Дьявол к вашим услугам

Walk with me

Into the light and see

No way will be too far

Son of the morning star

(С) Powerwolf — Son of the morning Star

***

      Тело буквально горело, покрываясь толстым слоем пота. Кол метался в бреду, стараясь убрать те картинки из сна, которые снились ему в тот момент. А снилось ему одно: обескровленное тело Сэм, которую он сам и убил. Его руки были в её крови, её безжизненные глаза глядели на него, выражая пустоту. И эти кадры преследовали его каждую ночь, если в Аду, разумеется, можно разделять сутки на день и ночь. Когда он спал, то творил ужасные вещи: кричал, звуковой волной шатая стены темницы, иногда выгибал спину, корчась будто от боли в конвульсиях. А боль он испытывал. Потихоньку, благодаря Люциферу, Белиал ослабляется и постепенно отпускает его тело. И это происходит именно тогда, когда он спит. Кол ни разу не видел Люцифера, но слышал о нём из рассказов Гайи, который приходил к нему каждый день и пестрил шутками про пленных. Кол каждый день надеялся, что этот день — последний. Что он больше не проснётся, что больше не будет ощущать чувство вины и жалости к самому себе, которое окутало его с головой. Ежедневная боль выматывала. Она уничтожала, не оставляя и крупицы желания жить.       Такой агонии, будто яд распространяется по венам и впитывается во внутренние органы, прожигая их насквозь, ещё не было. Ни разу. Хотя это и было очевидно. Всё-таки это не просто боль, когда тебя закалывают кинжалом или ломают тело — это существа внеземного уровня, это демоны. Они умеют приносить боль, это их сущность.       Пока Кол всеми силами старался не кричать, сжимая челюсть и скрючиваясь на полу, дабы хоть ненадолго абстрагироваться от боли, он слышал шум. Где-то на задворках сознания он слышал чьи-то быстрые шаги и голоса, которые всё приближались. Эти голоса пагубно влияли на тело Майклсона, который всё же не сдержался и громко закричал, словно силился разорвать глотку, а после замолчал, издавая хрипы. Видимо, Белиалу эти существа были не по душе.       — Скорее…       — Я пытаюсь!..       — Пытайся лучше, твою мать!       — Начинай…       — Сработает?..       — Не знаю…       Обрывки диалога двух мужчин врезались в память древнего, заставляя зажмуриться и вертеть головой в разные стороны, словно стараясь увидеть их лица, но глаза открыть так и не смог. Веки будто налились свинцом, а сил не было не только чтобы пошевелиться или же встать, но и просто дышать. Тело ломило, отзываясь неприятной пульсацией. Боль стихала, но её отголоски всё ещё оставались в уголках черепной коробке, сдавливая виски.       — И ещё раз…       — У нас вышло…       И боль ушла, принося с собой давно желанное спокойствие и отсутствие боли. Он бы хотел хоть что-то сказать, подать знак, что он благодарен им за помощь, но его губы лишь беззвучно двигались, а горло неприятно саднило из-за недавнего крика. Одежда бы вся в пыли и в крови, но на этот раз добавилась и его собственная кровь вперемешку со желчью и рвотой; Кол впивался ногтями в руки, раздирал кожу на голове, желая собственноручно убрать эту дрянь из головы, но не мог; Кол лишь оставлял на себе новые раны, пытаясь заглушить ментальную боль физической. Но они заживали. Кол Майклсон не отказался бы и от того, чтобы его ударили или сломали что-нибудь, но не чувствовать, как как-то копошится у тебя в голове, дёргая за нервные окончания, дабы оборвать их и подарить миг боли, который неприятной судорогой отзывался бы по телу.       Запах крови, грязи, пота и рвоты стал привычным для вампира, который желал лишь одного — конца мучениям. Желал, чтобы всё закончилось; и это свершилось.       — Иди, Вельзевул, я тебе очень признателен за помощь, — Кол услышал обрывок разговора; всё-таки вампирский слух ещё остался с ним, как и его сознание, что постепенно прояснялось. Голос был глубоким и знакомым.       — Люцифер, ты же знаешь мои принципы. Слово Властителя закон, — ответил второй голос, гортанно рассмеявшись. — И что ты будешь делать с вампиром? — в голосе послышались нотки презрения, что явно говорило о его отношении к подобным существам, как Майклсон. Но Кол был слишком слаб, чтобы сделать какое-либо действие, поэтому просто слушал.       — Отдам кое-кому, кто будет ему точно рад…       И Кол погрузился в долгожданную тьму, где царил покой и тишина. Без боли…

***

      — Джереми, успокойся, — хмыкнула Сэм, делая очередную затяжку привычных для неё сигарет, от которых Джереми вечно морщился. Выпуская дым, Саманта наслаждалась прохладой, что царила на улице в данный момент. Струсив пепел на землю, она запахнула поплотнее кожаную куртку, которую по неосмотрительности надела впопыхах. Обходя лужи, которые остались после вчерашнего дождя, Сэм серьёзно посмотрела на друга, который с хмурым видом пинал листья. Он позвонил ей, так как больше некому, ибо только она из его друзей знала про сверхъестественный мир и она смогла бы его понять.       — Сэм, я понимаю, что не должен злиться на неё, всё-таки Елена моя сестра, но порой она не видит очевидного и подвергает себя опасности, — и глубоко вздохнул, взъерошив тёмные волосы, находившиеся в творческом беспорядке.       — Если Елена решила жертвовать собой, то её не остановит даже Деймон. Вроде, они поругались недавно, — и сделала очередную затяжку. — Ты должен просто принять этот факт, у неё есть два телохранителя, которым по сто лет, поэтому Елена в безопасности.       — Но…       — Джереми, пойми меня правильно, ты действительно думаешь, что сильнее двух вампиров? — она уставилась на него своим пронзительным взглядом, от которого хотелось отвернуться и перевести дыхание. Она была прямолинейна и не видела смысла переводить из пустого в порожнее и вытирать сопли другим. Её попросили помочь — она сделала, сказав так, как она думает. Ей и самой не помешал такой друг, которому она могла бы рассказать всё о том, что таится глубоко внутри…       Под её глазами мешки, которые появились не так давно, всего несколько дней назад после того, как Кол отправился в Ад на своеобразное «лечение». Сэм всё также не снимала кулон, готовая в любой момент в случае опасности связаться с отцом. Да, ей уже легче принять факт, что у неё есть отец, и что он Люцифер. Было сложно, было странно, были мысли о том, что это всего лишь сон или галлюцинация, но всё оказалось правдой. Кол. Одно только имя вызывает кучу эмоций, начиная от странного трепета до раздражения. Ей не нравятся эти чувства, Саманта не должна проиграть, не должна поддаться эмоциям и чувствам. Нет. Ни за что.       Делая очередную затяжку, она прикрывает глаза в блаженстве, вдыхая аромат сигарет и выпуская кольца пара. Обычно, когда она курит — что-то происходит или будет происходить. Эта теория устоялась за собой ещё тогда, когда она курила, идя по улице Мистик-Фоллс, а после наткнулась на Кола; это событие принесло множество изменений в её жизни. Так и сейчас, глубоко внутри Саманта ощущала приближающуюся беду или какое-то изменение.       — Думаю, ты права, — нехотя согласился Джереми, идя рядом с ней по улицам города. Он никогда не обижался на девушку за её резкие слова, ведь знал, что она права. Возможно, ему стоит успокоиться и позволить братьям Сальваторе защитить Елену? Саманта права; они, словно собаки, готовы уйти на край света и прыгнуть с ней в огонь и в воду, дабы сохранить ей жизнь. Что один Сальваторе, что другой — у них одна цель. Но братские чувства не дают ему спокойно спать, зная, что где-то может находиться его сестра рядом с вампирами. Нужно время.       Берцы Сэм были уже давно в грязи, теперь она даже не пыталась переступать лужи; ей словно было всё равно на всех, но на самом деле её мысли не покидал один первородный и её собственный отец. Как они? Что с ними? Лучше ли Колу? Она не знала. Она ненавидела находиться в неведении, пока что-то решается без неё, что касается непосредственно её самой.       — Я всегда права, — фыркнула Сэм и потянулась за очередной затяжкой, но Джереми быстро выхватил сигарету из её руки, сам затягиваясь. Саманта удивлённо смотрела на него.       — Контроль Елены не позволяет даже покурить, — объяснял Джереми, чуть ли не в экстазе прикрывая глаза.       — Мог по-человечески попросить, — фыркнула Форбс и засунула руки в карманы джинс. Небо заволокли тёмные тучи, вдали где-то слышалось карканье птиц, а ветер угрожающе завывал, издавая странные звуки, схожие с воплем. Словно предвестник чего-то.       — Погода ухудшается, — констатировал факт Джереми, смотря в небо. Сердце Сэм забилось в нехорошем предчувствии, будто это знаки предзнаменования.       — Да, может, ко мне пойдём? Как-то не хочется попасть под дождь, — предложила Саманта и обернулась на младшего Гилберта, который выкинул окурок в ближайший куст, даже попросту не затушив до конца. Сэм вздохнула. Она старается отвлечься от неприятных мыслей, которые всё чаще появляются в её голове, но получается скверно, даже с учётом того, что она вернула общение с Джереми и теперь не одна. Хорошо, что хоть кошмары перестали мучить, это обнадёживает. Наверное, все силы этого демона Белиала направлены на Кола.       — Лучше я к себе пойду, помирюсь с Еленой, — отозвался Джереми.       — Ладно, пока, Джер, — и обняла друга. Всё-таки она была рада, что теперь у неё есть друг, пусть они и не общались долго, но он есть. Развернувшись, Джереми направился в сторону своего дома, а Форбс, простояв минуту, тоже пошла домой, так как погода не на шутку разбушевалась и попасть под дождь не хотелось. Идя домой, Сэм почувствовала жжение на груди, исходящего от кулона, подаренного отцом. Всё-таки её предостережения были не напрасны. Прикоснувшись к нему и отойдя в ту сторону, где не будет её видно, Сэм стала ждать чего-то.       Пространство рядом с ней покрылось рябью, стало мутнеть и чернеть, пока на его месте не появился её отец. Люцифер, с высоты своего роста смотрел на дочь, засунув руки в карманы. Привычный чёрный костюм отлично сидел, подчёркивая его фигуру и мускулы. Глаза, цвета ночи, смотрели прямо в душу Саманте, отчего она покрылась неприятными мурашками. От него несло смертью и болью, чувствовался металлический запах крови и страха.       — Не смотри на меня таким взглядом, — сказала Сэм и наигранно передёрнула плечами, так как молчание начинало затягиваться. За три дня, пока Люцифер отсутствовал, он ни разу не навестил её или же сообщил какую-нибудь весть касательно древнего. Но она не имела права на него гневаться. — Так что случилось?       — Кол, — и остановился. Холодок пробежался по спине девушки. Неужели умер? — Белиал покинул его голову. Ему не очень повезло эти дни, так орал, — и поморщился, — все связки себе небось порвал, ещё и в крови весь, говорить не может, ужас…       — И что дальше нужно делать? — остановила его монолог о состоянии Кола. Не очень хотелось слышать такие подробности. Просто неприятно. От одной мысли, что древний такое испытывал, её еле заметно передёрнуло. И Люцифер это заметил.       — Дальше уже ты решай, сейчас он без сознания в камере мучеников, — поджал губы Люцифер, наблюдая за реакцией дочери. Как интересно было наблюдать за любовными скитаниями людей, одно удовольствие. Их мысли, их чувства, их состояние было как на ладони, хоть они и порой пытались их скрыть за завесой равнодушия. И ему интересно, как его дочь будет выкручиваться из этой ситуации и, что самое главное, как примет эти эмоции.       — Тогда, — Сэм, задумавшись, запустила руку в волосы, а после, по инерции, потянулась к пачке сигарет и быстро закурила. И что ей делать? Оставить его там, как щенка? Нет, это не по морали. Хоть он порой и раздражал, но оставить его там — нет. В каком-то смысле и она виновата, так как цель Белиала была Сэм, а не Кол. Вновь чувство вины съедает её изнутри. Слишком много ощущение за такой короткий промежуток времени. Сэм не понимала себя: то ненавидит его за настойчивость и вторжение в своё личное пространство, то жалеет его и винит себя за принесённый ущерб. Ей нужно наконец побыть одной, понять себя и свои ощущения, разобраться в себе. И, что самое главное, понять, кто для неё Кол Майклсон.       Люцифер же насмешливо взирал на дочь, в то время как Форбс неуверенно глянула на отца, всё ещё пребывая в думах и остерегаясь, что он мог бы прочесть её мысли. Вся её уверенность и холодность испарялась под давлением и мощью, излучаемая отцом.       Люцифер сказал:       — И не поделишься с отцом? Что за подростки пошли, — и сокрушительно покачал головой. Сэм протянула ему пачку открытых сигарет, которую он сразу взял. И когда она предложила ему зажигалку, тот отмахнулся и, щёлкнув, на кончике пальца образовался небольшой огонёк. Затянувшись, Люцифер прикрыл глаза. Саманта видела то, как он устал, как под глазами залегли мешки, и как он сам держится, чтобы не заснуть. Что же с ним?       — С тобой всё нормально? — чуть обеспокоено спросила Сэм, последовав дурному примеру отца. Он, наконец, выдохнув едкий дым, повернулся к дочери. Его маленькая копия, его наследие. Как много она ещё не знает…       — Да. Как только, можно сказать, древний обрёл волю, я сразу пришёл к тебе. Не успел отдохнуть, — пожал плечами. Он не говорил, что заручился помощью старого приятеля, который один из немногих, кто не предавал его, кто был с ним рука об руку. Начиная с падения небес, заканчивая сегодняшним днём.       — Можно было подождать до завтра…       — О, так получается, что ты не хотела видеть своего вампира и не ходила всё эти дни, как в воду опущенная? — и расплылся в улыбке, так напоминавшую улыбку Саманты. Родство, чтоб его. Сэм нахмурилась, сузив глаза.       — Иди к чёрту, — она, быстро затушив сигарету, двинулась в более оживлённую сторону города, а Люцифер, усмехнувшись, последовал за ней. Он видит то, чего Сэм ещё не сумела понять. Вмешиваться? Увольте. Наблюдать интереснее.       — Не стоит, Сэм, я и так в Аду живу, там чертей, как мух, — ехидно ответил тот, а после продолжил: — Так что насчёт древнего?       — Так, — начала она, вновь нахмурила брови, — как думаешь, он скоро очнётся?       — Думаю, через пару часов, за ним присматривает чёрт, который его и забрал тогда, — ответил Люцифер, поднося ко рту сигарету и подавляя улыбку. Сэм помнила это похабное существо, отчего её лицо приняло кислое выражение.       — Хорошо, как только он очнётся, то приводи ко мне, — со вздохом сказала Сэм, раздумывая об этом решении. Не лучше будет отдать его в руки отцу? Нет, он и так слишком много сделал, теперь её очередь разгребать проблемы.       — Уверена в своём решении? — спросил Люцифер, хотя уже сам знал, что она ответит.       — Да, не хочу нагружать тебя лишней работой. И пока я бы попросила тебя не возвращать память Майклсонам. Город мне пока нужен целым, — усмехнулась Саманта. Разговор с ним шёл теперь легче, не было непонятного напряжения или неловкости; словно теперь всё встало на места.       — Хорошо, очнётся — отдам тебе, — кивнул Люцифер, продолжая идти. Словно они обсуждали какую-то вещь, а не древнего вампира. Форбс хмыкнула. Сэм шла по направлению к своему дому, дабы прилечь и всё обдумать. Неужели она вновь ввязывается в эту авантюру? Где та Сэм, которая бы наплевала на всё ради своей безопасности и комфорта? Раньше жилось легче, а теперь нужно продумывать свои действия на сто шагов вперёд. Форбс не может перекинуть всё на плечи новоявленного отца, нет.       Дойдя до её дома и не встретив никого знакомого, Люцифер сказал:       — До скорого, Саманта, — улыбнулся уголком рта Люцифер. Лёгкое движения руки и сигарета исчезла в дыму, а сам образ уставшего существа сменился на холодный и стойкий. Как и подобает Властителю Ада. Волосы завязаны в низкий хвост, на лице нет и тени усталости, костюм двойка сидит, а обувь блестит.       — Пока, — и пошла к дому, слыша за спиной щелчок пальцев и ощущая дуновения ветра, пронизывающий до костей. Не успев и дойти до двери, как сзади кто-то резко сворачивает ей руки и прижимает к двери. Широко раскрыв глаза, Саманта глубоко вздохнула. Сердце пропустило удар. Что это? Не теряя времени, она крикнула:       — Motus! — и сразу ощутила свободу. Сзади послышался приглушённый стон. Обернувшись, она удивлённо застыла.       — Деймон? — прикрикнула она на вампира, который лежал в нескольких метрах от неё и поднимался с земли. — Какого чёрта ты творишь? — продолжала напирать она, не думая о последствиях. Деймона она знала не по наслышке, хоть она и говорила, что он стал мягче и, можно сказать, «испортился» после Елены, но приятелями их назвать нельзя. Наоборот. Хоть они раньше и сталкивались в баре и даже перекидывались парочкой формальных слов, но ничего больше.       — Малышка Форбс, — усмехнулся Сальваторе, размяв шею и отряхнув кожаную куртку. Со стороны могло показаться, что они очень похожи в одежде, но как люди — нет. Деймон импульсивен. Слишком импульсивен.       — Ради чего ты это сделал? — повторила Сэм в нетерпении.       — Кто это был рядом с тобой? — спросил Деймон и внимательно посмотрел на девушку, которая внешне оставалась спокойной, так же, как и её пульс. С чего бы ему об этом спрашивать?       — Не твоё дело, Сальваторе. Прошу простить, но у меня дела, — и зло усмехнулась. Она развернулась, чтобы уйти от надоедливого вампира, как ощутила настойчивую хватку на предплечье. Яростно выдохнув, она продолжила: — Убери свои руки, Сальваторе.       — Уберу, если расскажешь, кто это был, — холодно ответил Деймон.       — С чего бы ты обо мне печешься? — изогнула губы в презрительной усмешке. Её уже буквально колотило от гнева.       — Твоя сестра попросила за тобой приглядеть, и осведомить её, если увижу кого-то подозрительного, — пояснил Сальваторе, всё ещё не убирая руку.       — Мне не пять лет, я могу за себя постоять. И если она не забыла, я ведьма, справлюсь. Руку убрал, — прорычала девушка и с силой выдернула руку из-под хватки.       — Будто мне самому хочется быть твоей нянькой. У меня и так проблем хватает, а тут ещё и за детьми смотреть, — саркастично хмыкнул Деймон, убирая руки в карманы.       — Дай угадаю, ссора с Еленой? — глаза Сальваторе опасно сверкнули, предупреждая о последствиях следующих слов. Она слишком была взвинчена, чтобы думать о последствиях. — Она тебя отвергла, предпочитая «лучшего» брата, — по-дьявольски усмехнулась. — Как жалко, что мне всё равно, — её глаза оставались холодными, несмотря на улыбку. Сейчас не время для эмоций.       Не успел он и слова сказать, как она посмотрела ему в глаза. Она знала, что делала с ним; а точнее подозревала об этом. Этот взгляд внушает страх. Даже на такого вампира как Деймон это сработает. Странное покалывание на голове приносило дискомфорт, но она не оторвалась от Деймона. Он был словно прикованный к ней, не опускал взгляд, не кричал. Ничего. Абсолютно.       Деймон видел, как образ девушки меняется, как взгляд её становится ожесточённым, как радужка глаз приобретает красный оттенок, а сама аура будто стала тёмной. Он не мог пошевелиться, отчего паника начинала овладевать его разумом. Что это такое? Что она за существо?       — Ты забудешь всё, что только что увидел. Кэролайн скажешь, что со мной всё в порядке. Всё уяснил? — вкрадчиво сказала Сэм. Увидев кивок, она щёлкнула пальцем, тем самым становясь похожей на своего отца, и взгляд Деймона стал пустым, стеклянным. Сэм старалась не думать, как она это сделала, но точно понимала, что это может послужить ей хорошую службу. Деймон ушёл, а Сэм, облегчённо вздохнув, зашла в дом.       Что она сделала с ним? Внушение? Это такая способность демонов? Или кем она является? Раз её отец Дьявол, а её мать — Хель, то…       А кем, собственно, является эта Хель? Неужели она даже не удосужилась найти побольше информации о своей биологической матери? Пройдя в комнату и закрыв дверь, Саманта села за рабочий стол и принялась искать в интернете ответ на этот вопрос.       — Хель — в германо-скандинавской мифологии повелительница мира мёртвых (Хельхейма), дочь Локи и великанши Ангрбоды (Вредоносной), одно из трёх хтонических чудовищ, — прочла она в слух. Нахмурилась. — Ничего не понятно, — и прикрыла глаза рукой. Всё-таки придётся получше разузнать про Скандинавскую мифологию. Спустя час поиска различной информации и прочтения некоторых мифов, она наконец более-менее поняла, кем её мать является.       — Отец ещё говорил про дедушку, отца Хель, — и вновь нахмурилась. Скоро это выражение лица будет постоянным для неё. Вбив в поиск «Локи», она принялась вновь читать: — Локи — сын йотуна Фарбаути и Лаувейи, также упоминается в качестве бога хитрости, обмана и коварства (по некоторым версиям также огня), — сделала паузу. — Теперь понятно, откуда этот огонь и моё умение лгать, — хмыкнула девушка. Довольно интересная семья. Отец — Дьявол, мать — богиня мёртвых, а дедушка — бог огня и коварства. И она ещё говорила, что у неё скучная жизнь…       Но, что самое удивительное для неё, она не хочет менять это. Ей не хочется вновь погрязнуть в рутине, скуке и одиночестве. Не хочет жить лишь парами встреч с Джереми, разговорами с Кэролайн и редкими объятиями с Лиз. Сэм хочется бо́льшего. И она получит это «бо́льшее»…       Закрыв браузер, Сэм вздохнула.       Она не знала, чем себя занять до прихода отца. Кэролайн ушла ещё утром, не сказав зачем и насколько. Но, судя по её виду, можно было бы посчитать, что к Клаусу за извинениями. Однако, Саманта решила больше не вмешиваться в их дела любовные — наблюдать куда интереснее.       — Может, уроки сделать? — сказала Саманта в пустоту, всё также не вставая с кресла. Нет, не сегодня.       Матери тоже не было сегодня: дежурство, как-никак. Шериф. А ей делать нечего. Остались только она и её мысли. Вроде бы, она всё уже продумала и разъяснила, но всё равно не то. Будто что-то не сходится. Тряхнув головой, она устало откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Не заснуть, очистить мысли. Ей вновь нужна хладнокровная девушка, коей она и была до встречи с Колом. Он делает её слабой. Он заставляет её чувствовать эмоции. Что-то другое, а не только пустоту и одиночество. И Сэм недоумевала. Неужели ему удалось пробить её крепость? Так быстро это не удавалось даже Адаму…       Резко встав, девушка пошла на кухню налить воды. Горло внезапно пересохло. Или, может, она просто хочет хоть чем-нибудь заняться, даже если это питьё воды. Хотя хотелось чего-нибудь покрепче.       Форбс снова почувствовала знакомое покалывание в районе груди, исходящее от кулона. Значит, отец близко. И Кол будет с ним. Вновь пространство зарябило, ей даже показалось, что повеяло замогильным холодом, и на середине кухне появился Люцифер в неизменном костюме, а рядом с ним, пошатываясь из стороны в сторону, стоял Кол. Она сглотнула. Он был одет в таком же костюме, что и в день бала, но ко всему прочему добавилась пыль, грязь и кровь. Сэм не хотелось думать, где её кровь, а где его.       — Принимай своего первородного, — кивнул Люцифер на древнего, который наконец заметил напряжённую девушку со стаканом воды в руках.       — Спасибо, — сказала Сэм, и поставила стакан на стол, — отец, — и легко улыбнулась. Хоть Люцифер не отреагировал на это внешне, но ему нравилось, когда она называла его отцом. — Когда я его…очищу, — продолжила Сэм, — то позову, чтобы ты вернул память другим древним.       — Хорошо. До свидания, — кивнул Дьявол и повернулся к Колу, который всё ещё был в прострации и реагировала на всё с небольшим замедлением. — Не скажу, что было приятно познакомиться, — Сэм на это закатила глаза, — но я это сделал ради дочери, хотя мог бы убить, будь ей благодарен, — щёлкнул пальцами и испарился в дымке. Каждый раз новое исчезновение.       — Позер, — фыркнула Сэм и заметила, как Кол стал оседать. — Тихо-тихо, куда?       — Сэм? — его голос всё ещё был хриплым и надломленным. Темница в Аду плохо сказалась на его самочувствии. Отсутствие крови для поддержания жизни, нормальных условий и тому подобного для вампира — не лучшее место для времяпровождения. Видимо, никто не заботился о том, чтобы давать ему кровь.       — Кол, прошу тебя, встань хоть немного, я не утащу тебя, — сказала Сэм и, не обращая внимания на грязную одежду, взяла его за талию.       — Ты мне помогаешь… почему? — шепотом спросил Майклсон, приподнимаясь. У него был упадок сил.       — А почему я не должна тебе помогать? — разговоры, возможно, помогут ему оставаться в сознании.       — Я чуть не убил тебя тогда. Ночью. Прости меня, — Кол прикрыл глаза. Наконец он в своём мире, а рядом свои люди. Но разве можно считать её своей? Саманта должна его ненавидеть, должна гнать его в три шеи, а не помогать.       — Я тебя не виню, — сердце неприятно сжалось. Да, она его не винит. Просто не может. За поцелуй — да, но не за нападение. — Ты не контролировал своё тело.       — Я должен был сопротивляться…       — Кол Майклсон, успокойся, намотай сопли на кулак и соберись, ради бога. Неужели небольшой «отпуск» в Аду сделал из тебя такого? — закатила глаза девушка, но всё же улыбнулась. Всё-таки, как бы это ни было странно, она соскучилась по нему.       Кол отзеркалил выражение её лица и стал уверенней передвигаться. Хотя на лестнице и были небольшие затруднения. Тяжело дыша, она передвигала его вампирскую тушу на второй этаж. И пожалела, что живёт на втором этаже. Однако, кто знал, что она окажется в такой ситуации?       — Я дам тебе крови, а потом ты отоспишься, — сказала Сэм. Комната была уже рядом.       Кол лишь кивнул в благодарность. Сейчас не хотелось ни думать, ни анализировать, ни спрашивать. Всё завтра.       — А сестра твоя? Она же наверняка увидит меня.       — О, — её улыбка стала от уха до уха. Донельзя довольная. — Сегодня её не жди. Мой план по сведению Клауса и Кэролайн всё ещё в силе, — Кол посмотрел на девушку. Её улыбка уже не отдавала тенью грусти, а в глазах не была пустота. Она словно заново родилась. И это не могло не вызвать улыбку на лице Майклсона, хоть Сэм и думала, что она вызвана её речами. В памяти Кола услужливо всплыл их поцелуй на балконе дома первородных. Да, он поторопился. Возможно, теперь не выйдет вернуть то общение вновь, но попытка не пытка. Когда Кол Майклсон сдавался, видя неудачи?       — Коварства тебе не занимать, — его голос окреп и теперь он мог открыть усмехаться. И Сэм вновь вспомнила дедушку. Ей казалось, что он самый необычный экземпляр из её семейки. И ей хотелось узнать о нём больше.       Наконец они достигли комнаты девушки. Кол осторожно вошёл в спальню. Дверь уже поставили, это хорошо.       — Отец дверь сделал, чтобы не было вопросов у моей семейки.       — Можно задать вопрос? — Кол присел на край кровати, дабы сильно не пачкать ничего. Сэм, которая хотела выйти из комнаты, кивнула и присела в кресло. — Почему ты называешь его отцом? Что вообще происходит? Какие демоны?       — Так, остановись! — Сэм в успокаивающем жесте подняла руки. — Раз ты стал частью этой истории, то я расскажу…       И поведала ему историю о том, как после бала встретила отца, про то, как она попала в Ад, про саму историю Ада, про нападение и свою настоящую семью. С каждым словом глаза древнего увеличивались в размере. Майклсон не мог поверить во все эти события. Да, возможно, про свой плен бы и поверил, но столько подробностей…       — Твою мать…       — Согласна, — вздохнула и прикрыла глаза. — Я, конечно, знала, что приёмная, но не дочь же Люцифера, в конце концов.       — Теперь становится понятным твоё поведение, — вслух рассуждал Кол. Сэм недоуменно приподняла бровь. Что он ещё готов ей поведать, чтобы день стал поистине незабываемым? — Твой взгляд. Он до ужаса похож на взгляд… Люцифера. Внушает страх, — Сэм усмехнулась. Это она успела заметить, но она не скажет, что порой взгляд отца и её пугает тоже. — Помнишь про того парня, которому ты врезала? — Сэм напряглась. Адам. Вновь воспоминания. — Теперь его слова о том, что ты Дьявол имеют место быть.       Саманта кисло улыбнулась.       — Я не Дьявол, а дочь Дьявола. Не путай понятия.       — А ещё дочь какой-то Хель и внучка некого Локи.       — Вроде прожил дольше меня, видел рассвет и упадок цивилизаций, но всё равно не знаешь многие вещи.       — Я не Бог, мне свойственно забывать и чего-то не знать. Вечность утомляет.       — А мне казалось, что ты наслаждаешься вечностью и молодостью.       — Насчёт молодости я согласен, — и замолчал. В комнате повисла неловкая тишина, которую можно было ощутить невооружённым глазом. Сэм хотелось задать один вопрос, но не могла открыть и рта, что ей несвойственно. У Кола было такое же состояние и как раз из-за такого же вопроса. Но только в его случае надежда, что она его не задаст. Сэм, встав, направилась к комнате Кэролайн, где хранился небольшой запас крови на случай непредвиденных обстоятельств. Взяв пакет первой положительной, она вернулась к древнему и кинула этот сосуд в его сторону. Ловко поймав его, Кол глянул на Сэм с непониманием.       — Моя сестра вампир, не забывай, — и вновь села, закинув ногу на ногу. Вся её поза выражала уверенность и холодность, что так присуща Саманте Форбс. Кол невольно восхитился этой девушкой. Умеет сохранять лицо.       Выпивая кровь, Кол в блаженстве закрыл глаза. Как же ему не хватало этого. Да, хоть и донорская, а не прям из артерии, но это уж лучше, чем ничего.       — Я бы хотела спросить, — её голос был ровным, не выдавая своего состояния. — Зачем ты меня поцеловал? — и прямой взгляд, лицо её было каменным, нельзя было прочитать ни одной эмоции. Кол сглотнул. Он знал, что этот вопрос когда-нибудь да всплывёт.       — Без понятия, если честно. Просто захотел, — Кол не нашёл другого объяснения этому действию. Он и сам порой не понимал себя.       — Получается, что только из-за того, что ты, видимо, захотел, ты вторгся в моё личное пространство? — хотя Сэм знала, что примерно такой ответ и услышит, но всё равно не сдержалась. Она не понимала своих ощущений по отношению к нему. Опять. Это не ненависть и не влюбленность, и, не дай Бог, любовь. Что-то среднее, ближе к симпатии.       — Я…       — Ты действительно думаешь, что можешь поцеловать по сути чужого человека, когда тебе даже намёка не дали на симпатию? Не рано ли, Ромео? — насмехается. Кол широко улыбнулся.       — Ты имеешь в виду, что ещё рано? Но может произойти в будущем? — Кол попытался обворожительно улыбнуться. Лицо же Сэм выражало лишь насмешку.       — Я скорее поцелую тролля, чем тебя, Майклсон.       — В самое сердце, Форбс. Бессердечный ты человек.       — Но я не человек, так что не работает, — ухмыльнулась в отцовском стиле и поднялась, поправляя футболку и джинсы.       — И куда ты? — устало спросил Майклсон. Хоть ему и нравилось проводить время в компании этой девушки, но сон с каждой минутой всё сильнее накатывал на него.       — В магазин. Одним чаем я питаться не собираюсь, уж простите.       — Покидаешь меня, одинокого и уставшего? — страсти ему не занимать. Такой актёр пропал.       — Да, раздевайся и ложись, — она быстро кое-что достала из ящика стола, смахивающее на пачку сигарет и ключи.       — Настолько быстро? Я, разумеется, не против, но я сегодня немного не в форме, — прищурился Кол, насмешливо наблюдая за девушкой. Всё-таки раздражать её может быть чертовски интересно.       — Только одно на уме, приютила под боком извращенца, — пробормотала девушка. Её этот выпад со стороны Майклсона не смутил. И не такое бывало. — Если хочешь потом на коленях стоять у меня и драить простыни, то ложись как есть, — и садистская улыбка. Кола передёрнуло. Не хотелось бы быть её врагом. Кол не знал, сильнее ли теперь она, чем он сам. Всё-таки гены Дьявола многое могут изменить.       — Ладно-ладно! — примирительно поднял ладони и рассмеялся. — А где мне взять сменную одежду? Негоже будет ходить по дому в чём мать родила, — наигранно возмутился Кол. Вновь этот официоз. Как же он скучал.       — Если вам есть, сударь, чего стыдиться, — подхватила его речь Сэм, — то так уж и быть, заскочу кое-куда и прикуплю вам исподнее.       — Только приличное, — хмыкнул Кол.       — Посмотрим на твоё поведение, — и вышла из комнаты, стараясь скрыть глупую улыбку. Эти словесные перепалки как глоток свежего воздуха в день уныния.       Дождя пока не намечается, а это значит, что нужно спешить. Надев куртку потеплее, она вышла на улицу. По пути закурила. Затягиваясь, она думала об одном первородном, который вновь вернулся в её жизнь, и, кажется, вернул миру краски.       Сэм почувствовала что-то неладное, будто кто-то за ней наблюдает. Интуиция. Её спина напряглась, а дыхание стало тяжёлым. Кому она успела насолить или подпортить жизнь? Выкинув окурок, она ускорилась.       Она услышала шаги. Всё-таки зря она пошла через этот переулок. Не успела и обернуться, как по голове её ударили чем-то тяжёлым. Сэм не успела ни закричать, ни использовать магию. В глазах потемнело, а она сама осела на асфальт. Последнее, что она увидела — это мужские ботинки.