В Эрмитаже нас только двое

      Тёмные шторы, как оказалось, не очень то и хорошо защищают жильцов от проникновения солнечных лучей. Антон поморщился, когда его глаз попал под беспощадный будильник — лучик солнца. Парень замычал и посмотрел на время. 5:34. Вот это да! Неужели, он дошёл до возраста, когда организм уже сам просыпается в такую рань, заставляя все ещё спящее тело следовать за собой? Он что, старик уже? Поразмыслив над этим минут пять, Шастун с трудом заставил свои длинные ноги коснуться пола и, наконец, огромная шпала встала с кровати. Шатен потянулся и почувствовал боль в мышцах рук. Неудивительно, ведь вчера он несколько часов подряд внимательно изучал картину, проводил с ней различные махинации, одним словом, готовил к реставрации. Поэтому сейчас тело ныло, будто после занятий физкультурой. Кстати, ему бы не помешало. Парень уже не помнил, когда в последний раз разминался или выходил на пробежку, хотя как-то на осмотре врач порекомендовал ему заняться своим физическим состоянием. Прислушался ли к нему Шастун? Надо ли отвечать?       Антон прошел в ванную комнату и, слегка испугавшись своего отражения в зеркале, поспешил умыться и привести себя в порядок. Он хорошенько намылил лицо, смыл остатки ароматного мыла, а затем принялся насухо вытирать свою немного сухую кожу. Попытавшись как можно аккуратнее уложить непослушные волосы, шатен вздохнул и, оценив нового себя на 6 из 10, вышел из ванной. Пройдя в спальню, он снова посмотрел на часы и, прикинув, что у него есть время даже на нормальный завтрак, решил сделать это в кафе, которое находится недалеко от музейного комплекса. Достав из комода брюки и голубую рубашку, Антон быстро накинул их на себя и пошёл собирать свой портфель. В принципе, ему ничего не надо брать с собой: документы, ручки, блокнот, ключи, кошелёк. Сегодня он решил пойти в своих любимых кедах, которые приобрёл аж пять лет назад, но выглядели они словно только из магазина. На то он и реставратор. Ещё раз оценив свой внешний вид, Шастун накинул на себя куртку и, взяв портфель, вышел из квартиры.       Решив прокатиться в этот раз на метро, Антон направился на ближайшую станцию, что находилась в нескольких минутах ходьбы и, купив жетон, прошёл на эскалаторы. Несмотря на раннее время, в метрополитене было довольно много людей. Шатен достал свой телефон и зашёл в инстаграм. Пролистав последние новости о Третьяковской Галерее, он заметил нового подписчика. Слегка помедлив, Антон все же открыл профиль и понял, что это Дмитрий. — Надо же. — сам себе сказал парень. Он подписался в ответ и усмехнулся. На данной странице фото Эрмитажа, реставрационной комнаты, семьи мужчины. Типичный аккаунт типичного мужика. Неожиданно для себя Шастун зачем-то зашёл в подписки своего нового товарища. Увидев профиль Стаса, Антон невольно поморщился. Не вызывает он у него приятных чувств. Пролистав чуть дальше, некое мелкое отвращение сменилось теплом, медленно разливающимся по телу. Парень нажал на аккаунт и начал его рассматривать. А здесь все по-другому. Ни фотографий Эрмитажа, ни семьи. Изящное тело Попова представало перед зелёными глазами в совершенно различных нарядах и позах, пока шатен переходил от одной фотографии к другой. Он что, ещё и фотомодель? Антон с интересом рассматривал каждую фотосессию, поражаясь разным образам брюнета. Здесь он в костюме, вот он уже в джинсовке. Тут брюки, там шорты. Будто два совершенно разных человека в одном теле. Удивительно! Шастун заметил интересную вещь и решил приблизить фото, дабы рассмотреть её получше. На экране высветилось сердечко. — Твою же мать!       Антон поспешил убрать отметку «нравится», хотя понимал, что делает только хуже. Он вышел из приложения и, сматерившись на себя, запихнул телефон в карман и уставился вперёд. Неловко.       Наконец добравшись до нужной станции, Антон вышел из метро и, пройдя несколько метров, вновь оказался на Дворцовой площади. Великолепная Александрийская колонна все также возвышалась, а рядом с ней, как и в целом на площади, никого не было. Всё-таки, ещё слишком рано для прогулок даже по такому красивому городу. Антон повернул налево и направился в кафе, которое ему ещё в Москве порекомендовал коллега. С трудом найдя его среди кучи магазинов, Шастун сел за столик и, дождавшись заказа, принялся за трапезу. Скрэмбл, или как его там правильно, получился вроде нормально. Да и кофе тоже. 7 из 10. Парень доел свою, довольно-таки большую для одного человека порцию, и принялся вновь сидеть в телефоне. Как же он был удивлён, когда в инстаграме неожиданно появился новый подписчик. Зайдя в приложение, он закрыл глаза и молча сматерился на себя. Естественно, это был Арсений. — Вот ты дебил, Антон. Просто идиот. — тихо произнес шатен. Оставив на чай баристе, он накинул на себя куртку, взял свой портфель и вышел из кафе. Через пару минут, он уже находился у себя в реставрационной и, сняв верхнюю одежду, поспешил к картине. Рафаэль всегда был для него какой-то недосягаемой вершиной. И вот, он добрался до неё. Осталось всего ничего — воткнуть флаг в знак своего триумфа. Но не все так просто. Действительно, время сделало свое дело и картина нуждалась в руках мастера. Однако задача оказалась не такой уж и простой. Холст был очень тонким, тем более и возрастным. Новые краски впитывались очень плохо, буквально вытекая с обратной стороны. Но Антон не собирался сдаваться. Он доведёт дело до конца.       Уже ближе к обеду, который Шастун как обычно собирался пропустить, дабы потратить больше времени на картину, Дима и остальные реставраторы покинули комнату, оставляя парня одного. Но даже и этого он не заметил, будучи очень увлеченный своим делом. Малюсенькое лезвие аккуратно скользило по полотну, убирая с углов шедевра небольшой грибок, который настолько хорошо запрятался, что обнаружил его шатен только сегодня. Слой за слоем и недуг начинает исчезать. Неожиданный стук в дверь заставил парня содрогнуться, но он буквально заставил свою руку застыть, чтобы не повредить картину. Только сейчас он заметил, что находится в комнате один. — Да, да? — сказал парень и вновь нагнулся к Мадонне. Дверь скрипнула, оповещая всех и вся, что кто-то прошёл в помещение. Ну или заглянул. Последовало молчание. Однако Антона это вовсе не смущало, а скорее даже наоборот: посторонний шум может вызвать неполадки в работе. Видимо, собеседник был другого мнения. Он специально громко прокашлялся, чтобы привлечь внимание. Наконец, Шастун оторвался от работы и поднял глаза на дверь. В проёме стоял тот самый экскурсовод, которому Антон сегодня по своей неосторожности поставил лайк в инстаграме. Увидев глаза парня, направленные на него, он широко улыбнулся. — До вас, в прямом смысле, не достучаться. Вы ещё долго будете за работой? — задал неожиданный вопрос брюнет. — Просто, уже обед. Все нормальные люди отправились перекусить. — Что же, мне не в первой слышать, что я ненормальный. Ну, а от обеда я сегодня, пожалуй, воздержусь. А зачем вы зашли? Если вы ищите Дмитрия, я понятия не имею, куда он ушёл. — Нет, я знаю, где его искать. Просто я думал, что вы составите мне компанию на обеде. Но ладно, не сегодня. — махнув рукой сказал Арсений. Он слегка потянулся. — Могу я посмотреть на картину? — А? О, да, конечно. Проходите, не волнуйтесь. — сказал Шастун, подзывая своего гостя. Попов подошёл к столу и взглянул на полотно. Небольшая улыбка украсила его губы, а голубые глаза засверкали, словно от снежинок. — Боже мой, я просто не понимаю, каково вам, должно быть, работается, зная, что этот холст был в руках самого Рафаэля. Это просто прекрасно. — мужчина продолжал восхищаться произведением искусства, а Антон изучал своего нового знакомого вдоль и поперёк. Когда брюнет резко повернул голову к шатену, тот поспешил перевести взгляд в сторону. — Ну что же, уверены, что не хотите составить мне компанию? — Боюсь, что я все же останусь здесь. Работы очень много, я не могу отставать от графика. Может вам сходить с Сергеем? — Да сходишь тут с ним, когда у него во всю строится семейная жизнь. — с обиженным тоном сказал Арсений, скрестив руки на груди. — Ладно, не буду вас отвлекать. Тогда, я пойду. Хорошего дня вам, Антон. — напоследок выкрикнув, Попов скрылся за дверью. Шастун прикусил губу. Не очень вежливо получилось, надо было все-таки сходить с ним. Ладно, завтра сходит. Нет, завтра он сам пойдёт звать его на обед. Вот так то!       Кивнув сам себе, Антон пожал плечами и вновь вернулся к картине, которая требовала его полного внимания. Когда обед уже закончился, реставраторы вернулись на свои места и в помещении снова были разговоры. Кто-то обсуждал семью, кто-то зарплату, кто-то просто последние новости. — Слушай, Антон, а правда, что Третьяковка заготовила план по обгону Эрмитажа? — спросил один из парней. Шатен выпрямился и сделал гримассу недоумевающего человека. — Что за бред, Андрей, ну правда. — в разговор вмешался Дмитрий. Он аккуратно водил кисточкой по картине и даже не поднял голову на данный вопрос. — Я слышал, что они там создали целый план по тому, как обгонят Эрмитаж по числу экспонатов. — Я советую вам меньше доверять различной жёлтой прессе. Мы никогда не планировали и не собираемся даже обгонять Эрмитаж. Вы ведь понимаете, что на это уйдёт десятилетия?       Шастун почувствовал урчание в животе и понял, что пропуск обеда сегодня сыграет с ним плохую шутку. Он сел на стул и вздохнул. Никогда еще работа так не затягивала его, что он даже забывал об обычных бытовых делах. Неожиданно дверь открылась и в помещение прошёл Сергей. Он подозвал к себе Диму и, что-то обсудив, он передал ему бумажный пакет и указал куда-то в сторону Шастуна. Пожав друг другу руки, мужчины разошлись и Дмитрий начал двигаться в сторону парня. — Тебе Арсений передал. — сказал Позов и, протянув пакет и дождавшись, когда шатен возьмёт его, вернулся на свое рабочее место, как ни в чем не бывало. Антон нахмурился и заглянул внутрь. В пакете лежали плюшки, волаван с курицей и грибами и пакетик чёрного чая. Шастун не понял такой знак, но видимо, раз ему передали, значит надо это употребить? Парень встал и прошел в самый дальний угол комнаты, где реставраторам разрешалось пить и есть. Он подошёл к кулеру, набрал кипятка и заварил себе чай. Достав выпечку, шатен сделал глубокий вдох и чуть не упал от того, насколько это вкусно пахло. Он сел на скамейку прямо рядом с окном, которое выходило на Неву. Антон сидит в комнате реставраторов в Эрмитаже, при этом он кушает свежую Питерскую выпечку, пьёт наивкуснейший чай и все это сопровождается видом на прекрасную реку, великолепную крепость и кучу туристических теплоходов. Разве это не замечательно?