Школьные годы, мать его, чудес

      Каждый новый день давался Альбедо с трудом и сопровождался целой горой неудобств. Ему приходилось переносит тяготы заключения в собственной комнате, из которой можно было выйти только до требовательному пятиминутному стуку в дверь до ванной комнаты или кухни, после чего дядя пинками гнал его обратно в "камеру".       Альбедо специально морил себя голодом и лишь в минуты отчаяния заказывал "ужин" в кафешке после смены - кофе с пирожным или сэндвичем лишь на короткое время утоляло зверский голод. Ричард таскался с ним абсолютно везде: на очередной приём к психиатру, на работу и выпихивал парня с собой в магазин, чтобы целиком и полностью держать его под своим контролем. А в магазине беловолосый брал для себя несколько бутылок воды и пачку сигарет.       Он курил прямо в комнате, отчего та быстро пропиталась зловонным дымом, как и он сам. Тело, волосы, одежда, одеяло и подушка воняли табаком, но для него это оказался единственный способ приглушить потребность в еде.       Он только внешне казался спокойным, но его душа разрывалась на куски. Распадалась на тысячи острых осколков и терроризировала его острой, ноющей, нескончаемой болью - Альбедо скучал по Джерри. По своей маленькой боевой девочке. И каждый вечер его накрывала истерика: он орал в подушку, выл и стонал, бил кулаками стену и, поджав ноги, нервно курил, проглатывая слёзы. Он подвёл её. Нарушил её доверие. И не потому что не позвонил ей вечером в тот день, когда отправил простывшую домой, а потому, что долго и упорно скрывал от неё свои оковы. Альбедо пообещал поехать с ней в Лос-Анджелес. Альбедо пообещал не врать. Альбедо пообещал всегда быть рядом. А в итоге, Альбедо заперт под строгим наблюдением своего же дяди. И когда же спаситель от бесноватых родителей переквалифицировался в истязателя?       "Демон" стремительно набирался сил от измученного хозяина. Контуры полупрозрачного тела становились всё чётче и ярче, он уже походил на живого человека, а не на галлюцинацию: на руках проглядывались такие же ветвистые выпуклые вены, на губах - микротрещины, на глазах - длинные ресницы, а на кроссовках - швы и шнурки. И, на удивление хозяина, из закоренелого пессимиста вылетали подбадривающие фразы вроде: "Всё будет в порядке, всё наладится", "Ты справишься... Мы справимся", "Мы же команда, мы выберемся из этого пиздеца", "Жопу бантиком, выше нос - всё получится!". И он же подал прекрасную идею, для реализации которой подошёл тетрадный лист и огрызок от карандаша.       В школе же любимые учителя сходили с ума. Их "хороший мальчик" снова не приходил на уроки, не отвечал на звонки, на сообщения, не появлялся в сети. И если раньше они списывали это на выгорание, апатию и обычную усталость, то сейчас не могли найти разумного объяснения. Ведь у Альбедо больше не было причин отгораживаться от внешнего мира: у него стала налаживаться жизнь, появилась мотивация и смысл в облике любимой девушки. Айзек и Салли попытались аккуратно расспросить Джерри о возможном конфликте между ними, но та лишь пожимала плечами и уходила в спешке.       И вот после стольких провалов дозвониться до Альбедо Джерри всё же решилась пойти к нему домой.       После последнего урока она позвонила Тому и предупредила, что задержится, ссылаясь на выдуманный факультатив. Ноги быстро несли её к нужному адресу, но остановили на противоположной стороне от забегаловки на углу улицы. Сквозь обклеенные рекламой акций стекла виднелся небрежный белый хвост и сам худой обладатель запоминающейся шевелюры.       -Ну и какого хера? - Джерри скривилась, нахмурила брови.       Она ещё с минуту стояла столбом прежде, чем перейти дорогу и распахнуть двери кафе. Мысли собирались в единую токсичную, неразборчивую кашу, а кипящие, колотящие крепкое маленькое тело эмоции раздирали разум на два фронта: решить всё спокойным разговором или сразу кинуться бить *бало. Джерри так и не определилась по какой тактике ей действовать, когда зашла в заведение.       Зал пустовал процентов на семьдесят. Какой-то работяга доедал жаркое, увлечённо уставившись в телефон, парочка попивала кофе и на пополам делила сухое пирожное, а уже знакомый неопрятный мужчина распивал второй стакан пива и закусывал чесночными гренками. Бармен протирал бокалы и случайно зацепился взглядом за нового посетителя - девушка сложила руки на груди и выжидающе смотрела на уборщика, увлечённого мытьём стойки. Челюсть бегала из стороны в сторону, брови то придвигались к переносице, то ломались в сильном искривлении, упираясь острыми концами в висок. Мысок "Найков" лихорадочно стучал по плиточному полу. Пит что-то шепнул беловолосому коллеге, после чего тот, наконец обернулся.       Альбедо застыл с приоткрытым ртом. Тряпка сама выпала у него из рук. Он ждал её. Каждый день ждал, что уже и не надеялся, что когда-нибудь она придёт к нему. На трясущихся ногах парень медленно подошёл к девушке и одними губами произнёс её имя. Слёзы снова подкатывали к горлу, когда он бегал глазами по её разгневанному точёному лицу.       -Ничего не хочешь мне сказать? - проговорила Джерри, нервно вытаращив глаза и широко улыбаясь.       -Давай выйдем.       Не дожидаясь её согласия, Альбедо подхватил девушку за руку и вывел на улицу. Он заметил, как опекун провожал их недовольным взглядом, а значит, у них не так много времени на честный разговор - тот допьёт своё пиво и выйдет за ним. Или же отправится следом, дабы проконтролировать и удержать мальчика от "фатальной ошибки". Беловолосый был готов в это же мгновение заключить Джерри в крепкие объятия, наслаждаясь её опьяняющим ароматом, целовать до потери пульса её губы, руки, шею, и даже упасть перед ней на колени и долго вымаливать прощение. Но сейчас у него на счету каждая миллисекунда. Нельзя упускать такого шанса. Парень быстро выудил из переднего кармана сложенный тетрадный лист и протянул его Джерри.       -Возьми, - тихо проговорил он, опасаясь, что Ричард услышит даже через закрытую дверь и весь его план покатится по заднице. - Ну, же, бери! Спрячь. Когда будешь одна, тогда прочтёшь.       -Ты можешь мне нормально объяснить, что с тобой, сука, происходит? - она не стеснялась в выражениях, но записку всё же забрала и спрятала в карман кожаного пиджака.       -Не сейчас. - Альбедо паниковал как никогда раньше. - Как у тебя с актёрским мастерством? Сможешь мне подыграть?       -Ты чё накуренный?       -Джерри! - парень судорожно выдохнул. Снова тупиковая ситуация: он на ходу придумал правдоподобную ложь для предстоящего представления, но и в двух словах не смог объяснить о важности в нём Джерри. Однако попытаться всё же стоит. - Послушай... Я не хотел тебя впутывать в это дерьмо. Я был уверен, что со всем справлюсь сам... Но сейчас... просто подыграй мне, - ещё раз попросил беловолосый, - и запомни: всё, что я тебе скажу, каждое слово будет самой наглой ложью, которую я когда-либо говорил.       -Да что...?!       Хлопнула дверь кафе. На улицу вышел Ричард с сигаретой в зубах. Он хотел понаблюдать за их диалогом. И хотел убедиться, что мальчик во всём его послушается и избавиться от мешающей ему девчонки.       -Ты можешь хотя бы на пять минут оставить меня в покое?! - Альбедо обернулся на мужчину. Ещё таилась надежда, что тот снова скроется за дверью и займёт своё место. Однако Ричард уже закурил и ядовито протянул:       -Так разговаривайте, я вам не мешаю.       Джерри переводила взгляд то на одного, то на другого. И, кажется, картинка в её голове постепенно начинала складываться. Конечно, без веской причины Альбедо бы не стал так резко разрывать с ней контакт и втаптывать в грязь их отношения. Интуиция её не подвела: столь странному поведению возлюбленного поспособствовало вмешательство третьего лица. Третьего самодовольного пропитого лица. Стоял, ухмылялся, выпятив большой живот на первый план, потягивал крепкую вонючую сигарету.       -Так что ты хотел мне сказать? - подыграть, так подыграть. У Джерри это хорошо получалось. В театральный кружок она не ходила, но за то недолгое время проживания с матерью после развода девушка практически в совершенстве освоила симуляцию боли, страха, отчаяния и научилась выдавливать из себя слёзы. Всё ради того, чтобы не идти в школу. Не думала, что когда-нибудь приобретённые навыки пригодятся.       -Ты мне больше не нужна, - слова неохотно сползали с языка, а левый глаз дёргала похуже, чем струны гитариста рок-группы на концерте. - Я получил от тебя, что хотел. Я нашёл другую.       -Вот как, значит, - пусть Альбедо врал, но слова всё равно задевали за больное, расковыривая затянувшуюся рану от прошлого предательства. И слёзы непроизвольно сами полились на острому лицу. - Никакой любви не было?       -А на что ты надеялась? - беловолосый смотрел в её глаза и в перерывах между фразами тихо шептал: "Это неправда... Прости меня... Это неправда...", а потом продолжал обычным голосом: - Я сказал, я тебя использовал. Ты мне не нужна. Я нашёл другую девушку. Она лучше тебя, - губы тряслись, а левый глаз от постоянного дёрганья заслезился и покраснел. - Забудь меня как страшный сон. Уходи. Я больше не хочу тебя видеть.       -Пошёл ты нахер, - прошипела Джерри и влепила звонкую пощёчину, - и там потеряйся.       Она уходила от кафе так же быстро, как и шагала до него. Слёзы не переставая лились по щекам. Только и успевай вытирать. Тонкая сигарета подрагивала в зажатых губах. Вулкан из токсичных мыслей всё же взорвался и пеплом расстелился в подозрения о правде сказанного Альбедо. А что, если это так? Что, если не сорвал?       -Теперь ты доволен?       Беловолосый раскинул руки по сторонам, смотря на хихикающего опекуна. Его физиономия выдавала мужчину с потрохами и любые уточняющие вопросы были явно лишними. Теперь, в его понимании, мальчик остался совсем один: без друзей, без девушки, без смысла жизни. Теперь единственным и близким человеком для него является Ричард. Снова. Снова вдвоём как после гибели родителей парня.       -Браво! Хороший мальчик, хороший. Дай поцелую! - издевательски смеялся дядя, протягивая к беловолосому руки.       -Отъебись от меня!       Альбедо резко отстранился, не позволил коснуться себя, и быстро захлопнул за собой дверь кафе. Его смена на сегодня ещё не окончена. В распоряжении администратора ещё стоял пунктик на мытье окон. Сдались они ему... окна эти.       А вот Джерри понадобилось время, чтобы успокоиться. Она старалась не курить много, но сейчас не могла вытащить сигарету изо рта. Пальцы пропитались табаком с примесью ментола. Такой же запах царапал нос и щипал глаза. Если она сядет в машину Тома, тот сразу же устроит допрос: "Что случилось? Кто обидел? Я могу помочь? Расскажите мне, я пойму". А ей вовсе не хотелось делиться переживаниями с личным водителем отца. Он уже, кстати, приехал за ней.       Сев в машину, Джерри попросила отвезти её домой, послав куда подальше занятия в художественной школе - для приветливого, улыбающегося лица и живописи натюрморта не было ни капли настроения. По дороге до имения девушка решила взглянуть на тот сложенный лист бумаги, что протянул ей Альбедо. И лучше бы она сделала это в своей комнате. Не пришлось бы сдерживать новый поток слёз.       "Не знаю, успел ли я тебя предупредить, прежде чем разыграть постановку. Даже если и сказал, то повторюсь ещё раз - я лгал тебе. Я пока связан по рукам и ногам и не могу всего рассказать тебе. И мне жаль, что я не сделал этого раньше. Всё будет хорошо. Просто... дай мне немного времени, ладно? Я не хотел тебя привлекать ко всей этой истории, попрошу лишь об одном - скажи Заку. Он поможет. "       Вероятно, стоило прочесть записку раньше и бежать напролом в кабинет Айзека, а не бессильно падать на кровать. Одно радовало - завтра среда и первым уроком физика.