Луиза

            — Можешь курить, — шепнула Мисси, — Матушки нет дома, а Констанс не проболтается.       — Благодарю за разрешение, — насмешливо протянула Луиза и вынула из сумочки мундштук. Да, всегда есть риск, что мать устроит обыск… Но это щекочет нервы и заставляет ощущать себя живой. А такой Луиза гораздо больше всем нравится, буквально кожей ощущает полные желания взгляды.       Она закурила сигарету, выпустила дым — все это время Мисси хранила почтительное молчание.       — Ну что? Надеюсь, ты можешь сообщить мне что-нибудь интересное?       Та поерзала.       — Ну, во-первых, из-заграницы возвращается молодой Харли. Ходят слухи, на сей раз… Он намерен снять траур.       — Серьезно? — поинтересовалась Луиза лениво, но в уме стала прикидывать, чем это может обернуться. Кэлвин Харли был богатым наследником, одним из самых завидных женихов в столице. Два года назад он поверг всех девиц на выданье и их маменек в глубокое горе: путешествуя по заокеанским колониям, познакомился там с какой-то обедневшей аристократкой и очень быстро женился на ней. Все в столице принялись, образно говоря, точить ножи против наглой особы, однако ей не суждено было вступить на землю Нордии. Харли купил для себя и молодой жены билеты на «Горделивый». Что было дальше, знают все. Миссис Харли покоилась теперь на северном кладбище столицы с другими жертвами «Горделивого». Харли же после этого жил в основном за границей, вернулся только теперь. Конечно, на него откроют охоту, и мать наверняка пойдет на многое, чтобы не упустить такой трофей. Да что и говорить: у кого из столичных девиц есть шансы против Луизы? «Разве что…» — подсказало сознание, и Луиза с досадой мотнула головой. Нет, только не у этой… художницы. Ее вообще нельзя назвать леди — разве леди зарабатывают сами?       — А вторая новость?       — Жених Элинор Хаттер тоже вернулся.       — Тот… ученый?       — Да.       Луиза с досадой вздохнула.       Насколько она помнила Харли, конечно, тот был не только богат, но и хорош собой, и умел произвести впечатление. Но отнюдь не такое яркое, как Эван Фортескью, жених этой мерзавки Хаттер. Его Луиза видела всего лишь раз, но воспоминания о нахлынувших тогда чувствах заставляли трепетать до сих пор.       Он был просто непозволительно хорош для этой Хаттер. Если уж эта идиотка так любит художников, пусть бы и выходила за какого-нибудь оборванца из тех, что близ Квин-стрит пишут дешевые портреты, и жила в нищете. Но она умудрилась добиться внимания молодого человека из хорошего рода, уже снискавшего известность, прекрасного и галантного. Сколько выражали его глаза, как умелы, должно быть, были его руки, как ловко костюм облегал его фигуру…       «Конечно, у него невеста. Мать будет настраивать меня на незанятого. Но ведь Эван и эта Хаттер еще не повенчаны! А он тоже прекрасная партия». Луизу охватили колебания. «Будь что будет. Когда это я не управлялась с мужчинами?»

***

      Фредди был так нежен с ней, что Луиза могла бы растрогаться. Как трепетно он целовал ей грудь, покуда она гладила его кудрявую голову, как прижимал к губам ее пальцы, ласкал волосы. Он захлебывался от восторга, сознавая, что овладевает тем, до чего и дотронуться был недостоин.       Да, кажется, такого обожания Луиза еще не встречала. Но растроганной она себя не чувствовала. Раз уж Фред отдался в полную ее власть, ей хотелось вдоволь над ним покуражиться. Это слабое существо годилось лишь на то, чтобы растоптать его, увидеть его слезы, услышать крики боли. Она не раз старалась сделать ему больно: царапала спину, пока они занимались любовью, как-то без всякого повода ударила хлыстом, когда он помогал ей сесть на лошадь. Он сносил все, точно не замечая.       Ничего, впереди будет кое-что получше. Луиза представляла, как бросит ему в лицо, что он много о себе возмечтал, что она выходит замуж за настоящего человека. Хотелось увидеть в этих наивных глазах сладкую ей боль…       — Выходи за меня, — выдохнул вдруг Фред.       — Что?! — да, он смог ее удивить.       — Я все придумал. У мена отложено немного денег. Мы сбежим в колонии и назовемся чужими именами.       Как не вовремя это все было. Скандалы сейчас не нужны.       — Давай подождем месяц. Я должна подумать.       «И за это время придумаю, как отучить тебя от дерзости».

***

      Лизетта придирчиво осмотрела себя в зеркало. Безусловно, она была хороша: глубокий синий оттенок платья оттенял глаза, прямой силуэт все же подчеркивал фигуру, как она есть — великолепная и без корсета. На пышных золотых волосах — шапочка-менингитка с изящной брошью. Бархатная накидка прикрывает плечи, готовая спуститься и чуть-чуть их приоткрыть.       Безусловно, если только среди зрителей не соберутся одни кастраты или мужеложники, она привлечет больше внимания, чем сам спектакль. Соседство матери и сестры будет выгодно ее оттенять. Красота матери давно увяла, что до Сьюзен, она и в платье, расшитом райскими цветами, выглядела только более невзрачной, чем обычно.       У входа в театр их встречал Эшли, жених Сьюзен. Они были помолвлены еще с детства, но со свадьбой Эшли пока не спешил. Официально — потому что ему надо было сделать карьеру. На деле — потому что был влюблен не в Сьюзен, а в Луизу и явно надеялся, что однажды удача ему улыбнется. Луиза иногда давала ему надежду, для смеха, тем более, порой он бывал полезен. Но это был молокосос, да еще с состоянием, сильно преуменьшенным отцом, недавно скончавшимся. Он мог сойти в мужья Сьюзен, на которую никто больше не зарился, но Луиза могла рассчитывать на большее.       Приличий ради Эшли обязан был на публике уделять внимание и своей невесте тоже, так что забавно было наблюдать, как он разрывается, явно мечтая, чтобы спектакль скорее начался и можно было говорить с одной Луизой, не привлекая внимания. Она послала ему ободряющую улыбку. Кое о чем ей давно хотелось его расспросить.       Эшли, кузен Мисси, по части сплетен мог дать ей большую фору. А сейчас Луизе хотелось побольше узнать об обоих кандидатах в мужья. Понятно, что Эшли, хорошо чуявший опасность, постарается выдать и о Фортескью, и о Харли секреты погрязнее.       Перед спектаклем, когда свет еще не погас, но зрители уже расселись, мать слегка толкнула Луизу и указала веером вниз, налево.       — Мистер Харли здесь.       Да, он был в ложе с миниатюрной пожилой женщиной — должно быть, с матерью — мужчина лет тридцати пяти, великолепной южной внешности. Он двигался непринужденно, но чувствовалось, что его тело налито энергией и силой. «Должно быть, страстный любовник, но грубоватый. Хотя это и неплохо». Кажется, он почувствовал ее взгляд и обернулся. Луиза не отвела глаз и позволила себе легчайшую улыбку. Потом отвернулась с явным равнодушием: ей в самом деле хотелось бы увидеть другого человека.       Вот и он. Эван Фортескью пробирался на свое место, то и дело наклоняясь к Элинор Хаттер, которая что-то ему шептала. Луизу передернуло от того, как они смотрели друг на друга.       Хаттер всегда переходила ей дорогу. Лучше училась, легче располагала к себе окружающих, быстрее схватывала модные веяния. Ей позволяли даже курить! Будет достойной местью, если именно ради Луизы жених бросит Хаттер буквально накануне свадьбы. Тем более, сегодня Луиза точно выглядит эффектнее. Любовь Хаттер к темным тонам и сдержанности ей на руку.       Разглядывая зал, Луиза постаралась встать так, чтобы Эшли не мог проследить направление ее взгляда. Свет погас, и он коснулся ее руки.       — Знаете, я тут слышал…       Он завел довольно любопытный рассказ о покойной жене Харли: якобы та еще до свадьбы завела себе кого-то вроде Фреда. Возможно, ее смерть во время крушения не была случайной… Ну что ж, при такой внешности и состоянии флер опасности прибавлял Харли привлекательности. Хотя, с другой стороны, ревнивцы контролируют каждый шаг, а Луиза вовсе не была уверена, что хотела бы сменить один строгий надзор на другой.       Может быть, мать и слышала шепот Эшли, но это явно не повлияло на ее решение заполучить Харли в зятья. В антракте, оставив Эшли со Сьюзен, они отправились прогуливаться по фойе, как бы невзначай приблизились к Харли, как бы невзначай Луиза уронила сумочку… Конечно, Харли поднял ее, и разговор завязался.       Луиза загадочно и чуть смущенно ему улыбалась, смотрела снизу вверх и показывала, что робеет: мужчине с уязвленным самолюбием важно дать ощутить свою значимость. И все же она успевала бросать короткие взгляды по сторонам: ей хотелось не упустить шанс заговорить с Эваном. Однако он не появился, и лишь когда мать наконец отвела ее от Харли, Луизе удалось ускользнуть: она солгала, что ей нужно поправить чулок. А потом можно перепутать вход в зал…       Пять минут — и Луиза уже вошла с той стороны, где в партере сидел Эван. Элинор, по счастью, рядом не было: она отошла поболтать с какими-то сбродом на галерке, видимо, ей знакомым.       — Вы не узнаете меня? — Луиза как бы невзначай наклонилась к Эвану, который уже успел поймать ее взгляд и удивиться.       — А. Хм… Я определенно вас где-то видел. Вас непросто забыть.       — О да, вы правы. Луиза Блишвик, одноклассница вашей невесты.       Эван поцеловал ей руку и спросил, как ей спектакль.       — Прелестные костюмы. И декорации.       На самом деле она не обратила внимания ни на то, ни на другое, разве что на хорошую фигуру исполнителя главной роли. Но у Эвана лукаво заблестели глаза.       — Собственно, в декорациях-то все и дело. Из-за них мы здесь.       — Поясните.       — Элинор две контрамарки вручил лично режиссер, потому что все это великолепие — плод именно ее фантазии и чудесных ручек.       Луиза удержалась от того, чтобы кашлянуть. Эван же лучился самодовольством.       — Мистер Фортескью, не сочтете ли вы нескромным… У моей подруги, Мелиссы Блэквуд, планируется музыкальный вечер. Может, вы придете? Побалуете нас рассказами о загранице…       Мисси не планировала музыкального вечера, но уговорить ее не составит труда.       — Ну, как почти женатый человек, я сначала должен спросить мнения своей невесты. Вот она, наконец-то.       Если Хаттер и была неприятно удивлена, увидев Луизу, то не подала виду.       — О, дорогая, рада встретить тебя здесь. Ты уже познакомилась с моим женихом?       — Мы ведь уже были знакомы. Поздравляю с контрамарками, кстати. Вероятно, это большая удача?       Луиза посмотрела Хаттер в глаза: да, ей было известно, что дела ее семейства шли не лучшим образом.       — Определенно не меньшая, чем возвращение мистера Харли из-за границы, не так ли, дорогая? — Элинор села в соседнее с женихом кресло.       Луизе ничего не оставалось, как отправиться к матери и сестре. Ну, если Эван все же придет, хотя бы и в компании невесты, можно сказать, Луиза рисковала не зря.