«Чуланчик с историями»

— Бегун, ходячее лекарство, иммун, здесь в гавани у тебя много имен, — темноволосый озадаченно таращится на меня, девушку, бесцеремонно прервавшую его раздумья. — Это мое хобби. — Хобби? — парень все еще не понимающе разглядывал меня, вдумываясь в мои слова. — Считать, сколько у кого имен или прозвищ, называй как хочешь, — порывы ветра швыряют мои волосы по сторонам, а жесткие волосы бегуна лишь незаметно подрагивают от дуновения. — Сколько прозвищ у тебя? — Лишь мое имя, — отвечаю понуро и тоскливо, в полной мере осознавая масштабы своего одиночества, ведь даже у моего имени нет парочки в качестве смешного и надоедливого прозвища. — В сгоревшем до тла мире, настоящее имя лучше всяких придуманных, так ты хотя бы знаешь кто ты, — кареглазый тепло улыбается, рассматривая горизонт за океаном. — Давно ты здесь? — С самого начала, наверное...когда я прибыла в гавань здесь почти никого не было, кроме оснавателей спокойного места и тех, кто привозил сюда здоровых детей, — я помню свое появление в, умиротворенном и скрытом от глаз всего мира, месте, и мне было тяжело. Одиночество и буквальное отделение от внешнего мира вводило меня в состояние транса, совершая механические движение для дальнейшего существования, я чувствовала, что не живу. За пределами гавани была жизнь, ужасная, страшная, опасная, покорёженная, зараженная, но жизнь. Сражаясь за существование, я знала, что живу, в этом заключался смысл моей жизни. Когда меня нашли на пустынной улице, грязную, чумазую девчонку, в лохмотьях от одежды, у меня не хватило сил на сопротивление. Возможно, в тот момент я устала бороться за жизнь и хотела просто существовать. — Я видела становление Гавани Спасения, каждый день просыпаясь от звуков сирены, сопровождаемых приездом новых иммунов, я выходила из своей палатки и шла знакомиться с новыми постояльцами, напуганными и непонимающими. — Гавань Спасения? — Томас посмеивается, незаметно переводя взгляд с горизонта на меня. — Люблю давать интересные названия необычным местам, — заправляю прядь за ухо, рассматривая отпечатки следов на мокром песке. Прибрежные волны разбивались о берег и соленые брызги разлетались по воздуху, успевая коснуться нашей кожи. Океан, в мире, который сгорел от вспышки, невероятное чудо. Соленая вода способна смыть всю грязь, рабочую пыль и освежить уставшее тело, задеревеневшее от физического труда. — Ты и сам несильно адаптировался здесь, правда Томас? — он вздрагивает и вены на его шее хаотично двигаются, дрожат и замирают от напряжения, словно его имя давно позабытая вещь. — Я всё думаю, сколько мог спасти людей, если бы добровольно сдался? — Нисколько! — мой ответ звучит категорично и Томас чуть заметно отрицательно качает головой. — Среди руководителей ПОРОКА было много зараженных и твоей крови, дай бог, бы хватило только на половину из них, а кто действительно нуждался в помощи, не получил бы ее и твоя жертва была бы напрасной, — тень сомнения ложится на лицо Томаса и сомневаясь в правильности моих слов, он возвращается к созерцанию горизонта. — Иногда, мне кажется, что они смотрят на меня с осуждением, — карие глаза печально сияют. — Ты главная тема для обсуждений в месте, в котором практически ничего не происходит и нечего обсуждать. — Именно поэтому у тебя два хобби? — он смеётся и меня обволакивает приятное тепло, как ореол, зависший над головой. — Наше общение может стать общим хобби для нас...