Sacré bleu

      Утренние лучи будят Феликса, знаменуя начало новой учебной недели. К парам он готовился поздно вечером, поэтому сейчас, в 06:01, он сонно листал почту на телефоне, силясь заставить себя встать с кровати.       «Здравствуйте, заинтересован в фотосъёмке, когда будет свободное время?..» Вот чёрт.       Феликс выпал из мира соцсетей на этих выходных, хотя раньше всегда старался сразу отвечать на запросы по съёмкам. Всё-таки, это было не только его хобби, но и основной доход.       «Прошу прощения, был занят…» – Феликс наспех отвечает на сообщение, предлагая встретиться во второй половине недели.       Выходные, сказочные выходные, пролетели так быстро, что теперь сложно возвращаться в серую реальность, где нужно учиться, коммуницировать с остальными людьми, и делать скучные дела по дому. Хотя, у Феликса была довольно весёлая жизнь молодого студента – тусовки, друзья, всё как полагается, но сейчас всё это меркло в сравнении с последними событиями.       Он целовался! В первый раз, по-настоящему – так, как мечтал в своих фантазиях, так, как представлял себе это… Но почему-то ему казалось, что этим самым первым станет кто-то уже знакомый, понятный и похожий на него самого. Например, из института, либо приятель из спортивной секции, или может с курсов моделинга – там таких как Феликс было много, выбирай не хочу. Но нет, какой-то случайный прохожий из метро, что так быстро пробрался в сердце, что так быстро в себя влюбил, напрочь выбив из головы всё остальное. Влюблялся ли Феликс так раньше? Бывало, эпизодически. Смазанные, быстрые увлечения, мимолётные симпатии… Пару раз ему разбивали сердце, если слегка преувеличить. Особенно больно саднил в душе школьный случай, когда одноклассник решил поиграть с Феликсом и слегка заигрался. Недвусмысленные намёки, случайные касания – всё закончилось совместным петтингом, но без нежностей и поцелуев. Это случилось еще раз, и ещё, превратившись в еженедельную традицию. Но когда Феликс захотел прояснить ситуацию, поговорив о чувствах, выяснилось, что никаких чувств не было – лишь бушующие гормоны. По словам одноклассника, с парнем провернуть подобное было куда проще, чем с девчонкой. После, обиженный Феликс предложил мирно разойтись и больше никогда этого не повторять. Отчего-то резкий отказ задел одноклассника, и он стал болтать всем направо и налево об ориентации Феликса, хотя тот предпочёл бы скрывать личную жизнь, несмотря на то, что общество стало куда терпимее, чем лет тридцать назад.       С Хёнджином он чувствовал себя иначе – не так как с остальными. Ему было комфортно, но моментами становилось сложно контролировать своё тело – то сердце вот-вот выскочит, то воздуха не хватает. То, что он чувствовал от его прикосновений, не шло в сравнение ни с чем, что было раньше. Словно новый этап в его жизни – взрослый и осознанный. С Хёнджином ему хотелось всего. Всего, что происходит между двумя людьми, которые нравятся друг другу. Это будет нормально, если я сразу приглашу его домой на ужин? Или мы должны еще где-то прогуляться? Поговорить? Возможно, стоит узнать друг друга получше, я ведь так мало знаю о нём... Всё слишком туманно и размыто.       Из-за потока мыслей, Феликс едва не пропустил свою станцию, выскочив на последних секундах. - Что ж, Ли Ёнбок, выходи к трибуне и зачитай свой доклад о способах переработки пластика.       Преподаватель жестом пригласил Феликса, снимая очки и потирая переносицу. Феликс поступил на факультет защиты экологии – это было очень актуальным направлением в эпоху, когда близилась экологическая катастрофа, хотя человечество всеми силами пыталось её избежать. Он всегда любил природу и всё живое - будучи маленьким, он много времени проводил на даче с родителями, и без конца бродил по окрестностям, изучая местную флору и собирая гербарии. В этом Феликсу не было равных – аккуратно собранные и высушенные цветы и листочки покоились на страницах книг, а затем в скетчбуке с зарисовками.       После учёбы, Феликс по привычке идёт с одногруппниками в кафе, где они общаются и рассказывают о том, как провели выходные. - Кстати, Ёнбокс, а что это за парень тебя тогда встречал после занятий? Не тот ли самый… – одногруппница игриво улыбается, и косится на остальных. - Да, это он – Феликс застенчиво сминает салфетку и опускает глаза в стол. - Вы подружились? Или?.. – улыбка подруги становится ещё шире, отчего щёки Феликса розовеют. - А об этом я пока вам не готов рассказывать, всему своё время, так что уймите своё любопытство – по-доброму отвечает Феликс, чем вызывает у ребят вздохи разочарования.

***

      Феликс долго мается и ворочается в постели. Раньше он любил вечера – время, которое с чистой совестью можно посвятить себе и своему творчеству (если всю домашку сделал, конечно). Он ретушировал фотографии, плёл из бисера браслеты и колечки, делал зарисовки в скетчбуке, иногда просто валялся в кровати с книгой… Почему же сейчас ничего другого не хочется, только бы снова заглянуть в янтарные глаза волшебной красоты, прижаться к теплой груди и запустить пальцы в мягкие розовые волосы? Вот бы увидеть его… Хотя бы на минутку.       Внезапный звонок домофона заставил Феликса вздрогнуть от испуга. Он никого не ждал, поэтому решил проигнорировать – скорее всего, кто-то ошибся квартирой, как это бывало иногда. Но звонок не прекращался, поэтому встревоженный Феликс, завернувшись в домашний халат, поплёлся к трубке домофона. - Да? - Феликс, это я.       Знакомый голос заставил замереть сердце; пальцы, не дожидаясь объяснений моментально нажали кнопку «открыть».       Феликс наспех заглянул в зеркало, пригладил волосы и замер в дверном проёме. Звуки открывшегося лифта заставили ладошки вспотеть, и блондин обтёр их о домашние пижамные штаны. - Я же не разбудил тебя? Привет – Хёнджин улыбается, и всё сразу становится хорошо, нет никаких проблем и тревог, суеты и беспокойства. - Нет, я обычно поздно ложусь… А ты здесь как? - Я просто тут рядом был, и вот – Хёнджин протягивает коробку, обвязанную атласной ленточкой – Решил занести тебе эклеры к чаю. Ты ведь любишь сладкое?       Сердце Феликса продолжает плавиться, они должны были встретиться только послезавтра, но вот он перед ним – стоило только захотеть его увидеть.       Чудо какое-то.       Феликс отнимает коробку из рук, ставит её на тумбочку в прихожей, и утягивает за собой Хёнджина, закрывая за ним дверь. Щека к щеке – такие необходимые объятия сейчас; Хёнджин прохладный с улицы, и руки Феликса поскорее забираются под кожанку к теплой спине, а нос зарывается в шею, втягивая сладкий аромат парфюма. - Я успел соскучиться – тихо мычит он, не размыкая рук за спиной Хёнджина, и совсем никак не может от него отлипнуть. - Я тоже.       Они пьют фруктовый чай с эклерами, и молча переглядываются, сидя за барной стойкой. - Это было очень вкусно, спасибо – Феликс подпирает щеку рукой и не отрываясь разглядывает «пришельца» напротив.       Повинуясь внезапно накатившему игривому настроению, он ведет ступней по ноге Хёнджина, медленно поднимаясь вверх, к колену и бедру.       Хёнджин вздрагивает и перехватывает его ногу. - Ой, мне щекотно – смеётся он. - Ну вот, план по соблазнению провалился – картинно дует губы Феликс. - Тебе не нужно меня соблазнять – Хёнджин гладит по щеке, нежно проводя по скулам подушечками пальцев. - Что, даже не поцелуешь?       Феликс не унимается, каждая его клеточка просит скорее броситься в объятия, поцеловать, вжаться потеснее, и что самое важное – не отпускать. - Очень хочется, но лучше не надо. - Это почему? – Феликс распрямляется и ему становится по-детски обидно. - Я пришёл ненадолго, просто хотел тебя немного порадовать – Хёнджин направляется в сторону выхода – Если начнём целоваться – я же не дам тебе уснуть, и ты завтра проспишь свои пары. - Я не знал, что ты такой зануда. - Ну не дуйся. Иди сюда – Хёнджин раскидывает руки и, конечно, Феликс обнимает его, прижимаясь всем телом. - Хотя бы чмокни – блондин заглядывает в глаза и устоять невозможно.       Хёнджин соединяет их губы, ненадолго, но так приятно и чувственно, а затем оставляет целомудренные поцелуи в лоб и нос. - У тебя очаровательный носик – бросает напоследок – До среды!       Вторник тянется мучительно долго, после пар Феликс спешит домой, чтобы закончить подарок, который он спонтанно решил преподнести Хёнджину. Он слегка волновался, ведь для него это значило больше, чем просто вещь. Скорее, это был способ отдать частичку себя, рассказать о сокровенном, но не вербально, раскрыть потайные уголки своей души.       Захлопнув блокнот, Феликс облегченно провалился в сон, лелея мечту о скорой встрече.

***

08:34 11:05 13:54 14:20 15:36 Наконец-то! - Эй, ты не с нами? - Сегодня нет, пока!       Феликс стремительно покидает стены университета и несется навстречу свежему воздуху, осени и влюблённости. Хёнджин, как всегда, неотразим – сегодня он в том же пальто, что и в первый день знакомства, на шее кашемировый белый шарф, на ногах кеды с высокой платформой, что прибавляло ему ещё пару сантиметров роста. - Ты нарочно так вырядился? – шутливо возмущается Феликс – На твоём фоне я совсем коротышка. - А мне нравится, что ты маленький – наклонившись к уху отвечает старший – И ладошки твои маленькие тоже нравятся.       Хёнджин улыбается так, как не умеет никто другой. Как это у него получается – неясно, но когда он плотно сжимает губы и опускает их уголки вниз, ямочки появляются уже не на щеках, а на подбородке, что выглядит вдвойне мило. Феликс не сдерживается от шлепка в плечо, но после притягивает к себе, поглаживая.       Они обедают в корейском ресторанчике, и украдкой сплетают пальцы, пока их тела отчаянно посылают сигналы о желаниях скрыться ото всех и целоваться, пока слюна не кончится. - Пойдём ко мне? Пожалуйста – шепчет Феликс, удивляясь своему умоляющему тону, словно опасается, что Хёнджин снова включит свою целомудренную сторону и откажет.       Но сегодня Хёнджин не намерен сдерживаться, ведь его так отчаянно тянет к светловолосому мальчишке, с ясными глазами цвета неба и очаровательной улыбкой. Влечение такое сильное, что становится страшно – а вдруг это что-то серьёзное? Вдруг, он тот самый? Но Хёнджин отгоняет от себя эти мысли, не придавая им значения. Как только он оказался на этой планете – сразу понял, что не хочет здесь оставаться. Земля прекрасна, но то, что Люди сделали с ней – потрясает до дрожи в коленях. Эпоху потребления сменила эпоха защиты экологии, что лишь отдаляло гибель человечества. Хёнджин понимал это, но внутри теплилась крохотная надежда на благоприятный исход, ведь Людей жалко, если быть честным. Они просто глупые создания, которые не ценили, что имеют. В любом случае, он искал здесь лишь развлечений, ведь домой ему не удавалось вернуться. Словно кто-то ему перекрыл портал, и предписал запрет на выезд. Мама говорила, что это знак – значит его судьба где-то рядом, но Хёнджин и слышать не хотел. Только не здесь, не на этой обреченной планете. - С удовольствием.        Лишь дверь захлопывается, их губы сталкиваются, и кремовое пальто небрежно спадает на пол, вместе с вязаным фиолетовым кардиганом.       Получасовая прогулка в сторону квартиры Феликса, неловкие касания пальцами и локтями лишь подогрели ожидание, и вот сейчас воздух начинал искриться от накатывающего напряжения. Феликс ловко сплёл венок из опавших жёлтых листьев, и сейчас его ждала та же судьба, что и пальто с кардиганом. - Подожди – Хёнджин мягко давит на плечи Феликса, и берёт ладонями его раскрасневшееся лицо – Давай не будем спешить.       Он оставляет лёгкие поцелуи на веснушчатом лице, касается губами прикрытых глаз и потирается носом о нос Феликса. Такие нежные прикосновения вызывают мурашки по всему телу, отчего даже кончики пальцев покалывают. Большие ладони Хёнджина оглаживают феликсову спину, выводя на ней узоры, пока он губами припадает к теплой шее и оставляет на ней дорожку влажных поцелуев. Феликс зажмуривается от приятных ощущений и подставляет гладкую кожу, давая понять, что ему это нравится. - Ой – Феликс вздрагивает, когда Хёнджин слегка прикусывает его мочку, легонько целуя ухо и чувствительную кожу за ним. - Я не знал, что ты такой нежный – Феликс уже плывет, даже от недолгих прелюдий ему слишком хорошо. - Ты многого обо мне не знаешь – фраза режет слух, но сейчас Феликс не в том настроении, чтобы заострять на этом внимание.       Избавившись от обуви, Феликс ведёт Хёнджина за собой и оставляет на кровати за ширмой. По привычке он зажигает десятки ароматизированных свечей, всевозможных форм и размеров, и включает гирлянду с разноцветными лампочками. В квартире звучит тихая музыка, а на её фоне потрескивание фитилей; на стенах пляшут тени от огоньков, делая атмосферу более теплой и расслабляющей. - Я думал, ты уже не вернешься – Хёнджин протягивает руки и прижимает блондина к себе, оставаясь сидеть на кровати. Его голова упирается Феликсу чуть выше живота, а руки плотно обнимают поясницу. Тот гладит ладошками розовые волосы и чувствует теплое дыхание сквозь футболку. В районе солнечного сплетения просыпаются бабочки и начинают эмиграцию, к которой судя по всему, готовились всю жизнь. Ещё долго Хёнджин вот так вжимается в Феликса, пока наконец не поднимает голову, устремляя взгляд наверх. - Ты что, слушал как мой живот урчит? - Нет, как твоё сердце бьётся.       Секунду они смотрят друг другу в глаза, затем Хёнджин осторожно приподнимает края футболки и целует плоский живот, отчего тот сразу напрягается. Он мажет губами по рельефам и выводит узоры кончиком носа, пока Феликс сжимает его плечи до красных следов. Ладони Хенджина опускаются к икрам и ведут вверх, по белым гетрам, что так дразнили сознание; пальцы посылают сотни импульсов вниз живота, когда касаются голой кожи, и ныряют под шорты, чтобы погладить чувствительные бёдра. - Ох – Феликс еле стоит на ногах, пока Хёнджин приподнимается, и дразнит языком его соски, которые в момент затвердели и набухли.       Когда крупные ладони сжимают аккуратные ягодицы, дыхание Феликса сбивается и колени подгибаются, поэтому Хёнджин усаживает его к себе, утягивая в поцелуй.       Наконец-то Феликс получил, что хотел – близость объятий и пухлые губы, что так приятно и сладко целовать. Он проник языком внутрь, чтобы столкнуться с хёнджиновым, было горячо и мокро, иногда Хёнджин постанывал в поцелуй, распаляя Феликса еще больше. Лишь изредка он отстранялся, чтобы вдохнуть воздуха, но снова припадал к губам, поочередно лаская их и посасывая, меняя углы поцелуя, чтобы попробовать Хёнджина со всех сторон и запомнить его вкус. Когда язык немного устал от бурных танцев, Феликс уронил голову на плечо, в попытке перевести дыхание. Но Хёнджин, похоже, был полон сил – он усадил блондина на кровать, и опустился на пол рядом. Феликс немного напрягся, когда увидел Хёнджина на коленях, и замер, боясь пошевелиться. - Расслабься, не укушу – шепчет старший и мягко целует колени, прикрытые гетрами, поглаживая ступни и поднимаясь ладонями вверх. Он неспешно расстегивает пуговицу на шортах, и просит Феликса приподняться, снимая их. Тот взволнован, но не препятствует – на самом деле, всё это было в его снах и фантазиях, но сейчас всё по-настоящему, и от этого мозг отказывался работать как положено. Впрочем, он отключился еще когда Хёнджин начал обцеловывать его живот и соски, а теперь – и говорить не о чем.       Хёнджин разводит феликсовы ноги и придвигается ближе, занимая удобное положение. Рука мягко опускается на пах и осторожно поглаживает через тонкую ткань белья. Феликс выпрямляется и хватает Хёнджина за плечи, понимая, что ему не хватает обнажённой кожи под пальцами. После первой пуговицы рубашки, что была расстёгнута Феликсом, Хёнджин помогает ему, и отбрасывает вещь в сторону. Следом летит футболка Феликса, и завороженные, они разглядывают друг друга, восхищаясь красотой молодых подтянутых тел, не прикрытых одеждой.       Остаётся еще один элемент, от которого следует избавиться, и Хёнджин ведет губами по краю белья, оттягивая резинку зубами, а затем оставляет влажные поцелуи прямо через ткань на возбуждённом члене Феликса. Первый стон срывается с его губ, и он сильнее сжимает обнажённые крепкие плечи, пока Хёнджин стягивает с него последний барьер, отделяющий их от черты, переступив которую, обратного пути не будет.       Хёнджин обхватывает тёплой ладонью член Феликса и в последний раз заглядывает в глаза, как бы спрашивая разрешения. Он видит в них всё – пелену возбуждения, предвкушение первого раза и волнение от неизвестности.       Пока ладонь Хёнджина медленно массирует уже влажный орган, второй рукой он тянет к себе Феликса и успокаивающе целует в губы, отчего лёгкая дрожь в коленях прекращается.       Хёнджин опускается ниже и просит Феликса закинуть ноги ему за спину, оставляя бёдра разведенными. С особым восхищением он отмечает про себя, что гетры - единственное, что сейчас осталось из одежды на блондине; его сводят с ума худенькие ножки, по колено утопающие в белой мягкой ткани, что пахнет свежестью ополаскивателя для белья. Какой-то райский мальчик – думается Хёнджину, когда он, несколько раз укусив внутреннюю часть бёдер, запускает в рот сочащуюся головку и обводит языком по кругу, чем вызывает у Феликса гортанные низкие стоны. Обхватив головку губами и придерживая у основания, Хёнджин немного углубляется и делает несколько ритмичных поступательных движений головой.       Пальцы Феликса сами тянутся к розовым волосам, накручивая их и несильно оттягивая. Когда Хёнджин проходится языком по всей длине и очерчивает выступающую венку, Феликс падает без сил на одеяло и прикрывает ладонями лицо, от невозможности вытерпеть эту сладкую муку. Хёнджин берёт активнее, резче насаживаясь ртом, пока Феликс не начинает хныкать, и надавливать ему на голову одной рукой; в то время как другая сжимает в кулаке одеяло, простынь и всё, что встречается на пути. Выпустив член изо рта, Хёнджин еще несколько раз проводит рукой верх-вниз, после ласкает языком яички, чем заставляет Феликса выгнуться в спине и податься бёдрами наверх, толкаясь во влажную руку. Движения ускоряются, и задыхаясь, Феликс резко кончает, не успев предупредить Хёнджина и даже осознать, что это вот-вот произойдет. - Чёрт прости, я не… – Феликс глубоко выдыхает и прячет лицо в ладонях. - Всё хорошо – Хёнджин целует колено и приподнимается – Есть салфетки? И… презервативы? - Я принесу, только дай отдышаться.       Хёнджин ложится рядом на бок и с упоением рассматривает вспотевшего Феликса, который пытается восстановить дыхание, прикрыв глаза. Такой красивый – мысль жалит невозможной нежностью и трепетом, даже глаза слезятся и Хёнджин ведет рукой по щеке Феликса, затем спускается на грудь и живот, мягко поглаживая костяшками пальцев. - Я сейчас – младший находит в себе силы встать, а Хёнджин не упуская возможности, разглядывает его со спины.       Вдруг, его прошибает током, и он резко садится на кровати. - Ёнбоки, ну-ка подойди.       Феликс с немым вопросом разворачивается и направляется в сторону Хёнджина. - Повернись, пожалуйста. - А, ты решил мою задницу заценить? Ну, смотреть там особо не на что… - Что у тебя здесь? – Хёнджин касается пальцем тёмного пятна овальной формы, которое по очертанию и расположению – точь-в-точь как у него. - А, это? Так родимое пятно, а что такое? - Не может быть – бормочет Хёнджин и отнимает руку, наспех поднимаясь с кровати и собирая вещи. - Что случилось? – Феликс не понимает, что происходит и натягивает на себя шорты, так как его нагота становится неуместной. - Феликс, прости, я не останусь – Хёнджин отводит взгляд, пока одевается – Всё было прекрасно, и ты замечательный, но я не могу… - Ты можешь нормально объяснить? Увидел маленькое пятнышко у меня на пояснице и засобирался домой? Что я должен подумать? – на глаза Феликса наворачиваются слёзы – всё пошло совсем не так, как он себе представлял.       Хёнджин не может уйти, не объяснившись – глаза небесного цвета умоляюще просят сказать хоть что-то. - Помнишь, я сказал тебе, что у нас принято верить в судьбу? Что существует кто-то во вселенной, кто предназначен именно тебе? - К чему ты сейчас клонишь? – Феликс вытирает слезу, скатившуюся по красной щеке – Я тебя не понимаю. - Говорят, что эти двое однажды встретятся и у них будут одинаковые знаки на теле. Вот, смотри.       Хёнджин поворачивается спиной и приподнимает края незаправленной рубашки. - Ох – Феликс подходит ближе, вглядываясь в пятнышко на пояснице – Они похожи, правда. - Нет, они абсолютно одинаковые. Это может значить, что… Нет, не может быть. Чтобы я остался здесь… Нет, абсолютно невозможно.       Хёнджин накидывает пальто на плечи и близится к выходу. - Постой, но ты ведь сам сказал, что не веришь во всё это? – Феликс правда не понимал, почему какие-то сказки старожил так напрягли Хёнджина. Ну подумаешь, пятна одинаковые – это могло быть обычным совпадением. - Мне сказали, что я почувствую что-то особенное, если это случится. Я понимаю, ты мне не веришь, и сейчас это всё кажется странным и глупым. Прости, но я правда лучше пойду. - Хёнджин, подожди секунду! – внезапно Феликс вспоминает о своём подарке и быстро достает его из шоппера, что валяется на полу. - Возьми, на случай, если мы больше не увидимся – голос Феликса начинает дрожать – Это мой скетчбук. Там зарисовки, высушенные растения, заметки… Почти что дневник. - Прости еще раз – Хёнджин забирает блокнот – Мне нужно подумать – и захлопывает за собой дверь.