Подмена

Чжун Ли вздыхает тяжело и раздосадованно, когда обнаруживает, что привычный костюм оказывается мал ему на пару размеров. Пальто давит в плечах, край рукавов едва достаёт до выступающей лучевой косточки, полы болтаются выше, чем им положено, пуговицы на рубашке тоже застёгиваются с трудом. — Никуда не годится, — бормочет Чжун Ли, разглядывая себя в зеркало. Он выглядит так, словно влез в чужую, слишком узкую для него шкуру. — Твой Чжун Ли ниже меня ростом. — Ты довольно высокий, — кивает Чайльд, прислонившийся к стоящему рядом шкафу с одеждой. Чжун Ли пытался тактично намекнуть, что предпочёл бы переодеваться в одиночестве, но тот намёка либо не понял, либо решительно его проигнорировал. — Ты тоже, — замечает он, оглядываясь. Чайльд выше его на полголовы. — Должно быть, это не слишком удобно для вас двоих. Мы с Чайльдом одного роста. — Не жалуюсь, сяньшэн. Чжун Ли снимает костюм и снова облачается в любезно предоставленный домашний халат, после чего продолжает исследовать шкаф на наличие чего-то, что можно будет носить, не выглядя при этом совсем нелепо. Чайльд стоит рядом, по-прежнему наблюдая. — Тебе бы подошла моя одежда, — предлагает он. — Для вещей моего Чжун Ли у тебя слишком плотное телосложение. Чжун Ли вновь оглядывается на него, изучает чужие размеры и, придя к некоторым выводам, хмурится и качает головой. — Жаль, — вздыхает Чайльд. — Выглядело бы горячо. — Твоя одежда будет висеть на мне, — возражает Чжун Ли. — К тому же, она совершенно не подходит под мой обычный стиль. — Да, именно поэтому это выглядело бы горячо. Чжун Ли не слишком хорошо понимает эту логику, но решает не продолжать спор. Чайльд довольно часто изрекает мысли, которые далеки от границ разумного — вряд ли спорить с каждой из них будет продуктивно. — Наверное, вот это подойдёт, — Чжун Ли вытаскивает из шкафа вешалку с многослойным традиционным нарядом Ли Юэ — ханьфу. Благодаря тому, что оно само по себе довольно просторное, не должно возникнуть проблем с тем, чтобы просто немного ослабить пояс халата под себя. — Конечно, я привлеку нежелательное внимание, если неожиданно сменю привычный костюм на традиционную одежду, но не похоже, чтобы у меня был выбор. Остальная одежда мне мала. — Я никогда не видел Чжун Ли в этом, — Чайльд касается ткани пальцами, хмыкает, изучая наряд и глазами, и руками. — Даже не знал, что у него есть что-то такое. — Это называется ханьфу, и сейчас их надевают, в основном, только на праздники. Учитывая цветовую гамму и крой, конкретно это явно было приобретено не с целью повседневной носки. Вероятно, он готовил его для какого-то особенного праздника, — Чжун Ли замирает, неожиданно почувствовав себя слегка дурно от возникшей в голове причины появления этого костюма в гардеробе. Он обращает на Чайльда немного виноватый взгляд. — Вы ведь не готовились к свадьбе, я надеюсь. Чайльд выглядит немного озадаченным. — Нет? — он чешет затылок, словно пытаясь вспомнить. — Не помню, чтобы как-то намекал на то, что хочу сделать ему предложение или вроде того. Чжун Ли всё равно чувствует себя неуютно, осознавая, что, кажется, выудил на свет одеяние, которое было приготовлено специально для какого-то значимого события. Мелочь, но неприятная. Сам он наверняка расстроился бы, особенно если принимал непосредственное участие в создании костюма. — Наверное, мне всё же не стоит доставать это, — решает Чжун Ли, возвращая вешалку назад в шкаф. — Не хочу брать на себя такую ответственность. — Это всего лишь одежда, — удивлённо хмыкает Чайльд. — Какая разница? Всегда можно купить или заказать что-то другое. — У некоторых вещей больше символической ценности, чем материальной. У одежды в том числе. — Но… — Я посмотрю твою одежду, — решает Чжун Ли, прерывая очередной бессмысленный спор. — Пошли. Что ж, это легче. Приходится подогнуть брюки, но в остальном он находит собственный образ приемлемым, хоть и по-прежнему сильно выбивающимся из привычного. По крайней мере, одежда уже не обтягивает тело, как вторая кожа. — Ты хорошо выглядишь, — Чайльд скользит по нему взглядом, но Чжун Ли пропускает мимо любые его недвусмысленные намёки. — Благодарю, — бросает он вежливо, но равнодушно, быстро переключаясь на более важные вопросы. — Мне нужно, чтобы ты заглянул в бюро и сообщил Ху Тао, что я не смогу выйти на работу в ближайшее время. Сошлись на… хм, — Чжун Ли хмурится и задумчиво трёт подбородок, — какие-нибудь личные обстоятельства. Думаю, тебе лучше известно, что могло бы отвлечь твоего партнёра от работы на длительное время. — Ты просто переложишь эту ответственность на меня, сяньшэн? — фыркает Чайльд. — Полчаса назад ты сказал, что я тупой как пробка. — Я сказал, — поправляет Чжун Ли, — что ты из тех людей, у которых нет врождённой склонности к деятельности, связанной с финансами. Но я не говорил, что ты “тупой как пробка”, я так не считаю, наоборот, я полагаю, что у тебя довольно хорошо развито стратегическое мышление. Поэтому, уверен, тебе удастся найти достойную причину. — Ты просто льстишь мне. Чжун Ли переводит внимательный взгляд на Чайльда. — Я могу рассчитывать на тебя? — прямо спрашивает он. Тот тушуется немного, но быстро берёт себя в руки, не желая терять лицо. — Конечно. — Благодарю. Этот юноша — Чайльд, мысленно поправляет себя Чжун Ли уже в который раз — слишком лёгкая мишень для манипуляций, и он не уверен, связано ли это с тем, что тот по-прежнему видит перед собой своего возлюбленного, или это его внутренняя черта. Чжун Ли надеется на первый вариант. Квартира у Чайльда огромная, но им вдвоём здесь настолько ощутимо тесно, что Чжун Ли уже спустя час испытывает желание закрыться в выделенной ему комнате и действительно не покидать её до тех пор, пока воля звёзд не вернёт его назад. Отчасти, он понимает чужое любопытство, но желание осмыслить произошедшее наедине, в итоге, заставляет закрыть дверь в комнату прямо перед носом праздно болтающего Чайльда, следовавшего за ним попятам. Чжун Ли обещает себе, что обязательно извинится перед ним позже. — Тебе нужно было на работу, — напоминает он через дверь. — Не буду отвлекать и задерживать. Тишина с той стороны даёт понять, что его жест был воспринят неоднозначно. Чайльд уходит молча. *** — Я думал, ты приготовишь ужин. — Я полагал, что мы пойдём ужинать в ресторан. Они смотрят друг на друга, и Чжун Ли принимает этот немой вызов. Он спокоен и сосредоточен, тогда как Чайльд ощутимо напряжён — возможно, были какие-то проблемы в банке, потому что вернулся он весь дёрганый и недовольный. — Но домашняя еда… — Я не кухарка, — сразу возражает Чжун Ли. — У тебя есть мора. Мы можем просто пойти в ресторан или, если ты слишком устал, я могу дойти до “Народного выбора” и взять там еду на вынос, это не проблема. — Я привык к тому, что мой Чжун Ли готовит сам, — объясняет Чайльд с немного раздражённым вздохом. Чжун Ли расслабленно пожимает плечами. Ему, честно говоря, нет никакого дела до чужих привычек, хоть и занятно так неожиданно узнать, что его альтернативная версия испытывает определённую тягу к работе по дому. — Мой Чайльд тоже готовит сам, когда приезжает. У него это хорошо получается. Я, в свою очередь… — Чжун Ли постукивает пальцем по нижней губе, — не самый талантливый кулинар. Откровенно говоря, мои способности ограничиваются достаточно изысканным, но всё же одним-единственным блюдом, которое я научился готовить в совершенстве. — Ты не умеешь готовить? — Чайльд вскидывает бровь, усмехаясь. — Я умею готовить одно блюдо… — Ты не умеешь готовить. — Я умею готовить, — продолжает настаивать Чжун Ли. — Да, возможно, мои способности весьма ограничены, но… — “Умею готовить” и “способен приготовить одно блюдо” — это не одно и то же, сяньшэн. То, что ты можешь что-то состряпать в случае крайней необходимости, значит лишь то, что владеешь самым минимумом бытовых навыков. Чжун Ли с лёгким недоумением следит за тем, как Чайльд возвращается в коридор и снова начинает одеваться. — Куда ты? — Добывать нам еду, принцесса. — Я просил… — Не называть тебя так, да-да, — бросает Чайльд, направляясь к двери. — Я быстро, не скучай. Чжун Ли хмурится. Конечно, он не собирается оправдываться: у него просто не было банальной необходимости учиться готовить. Архонты не умирают от голода. Да, со временем, став немного ближе к людям, он начал постепенно, по мелочи перенимать их привычки, в том числе любовь к вкусной еде, но это желание всегда легко было удовлетворить, посетив какой-нибудь ресторан. К тому же, готовка занимает неоправданно много времени, которое можно было бы потратить на нечто более полезное. А время, как известно — это мора. Чайльд возвращается назад довольно быстро, к счастью, к вопросу о готовке они больше не возвращаются, вместо этого сразу приступив к еде. Чжун Ли подмечает, что Чайльду не пришлось уточнять, чтобы выбрать из всего меню его любимое блюдо. Кажется, ещё одна мелочь, которая объединяет его со здешним Чжун Ли. И, безусловно, Сян Лин здесь готовит по-прежнему великолепно. — Итак, — Чжун Ли выдыхает, чувствуя себя сыто и довольно, — теперь можно приступить к разговорам. У тебя остались какие-либо вопросы ко мне? Я обдумал произошедшее за время твоего отсутствия. — Ты планируешь провести всё время здесь, не выходя из дома? — уточняет Чайльд. — Я не хочу, чтобы люди начали шептаться о том, что я держу своего Чжун Ли взаперти. У меня и без того не самая хорошая репутация. — Слухом больше, слухом меньше. Что это изменит? — Я буквально живу здесь. Безусловно, меня не беспокоит, что обо мне думают люди, но для меня важно, чтобы они хотя бы не отшатывались, когда я прохожу мимо. Это имеет смысл. Его Чайльд не слишком беспокоится о своей репутации, но какая разница, что о тебе говорят и думают люди, если в гавань ты попадаешь, в лучшем случае, раз в месяц, да и то на пару дней? Пусть хоть монстром считают. Другое дело, если ты живёшь здесь на протяжении длительного срока и не планируешь уезжать. — Я понял тебя, — произносит Чжун Ли, кивая. — Я буду выходить из дома, но я не могу обещать, что в случайном разговоре не спутаю что-то. Несмотря на схожесть между мной и твоим Чжун Ли, очевидно, что наш жизненный опыт разнится. — Просто болтай о чем-нибудь пространном, — отмахивается Чайльд. — В этом вы явно схожи. Чжун Ли хочет возразить, но сдерживается. — Ещё вопросы? — вежливо интересуется он вместо этого. — Ты и твой Чайльд. Что между вами? — Это… странный вопрос. — Ты говорил про фатуйские миссии утром, — напоминает Чайльд. — И ты был удивлён, когда узнал, что я живу в Ли Юэ. — Я был удивлён тем, что ты работаешь в банке, — добродушно улыбается Чжун Ли. Уловка не срабатывает. Отвлечь Чайльда не выходит. — Да брось. Излей мне душу, сяньшэн, у вас натянутые отношения, вы до сих пор не помирились после аферы с гнозисом, но из-за непреодолимого влечения периодически спите друг с другом, когда выпадает возможность? С губ Чжун Ли срывается лёгкий смешок. Это звучит забавно, пусть и далеко от истины. Наполовину ему хочется, чтобы проблема действительно была в этом — в старых обидах, в болезненном влечении. — Всё прозаичнее, — выдыхает он, прикрыв на мгновения глаза. — Мы оба скованы своими обязанностями. Чайльд всё ещё служит Царице; я претендую на его сердце, но готов принять то, что мне всегда придётся делить его с дражайшей Крио Архонтом. — Я не понимаю. Чжун Ли смотрит на Чайльда с искренним любопытством, чуть склонив голову к плечу. Не понимает? В самом деле? — Тем лучше для тебя, мой друг, — от всей души произносит он, — и твоего партнёра. Я рад, что вы всецело принадлежите друг другу. — Ты не ответил на мой вопрос, сяньшэн, — напоминает Чайльд. — Мы любим друг друга, — прямо отвечает Чжун Ли. — Но наши встречи редки и нерегулярны. — Хреново. — Мне много лет. Я давно научен терпению и смирению. Чайльд тяжело вздыхает, будто ему физически тяжело слушать его. Чжун Ли понимающе улыбается — юноша выглядит довольно энергичным, отчасти излишне энергичным, и слишком настойчивым. Медлительность камня ему явно не по душе. Чжун Ли задумывается о том, что они, наверное, не сошлись бы. Слишком много противоречий. Впрочем, он думал так и в тот момент, когда впервые увидел своего Чайльда. Всем свойственно ошибаться. — Ты сразишься со мной? — Извиняюсь? — Чжун Ли отбрасывает прочь свои размышления. — Ты сразишься со мной? — повторяет Чайльд. — Спарринг. Я хочу испытать твою силу. — Это плохая идея. — Мой Чжун Ли проиграл мне. Самодовольное замечание вызывает лишь тихий смешок. — Он поддавался, — уверяет Чжун Ли, хоть и понятия не имеет, насколько сильна здешняя его копия. Явно достаточно, чтобы одержать победу над одним человеком. — Даже без гнозиса, на нашей стороне опыт, ты должен понимать это. — Может быть, — Чайльд легкомысленно пожимает плечами, — но я силён. — Иногда силы недостаточно. Я мастер всех оружий; мне достаточно пару минут понаблюдать за тем, как ты двигаешься во время сражения, чтобы точно узнать, где твои слабые стороны. — Мы должны проверить это, сяньшэн. Чайльд почти мурчит, словно кот, которого невольно приманили к столу рыбьей тушей. Чжун Ли смиренно терпит чужой энтузиазм, но поддаваться не собирается — он не хочет сражаться с Чайльдом. Ни в шутку, ни всерьёз. Ни со своим, ни с чужим. Но всё же предлагает то же, что предлагал и своему. — Я могу сразиться с тобой, — предлагает Чжун Ли. — Без оружия. — Сразиться без оружия? — Чайльд вскидывает брови, недоуменно фыркая. — Это какой-то эвфемизм к занятию сексом? — Нет, это мои условия для битвы. Ты волен использовать всё, что посчитаешь нужным, но я буду сражаться без оружия. Голубые глаза недовольно вспыхивают. — Ты недооцениваешь меня. Чжун Ли позволяет себе тонкую улыбку. — Воспринимай это как своего рода испытание, — предлагает он. — Если ты в самом деле сможешь одолеть меня, я признаю твою силу и вооружусь копьём, после чего мы сможем повторить наш спарринг, идёт? Они пожимают друг другу руки, скрепляя уговор, после чего разговор перетекает в несколько вялое обсуждение разного рода мелочей, которые отличают их миры. Здешнее спокойствие отзывается у Чжун Ли лёгкой тоской в груди — его мир на грани глобальных перемен, и это замечает каждый, кто умеет видеть, и каждый, кто знает, куда смотреть. Чайльд кажется слишком уставшим и будто бы скучающим. Возможно, ему не хватает привычной компании возлюбленного. Чжун Ли знает, что они делят одну личность, но так же прекрасно понимает, что этого может быть недостаточно. В любом случае, расходятся по кроватям они на дружеской ноте. Спарринг решено назначить на завтра.