Поцелуй спасет голодающего

Резкий звук железа. Капли крови на ее лице. Голова Мальбонте покатилась по склону.  Бездыханное тело повалилось на землю и Голод, сделав пару шагов к Вики, заключил ее в крепкие объятия. — Прости меня… прости-прости-прости. — он покрывал ее лицо быстрыми поцелуями.  — Я не должна была уходить… — Я люблю тебя. — он не дал ей ответить и жадно поцеловал. Он обхватил ее лицо своими ладонями и чувствовал мягкость кожи, ее тепло и запах. Родная. Голод сминал ее губы, был готов утопать в этом блаженном моменте. Он чувствовал, как внутри что-то крошится, что-то невозвратно ломалось в нем, а затем наполняло приятным холодком. Его сила. Такая приятно-ледяная с привкусом ментола. Всадник ощутил такое приятное для него чувство, что готов был без крыльев взлететь. Вся его сила готовилась к прыжку, как дикая кошка. Вики отстранилась. Она почувствовала странный трепет в районе грудной клетки. Ее сердце пропускало через себя окутанную тьмой кровь и словно таймер на бомбе отсчитывало время до взрыва. Она посмотрела на Голода и увидела затягивающую нефть в его светлых глазах. Вены на его руках, где рукава водолазки были закатаны до локтей, окрасились в чёрный. Как будто кто-то тонкими чернилами рисовал деревья на его предплечьях, но бросил, разбрызгав краски. Боже. Вики посмотрела на свои руки. Через светлую кожу просвечивались черные линии. Ее крылья дрожали от предвкушения. Голод поднял ее голову за подбородок и посмотрел в глаза. Его зловещая ухмылка могла напугать кого угодно, но только не ее. Они направились в эпицентр сражения. Повсюду летали окровавленные перья ангелов и демонов. Голод держал в руке меч, окрашенный кровью Мальбонте. Он искал глазами своего брата и когда нашел, быстрая шагом направился к нему. Смерть заметил Голода и идущую рядом непризнанную. Пазл в его голове сложился и он протянул руку за спину чтобы достать меч. — Стоило ожидать, что ты предашь наше дело. Убери непризнанную. Не хочу чтобы нам лезли под руки. Голод положил руку на спину девушки и слегка подтолкнул в сторону. — Давай, милая. Найди Мими и улетайте отсюда. За меня не переживай. — Нет! Голод ответил ей суровым взглядом, которому она не смогла больше возразить и сделала пару шагов назад. Она не собиралась уходить. Если что-то пойдет не по плану, она вмешается. — Какая же она у тебя непослушная. Уверен, что она того стоила? — Уверен. Два всадника бросились друг на друга. Удары мечей казались такими громкими, что хотелось закрыть уши. Смерть сделал резкий выпад вперед и прошелся лезвием меча по ребрам Голода. Тот в свою очередь будто не почувствовал этого, более того, словно и не заметил. Он лишь оскалился и дал волю своей силе. Сквозняк начал ластиться по ногам кошкой, перебираясь вверх. Как будто кошка вставала на задние лапы. Дело пары секунд. Но зверь становился больше. Вики не могла больше стоять в стороне и держа в руках меч Войны подлетела к Смерти. В ее глазах словно в черном омуте плясали черти. Их тьма ликовала, она сплеталась между ними, как во время ритуала. Это давало им огромное преимущество, ведь Смерть начал слабеть. Он уже не так резко размахивал своим мечом и двигался так, будто стоял в бочке с медом. Становилось настолько холодно, что изо рта начал струиться пар. Будто дым от сигарет Голода. Как тогда, в школе, когда они убили Чуму. Но сейчас было неизвестно, смогут ли они убить Смерть. Бессмертные прекратили сражаться друг с другом и как завороженные наблюдали за ними. Это было похоже на Колизей, где безжалостные гладиаторы сражались, а публика лишь наблюдала за зрелищем. Пальцы Смерти замерзли настолько, что он уже не так крепко держал рукоять меча. Становилось понятно, что победа повернулась к нему спиной и улыбалась Голоду. — Это ты убил Чуму. А ради кого? Ради жалкой бессмертной?! Ты глупец. Вспомни для чего ты создан! Они уничтожат тебя. Ты всегда будешь для них угрозой, врагом, их палачом. Ты серьезно убьешь меня?! Ради нее?! — Не ты первый, не ты последний. Все произошло за минуту. Меч Голода пронзил грудь Смерти, а Вики со спины прошлась мечом по его шее. Голова всадника упала на теплую землю, которая впитывала в себя капли крови из его груди. Тишина. Бессмертные стояли как фарфоровые куклы и наблюдали за произошедшим. Они не понимали, победили они или нет. Ведь Голод повернул к ним свою голову и тьма поползла по земле. Ангелы и демоны стали опускаться на колени. Кто-то пытался покинуть это место, но сразу падал вниз поднимая пыль. Вики встала рядом и взяла Голода за руку. Она поймала взгляд Люцифера. Демон твердо стоял на ногах. Сила Голода извивалась вокруг него, но не прикасалась. Он научился контролировать это. — Я буду более благосклонен к вам. Без причины убивать не стану. — он достал сигарету и закурил, когда дым покинул его легкие, глаза снова стали светло-зеленого цвета и влияние его силы уменьшилось. — Но и жалеть тех, кто хочет продолжить войну не стану. Поэтому даю выбор добровольно склониться перед нами или получить пожизненное заключение в камерах ада. Но это в лучшем случае, в худшем вас будет ожидать смерть. Бессмертные почувствовали, что могут встать на ноги и с выжатыми, как лимон телами поднялись. Люцифер пошел вперед и когда между ним и Голодом оставалось около двух шагов, демон стал опускаться на колени. Голод остановил его взяв за сгиб локтя, потянул вверх и еле заметным кивком указал ему встать рядом. Демон с недоумением смотрел на всадника, но все же встал по правую сторону от него. Сатана смотрел на то, как его сын принимает сторону всадника и чувствовал…гордость? Впервые он видел своего сына достойным воином, правителем. Ведь этому он его и учил. Всегда выбирать власть. Когда Сатана опустился на колени и склонил голову, все демоны безоговорочно последовали его примеру. Вики поймала взгляд своей матери. Ребекка поджав губы расправила крылья и взмыла в небо. Голод уже был готов напасть, но Вики придержала его. — Пусть летит. — Она… — Моя мать. Высокий мужчина в белой мантии собирал между своими ладонями серый сгусток энергии. Шар был похож на тучу с молниями. Но мужчина сразу опустил руки и стал опускаться на землю. Его кожа становилась бледнее с каждой секундой, тело высыхало, а глаза тускнели. Люцифер быстрым шагом подошел к нему, положил одну руку на макушку ангела, а вторую на подбородок. Резкое движение сильных рук, неприятный хруст и мужчина обмяк в его руках. Люцифер убрал руки и тело повалилось на землю. Несколько ангелов опустились на колени и на лице Голода появилась еле заметная улыбка. *** Вики подорвалась на кровати от очередного кошмара. Они снились ей каждую ночь после сражения. Ее тяжелое дыхание и биение сердца заглушали все звуки в темной комнате. Голод проснулся сразу после нее и по привычке потянулся к прикроватной тумбе за стаканом с водой. Вики приняла стакан из его рук и сделала пару глотков. — Снова кошмар? — Угу. — она отдала ему стакан и встала с кровати. Подошла к окну и расправила шторы. Раннее утро встретило ее слабыми лучами появляющегося солнца. — Она убила тебя…опять. Каждую ночь мне снится твоя смерть от руки моей матери. Голод подошел к ней и обнял за талию. Его губы нашли свое место на ее шее и оставили влажный поцелуй. — Это просто кошмар. — Бессмертным не снятся сны. — Она развернулась к нему и уткнулась лбом в его грудь. — Это происходит во время сражения… Она вонзает меч в твою грудь и я чувствую это, — она коснулась ладонью розового кристалла на своей груди. — чувствую твою боль в этот момент. Ты опускаешься на землю и твои глаза тускнеют. Твое тело становится таким холодным и…и….— Ее глаза начинали наполняться слезами. Голод решил для себя, что обязан сделать так, чтобы больше она не просыпалась по ночам со сбитым дыханием, чтобы больше не плакала. Не боялась. Он найдет Ребекку и ее голова будет украшать врата в ад. — Но ведь все было не так, помнишь? — Он заправил прядь волос за ее ухо. Легкий, почти невесомый поцелуй дал Вики успокоиться. — Может ли быть такое, что сны показывают мне то, что нам удалось избежать? Что если у нашей истории мог быть совсем другой конец? Что если существует другая вселенная, где я потеряла тебя? — Все возможно, любимая. Но тебе не стоит переживать об этом. Мы ведь сейчас здесь и мы живы. Кто-то мог считать все это неправильным. Кто-то мог считать это извращением над небесами и адом. Всадник апокалипсиса не мог править ангелами, а простая непризнанная не могла держать в узде демонов. Но они опровергали всевозможные догадки и разговоры на этот счет. Голод поцеловал ее. Он всегда целовал ее, когда ей становилось больно, тревожно, грустно. Ведь он знал наверняка — поцелуи спасают. Они стояли у окна. На их лицах рябил рассвет. Выползающее на горизонте солнце подглядывало за поцелуем, становившимся всё более страстным. Голод верил, нет, он знал, что как бы не сложилась их история, они были бы счастливы. Во всех альтернативных вселенных, во всех мирах он был бы счастлив даже от одного ее поцелуя.