Поцелуй спасет голодающего

Он уложил ее на лопатки. Поцеловав в шею он распахнул халатик и сжал ее грудь. Тихий стон сорвался с ее губ и он поймал его своим ртом. Вики хотела запустить руки под его водолазку. Он их перехватил и уложил на подушку выше головы. Одной рукой он держал ее запястья, а второй стягивал бретели персикового лифчика. Она приподнялась чтобы он мог расстегнуть его, что он и сделал. Лифчик полетел на пол и Голод всего на секунду задержал свой взгляд на ее голой груди, после чего припал к ней губами и потянулся к трусикам. Ткань уже была мокрой. Он поддел пальцами край таких же персиковых трусиков и начал медленно их стягивать. Последний предмет одежды улетел на пол вслед за лифчиком. Всадник оторвался от нее и встал на ноги чтобы посмотреть, как она выглядит сейчас. Затуманенный взгляд и припухшие мокрые губы.  Идеально. Голод снял с себя водолазку. Вики прикрыла грудь руками. — Нет, я хочу видеть, ты не должна стесняться меня.  Она убрала руки и раздвинула ноги. Он не понял, как так быстро снял обувь и штаны вместе с бельем. Он снова навис над ней и поцеловал уже не с таким напором. Нежно и медленно. От соприкосновения голых тел кружилась голова. Вики провела по его шее языком и он зарычал, положил руку на самую возбужденную часть ее тела и стал поглаживать. Ее дыхание сбилось, он вставил в нее палец и стал медленно им двигать, потом второй палец и ускорил движения. Ее стеночки начали сжимать его пальцы и он их резко вытащил. Вздох разочарования. Просящий взгляд. Он не мог больше сдерживаться. Приставив головку члена к ее входу он мягко толкнулся. Взрыв. Она выгнулась дугой и вдохнула сквозь зубы.  Голод целовал ее щеки, шею и ключицу. Он не торопился. Чувства переполняли его и он четко осознавал, даже если умрет это стоит того. Он закинул ее ногу себе на сгиб локтя и ускорился. Ее стоны отскакивали от стен прямо ему в уши, а он старался запомнить этот момент в мельчайших деталях. Он чувствовал, что оргазм близок и стал двигаться жестче. Вики смотрела в его глаза, они были черными, казалось, даже глазное яблоко окрасилось в черный. Она не боялась. С ним она чувствовала себя особенной.  Прекрасной.  Защищенной.  Он остановился и по его телу прошла дрожь. Вики чувствовала, как член пульсирует внутри и горячая жидкость заполняет ее. Голод смотрел, как блестят ее глаза и не мог оторваться.  Какая же она красивая.  Невероятная. Моя. Он лег рядом и притянул ее к себе. Его волосы были влажными и Вики провела по ним рукой.  — Надеюсь, ты понимаешь, что теперь я точно тебя никогда не отпущу? Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Даже если мне придется умереть.  Вики прикрыла глаза от усталости. — Знаю. Голод укрыл ее одеялом и гладил по спине. Вскоре она уснула и положила свою голову ему на плечо. Смотреть, как она спит было его любимым занятием. В комнате становилось темно, время шло к ночи. Он боялся, что у них завтра не получится обмануть Чуму. Вдруг она узнает? Вдруг это их последняя вместе проведенная ночь? Много разных мыслей в его голове не давали ему уснуть, но одна заставляла биться черное сердце быстрее. Она моя.  Моя. Моя. Моя. *** Утреннее солнце ударило в окно. Вики поморщилась, когда лучи коснулись ее лица.  — Доброе утро.  Вики открыла сонные глаза и посмотрела, как Голод наблюдает за ней, как он улыбается. Что-то в его взгляде поменялось. Он смотрел на нее так, словно она ему принадлежала. Или он ей. — Доброе утро, давно не спишь?  — Я не спал.  Вики встала с кровати и направилась в ванну. — Можешь пойти со мной, если, конечно, хочешь.  Он просканировал ее взглядом с головы до ног и обратно. Ее нагое тело идеально сочеталось с лучами утреннего солнца.  Вики скрылась в ванной и закрыла дверь.  Боль.  В сердце будто появился осколок стекла, который резал орган изнутри. Голод перестал дышать. Что это? Он встал и пошел в ванную. Когда он зашёл, боль прекратилась так же резко, как и началась.  — Решил все-таки присоединиться? — она стояла под душем, ее мокрые волосы прилипли к спине, а на лице сияла улыбка. — Угу. — Все хорошо? — ей не понравилось, как изменилось его настроение. — Да, все отлично. Он встал с ней под теплые струи воды и набрал больше воздуха в легкие.  Что. Это. Было. Выйдя из душа Вики укуталась в полотенце и принялась наносить на свое тело тот самый вишневый крем. Голод резко повернул вентиль и на него полилась ледяная вода. То, что нужно.  —Я пойду оденусь, давай не долго. Как только за ней закрылась дверь, снова появилось это режущее чувство в груди. Ему хотелось закричать, но он не хотел пугать ее. Что, мать твою, происходит?! Он быстро выключил воду, взял полотенце и вышел из ванной комнаты. Когда он оказался с ней в одном помещении боль исчезла.  — Вики.. — М? Что такое? Что-то останавливало его, рассказать ей о боли. Что-то кричало ему не говорить. Что? — Аа… что это? — он указал на маленький столик справа от кровати. — Вон та штука с веревками? — А, это плеер, он моей мамы. Папа сохранил его и подарил, когда мне исполнилось одиннадцать. Он старенький и музыка на нем, скажем так, не самая современная, я, конечно же скачала туда кое-что свое. Я так его любила, он напоминал о маме. Я часто представляла, как мы вместе с мамой сидим и слушаем ее музыку. — легкая печаль гуляла по ее лицу и Голод понял, не самая лучшая тема для разговора, наверное. — Хочешь послушать? — Что? — Музыку. Хочешь? Он кивнул и Вики взяла плеер со стола. Подойдя к нему, она встала на носочки и поцеловала его в нос. По груди разлилось тепло, будто он выпил залпом кружку горячего чая. Пока Вики распутывала провода наушников, он думал, как рассказать ей о том, что его сердце буквально разрывается, если они не находятся в одном помещении.  Он переместил свое внимание на то, в чем она была одета. Широкая белая футболка, достающая до бедер и красные трусики, просвечивающиеся через футболку. Голод подошел к кровати и взял свои вещи. Он успел надеть только штаны, как Вики позвала его.  — Так, готово. Иди сюда, скорее.  Когда он подошел, Вики дала ему один наушник и сказала чтобы вставил его в ухо. Что он и сделал без лишних вопросов.  Сначала было тихо, она нажимала на какие-то кнопочки и хмурилась. Потом заиграла мелодия, слишком громко, он поморщился и решил больше не спрашивать у нее о интересующих вещах в ее комнате. — Не то, сейчас, подожди. — Да я то подожду, только давай так, чтобы я не оглох, ладно? — Посмотрим. Голод любил ее улыбку. И сейчас он смотрел, как самая красивая девушка улыбнулась ему. Она подарила ему улыбку. Он хотел подарить ей себя. Хотя, он уже принадлежал ей целиком и полностью. Осталось только об этом рассказать.  Она убрала плеер под футболку и прижала его резинкой трусиков. Заиграла музыка и она положила свои руки на его плечи. Он продолжал стоять, смотреть как она, закрыв глаза начала медленно раскачиваться и просто слушать… 🎵 power-isak danielson.  I still look at you with eyes that want you. Я всё ещё смотрю на тебя жадными глазами, When you move, you make my oceans move too. Когда ты движешься, мои океаны движутся вслед за тобой. If I hear my name, I will run your way. Если я услышу, как ты зовёшь меня, я побегу к тебе. Can we say that we love each other. Давай признаемся, что любим друг друга, Can we play like there ain’t no other. Давай притворимся, что нет никого другого. ~ Голод положил свои руки ей на талию и они вместе начали двигаться под музыку. ~ It's my desire that you feed, Ты подпитываешь моё желание, You know just what I need Ты знаешь, что мне нужно, You got power, power Ты властвуешь, властвуешь, You got power over me. Властвуешь надо мной. ~ Вики подняла голову и поцеловала его. Поцелуй был такой сладкий и нужный в этот момент, и главное, он оттягивал момент, когда Голоду нужно было сказать про боль в сердце. Почему он не хотел говорить ей? Чтобы она не переживала? Чтобы не… что? Какая была причина у его молчания? — Ты не боишься идти со мной сегодня?  — Нет, я же с тобой. — Верно. — А ты не боишься?  — Нет. — ложь — Я не боюсь. Дело пяти минут на самом деле, главное, стой рядом, хорошо?  — А если в замке кто-то останется, увидит меня с тобой и расскажет Чуме? — Исключено. Моя сила убьет всех, кто находится в замке. Кроме тебя.  — Это… — страшно, ужасно, жестоко — наверное, правильно.  — Наверное.  День не щадил их и решил пронестись так быстро, что они не заметили, как настало время выйти из ее убежища.