Take me home

Яркие солнечные лучи пробиваются через неплотно занавешенные шторы. Огибают своим светом всю комнату и устремляются к укутанному в теплое одеяло парню. Из-под края торчит очаровательный нос, который смешно морщится, когда декабрьское солнце пробегает лучами по его лицу. Тонкая ладонь спешно прикрывает глаза и раздается сонное мычание. Просыпаться не хочется совершенно. Десять дней карантина сделали свое дело – его режим сна махнул ему рукой и отправился восвояси. – Тани, солнышко, где ты? – голос Тэ хриплый, ниже на пару тонов. Отсутствие шпица рядом с собой не то чтобы пугает, но все же напрягает. Его маленький комочек шерсти очень привязан к нему, всегда спит с ним, а по пробуждению хозяина подрывается и тычется мокрым носиком ему в лицо. Но сейчас в квартире тишина, не слышен звук перебирающих лапок, как если бы Тани ушел подкрепиться и спешил на голос хозяина. Тэхен резко подрывается с кровати, хмурит широкие брови и оглядывает комнату полу раскрывшимися глазами. Всё так же, как и вчера: ноутбук небрежно лежит в ногах (они с Гуки проговорили по скайпу до четырех часов утра), игрушки шпица разбросаны по комнате, как будто он только недавно игрался со своей любимой резиновой морковкой, которая раздает ужасно пищащие звуки, а дверь в комнату прикрыта, хотя парень уверен, что оставлял ее открытой. Пиликающий звук открытия входной двери раздается по всей квартире. Слышится хлопок, тихий шепот и негромкое тявканье, как будто песик соглашается с тем, что ему сказали. Тэхен спускает ноги с кровати, даже не удосужившись надеть тапочки, и спешит в сторону коридора. Сердце учащенно бьется, так как код от его квартиры знают самые близкие, но родители навряд ли приехали бы к нему утром, а Чонгук лег спать, так же поздно, как и он. Но какое же удивление он испытывает, когда вбегает в просторную прихожую, где видит своего мужчину, который, сидя к нему спиной на корточках, отстёгивает поводок Тани, и легко поглаживает его за ушком. – Гуки? – Тэхен готов запищать от радости и удивления, видя своего парня воочию, – Ты как тут оказался? Я не ждал тебя раньше вечера! Черноволосый поднимается в полный рост, разворачивается и улыбается широко-широко своему медвежонку. Руки раскрываются в разные стороны, приглашая Тэхена в крепкие объятия, которые он так долго желал подарить ему. Кудряшки весело подпрыгивают, когда парень влетает Чонгуку в грудь, оплетает его шею руками и слегка подпрыгивает, зная, что его мужчина всегда поймает, давая сцепиться лодыжками на крепкой спине. – Мой сюрприз не удался, – Гук притворно вздыхает, нежно поглаживая кусочек оголившейся талии, – я думал, что успею выгулять Тани, приготовить завтрак и прийти с ним к тебе в постель. – Гугу, – его медвежонок тихо хнычет и осыпает шею ласковыми поцелуями, – Для меня самый главный сюрприз – это видеть тебя здесь, никаких завтраков не нужно. – Я скучал, малыш, – Чонгук аккуратно подхватывает Тэхена за подбородок, смотрит в слегка слезящиеся глаза (его медвежонок такой чувствительный), и легкими поцелуями – бабочками проходится по всему лицу: широкому лбу, аккуратному носику, целует каждое веко, слыша тихое пофыркивание, мажет чмоками по сладким щечкам, которые налились, как спелые яблочки, за время на Гавайях и карантине, спускается к пухлым губам, сперва захватывая нижнюю, слегка покусывая, а затем и верхнюю, углубляя поцелуй, но оставляя его все таким же нежным и полным любви. Тэхен слегка ворочается, притирается ближе к сильному телу и тихо постанывает, искренне наслаждаясь крепкой хваткой на талии и мягким губам, что сплетены с его и дарят поистине сладкое наслаждение. Длинные пальцы проходятся по затылку Гука, нежно скребут ногтями по вискам, мнут мочку уха, пересчитывая маленькие колечки, а затем впиваются в отросшие пряди, несильно оттягивая и заставляя мужчину издать тихий рык. – Медвежонок, откуда такая резвость? – Чонгук с тихим причмокиванием отрывается от любимых губ, смотрит в глаза напротив, что слегка затуманены от возбуждения и легко щекочет под подбородком, пытаясь вернуть внимание парня со своих губ на себя. Тэхен как будто и не слышит его, лишь теснее прижимается бедрами к низу его живота, трется, тем самым показывая, что возбужден и хочет продолжения. Пальцы его рук сильнее сжимаются в волосах, притягивая Чонгука к своему лицу и впиваясь в его губы резким поцелуем, пробираясь юрким языком в тепло его рта и обводя самым кончиком края зубов. Мужчина сдается, не то чтобы он прям хотел держать оборону, но планы на утро были другие: более спокойные и наполненные уютом. Но раз его мальчик хочет, то он не в праве отказывать ему. Чонгук и сам скучал по их поцелуям, близости и высоким стонам своего медвежонка, что любит не сдерживаться и показывать насколько хорошо ему делает его мужчина. Тэхен, понимая, что больше его никто останавливать не будет, перестает сдерживать себя окончательно. Разрывает поцелуй, оставляя ниточку слюны между их губами, спускается горячими поцелуями по подбородку, прикусывает кадык, а затем и шею, оставляя то маленькие поцелуи, то несильные укусы. Все же есть плюс в отпуске – он может оставлять следы на своем мужчине, не боясь получить втык за это. Чонгук спускает руки с талии на ягодицы, сжимая мягкие половинки и слегка раздвигая их в стороны. На Тэхене нет белья. Тонкие шортики, что не оставляют места для фантазии, поднимаются вверх и дают больше свободы действий для мужчины. Пальцы обхватывают гладкую кожу, мнут, слегка шлепают и ловко пробираются к чувствительной дырочке, что приятно сжимается, когда чувствует легкое давление пальцев вокруг. Тэхен протяжно стонет, остервенело кусает ключицы Гука, помечая красными следами и зализывая после. Член приятно трется о мягкий шов спальных шорт, истекая смазкой и требуя к себе внимания. Чонгук животом ощущает, какой мокрый и нуждающийся сейчас его медвежонок, но ему хочется поиграть, растянуть это сладкое мгновение, поэтому он возвращает руки на талию своего парня, слыша, как тот скулит ему на ухо, и медленными шагами движется в спальню, одаривая шею и плечи своего малыша легкими поцелуями. В комнате все также светит декабрьское солнце, играясь солнечными зайчиками на стенах. Чонгук опускает Тэхена на смятые простыни, любуясь его растрепанными волосами, зацелованными губами и топорщимся бугорком, руки к которому тянет его малыш. – Медвежонок, я не разрешал тебе себя трогать, – мужчина звучит властно, даже немного грозно, он знает, что Тэ нравится, когда он предстает таким во время их занятий любовью. Малышу особенно нравится чувствовать власть над собой, хотя иногда он становится довольно капризным. Вот прям как сейчас, смотрит осоловело в глаза Чонгуку, прикусывает нижнюю губу и ведет пальчиками вверх, расстегивая пуговицу за пуговицей, раскрывая больше медовой кожи, вставшие соски и мягкий животик. Чонгук рычит. Срывает с себя футболку, откидывая ее в сторону. Желание наказать любимого мальчика растет в геометрической прогрессии. Сперва он хотел немного оттянуть сам процесс соития, немного поиграть, но сейчас он покажет медвежонку, что не нужно нарушать его правила. Татуированные руки тянут за лодыжки, срывая тихое оханье с губ Тэхена. Чонгук встает коленом между ног своего парня, ведет пальцем от яремной ямки до пупка, задевая кромку шорт, как будто издеваясь. Тэхен начинает скулить, ерзать, раскрывая полы ночной рубашки еще шире, давая своему мужчине увидеть больше участков своего стройного тела. Чонгук и сам не может терпеть, хочет прикоснуться к своему мальчику, накрыть своим телом, целовать каждый участок тела, выбивая громкие стоны. Но игра есть игра, и он знает, что Тэхен, несмотря на издаваемый им же скулеж, так же любит оттягивать удовольствие, чтобы до последней капли, когда уже невозможно терпеть и все что хочется – это почувствовать крепкий член в себе. Мужчина аккуратно, даже медленно стягивает с Тэхена шорты, освобождая его сочащийся член, который шлепается о низ живота, оставляя небольшую лужицу. Тэхен задыхается, хочет прикоснуться, но знает, что еще не время, ему не разрешали, а за выходки, что он устроил, еще огребет от любимого, что будет водить его по краю удовольствия, но не давая упасть в него. Глаза закатываются, прохладный ветерок проходится по разгоряченной коже, а его мужчина шуршит одеждой, оставляя ее на полу, устраиваясь между ног Тэхена и закидывая его лодыжки себе на плечи. Парень издает задушенный писк, когда чувствует, что широкий нос утыкается ему прямо в мошонку, ведет по шву и спускается к гладкой дырочке. Горячий воздух окутывает ее. Чонгук смачивает ее слюной, слегка лижет, совсем легонько, как будто этого прикосновения и не было. Всего одним пальцем ведет по кругу, оглаживает складочки и то проникает одной фалангой внутрь, то вынимает обратно. Тэхен скулит, хрипит и хнычет, ему хочется большего, поэтому он дает себе вольность, цепляет Чонгука за волосы, вжимая сильнее между своих ягодиц, ощущая, как губы мажут прям по его дырке, принося щекочущее ощущение. Чонгук шипит, его член трется о ткань простыни, истекает смазкой и все что он хочет – это ощутить узость любимого тела, но он еще не наигрался, всё самое сладкое впереди. Он решает сжалиться над медвежонком, немного отстраняется, широким мазком проходит по промежности, сплевывает и кончиком языка раздвигает упругие стеночки. Проникает внутрь, слыша, как Тэхен вопит, прося ускориться и дать ему хоть что-то. Лижет усиленно стеночки, что сжимаются вокруг его языка, причмокивает и пускает больше слюны, чтобы сразу же ввести указательный палец, а затем и средний, потому что его мальчик похоже игрался с собой в его отсутствие, а значит растяжке можно уделить меньше времени, чем обычно. Тэхен натурально воет, мечется по простыням, сжимая ткань в одной руке, а второй удерживая Гука за волосы. Он то прижимает его ближе к промежности, то оттягивает. Возбуждение такое сильное, что он уже не может терпеть. Головка его члена красная, сочится смазкой, оставляя еще большую лужицу на его животе. Ему нужно прикоснуться к нему, очень нужно, но у него нет разрешения, от этого он хнычет, слезы стекают по щекам, и он весь такой слабый, желающий почувствовать власть и силу своего мужчины. – Чонгук, Гуки, – голос надрывается, хрипит, – Пожалуйста, дай мне прикоснуться к нему, совсем немного, я больше не могу. Мужчина отрывается от его дырки, слюна стекает по его подбородку, зрачки расширены, а член уже вовсю стоит, так же принося ему дискомфорт. И он бы мог прям сейчас войти в своего мальчика, вбиваться в него, что есть мочи, срывая крики, но ему не хватает маленькой детали, он хочет, чтобы его медвежонок попросил его иначе, так как он любит. – Малыш, попроси правильно, – Чонгук продолжает растягивать его двумя пальцами, разводит их на манер ножниц, входит глубже, слегка касаясь простаты, от чего его мальчика начинает трясти еще больше, а слезы катятся по всему лицу – настолько он возбужден, – Ты же знаешь, что как только сделаешь это, то получишь мой член в своей дырке, и я буду трахать тебя грубо, все как ты любишь. – Папочка, – хрипит Тэхен, – пожалуйста, папочка, разреши мне кончить. Посмотри, я такой открытый для тебя, такой чистый, моя дырочка такая влажная и нуждающаяся в твоем большом члене. Он так прекрасно заполнит меня, принося мне истинное наслаждение. Чонгуку срывает крышу. Он резко подрывается с кровати, подлетает к прикроватной тумбе, где в ящике лежат презервативы и смазка. Хватает это все одной рукой и возвращается к своему медвежонку на постель, устраиваясь вновь между его ног. Открывает тюбик смазки, выжимая, пахнущую апельсином и корицей (Тэ сказал, что это будет по-новогоднему и предаст зимнего настроения их сексу) субстанцию, прям на раскрытую дырочку. Мужчина уже порывается открыть пакетик с презервативом, но слышит всхлип и переводит мутный взгляд на Тэхена. – Малыш, что такое? – он уже подрывается к нему, но его мальчик сжимает кулачки, смотрит на него полными слез глазами и встает на четвереньки, выгибаясь и прижимаясь животом к простыне. – Папочка, ты хочешь наказать меня? – он вырисовывает восьмерку своими пухлыми ягодицами, заводит руки назад и разводит мягкие половинки в сторону, – Посмотри на нее, папочка, она хочет получить твой член, полностью, без всяких резинок. Пожалуйста, дай ей почувствовать всего тебя. Мужчина звереет, отпускает себя полностью. Накрывает своего мальчика своим телом, прижимается грудью к его влажной спине и одним слитным толчком заполняет его. Тэхен тихо пищит, дергается и расслабляется, повиснув на руках своего мужчины. Плотные стеночки так приятно сжимают его член, согревают своим теплом. Чонгук жмурится, дает себе выдохнуть и начинает осторожно толкаться, чтобы не сделать своему медвежонку больно. Но Тэхен не был бы Тэхеном, если бы не завел руку назад, не сжал ягодицу Гука, тем самым призывая его толкаться сильнее, жестче. – Папочка, я что не заслужил твой член? – его мальчик двигает бедрами, сам насаживается на толстый орган и громко стонет, когда кончик головки касается простаты, – Пожалуйста, дай своему малышу то, что он хочет, я хочу кричать под тобой, позволь мне кончить без прикосновений к себе. Чонгук хватает его за шею, тянет на себя, в который раз поражаясь пластичности медвежонка. Выходит полностью из растраханной дырки, сплевывает, смотря как слюна стекает по ровному шву, и вгоняет член обратно, срываясь на бешеный темп. Входит глубоко, с оттяжкой, каждый раз доставая до простаты, принося своему мальчику неизмеримое наслаждение. Волосы спадают на лицо Тэхена. Он срывает голос, заливается слезами и слюнями, но не перестает ни на секунду двигаться вместе со своим мужчиной, сжимая его член в себе. Скребет ногтями по предплечьям Чонгука, оставляет длинные красные полосы, не в силах сдерживать свое удовольствие. – Гуки, я скоро, совсем скоро, – голос надломленный, переходящий на шепот. – Я знаю, малыш, знаю, – движения бедер Чонгука становятся быстрее, смазка хлюпает, звуки шлепков раздаются по всей комнате, а их совместный запах забивает ноздри, – Ты такой умница, такой хороший мальчик, так хорошо справляешься. Мужчина крепче сжимает талию парня, притягивая к своей груди полностью, трахая своего парня полустоя, впиваясь коленями в матрас и натягивая его на свой член. Тэхен откидывает голову ему на плечо, устало улыбается и стонет уже тихо-тихо. Измотался малыш. Пухлые губы Чонгука мажут по его щечке, прикусывают подбородок и впиваются в открытые уста поцелуем, сплетаясь языками и покусывая губы. Тэхен как-то слишком надломлено мычит ему в рот, весь поджимается, стискивает своей дыркой его член и спускает себе на живот. От ощущения горячих стенок и сильного давления, Чонгук делает последние толчки и изливается в нутро. Крепче прижимает уставшего медвежонка к своей груди, одаривая его плечи ласковыми поцелуями. – Хей, малыш, как ты? – Тэхен устало, но счастливо смотрит на него, притирается кончиком носа о щеку мужчины и широко улыбается, – Я не сильно перестарался? Тебе нигде не больно? – Все хорошо, Гу, даже замечательно, – его мальчик немного шипит, когда мужчина покидает его тело, но сразу же оборачивается к нему всем телом, чтобы упасть в крепкие объятия, – Я люблю тебя. Мужчина крепко прижимает своего сонного медвежонка к себе, укладывается спиной на простыни и укладывает себе на грудь Тэхена, который сразу же оплетает его своими конечностями и утыкается в шею. – Я тоже люблю тебя, мой хороший, – Чонгук тепло улыбается, поглаживает макушку своего парня, – Ты так хорошо справился, такой молодец. Тэхен издает тихий смешок, приглушенный кожей Чонгука, оставляет маленькие поцелуи и поднимает свои глазенки на своего мужчину. – Давай немного полежим, а потом сходим в душ? Не хочу никуда отпускать тебя весь день, – подтверждает свои слова еще более крепкой хваткой вокруг тела Чонгука. – Конечно, медвежонок, а пока отдыхай, я позабочусь о тебе.