Счастливые дни королев.

Дела в кхаласаре супруга идут ровно. Её солнце и звёзды обрёл новые силы на зависть мужчинам. Женщины ходили, рабыни ютились вокруг неё, называя своей матерью. Это немного смутило юную кхалиси но она с трепетом принимала то, как люди любят её, какую она отбрасывает тень, как она велика в их глазах. Порой она потряхивает белокурой головой чтобы напомнить себе – они не только рабы её Кхала, они – её люди. Они её кхаласар. Каждая женщина, мужчина, старики, дети были кровь её крови. В один день когда кхаласар наконец закончил переезд на зимнее пастбище Кхалиси почувствовала неожиданную боль. Сперва она лишь неловко ойкнула, и захихикала в лица Ирри, Чхику, и Дореи. Они тоже не восприняли это всерьёз. Немного не мало прошло. Они почти доплели её серебрянные волосы как вдруг боль стала сильнее и Дени закричала. После протяжного воя наполненного болью она всхлипнула. Служанки будто испарились и вновь пришли, только с повитухами. Старушки уложили Кхалиси на кровать и начали принимать роды. Было очень тяжело. Вокруг неприятно пахло кровью. Время от времени она позволяла себе сдавленные слёзы, но умолкала вспоминая кто она есть. Кажется что это конец. Но она дракон что подкрепляет её силы. Таргариен спускает последние силы и на всё помещение раздаётся детский плач. Жив! С бледной мыслью теряет она сознание.

***

Она проснулась только через двое суток. Всё ещё изнеможённая первыми и длительными родами. Кхалиси оглядывалась вокруг, пытаясь отыскать малыша, своего Кхала, повитух. Кого угодно! Их драконьих рёбер вырывается истеричный клич. Несколько мгновений и в шатёр заходит он – её солнце и звёзды, со свёртком на руках. Ничто не омрачало лицо с медной кожей Кхала. Всё в порядке. Прежде угрюмое даже для неё лицо Дрого озаряет улыбка и он встаёт на колени рядом с ложем жены. Дени открылось прекрасное лицо младенца, чернокудрого, крохотного, улыбчивого, с парой фиалковых глаз. Слёзы счастья капают по её щекам когда сын и «жеребец что покроет весь мир» хватает её за большой палец левой руки и беззубо улыбается. Ничто не омрачит их счастья. Никто не тронет их сына.