Happy Death Day

Сегодня десятое декабря — день, когда из яйца вылупился (родился) Рико Морияма. Сегодня десятое декабря — день, когда Рико Морияма падёт. «Эвермор» — это сплошная всепоглощающая чёрная дыра. Клуб кишит пьяными и в край обдолбанными Воронами. Перед смертью не надышишься. Заранее Веснински и Миньярд, а-ля мистер и мистер Смит, изучили построение клуба, буквально каждый уголок. По их надёжному, как швейцарские часы, плану — король петухов должен пасть в подвальном помещении Эвермора. Где родился, там и пригодился. Пробираться через пьяную толпу — квест ещё тот. Но никто и не говорил, что будет легко. Направляясь к бару, Натаниэль окончательно убеждается в том, что Вселенная та ещё сука. «Ёбушки-воробушки», — выругался Нейт. Хоть бери и бейся головой об стену. В бармене он узнаёт бывшего парня Эндрю. Однако, парень — это громкое заявление. Такой себе мальчик-минет-в-подсобке или бесплатная-выпивка-и-оргазм. Не то, чтобы Натаниэля это как-либо волновало. — Ошалеть! Не ожидал вас тут встретить. Натаниэль ставит на барную стойку торт: трёхслойный с кремовой начинкой, предназначенный для именинника. Ну просто объедение. Бомбезная прелесть! — Только не говори, что рад нас видеть, — фыркает Эндрю. — Моя смена заканчивается через час, — Роланд подмигивает Нейту, этакий тонкий, как лёд, намёк на тройничок. Это ведь бар, а не бордель! Видимо, легко спутать. Эндрю попросту игнорирует предложение Роланда, и заказывает два стакана виски. В конце-концов, он пришёл сюда не для случайной половой связи. Натаниэль в замешательстве, но рад, что выпивка за счёт заведения. Кончики пальцев бармена едва ли задевают кожу Эндрю, когда тот протягивает ему готовый напиток. Натаниэль превращается в бомбу замедленного действия. Ба-бах! Веснински демонстративно оголяет шею. На тонкой цепочке красуется обручальное кольцо из белого золота. Он всем своим видом выражает надменность: да, это мой мужчина, завидуй, сучка! Нейт суётся в личное пространство Роланда. Шепчет прямо на ухо, чтобы Эндрю ненароком не подслушал: — Ещё раз к нему прикоснёшься, и я тебе руку оттяпаю. В доказательство, сильно, до хруста костей, сжимает запястье растерянного бармена. Ярость кипит в его сосудах настолько сильно, что даже алкоголь не приносит облегчение. Ему жизненно необходимо пролить кровь этого недотёпы и поцеловать мужа. — Мне жаль. Слова не меняют положения дел. Натаниэль никогда не даёт вторых шансов, он обязательно разберётся с Роландом, пускай и не сегодня. Концепция проста: провинился — жизни лишился. Эндрю целует Нейта в щеку: всё в порядке. Веснински мгновение трётся кончиком носа о нос мужа: я думал, что врать — это моя прерогатива. Они понимают друг друга без слов.

×××

Натаниэль знает, что сейчас, находясь в логове Воронов, не самое лучшее время для того, чтобы разделяться, но он уважает личное пространство и границы Эндрю. Веснински всегда принимал тяжесть своей судьбы: болит голова — таблетку не примет, простреляна нога — сто метров пробежит. Поэтому когда Эндрю удаляется в уборную, Нейт не бежит за мужем по пятам. В первую очередь он здесь не коктейли через трубочку попивать пришёл и разводить семейную драму, а для того, чтобы уничтожить главу Воронов — обычный рабочий день, не более. С тревогой на душе Натаниэль поджигает свечи на бомбезном торте, одолженной (нагло спёртой) у мужа зажигалкой. «Ему нужно время», — думает Нейт. Только это тот самый ресурс, который у них в убытке. Не дожидаясь Эндрю, он направляется прямиком в гнездо (быстрее начнёт, быстрее закончит), где небось откладывает яйца Рико, как и полагается птицам. Музыка своими тяжёлыми битами бьёт по барабанным перепонкам с такой силой, что у Натаниэля начинает болеть голова. Морияма не пуп земли, но именно таким самовлюбленным кретином он себя возомнил. Окружённый женским (и мужским) вниманием, Рико не обращает внимания на Нейта, слишком занятый обнимашками-целовашками с молодой девушкой, которая однозначно состоит в банде. От татуированной единицы на скуле короля — Натаниэля начинает тошнить. — С днём рождения тебя! С днём рождения, не дорогой Рико! — фальшиво пропел Натаниэль. Ему позволено, он ведь не певец (скорее, пиздец). Ворон медленно отрывается ото рта девушки, и между их губ тянется тонкая ниточка из слюны. С нескрываемым отвращением Рико бросает взгляд на незваного гостя. Со всеми цепями и украшениями, которые Морияма нацепил, он больше походит на сороку, нежели ворона. — Веснински, как же я не рад тебя видеть. Уголки пышных губ Нейта растягиваются в улыбке. Он протягивает Рико торт, предлагая задуть свечи. Морияма, будучи тем, кем он является без показухи и масок, а именно заносчивым ушлёпком с членом размером с мизинец, поддаётся на провокацию, и когда после четвёртой неудачной попытки — пламя не гаснет, он прекращает дуть, и до чёртиков раздражённый, явно не оценивший шутку — бросает неприязный взгляд на Натаниэля. Веснински поднимает руки вверх, мол: а я что? Я — ничего. И смех и грех. — Надеюсь, твоим желанием не была моя скорая смерть или двадцатисантиметровый член. К сожалению, не сбудется. За всеми этими хиханьками-хаханьками Нейт остаётся максимально сконцентрированным на задании. Потеря бдительности может стоить ему жизни. Рико пробует крем и решает, что у кондитера растут руки из правильного места. — У тебя крем на носу, — замечает Натаниэль. От наэлектризованного воздуха, казалось, начнёт искриться комната. Впрочем, удар в двести двадцать вольт взбодрит Рико. Вскочив с насиженного места, Морияма толкает Нейта в грудь, не встречая сопротивления. — Ты всегда ходишь в компании Барби. Знаешь, такая блондинистая куколка. Что-то я его здесь не вижу. Это криминальный район. Тут опасно разгуливать в одиночку. Вдруг кому-то взбредет в голову поиграться. Потеряв дар речи, Натаниэль глупо заморгал. Прошла секунда, вторая, он открывает рот, собираясь послать именинника на хуй, но его тут же затыкают. — Это был риторический вопрос. — Тебя учили в детстве не тянуть в рот что попало? Ты уже начал ощущать сдавливание в грудной клетке? — со злобной ухмылкой интересуется Веснински. Испуганное выражение лица Рико — услада для глаз. — Это был риторический вопрос. Они стоят друг друга. В глазах Рико вспыхивает страх. На то, чтобы взять себя в руки ему потребовалось несколько десятков секунд. «Он блефует?», — размышляет Морияма. Жить или не жить — вот в чём вопрос. Это послужило последней каплей, кровь разносит ярость по венам к самому сердцу, следующим своим ходом Рико собирается пробраться под кожу Натаниэля. Он готов раскрыть все свои карты. Козырь в студию! — Игрушкам свойственно ломаться, но не переживай, Дрейк попытается быть нежным с куколкой, — выплюнул Рико. Секунду назад басы слишком сильно били по барабанным перепонкам, но сейчас Натаниэль не слышит ничего кроме своего учащенного сердцебиения: тук-тук-тук. Перед тем как бросить все ресурсы на поиски мужа, Натаниэль сжимает пальцы правой руки в кулак, и уже в следующее мгновение костяшки встречаются с челюстью Рико. Он вложил в удар всю ту ненависть и презрение, которое испытывал к имениннику. Пускай в торте яда и в помине не было, но зато внутри него, лично Натаниэлем, заложена, блять, осколочная граната дистанционного подрыва. Один — один.

×××

Натаниэль срывается с места, бежит не оглядываясь. Через десять секунд раздаётся взрыв такой силы, что аж стены задрожали. Мелкий ублюдок остался жив, Натаниэль уверен в этом на сто процентов. В любом случае он порежет Рико на ленты одним из любимых методов своего отца — тупым топором. Скоро Ворон почувствует на себе, что значит тонуть в море боли и собственной крови. Натаниэль об этом позаботиться. Каждая секунда ощущалась на вес золота. Нейт не знает, что делать с чувством растерянности. Время шло, моментально утекало, как песок сквозь пальцы. В голову пробрались страшные мысли, которые словно черви заползают вглубь сознания и пожирают всё хорошее. Нейт думает о том, что он плохой, отвратительный муж, не способный защитить Эндрю. Самая жуткая мысль — опоздать. Натаниэль забывает обо всём, а его тело окутывает гнев, когда слышит: — Не ломайся, куколка. Я знаю, что ты этого хочешь. Мощным рывком Нейт выламывает чёрную дверь туалетной кабинки. Одной рукой Дрейк зажимает Эндрю рот, когда как вторая покоится на кожаном ремне джинсов. Натаниэль немедля наносит удар в болевую точку между лопатками Дрейка. — Сука! — слегка пошатываясь, шипит мужчина. — Захотел к нам присоединиться? Пропустив вопрос мимо ушей, он действует на автопилоте, включив режим полного уничтожения цели, точно робот, не человек. Натаниэль хватает насильника за сальные волосы, и зверским ударом впечатывает Дрейка лицом в стену.Кровь сплошным потоком хлещёт из разбитого в пух и прах носа. Пространство окрашивается в красное, красное, красное. Сын Балтиморского Мясника давным-давно потерял человечность. Яблоко от яблони недалеко грохнулось. Нейт вылитая копия Натана. От удара в подколенную ямку, матерясь от боли, Дрейк падает на кафельный пол. — Ты родился никем. Никем и сдохнешь, — рычит Натаниэль. Его губы расплываются в маниакальной улыбке. Тяжёлая резиновая подошва врезается в голову Дрейка — это финишная прямая. Нейт неподвижно удерживает ногу на затылке Дрейка. Не имея ни единого шанса на жизнь, кряхтя и постанывая от боли, мужчина захлёбывается грязной водой из унитаза. В говне и моче — ему самое место. «Слишком тихо», — думает Эндрю. Эндрю отмечает боль в районе шеи, вероятно, это после того, как Дрейк душил его, вынуждая молчаливо подчиниться. Он опускает взгляд на ремень, теперь Дрейк не пытается его расстегнуть, но Эндрю всё равно фантомно ощущает пальцы внизу живота. Люди причиняют боль, глубоко ранят и оставляют шрамы. Так было, так есть, так будет. Порочный круг. Почувствовал ли Эндрю облегчение после смерти Дрейка? Нет. Впившись со всей силы ногтями в волосы, Эндрю чувствует влагу от стекающих по лбу струек крови, и как по щёлчку пальцев заталкивает вглубь памяти встречу с Дрейком. Наконец, он разжимает руки, оставив волосы в покое. В ушах стоит гул. Знакомый голос, нежный и ласковый, пробивается, как луч солнца через грозовые тучи. Эндрю распознаёт вопрос: — Да или нет? Он кивает, потому что не в силах выразить ответ словами. Тёплые ладони касаются щёк, а подушечки больших пальцев нежно гладят веки, щекотно перебирая ресницы. Успокоившись, Эндрю приоткрывает губы и сквозь зубы — выдыхает. Миньярд не нуждается жалости, и Натаниэль это понимает. Всё, чего сейчас желает Нейт (не считая убийства Рико), так это всеми возможными силами заполнить пустоту, которая поглотила эти потрясающие ореховые радужки. Эндрю умывается холодной водой, смывая размазанную по всему лицу кровь. Подняв голову, он натыкается взглядом на зеркало, всеми силами пытаясь игнорировать синяки от пальцев на шее. Это его тело, но снова, снова, снова другие покушаются на Эндрю, будто он чья-то собственность. Переместив взгляд, он наблюдает за тем, как Натаниэль мочится на труп Дрейка. Как же сильно он любит мужа.

×××

Они возвращаются в зал, оставляя Дрейка в таком же положении — с опущенной в унитаз головой. Около бара их окружают Вороны, замыкая в центре круга. Как только один из них, темнокожий мужчина под два метра ростом с татуированными руками, шагает в сторону Натаниэля с явным намерением снести голову с плеч — Эндрю молниеносно достает ножи из-под повязок. Кулак Ворона застывает в миллиметре от челюсти Натаниэля. Послышался лязг металла, свист, а затем хлюпанье. — Это моё, — говорит Эндрю, и схватив нож за рукоять — вытаскивает лезвие из глаза тёмнокожего Ворона. Иногда люди забывают о том, что муж Эндрю неприкосновенный. Миньярду слегка надоело напоминать об этом. Людям, страдающим амнезией безопаснее сразу ложится под крышку гроба и засыпать к чёртовой матери. Ворон зашипел сквозь сцепленные зубы. Он накренился вбок, как Пизанская башня, а затем и вовсе рухнул на пол. Вороны опешили (зассали). В клубе «Эвермор» царил хаос: свет погас, звуковое оборудование отключилось. В воздухе стоял запах пота, алкоголя и табачного дыма. Хлопнув в ладоши, Натаниэль прокричал: — Да будет свет! Глаза запротестовали лёгкой болью на такие перепады освещения. Вороны с разинутыми, как у рыб, ртами уставились на дула пистолетов, направленные на их сердца. Лисы заключили птичек в клетку. Не предпринимая никаких действий, Лисы ждут приказов от Натаниэля: одно его слово и «Эвермор» станет кладбищем. Одни плюсы-кресты.