Неизвестные герои.

1       Как говаривал один мой знакомый ландграф… Ну не то чтобы я был знаком с ним лично, но о похождениях его был весьма наслышан. Так вот, как говаривал один ландграф: «Сидеть в тюрьме не так уж и плохо. Всегда есть время отдохнуть и спокойно без суеты обо всем подумать». Именно этим я и занимался. Камера, в которую меня определили местные крестьяне, была не особо большой. Десять на двадцать шагов. Комфорта в ней так же не наблюдалось. Даже соломки не подстелили. Поэтому мне пришлось, с риском застудить почки и вообще все, что только можно застудить, растянуться на холодном сыром полу. «Не особо то тут у них хорошо к заключенным относятся», вздохнув, я уставился в потолок. Который, кстати, тоже был не особо высоким. Я даже в полный рост встать не мог, приходилось постоянно пригибать голову. «И как же мне выбраться отсюда?», продолжая смотреть в потолок, я задался именно этим вопросом. Никаких окон в моей камере не было, а единственным источником света была небольшая щель под тяжелой деревянной дверью. Да уж, тут всякие хитрые способы побега, которые частенько показывают в фильмах, явно не годятся. Ни тебе навороченных охранных систем, ни дверей с паролями. Старые добрые железные засовы. Благо, что не в кандалы заковали, а просто руки связали. За спиной. Я медленно подтянул к себе ноги и проявляя чудеса гибкости и ловкости, согнув ноги в коленях, перекинул через них связанные за спиной руки. Рывком сел и, вцепившись зубами в прочную веревку, принялся развязывать узлы. Которые, к моему счастью, местные вязать вообще не умели. Так что спустя пару мгновений я освободился от пут и потер запястья. «Предположим, от веревок я избавился», я потянулся до хруста в костях. Эта сырость явно не пойдет на пользу суставам… «Ну а дальше что?», я еще раз окинул взглядом свою камеру. Использовать рычаг, чтобы снять дверь с петель? Не пойдет. Нечего использовать в качестве рычага. Вылезти через окно тоже не получится, окон то не было. Не придумав ничего лучше, я положил руку на стену и еще раз прошелся по периметру своей «клетки». Ничего нового. Все те же холодные каменные стены… Попытаться вытащить из кладки пару камней? Дохлый номер… Я себе только все ногти переломаю. Вместе с пальцами. «И что делать?», усевшись на пол, устало подумал я. В принципе можно и не бежать. Просто дождаться решения суда и с достоинством принять наказание… Можно было еще разок попробовать все объяснить. Жестами или еще как. Нарисовать в конце-концов. Но гарантии, что меня вообще станут слушать, не было. Абсолютно. Да даже если бы я знал язык и захотел объясниться, меня один хрен нет гарантии, что меня захотели бы выслушать. «А что если смертная казнь?», я растянулся на спине. «Не, помирать вот так я решительно не настроен. А значит выход у меня только один». Едва я собрался еще раз перебрать в голове все возможные варианты побега, как в коридоре послышались шаги. Быстро запихав веревку, которой я был связан, в карман я снова убрал руки за спину и растянулся на полу, старательно изображая что-то среднее между трупом и спящим телом.       Засов с грохотом отодвинули и дверь открылась. В «камеру» вошли двое. Один остался стоять в дверях, второй медленно подошел ко мне. Я как мог постарался замедлить дыхание и выровнять пульс, дабы нечем не выдать своего возбуждения. Ну знаете… Такое всегда бывает перед дракой, когда сам себя накручиваешь, нагоняя адреналина в кровь. — Mortuus est? — меня схватили за плечо и довольно грубо перевернули. — Прювет, — расплывшись в улыбке, я схватил растерянного крестьянина за ворот рубахи и со всей силы ударил его лбом в лицо. Громко хрустнул ломающийся нос и крестьянин, ухватившись руками за лицо, рухнул на пол. А ко мне уже подскочил второй и ударил ногой в лицо. Фигня, меня били и посильнее. — Больно же, — я сплюнул выбитый зуб и вскочил на ноги. Кровь буквально кипела. В висках стучало. То, что нужно. А противник уже замахнулся для нового удара. Недолго думая, я что было сил врезал ему ногой в пах. Парень застонал и осел на пол. «Прости, брат, но на войне все средства хороши», ударив несчастного ногой в грудь, я перепрыгнул через него и рванул к выходу.       Выскочил в полутемный коридор и огляделся. Сердце бешено колотилось. Кровь стучала в висках. Налево или направо? Опять же любой из вариантов ничем не хуже другого. Пожав плечами, я рванул вправо по коридору. Буквально несколько шагов и впереди показалась дверь. В кровь ударила новая порция адреналина, и я буквально в три прыжка оказался перед предполагаемым выходом. Недолго думая, не сбавляя скорости, с разбегу распахнул дверь пинком ноги. Удар получился такой силы, что я был уверен, что ногу себе переломаю. Однако дверь, едва не слетев с петель, с грохотом распахнулась, попутно разнося в хлам лицо того, кто стоял за ней, а я буквально вылетел в небольшое помещение с лестницей в дальнем его конце. Ни на секунду не останавливаясь, я перепрыгнул через верещащее тело, валяющееся у меня под ногами, и припустил к лестнице. Буквально взлетел по ступенькам и ударом плеча вышиб деревянный люк. На мое превеликое счастье, тот не был заперт на засов, не то валяться бы мне с выбитым плечом рядом с тем бедолагой с разбитой мордой.       Выскочив на улицу, я на мгновенье замер на месте, щурясь от яркого дневного света. Сколько я просидел в своей камере? День? Два? Понятия не имею. Да и не то, что я особо куда-то спешил… Проморгавшись, привыкая к свету, я побежал было дальше, но кто-то на меня крикнул. Достаточно писклявым голосом. — Да что еще… — я резко развернулся. Позади меня, сжимая в трясущихся руках вилы, стоял местный пацаненок. — Вы издеваетесь?! — вздохнул я, смерив отважного сельского парнишку взглядом. Хотя оружие то было у него, а не у меня. И пацаненок мог в легкую ткнуть меня вилами в пузо. Однако отчего-то медлил. — Бу! — рявкнул я на него и он неуклюже шлепнулся на задницу. Но вилы низ рук не выпустил. Стараясь не выпускать его из виду, а то еще чего доброго в спину ткнет, я медленно отступил к небольшому заборчику. Ловко перемахнул через него и, резко развернувшись, побежал.       Я уже подбегал к опушке леса, который наметил своей целью, когда мимо меня просвистела первая стрела. А вслед за ней еще одна. И еще. Хвала всем Богам, местным и не местным, что среди крестьян мне не попалось более-менее хорошего охотника, а то нашпиговали бы меня стрелами. Вжав голову в плечи и петляя аки заяц, я несся к спасительным деревьям. Одна стрела все-таки достигла своей цели и больно впилась мне в бедро. Потеряв равновесие, я рухнул на землю и кубарем покатился к деревьям. Влетел в заросли колючего кустарника и, расцарапывая лицо и руки, прикрывая глаза, пополз вперед. Рядом упало еще несколько стрел. Одна из них оцарапала мне ухо. Но я продолжал ползти вперед. Продравшись сквозь кустарник я, подгоняемый адреналином, бурлившем в крови, вскочил на ноги. Тут же пошатнулся и вприпрыжку, петляя между деревьями, стал углубляться в лес. Несколько раз спотыкался и падал. Но тут же вставал и прыгал дальше. Еще немного и боевой раж, вызванный погоней и побегом начал понемногу угасать. — Итак, — привалившись спиной к массивному стволу, я медленно сел на землю. — Дальше что? «А дальше вот что», я внимательно осмотрел торчавший из ноги обломок стрелы. Адреналин понемногу сходил на нет и нога начинала ужасно болеть. Я осторожно дотронулся до стрелы и тут же поморщился от боли. Насколько я знаю, это гадость просто так выдергивать нельзя. Обламывать тут уже было нечего, стрела сама обломалась, когда я падал. Так что оставалось только… — Вроде бы кость не задета… — тоном «эксперта» пробормотал я себе под нос. Подобрал с земли обломок ветки и зажал его зубами. Как можно более старательно расслабил ногу и осторожно взялся за обломок стрелы. «Раз, два…», я сделал глубокий вдох и зажмурился. «Три!», со всей силы надавил на обломок стрелы, загоняя его себе в ногу. Сжав обломок ветки зубами, ухватился за наконечник, показавшийся из моего несчастного бедра, и рывком вытащил обломок стрелы из ноги. — Сука, блядь, пиздец! — я выплюнул деревяшку. — Что ж так больно то?! Дрожащими руками, с интересом наблюдая, как из раны пульсирующей струйкой вытекает моя драгоценная кровь, я оторвал от своей рубахи рукав и как мог, наложил на рану давящую повязку. Немного подумав, оторвал второй рукав и использовал его в качестве жгута. Скажем так… Я не мастер в оказании помощи в подобного рода случаях, но сделал для себя все, что мог. — Ща… — тяжело дыша, я прикрыл глаза. — Чутка отдохну и пойду дальше. 2       Я сам не заметил, как заснул. Непростительная ошибка. Особенно с учетом того, в какой ситуации я находился. Однако организму явно был нужен отдых. Пусть и настолько рискованный и неосторожный. Открыв глаза я, опираясь о ствол дерева, медленно встал. Нога болела, но уже не так сильно. «Как хорошо, что я сделал прививку от столбняка», мысленно усмехнулся я. Но вслед за этой в голову тут же пришла другая мысль: «А что если в этом мире нет столбняка? А есть зараза похуже?». Тряхнув головой, прогоняя совершенно ненужные мысли, я, осторожно ступая на раненную ногу, побрел по лесу. Остановился возле кустарника, похожего на орешник, и привязал в одной из веток кусок пропитавшегося кровью рукава, который использовал в качестве повязки. Развернувшись, пошел в противоположную сторону. Видел я такой трюк в каком-то фильме. Предположительно поможет сбить собак со следа. Хотя я не был уверен в том, что это вообще сработает, но почему-то мне казалось, что все-таки стоит попробовать.       Уже смеркалось, когда я вышел на небольшую полянку с довольно солидным холмом в ее центре. Поляна на вид имела довольно ровную круглую форму, так что казалась рукотворной, нежели природной. Да и холм этот больше на курган походил. — Могильник? — пробормотал я себе под нос, осматривая холм. Осторожно ступая на больную ногу, я проковылял к холму. По дороге я несколько раз «путал следы» поэтому от моих повязок остались только лоскуты. Слава богу, кровь уже остановилась, а рана покрылась коркой. Главное, чтобы заражения не было. А то я точно не жилец и побег не имел никакого смысла… — Ну, — я подошел к холму. — Зато помру свободным человеком, — кисло усмехнулся я. Еще раз, осмотрев холм или курган, я принялся осторожно взбираться на него. Проделать это с одной здоровой ногой оказалось гораздо сложнее, чем казалось. В итоге взобравшись на вершину я, задыхаясь и обливаясь потом, растянулся на сырой траве. — Вот и дернул… — тяжело дыша, я отер пот со лба. — Меня черт… — я облизнул губы, — книжку почитать… Сидел бы сейчас спокойно в библиотеке. В тишине и покое… Я невольно усмехнулся, а потом и вовсе рассмеялся. Только вот смех больше походил на какой-то истерический. Так, я ударил себя ладонями по щекам, успокаиваясь. Только нервного срыва мне тут не хватало. Отдышавшись, я сел, а потом попытался встать на ноги и вот тут почувствовал, как земля буквально уходит у меня из-под ног.       Полет был недолгим, удар сильным: я буквально плашмя рухнул на каменный пол могильника. От удара воздух словно вышибло из легких, и я словно рыба, выброшенная на берег несколько мгновений хватал ртом воздух, в попытках сделать вдох. Наконец, мои попытки увенчались успехом и, закашлявшись, я встал на четвереньки. Все тело ныло от боли. Рана снова открылась и по ноге струилась теплая кровь. — Этого еще не хватало… — сквозь зубы прорычал я, пытаясь встать. С третьей попытки у меня все-таки получилось, и я смог окинуть взглядом могильник, в который провалился. Благо еще не успело окончательно стемнеть и через пролом в потолке поступало достаточно света.       Могильником оказалось небольшое круглое помещение. Всюду были разбросаны обломки каких-то погребальных урн или чего-то похожего. Ну а в самом центре помещения стоял массивный каменный… трон. На котором гордо восседал давно уже высохший, поросший паутиной и покрытый вековым слоем пыли скелет. Одежда его давно истлела, но и так было понятно, что парень этот был какой-то важной шишкой. И в лучах заходящего солнца на поясе у важной шишки что-то блеснуло. — А это у нас что? — хромая я кое-как подошел к трону. А на поясе у скелета висели хорошо сохранившиеся ножны с двумя кинжалами. Я не эксперт по холодному оружию, так что более точную характеристику дать не мог. — Братан, — я наклонился к скелету, — тебе это уже точно ни к чему. Я осторожно расстегнул пояс с ножнами и медленно его снял. Нижняя челюсть скелета тут же отвалилась и с гулким стуком упала на каменный пол. — Да ты не удивляйся, — я нацепил на себя пояс. — Мне они всяко нужнее. Отойдя от трона на пару шагов туда, где света было больше, я осторожно достал кинжалы из ножен. Один был чуть длиннее другого, с более широким клинком и чашеобразной гардой. Второй был чуть короче, с узким клинком. В рукояти каждого кинжала поблескивал небольшой, похожий на алую жемчужину, камен. — Ну, теперь я вооружен, — я взмахнул кинжалами, — и очень опасен. Я еще раз взмахнул своим новым оружием и убрал его обратно в ножны. И только сейчас заметил, что кровотечение прекратилось, а на улице окончательно стемнело. Но я все еще прекрасно видел в кромешной темноте.