Последняя причина

      До Димы идти было буквально пять минут вдоль дома и пары ярких ларёчков: одного с фруктами и овощами, а другого с журналами, газетами и газировкой. Юля засыпала на ходу и спотыкалась о каждую неровность на дороге, так что Антон как настоящий любящий брат понёс её на руках, игнорируя сильную слабость и переодические потемнения в глазах. Друг ждал внизу у подъезда, так как его родители уже легли спать, а будить их не хотелось. Родители Димы — врачи. Отец хирург, а мама работает фельдшером в скорой помощи, так что вставать им рано. Они гостям в виде Шастуна и его сестры всё равно только рады, ведь считают, что парень хорошо влияет на их сына, хотя на деле было, скорее, наоборот.  — Расскажешь, что случилось? — решился задать вопрос парень, когда они поднимались по лестнице на четвёртый этаж. Он покосился на Юлю, проверяя, не проснулась ли она. — Да возвращались мы домой после поездки, я открыл дверь, — Антон понизил голос, боясь потревожить сестру, — а там музыка, крики, так ещё и перегаром на весь подъезд пахнуло.       Дима шумно выдохнул, но ничего не ответил.       Юлю уложили на диван в Диминой комнате, на котором ночевал Шаст ещё в те времена, когда его присутствие дома было менее обязательным, ведь там всё было тихо, мирно и прилично. Тогда Антон и Серёжа могли зависать у друга почти каждую неделю, иногда и по несколько дней подряд. У Димы всегда было комфортно и уютно, его комната — классическая комната среднестатистического подростка. На стенах висят постеры с музыкальными группами и футбольными командами, а над рабочим столом — таблица Менделеева, напоминая, в чьей семье он растёт и по чьим стопам пойдёт.  — Ты снова в ночь? — спросил Дима, когда парень вместо того, чтобы ложиться, натянул на себя худи, до этого лежащее в рюкзаке. — Ага, отрабатываю смену девушки, которая встала за меня пару дней назад, — юноша ответил, развернувшись к другу, сидящему на кровати. — Кстати, её Алина зовут — узнал наконец.       Глянув на время, Шастун засуетился, закинул в рюкзак выпавшие вещи и двинулся к двери. — Буду к семи, если что — звони.

***

— Шаст, ты уверен, что не будешь есть? — Дима стоял на кухне и домывал посуду за собой и Юлей, пока девочка умывалась, а её брат пил зелёный чай и пытался взбодриться. — Поз, я на работе поел, да и времени почти не осталось: ещё мелкую в сад вести. — Антон поднёс руку к голове и пропустил спутанные русые пряди сквозь пальцы. — И так опоздаем, скорее всего. Не влетело бы тебе из-за меня — Ну влетит и влетит, будто в первый раз, — Дима сложил тарелки в сушилку, вытер руки и пошёл в коридор. — Давай хватай вещи — и погнали.       Вышли из дома они только минут через пятнадцать и, поняв, что на первый урок не успеют точно, торопиться не стали. Юля без умолку болтала о чем-то своём, не обращая внимания на то, что её, кажется, совершенно не слушают. Но вскоре Димино ухо выцепило из монолога имя, крайне удивишее его. — Юленька, повтори-ка ещё раз, с кем ты гуляла? — С дядей Арсом, — девочка гордо подняла голову и с важным видом продолжила. — Он очень красивый и добрый, он учитель Тошин. Мы как-то были у него дома, и он готовил блинчики, а потом уложил нас спать на диване.  — Анто-о-он, — протянул парень, — не говори мне, что это Арсений, мать его, Сергеевич. — Хорошо, молчу, — улыбнулся в ответ подросток. Брови Димы поползли вверх, а глаза раскрылись от удивления и видимого замешательства. — Я обязательно выслушаю эту историю от начала и до конца, но позже, — он скрестил руки на груди, — сначала я поебу тебе мозг, если можно.       Не дожидаясь ответа, Позов продолжил: — Ты очень сильно отдалился от нас с Серёжей, ничего не рассказываешь, никуда не ходишь. Да об этом событии мы с ним первые узнать должны были. Знаешь что, Тошенька, — парень спародировал обращение голосом Юли, — а я, может, обиделся.       Было очевидно, что друг шутит насчёт обиды, но вот упрёки вовсе не безосновательны. Парень действительно отдалился от друзей, действительно почти ничего им не рассказывал. Что-то по вполне понятным причинам, а что-то просто потому, что был слишком сосредоточен на навалившихся проблемах и попытках придти в относительную норму. — А ещё — вот знаешь что, — Дима достал телефон и начал что-то листать, — я позвоню Серому, и влетит тебе уже от него.       Угроза серьёзная, Матвиенко только дай повод дать кому-то пизды. Вообще, он парень дружелюбный, душевный и очень нежный с близкими людьми, но злится страшно. Бить, конечно, не будет, но может повысить голос или даже наорать. Особенно если дело касается безопасности или благополучия его друзей. — Алё, Серёг, привет! Тут такое дело, — Дима замялся, пытаясь подобрать нужные слова. — Поз, здоров! Чё случилось? — послышался из трубки сонный голос друга. — Да Шаст в край охуел. Не, ну ты прикинь: у него там какой-то пиздец опять произошёл, а я узнаю об этом совершенно случайно, да ещё и от его младшей сестры.       Вышеупомянутая девчонка всё время разговора шла в паре метров впереди и пинала камушки, так что за количество услышанного за сегодня мата стоило бы переживать, но всем было как-то немного плевать на пополненный лексикон ребёнка. — Поз, помедленнее: я ни хуя не понял. Во что там этот долбан опять влип? — Этот долбан вообще-то всё слышит, — возмутился Антон. — Бывает. Дим, так чё там стряслось? — Мне тут Юля сказала, что они с Арсением Сергеевичем куда-то гулять ездили, а до этого у него в гостях были и даже ночевали, — выдал парень на одном дыхании, — и ни о чём из этого нас с тобой оповестить не удосужились. Лучший друг, называется!       На пару секунд ребятам даже показалось, что Серёжа отключился, но он просто переваривал только что полученную информацию. — Что он с Арсением Сергеевичем делал? — голос дрогнул. — Шаст, объяснись. — Какой объяснись?! Предлагаю вообще с ним не общаться, раз он за друзей нас не держит, — Позов кинул на друга насмешливо-злобный взгляд, — охуел в край он у нас. — Делай чё хочешь с ним, но в школе я намерен выслушать эту историю от начала и до конца, — парировал Матвиенко.       На этом разговор был закончен. Дима прописал Антону лечебный дружеский подзатыльник, и конфликт себя исчерпал. Уже спустя пару минут компания подошла к садику, и поцелованная в лоб Юля скрылась за его дверьми. — Пойдём быстрее, нам ещё Иру надо встретить, она тоже ко второму. — О-о-о, Антоша вспомнил, что у него, оказывается, девушка есть, — Позов ещё пытался делать вид, что злился, но в итоге сдался. — Ладно, идём за твоей этой Ирой.       Девушка вышла из парадной с лёгкой улыбкой на губах. Длинные волнистые волосы были заплетены в аккуратную косу, и без того красивое лицо украшал лёгкий макияж, на который, судя по удивительно ровным стрелкам, было потрачено довольно много времени. — Привет, красотка, — Шаст поцеловал её в кончик носа, — тебе так идёт высыпаться. Зачем вообще после такого ходить к первому? Девушка смущённо улыбнулась. 

***

      По улицам уже начали летать яркие листья, превращая дорожки, парки и скверы в палитру художника, не знающего слов «грусть», «тоска» и их синонимов, так что было бы преступлением не пополнить галерею, а в дальнейшем и инстаграм Иры под недовольное бурчание Димы, желавшего не опоздать хотя бы на второй урок. Но в итоге было решено идти к третьему, ведь вторым стояла никому из компании не интересная физкультура. Нет, в волейбол парни поиграть любили, особенно Антон, блок которого, в силу роста, обойти было практически невозможно, но идти на остальные уроки потным и уставшим — идея так себе, если честно.  — Ладно, парни, реально надо идти уже: третьим общага. Не дай Бог, Арсений Сергеевич поймёт, что нас на первых уроках не было, — грустным голосом произнесла Ира, публикуя особенно удачные фотки.

***

      Друзья ввалились в кабинет за пару минут до звонка, облегчённо выдохнув от того факта, что учителя ещё не было. Дима подсел к Серёже, который был явно недоволен тем, что его кинули одного на два урока: — Блин, народ, а давайте вы предупреждать будете, если прогуливаете, — протянул он грустным голосом. — Я б поспал хоть подольше.       Прозвенел звонок, а Арсений Сергеевич всё не приходил. Антон, к собственному удивлению, поймал себя на мысли, что хочет поскорее увидеть учителя. Это действительно было странно, ведь обычно парню (да и вообще всем ученикам без исключений) хочется, чтобы преподаватель задержался на как можно большее время, сократив тем самым урок. А тут, пожалуйста, в мыслях только желание поскорее пересечься взглядами с голубоглазым, засмотреться, как раньше, на обтянутый такой лишней рубашкой торс, идеально уложенные волосы и увитые венками руки. Подростка будто отбросило назад, в далёкий десятый класс, когда он без зазрения совести позволял себе подолгу пялиться на Арсения Сергеевича. Сейчас же это было странно, но Антон не был уверен, что поспособствовало этим мыслям: неформальная обстановка, показавшая учителя в новом образе, или же тот факт, что парень начал приходить в себя и возвращаться к нормальной жизни, но был на сто — нет — на тысячу процентов уверен, что бесконечные бесящие шутки Алины по этому поводу явно сыграли немалую роль. Ох, если бы девушка только знала, насколько метко она попала.       Дверь со скрипом отворилась, и в кабинет зашла низкая и вечно злая женщина, второй год ведущая индивидуальный проект. — Арсения Сергеевича срочно вызвали к завучу по какому-то там вопросу, так что мы с ним поменялись уроками, — она положила на стол журнал и стопку тетрадок. — Пересаживаемся так, как сидим на моих уроках: Кузнецова, на первую к Ивановой; Шастун, к Выграновскому. Последняя парта первого ряда, я повторять не буду — быстро вперёд! Я вам паясничать не дам: вечно уроки мне срываете!       Откуда она так точно помнит рассадку со своим жалким одним часом в неделю — одному чёрту известно, но факт остаётся фактом. Под собственное недовольное бурчание одиннацатиклассники пересели как было велено, и почти все мгновенно уткнулись в телефоны, ведь, несмотря на показательную суровость, Вячеслава Олеговна попросту не обращала внимания на то, слушает ли её кто-то.       Убедившись, что учитель включила очередную презентацию, Шастун открыл диалог с Алиной, где уже порядком поднакопилось сообщений, и принялся читать. Алина: Антося, доброе утро Угадай Кто Только Проснулся!!! 10:06 Ну явно ведь не ты, сидишь же в своей школе отмокаешь)) 10:17 Чё не отвечаешь? 10:26 Аааа, на Арсика своего залипаешь?))) 10:32 Ладно, кароче, план-скам Сегодня-завтра пойдём со мной в стууудиююю И прокооолем Мнеее Септум:) 10:38 И тебе ухо, я даже за тебя заплачу!) Но ты будешь звать меня мамочкой😎 И номер мой так подпишешь🤙 10:42 Мне скуууучно 10:55 Поговори со мной, червяк 10:57 Точно, запишу тебя «червяк» 10:59

Вы: Да я тоже к третьему, заебала Насчёт уха, у меня есть выбор? Я просто немного очень сильно охуеть как не хочу. Ну так, самую малость. 11:13

      Антон решил проигнорировать очередное немного болезненное упоминание Арсения Сергеевича, пообещав себе, что в том, с хуя ли оно вообще такое, разберётся позже, будучи наедине с собой. Алина: Выбора у тебя нет, дорогой мой Увидеть тебя с серёжкой — дело моей жизни. Теперь. Можешь переименовывать. 11:14       Переименовывать контакт Антон пока не решился, да и доказательств с него никто не требовал, так что он просто продолжил болтать с девушкой обо всём на свете, не обратив внимания на то, что за их перепиской уже приличное количество времени наблюдает Эд. Да и если бы заметил — возмущаться бы не стал. У них с Димой, Серёжей и Эдом так повелось, что переписки это вроде как даже и не слишком личное: секретов-то друг от друга нет, так зачем прятать. Со стороны могло бы показаться, что это довольно странно, но традиции они на то и традиции, чтобы объяснять их всяким посторонним не требовалось. — Тох, что за девчонка? — тихо спросил Эд, слабо пихнув друга в плечо, когда Владислава Олеговна вышла из класса. — Не отрываясь, с ней переписываешься. Алина какая-то.       Но совсем тихо не получилось — Дима с Серёжей повернулись практически синхронно и вопрошающе уставились на парня. — Да подруга с работы, подбивает меня на всякие стрёмные авантюры, у неё брат с Юлькой вроде как мутить намерен, — кратко объяснился Шастун, не желая выдавать подробности разговора, зная, что Эд поймёт и палить не будет.       Ира, наблюдавшая за диалогом, насмешливо выгнула бровь и задорным голосом спросила: — Тошенька, мне уже начинать ревновать?       Ответом послужил тихий смех парня и ещё более удивлённые взгляды друзей.       Вскоре урок подошёл к концу. Пару человек попросили засчитать свои темы, цели и задачи, а остальных отпустили. Обществознание, которое после замены стояло следующим, находилось в том-же кабинете, в котором класс находился сейчас, так что ребята вышли, оставив вещи. И снова мутит, снова в глазах темно, снова ледяные мурашки бегут по спине. В носу пощипывает. Тонкая струйка липкой тёплой крови бежит уже по губе. — Тох, чего застыл, — Дима обогнал замершего друга. — Ох, бля, ты как? Голова кружится?       Парня выдернули из потока в сторону с прохода, приложили к лицу какую-то салфетку и потащили в сторону туалета.       Вода. Ватка с перекисью. Лечебная пощёчина. — Бляяя… — Пришёл в себя? — три пары глаз обеспокоенно смотрели на побледневшего одноклассника. — Ещё десять минут перемены, сейчас в медпункт тебя поведём. — Нет, — Антон замотал головой, — не надо никуда, мне нормально.       Конечно, он не хотел, чтобы его вели в мед. Опять вызовут Арсения Сергеевича, опять начнутся нотации, опять он будет переживать. — Всё, парни, погнали в класс.

***

      Обществознание прошло довольно спокойно. Антон сел с Ирой на вторую парту, так что переписываться вновь стало проблемно, но выслушать возмущения Алины по поводу забивания на собственное здоровье в особо грубой форме пришлось. Следующую перемену пришлось потратить на объяснения перед друзьями по поводу ночёвки у Арсения Сергеевича и поездки в Выборг с ним же. Серёжа по просьбе Димы всё же прописал подзатыльник за молчание, но охуел явно не меньше остальных. — Шаст, он же молодой — может, вы это, ну… — Эд провёл рукой по короткостриженым волосам, вспоминая прочитанный в телефоне друга диалог, — подружитесь там..  — Ага, с учителем. Скрудж, ты хоть думай иногда, прежде чем хуйню нести, — от обращения по «погонялову», которое Выграновский сам себе придумал ещё классе в шестом, тот тепло улыбнулся и дальше тему развивать не стал. — И вообще, Тош, ты весь урок глаз с него не сводил, — вмешалась в разговор Ира. — Ты определись там, к кому мне тебя ревновать, а то я запутаюсь чего доброго.       Всплеснув руками и бросив: «Как вы меня заебали, вы там сговорились или что?!», Шастун подхватил рюкзак и двинулся на следующий урок.

***

— Всем спасибо, можете идти. Следующие допы в пятницу. Шастун, задержись на минутку, — уставшие ученики закинули тетрадки и сборники в сумки и поспешили покинуть кабинет, желая оказаться дома как можно скорее. Антон присел на край парты и выжидающе уставился на преподавателя. — Ты единственный из класса сдаёшь историю, — начал Арсений Сергеевич, — и ваш историк готовить тебя отказался, аргументировав тем, что за это не доплачивают, а время он своё ценит. К чему это я: насколько мне известно, твой рабочий график немного изменился, так что попрошу тебя скинуть его, чтобы я смог назначить тебе хотя бы один день в неделю под этот предмет. — А Вам своего времени не жалко, Арсений Сергеевич? — удивился подросток. — Нет, мне важно, чтобы каждый мой ученик хорошо сдал экзамены, а раз тебя не готовят, то этим займусь я, поскольку моё образование это позволяет. А теперь иди, а то меня загрызёт Павел Алексеевич.

***

— Алин, вот скажи, почему мы общаемся пару дней, а я тебе уже чуть ли не жизнь доверить готов? — друзья решили встретиться заранее и вместе пойти забирать своих пиздюков. — Вот ты вроде просто подруга с работы, а уже знаешь обо мне больше, чем мои лучшие друзья. Про РПП, курение, мысли мои всякие дурацкие. И… — И про порезы, — дополнила девушка. — Подожди, про это откуда? — Антон в изумлении поднял на неё глаза. — Угадала, ну вот теперь точно знаю, — улыбнулась она в ответ. — Прости, но это довольно очевидно — по крайней мере, для меня. Не знаю, как это объяснить, я просто чувствую. Мы с тобой довольно похожи, только я боли боюсь и РПП у меня немного другого типа. Ну, точнее, как: у меня это волнами — я то по несколько дней не жру ничерта, то не могу себя остановить и ем вообще всё подряд. — Воу, Алин, я это...  — А если чувствую, что не могу есть, то ем через силу, — перебила она его. — Понемногу что-то лёгкое или питьевое: «Чудо» какое-нибудь или «Фруто-няню». Помогает. И тебе стоит, у меня для тебя столько вкусностей, так что тебе не есть — опасно для жизни. Своими руками придушу. — Неплохо ты мотивируешь, ничего не скажешь, — еле слышно прошептал Антон, — но я не могу себя заставить, не хочу просто… Там… Сложно всё. — Знаешь, что мы сделаем? — вдруг воскликнула Алина. — Мы станем личными дневниками друг-друга. Как в фанфиках: когда автору нужно показать читателям чувства персонажа либо же мотивацию каких-то его действий, персонаж начинает вести дневник. Но это слегка не в твоём стиле, так что мы можем выговаривать всё друг другу. — Ты ещё и фанфики читаешь? — Пишу. Так что, ты согласен? — она призадумалась. — Только введём пару правил: например, нельзя перебивать или отвечать во время монолога другого. Только в самом конце и если он сам попросит. А ещё давай заключим договор: каждый из нас будет ответственен за жизнь другого, раз мы не можем в полной мере контролировать свою. Умерев, мы как бы разрешаем умереть другому. Ты же не хочешь, чтобы я с крыши сиганула? — Воу… Это… У меня же снова нет выбора, верно? — Ага. Я составлю договор и завтра принесу, чтобы мы оба его подписали. Кстати, я записала нас к пирсинг-мастеру завтра на одиннадцать вечера. У тебя же до десяти смена? — Ага, — с тоской в голосе ответил Антон. — Ага, кто? — Ага, мамочка, — убийственно тихо и чётко произнёс парень. — Умничка. Кстати, я забыла проверить, переименовал ли ты меня, — практически пропела Алина под аккомпанемент нецензурной брани друга. — Просто «Алина»? Нет, ну это ни в какие ворота, — возмутилась девушка, выхватив телефон Антона из его рук, — новое правило: за каждый проёб передо мной ты будешь слушать от одного до трёх анекдотов про медведя и машину — в зависимости от тяжести проступка. Поверь, у меня их очень много, скоро будешь по струночке ходить.       Сказать, что Антон удивился такому повороту событий, — ничего не сказать. С каждой минутой эта девушка открывала всё новые и новые стороны себя. Парню нравилось думать, что её разум — огромный игровой мир со множеством локаций, которые нужно постепенно разблокировать, продвигаясь по сюжету и проходя определённые квесты. И этой игре Шастун собирался присвоить закономерную метку «психоделия». — Анекдот второй, — тем временем продолжала «наказание» девушка, — летят в самолёте русский, американец и медведь, — парню казалось, что, вопреки словам подруги, в наказание это не превратится никогда. — Медведь молча выпрыгнул, — это так абсурдно, что даже смешно. — Летит медведь над лесом, видит: машина горит, — да и рассказывает она это здоровски, — упал в неё и сгорел.       Под третий анекдот друзья наконец подошли к садику и наперегонки бросились вверх по лестнице. Никита и Юля ждали их, сидя на скамейке в раздевалке. Завидев приближающихся взрослых, мальчик встал, прокашлялся, поправил ворот своей ярко-синей футболки и протянул ладошку уже успевшему подбежать Антону. — Хочу отметить, что мои намерения касательно Вашей сестры как никогда серьёзны, так что в скором времени нам предстоит, я надеюсь, познакомиться поближе, — протараторил он заранее заготовленную и не меньше раз сорока отрепетированную речь, с которой ему явно помог кто-то постарше.       Антон улыбнулся, пожал Никите руку и с важным видом кивнул, соглашаясь, после чего повернулся к Юле, поцеловал её в нос и полез в шкаф за тёплыми колготками, в которых ей предстояло пойти домой.

***

Вы: Арсений Сергеевич, я Вам скинул расписание. Можете сказать, в какой день из моих свободных Вам удобнее?  21:17

Арсений Сергеевич: А не многовато тебе смен ставят? Четыре ночные в неделю — это даже для взрослого перебор.  21:26

Вы: Нормально, меня всё устраивает. Так когда вам удобнее?  21:28

Арсений Сергеевич: Давай в среду, что с тобой поделаешь. В шесть устроит? Адрес помнишь?  21:31

Вы: Да, спасибо. И спокойной ночи.  21:40

Арсений Сергеевич: Удачи на работе, Антош)  21:41