Сэймэй-тян

      Сасаки выбрал дружбу и сотрудничество, с испугом закивав головою, на что и я ответила благосклонным кивком. В мыслях велела дзёрогумо развеять ее паутину и освободить пленённых в салоне людей. Касаемо же кристально честного взгляда якудзы-сана, я нисколько не рассчитывала на его порядочность или верность слову.       Шелуха наивного добродушия, старательно вбитого в подкорку годами женского воспитания, не могла липнуть вечно и понемногу отшелушивалась, обнажая зрелый цинизм и здоровый прагматизм. Даже без подсказки Кумико мне стало понятно, что человек, пришедший до власти по головам сотоварищей, вряд ли станет рисковать собой ради какой-то девчонки без веских на то причин. В конце концов, оммёдзи у семьи Аоки всё ещё достаточно, чтобы взять и количеством, и качеством.       Но… сделка есть сделка. Главное не упустить момент и ударить первой. Пока Сасаки будет использовать меня, я постараюсь использовать его.       Якудза не повез меня к себе домой, а предпочёл обсудить дела прямо в салоне машины. Приказал водителю колесить по городу, а сам кивнул одному из телохранителей, указав на встроенный минибар. Велел налить себе бренди с парой кубиков льда, а затем подал мне рокс, затребовав себе второй.       Знал же, что мне по закону еще не положено спиртного, но всё равно предлагал? Напоить пытался и хотел совратить?       «Не волнуйся, сестрица», — прошептала Кумико. — «Хорошенько выпить я люблю даже больше, чем кровь развратников. Обещаю, ты не опьянеешь и от целой бутылки, не то что от такой мелочи.       Мы переглянулись с Сасаки — опять его этот насквозь «искренний» взгляд, — и я приняла барный стакан. Мужчина подставил свой и мы чокнулись краями.       — За сотрудничество!.. — мужчина усмехнулся, отсалютовав своим роксом.       Я повторила жест и слегка пригубила терпкий аромат. Невольно улыбнулась, ощущая приятное тепло, побежавшее по пищеводу. Так давно пила горячительное, что это как будто в прошлой жизни было…       «Ах, да… В прошлой…» — я улыбнулась еще шире и сделала глоток посмелее.       Сасаки ухмыльнулся в ответ:       — Госпожа Аоки, как вижу, вам нравится брэнди?       — Действительно. Напиток очень приятный.       — Тогда, если позволите…       Мужчина щелкнул пальцами и телохранитель достал из мини-бара всю бутылку, движением предлагая долить. Я подставила рокс, слушая, как плещется на лёд тонкий золотистый ручек, и посмотрела на Сасаки. Откинулась на сидении, занимая более удобную, хотя и слегка вызывающую позу.       — Сасаки-сан, вы мне, похоже, всё ещё не доверяете?       — Аоки-сан, но и вы поймите меня. Ёкай — это без сомнения внушает ужас и трепет, только… Только вы всё еще простая школьница — я не могу так просто предложить вам важное дело.       — То есть для меня есть испытательное задание?       — Не поймите неправильно, госпожа оммедзи! — мужчина виновато улыбнулся. — Я не собирался принижать ваши…       — Сасаки-сан, опустим эти любезности, — перебила я, делая глоток брэнди. — Ближе к делу.       Призвала паучью конечность и медленно провела острым кончиком глянцевой ножки по ободку стакана. В салоне послышался тихий, чистый звон стекла.       — Говорите прямо, что мне нужно сделать?       Якудза молчал какое-то время, опасливо косясь на изящную, но чужеродную человеку конечность. Велел подлить себе еще горячительного и добавить кубик льда. А затем наклонился в мою сторону.       — Дело в том, — заговорил он, — что у меня есть, скажем так, младший компаньон по имени Канагава Изэндзи. В своё время я немало помог ему, а теперь этот человек решил, что больше ничего мне не должен.       — Вы хотите, чтобы я его припугнула?       — Нет, разбить еба… Кх-м… То есть избить его могут и простые цукибито. Вдаваться в подробности не буду, но всё, что случится с этим человеком, не должны записать на мой счёт.       Мы с Кумико молчали, ожидая продолжения.       — Трогать его нельзя, но у моего младшего компаньона есть сын, ваш ровесник.       — И он учится в моей школе? Угадала?       — Верно, — мужчина кивнул. — Я бы хотел, чтобы вы как-нибудь подставили этого мальца. Его отец метит на высокий пост и печётся о репутации, а потому плотно на крючок сядет, если увидит компромат на своего сынка.       — Что конкретно я должна сделать?       — Ну, вы ведь девушка, — улыбнулся Сасаки. — Очаруйте его и соблазните…       Он искоса глянул на паучью ногу.       — Или просто поколотите на почве какой-нибудь мелочи — главное, чтобы репутация этого парня оказалась задета и его неблагодарный отец осознал свой проступк.        Я задумалась.       — Мне придется какое-то время пожить у вас, — сказала мужчине.       — Никаких проблем, — он радостно закивал. — В особняк я вас не повезу. Уж простите, но пока не уверен, стоит ли ради вас окончательно разрывать отношения с Аоки. Но в городе у меня есть несколько аппартаментов, о которых никто не знает. Если ваши родственники будут спрашивать — мы не виделись и ни о чем не договаривались. Двоих людей, которых я к вам приставлю, тоже никто не знает. Они будут отвозить вас, куда прикажете, забирать из школы. Вся связь со мной тоже будет через них.       — Вы так предусмотрительны.       Сасаки улыбнулся:       — Не только у вас оммедзи ставки высоки, — сказал он.

* * *

      Моим прибежищем стала неприметная квартирка в высотном здании. Двое человек, водитель и охранник, как якудза и обещал, всегда были на связи и в течении пяти минут приезжали по первому моему звонку. Они же передали фотографию с именем парня, которого следовало припугнуть, доставили совсем не дешёвое спецоборудование для видеофиксации, а потом повезли по магазинам. Сасаки сказал, что я могу ни в чем себе не отказывать — он всё оплатит и передаёт кредитную карту, как знак будущей плодотворной дружбы.        Кобаяси звонил несколько раз, но я не торопилась отвечать. Хотела сперва хотя бы немного продумать план действий и найти способ спасти Рюу из лап родственничков. Однако настойчивый вызов уже с неизвестного номера застал меня в отделе с бельём, прямо в примерочной кабинке. Я присмотрела красивый лифчик и только успела раздеться, чтобы примерить, как телефон опять настырно завибрировал. И вот это оказалось весьма любопытно — мои контакты были только у Нобору, так почему он звонил с другого устройства?       — Да? — сказала я в трубку, принимая вызов.       — Слушай и ни о чем не переспрашивай, — послышался торопливый говор Кобояси. — Не знаю где ты, но прячься и дальше. За племянника моего не переживай — он пока в безопасности.       — Дядя? — встрепенулась я. — И что значит «пока»?       — Говорил же, не перебивать… Не думай о нём — ты и сама в большой опасности — Мацумото замыслил убить тебя.       — Ч-что?! Но вы же с ним…       — Да, и уже сожалею… Но я только недавно узнал истинные мотивы этого коварного ублюдка, — вздохнул дядя. — Ох… Этот подлец Хироки в коварстве способен даже меня переплюнуть. Девочка, ты же не думаешь, что я родился совсем без совести? Кем буду, как взгляну в глаза предкам, если позволю мерзавцам убить родную племянницу?       — Дядя, да объясните же толком!..       Кобаяси вздохнул.       — Мацумото считает, что ты — реинкарнация Абэ-но Сэймэя. Понимаешь? Он задумал провести ритуал и принять дух пращура в себя, а затем сместить твоего деда с поста главы и возглавить клан.       — Н-но это разве в-возможно? — ошарашено пробормотала я.       Так вот почему Умэко звала меня братом?! Она это чуяла! Неужто я и правда…       — Возможно или нет — совершенно не важно, — ответил дядюшка. — Уверен, тебя не будет это беспокоить, когда расстанешься с жизнью. Мацумото медлил до сих пор лишь потому, что не был уверен, но когда твои силы пробудились — решил действовать. И я, старый дурак, сам ему об этом сказал…       — А моя сестра?! Она же тоже Аоки!.. Что с ней?!       — Думаю, она тоже в опасности, но пока Харухи-тян под присмотром главы, ей ничего не грозит.       — Вы должны рассказать обо всем дедушке!       — А кто мне поверит? Ты вот даже не веришь. Мацумото же легко опровергнет все обвинения и станет осторожнее.       Я молчала несколько секунд.       — Кобояси-сан, вы ведь лжёте? Хотите подставить? Думаете, поверю в эти глупости?       — Помнишь Умэко? — вопросом на вопрос ответил мужчина.       — Еще бы, — вопрос задел за живое, не позволяя не замечать этого факта.       — Она — девятихвостая кицунэ, тринадцатый генерал Абэ-но Сэймэя. Она уже почти тысячу лет стережёт наш клан и ждет, когда её оммёдзи возродится к жизни. Мощные печати сдерживают ее волю и приказывают повиноваться, не позволяя лгать. Она-то нам и рассказала, что чует в тебе пробуждение долгожданной, знакомой силы.       Да плевать мне было на реинкарнацию, даже если это чистая правда!       — Что с Игараси… Что с моим Рюу? Почему вы ему не помогли?       — Я такой же опальный, как и ты, девочка — в клане у меня совершенно нет веса. Но не это главное — твой телефон наверняка прослушивают и уже знают, что я тебя предупредил, поэтому будь готова ко всему. Ступай в полицию, заяви, что тебя преследуют — может быть люди из клана не успеют отреагировать и дело пойдет выше. Хотя на твоём месте я бы на это не надеялся…

* * *

      Возвращение в школу стало щепетильным моментом, но я всё же рискнула. Сообразила, что семья не посмеет хоть как-то навредить мне у всех на виду. Фумико, может быть, еще и выскажется, но её я не боюсь. Зато никто из старших родственников по своей воле не появится на территории учебного заведения — если на кристально чистую репутацию Аоки ляжет хоть пятнышко, это будет куда большей потерей, чем упущенный шанс моей поимки. К тому же люди Мацумото и подчиненные деда станут друг другу мешать, тайно действуя по разным мотивам, что хоть немного да развяжет мне руки.       Подруга детства встретила ошарашенным взглядом и негодованием.       — Да как ты посмела прийти? Немедленно возвращайся домой!.. У тебя вообще совесть есть?! — сыпала она претензиями.       Что ей наговорили обо мне — без понятия, но и выяснять нет смысла. Наверняка рассказали о нас с Рюу и тех «бесстыдствах», что мы творили. Всё равно ведь не переубедить.       Этот спонтанный спектакль привлек наших школьных приятельниц, принявшихся «разнимать» ссору — школьная жизнь тянулась слишком размеренно и им тоже хотелось хоть как-то развлечься. Чуть поодаль, не встревая в гневные реплики Фуми-тян, стоял Гото-кун, бросая в меня осуждающие взгляды. И он туда же?       — Смеешь игнорировать, потаскуха?! — Фумико вспылила. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, неблагодарная дрянь!       Приятельницы тут же зашушукались, начали переглядываться, услыхав что-то действительно интересное. Попытки нас успокоить резко угасли.       Я взглянула на подругу детства:       — Где Умэко? Мне нужно с ней поговорить.       — Перебьешься!       — А сил хватит мне запретить?       Я тотчас призвала Кумико, велев ей оставаться в призрачном, невидимом для других образе. Но способный оммёдзи, как Мацумото-младшая, мог бы почуять её Духовную Энергию.       По велению моей мысли посреди школьного коридора возникла женщина в кимоно, словно сотканная из полупрозрачного дыма. Она встала за моею спиной, обнимая за плечи и нежно прижимаясь щекою к щеке. Вытянула вперед руку, будто указывая в лицо Фумико. С тонкого, пальца, увенчанного острым коготком, потекла струйка «тумана», черного, словно сажа. Этот поток приблизился и коснулся щеки Мацумото-старшей, легонько стегнув вьющимся хлыстиком.       Фумико вскрикнула и отшатнулась, хватаясь за лицо. Разумеется, она ощутила не только это касание, но и Духовные Силы моей сикигами, что протекли сквозь неё.       — Где Умэко? — повторила я.       — Я тебя не боюсь! — фыркнула Фумико.       Она дёрнула рукой, потянувшись к внутреннему карману пиджака школьной формы, но тотчас остановилась. Что там: просто телефон или заветная катасиро, с запертой в ней девятихвостой лисицей Умэко?       Одноклассницы вовсе притихли, не понимая, что происходит. Я же развернулась и пошла прочь от компании, оставив позади Фумико. На ее выпады и обвинения не обращала внимания — пора было поговорить с потенциальной «жертвой» шантажа.       Разумеется, подставлять его я не планировала. Уже одно то, что отец этого парня пусть и в прошлом, но якшался с якудзой, прекрасно подтверждает сентенцию про тихие омуты, полные буйных чертей. Власть — это всегда грязь, по другому и быть не может. По себе это чую, потому как дико хочу отхлестать паутиной заносчивую подружку.       Наверняка, предложение подставить Сасаки этот человек тоже воспримет весьма благосклонно. Но сперва нужно хотя бы с Канагавой Дзюном познакомиться. Вот только он у нас местная суперзвезда: хоть исключительность свою и не выпячивает, но вокруг него вьётся немало девчонок, чующих «папины» деньги и лёгкую поживу. Да и трое парней постоянно рядом с ним ошиваются.       Я зашла в класс к Канагаве-куну и изобразила кроткий поклон. Замерев на секунду в знаке учтивость, улыбнулась украдкой — ощущение собственной силы позволяло ловить наслаждение даже от подобных подчинённых движений. Я кланялась не потому что это прилично молодой девушке и семейный кодекс заставлял строго следовать этикету, а потому, что попросту могла быть вежливой. Моему красивому телу и притягательной внешности очень к лицу такие изящные жесты.       «Так ты кажешься только желанней», — нашёптывала сикигами.       Она обвивала мои груди и бедра паутиной, оплетая мягкими узлами эротического бандажа прямо в секунду поклона, у всех на глазах, хотя никто и не догадывался. Меня же в этот миг одолевал тяжкий стыд и раскаяние, но не перед двумя десятками учеников, а перед каннуси Иоко-сэнсей. Когда-то давно признаваясь ей, что желаю всю жизнь прожить в тишине горного храма, я была, как лягушка на дне колодца, которая видит лишь крошечное светлое пятнышко, вместо необъятного неба. Да простит меня старушка-наставница, но шёпот Кумико с каждым словом становился всё приятней. Я меньше и меньше хотела сопротивляться соблазнам наконец-то ощутить в полной мере свободу…       — Пожалуйста, скажите, где мне найти Канагаву-сэмпая? — спросила я у ребят.       Пара девчонок сперва зыркнули на меня, как на соперницу, но учтивый поклон возымел свой эффект. «Претендентки» на любовь Дзюна немного расслабились. Впрочем, тут же снова нахмурились, когда я стыдливо покраснела, очевидно вскрывая собственные романтичные чувства к этому парню. На самом же деле Кумико в этот момент неприметно играла с моим клитором, теребя его ниточкой паутинки.       Подбежала Фумико и дернула меня за плечо:       — Мы еще не закончили! — воскликнула она. — Думаешь, твои фокусы на меня подействуют, шлюха?       Она втолкнула меня в чужой класс, ощущая незримую поддержку от множества свидетелей — ожидала, что не посмею что-нибудь сделать у всех на виду…       Звонкий щелчок оплеухи едва не сбил с ног подругу детства — Кумико даже без моей просьбы выбросила в сторону Фумико призрачный жгут паутины и вмазала той по щеке. Била не в полную силу, но на кремовой щечке мгновенно заполыхал алый след.       — Спасибо… — прошептала я одними губами.       Никто ничего не понял — расстояние между мной и Мацумото-старшей было в пару метров. Но недолгое замешательство быстро развеялось и на нас накинулись с упрёками: мало того, что шумим на всю школу — вообще-то, это Фуми орёт, — так еще и в чужой класс вломились, выясняя свои отношения.       Обстановку разрядил Дзюн собственной персоной — парень вошёл в класс через другую дверь и спросил, что случилось. Его тайные обожательницы начали тотчас тыкать в нас пальцами: «Сначала эта пришла!.. А потом другая прибежала!..»       Фумико молчала, глядя на меня полными ужаса округлившимися глазами — уж она-то понимала, кто огрел ее по лицу. Я же обернулась к парню и поклонилась уже ему:       — Канагава-сэмпай, мы можем поговорить наедине? Очень прошу тебя…       Возникло недолгое замешательство, а затем парень кивнул.       — Хорошо. Пойдем в библиотеку? — спросил он.       Я не без удовольствия заметила блеск интереса в его глазах.       — Если не против, давай на крышу поднимемся после занятия?       Он снова кивнул и отступил, галантным жестом предлагая идти мне первой. Я опустила голову и с кротким видом прошла через класс, выходя сквозь двери рядом с парнем. Неприметно для всех усмехалась: этот «мальчик-зайчик», такой учтивый перед свидетелями, заинтересовался мной — по взгляду было понятно.       Следующими на очереди стояли Ога и Фуруичи: они понадобятся, чтобы беседе с Дзюном никто не мешал. На этот раз я не стала ходить и искать, а попросила сикигами найти извечную парочку. Сестрица даже не пожелала отделяться от моего тела — просто выпустила из-под юбки сотни тончайших паутинок и потянулась ими во все стороны.       Парочка лоботрясов отыскалась в одном из закоулков, за спортивным залом — с десяток смельчаков вызвали их на «честную дуэль», нацелившись отнять титул школьных главарей.       Я успела к тому моменту, когда трое из «претендентов» уже оказались свалены на землю, а остальные всем скопом с переменным успехом пытались одолеть парочку. Впрочем, парочке «королей», похоже, ничья помощь и не требовалась — они и сами неплохо справлялись. Однако мне некогда было дожидаться развязки.       — Прекратите! — воскликнула я. — Остановитесь, иначе закричу!..       Меня услышали, но потасовка чересчур разгорелась, чтобы ее можно было унять одним словом. Тогда я пошла к дерущимся, протянув руку, словно подставляя ладонь в помощь упавшим. Кумико ощущала мои пожелания и «плевала» паутинными сгустками вдоль предплечья — невидимые для обычных людей липкие комья опутывали ноги и руки, залепляли рты и глаза, роняя беспомощные тела на землю.       Не прошло и пары секунд, как озадаченные «короли» оказались единственными, кто в этой потасовке остался стоять на ногах.       Я грубо нарушила одно из фундаментальных правил оммедзи — не применять в быту свои силы. Но… но плевать мне хотелось на кодекс! Власть жутко прельщала, а ощущать единение с Кумико-тян оказывалось даже приятней, чем одним жестом утихомирить возбужденных дракой парней.       — Идём, — кивнула я парочке. — Нужно поговорить.