Твой

Пояснения по вселенной:

— Независимо от пола люди делятся на доминантов, сабмиссивов и свитчей. Думаю, сами понятия объяснять не надо. — Это не соулмейт-вселенная, у героев нет меток, и партнёров они выбирают самостоятельно. — Контракт нужен для того, чтобы взаимодействие между домом и сабом было законным. Это дает защиту сабам со стороны государства. Там прописываются все допустимые в паре практики, стоп-слова и правила. Контракт нужен даже на одноразовую сессию! Сабспейс — специфическое изменённое состояние сознания партнёра, возникающее вследствие физических воздействий. Особый тип трансового состояния. Думаю, остальное вам будет понятно или станет понятно в процессе чтения. Приятного путешествия!

***

Шастун был залюбленным ребенком до двенадцати лет, пока не стал известен его модус. Конечно, для других и самого мальчика всё было ясно с самого детства, но не для отца Антона. Тот был в ярости, узнав, что его единственный ребенок — саб. Валерий Александрович был человеком старых нравов. Сына воспитывал сильным и независимым, способным дать отпор кому угодно, а его мать унижал и подавлял любые попытки самовыражения. Они не расторгали контракт только из-за сына, которого оба сильно любили. На тот момент. С того дня все изменилось. Всё, чему до этого учил отец сына, теперь он же пытался подавить. Один неверный шаг — и Антона ждали стёб, унижения и наказания. Мальчик жил в постоянном страхе, депрессии, боли, а мать не обращала на это внимание, считая, что «зато мой сын растёт в полной семье». У неё были свои причины на такое мнение. Тогда рядом с Антоном был только Димка. Он помогал ему во всем и продолжает это делать до сих пор. Именно благодаря другу, Антон ни разу в жизни не пил подавители. При первых же признаках ломки или после очередной ссоры с отцом, мальчик сразу шёл к Позову. Их сессии состояли только из приказов и подчинения. Никаких голых тел и, естественно, никакого секса. Чисто дружеская помощь. Может, благодаря другу-доминанту Антон и выжил. Валерий Александрович умер почти год назад. Слёз не было ни у Антона, ни у его матери. Сначала они были потрясены такими изменениями, а потом ощутили чувство полной свободы и лёгкости, будто огромная рука, давившая на грудь, наконец-то их отпустила. С тех пор они стали жить по-другому. Стали ближе, и со стороны казалось, что они просто старые друзья. Теперь Антон мог доверить маме действительно многое, если не всё. Казалось, жизнь изменилась. Всё изменилось. Но Антон продолжал ненавидеть всех домов, кроме Димки.

***

Завтра первое сентября. Антон поступил в колледж на издательское дело, а его лучший друг в ВУЗ на лечебное дело. Они понимали, что теперь не смогут видеться так часто, как раньше, поэтому сейчас Шастун стоял перед дверью друга, не решаясь нажать на звонок. Внезапно дверь открылась, и из неё показался удивленный Дима. — Антон? Что ты тут делаешь? Позов не выглядит, как горячий доминант из мокрых фантазий маленького саба. Невысокий коренастый брюнет в очках. Но он обладал таким умом и даже мудростью, что Антон не мог не уважать этого человека, хоть они и были ровесниками. — Я… Э… Ну, к тебе пришёл, — замялся парень, пряча взгляд. — А предупредить? Я в магазин собрался. Ну, раз пришёл, заходи. Я быстро, — сказал друг и побежал вниз по лестнице. Он выглядел озадаченным, и Антон знал, что тот всё понял. Это было даже хорошо. Шастун прошёл в знакомую квартиру, разулся и уже привычно встал на колени посреди коридора. Дима жил один. Родители сами купили ему эту однушку, но оплачивает парень всё сам. Пошёл на работу сразу, как только закончил школу. С золотой медалью, между прочим. Образцовый сын. Минут через десять дверь открылась, и Антон тут же опустил глаза в пол. Дима разулся и подошёл к нему. — Подними глаза, — как только саб выполнил приказ, он продолжил. — Почему ты пришёл? Я вижу: твоё состояние в норме. Что ты чувствуешь? — Я… Понимаешь… Ты будешь учиться, я тоже… Это… Это как прощание… Ну, не навсегда, но ты же меня понимаешь, да? Как новый этап в жизни. Я чувствую, что так надо… — Да, ты умничка. Я сегодня думал о тебе. Пойдём на кухню, надо приготовить что-нибудь поесть. Дима готовил курицу с гречкой, отвлекаясь на то, чтобы резать овощи для салата. Антон же устроился на коленях в углу у стола и наблюдал. Иногда дом просил его что-то подать или принести. Заботился, чтобы у саба не затекли ноги. Их сессии обычно так и проходили: они делали что-то вместе, соблюдая особую субординацию. Не во всём, конечно. Например, Антон не называл друга господином или сэром. Им это просто было не нужно. Чтобы не допустить симптомов ломки, достаточно постоять на коленях перед доминантом и выполнить пару его приказов. Просто почувствовать силу и покровительство. В какой-то момент Дима задумчиво произнёс: — Тебе теперь надо найти доминанта. А для этого сначала курсы пройти. Если хочешь, я подскажу тебе хорошее место. Там проверенные домы и сопровождение психолога. То, что нужно для тебя. — Нет, спасибо. Я пока на таблетках посижу. Ты знаешь, я не смогу встать на колени перед домом. Дима обернулся и с тёплой усмешкой посмотрел в глаза парню: — Сейчас же стоишь. — Ты другой, — возразил саб. — Какой другой? — Ну, ты не хочешь все контролировать, подавлять любые желания, все запрещать… Ты не жестокий… — Ну, так дом и не должен быть таким, Антон, — возмутился Дима, а потом вздохнул и сказал свою неизменную фразу. — Ох, твой отец создал тебе неправильное мнение о доминантах. Надеюсь, ты очень скоро встретишь того, кто тебе это докажет. Подобные разговоры были не редкостью в последнее время. Позов желал другу только лучшего. Поэтому и пытался доказать глупому сабу, что тому нужен нормальный постоянный доминант. Но всё зря. Шастун — упрямый баран, и это тоже дело рук его отца. — Ладно, давай есть. Садись за стол. И подумай над моими словами. — Хорошо, Дим. Только позже. Сейчас я хочу насладиться последним днём прошлой жизни. Давай после посмотрим фильм? — Давай, — улыбнулся парень. У него было чувство, будто он отпускает малька в свободное плавание. Ну, или птенца из гнезда. Так хочется, чтобы тот не разочаровался и не вернулся через месяц со словами о том, каким жестоким оказался внешний мир. Он действительно надеется, что этот саб найдёт своё место в этой жизни. И своего человека. После Дима сел на кровать, а Антон на пол на колени спиной к нему. Просмотр фильмов давно стал для них личным ритуалом сессионного взаимодействия. И любимым. Дом перебирал волосы сидящего впереди подростка, а тот плавился от этих невесомых прикосновений. Иногда ему даже удавалось впадать в сабспейс. Но чаще просто становилось очень хорошо. Мысли улетали, оставляя в голове приятную пустоту. В такие моменты Антон даже рад был быть сабом. Но только в такие моменты. Вечером, лежа в кровати у себя дома, он уже ненавидел свою природу и думал о том, что завтра же надо закупиться подавителями. Как думаете, сколько должно пройти времени, чтобы человек смог забыть травмирующий период своей жизни? Существует теория, что столько же, сколько тот длился. Антон прочитал это недавно в блоге какого-то психолога. И теперь все мысли его были о том, что он не хочет еще пять лет ненавидеть себя и любого дома, обратившего на него внимание. Впереди новая жизнь. Кому хочется таскать за собой призраки прошлого? Но пока заставить себя поверить не получается. Может, Дима прав, и просто не встретился ещё тот самый человек? Возможно… Но сейчас Антону совсем не хочется об этом думать. Завтра сложный день… Завтра новая жизнь… Может, именно в ней и найдется место «тому самому»?