Короли могут защитить всех, но делать этого не станут

Люмин идёт по коридору, наблюдая, как нервные рыцари перешептываются и бегают из угла в угол. Её это настораживает. Сколько она находилась в этом дворце, стража так возбуждённо еще никогда себя не вела. Гостья, прошествовав по коридору, заходит в большую залу. Огромное помещение полнилось гостями, что приехали сюда из других стран. Кто-то с утра пил вино, кто-то уплетал оладьи, а кто-то вёл беседы о высоком, жестикулируя и высказывая что-то на эмоциях. Король Венти восседал на большом троне, смакуя вино из своего бокала и о чём-то перешептываясь с Альбедо. Королева Нахида сидела через два пустых стула от него и качала головой, рассматривая гостей. Прибывшие с ней секретарь Академии Сумеру и генерал махаматра дрались на своих местах за малиновый джем к оладьям. Люмин также увидела астролога Мегистус, что сидела на краю стола и грустно смотрела на стол, где сидел самурай из Иназумы. Главная королевская троица отсутствовала. Стулья двух герцогов и принцессы пустовали. Люмин услышала утром от бегающей стражи, что герцог Кэйа Альберих дал срочное поручение, от которого все рыцари ринулись по разным уголкам дворца, а принцесса Джинн Гуннхильдр, исходя из слухов, всё еще не покидала свои покои. Герцог Дилюк Рагнвиндр не вставал с койки в лазарете уже третий день. Вчера за завтраком обсуждали ту несчастную прогулку. Все были встревожены. Неужели выходить за пределы дворца так опасно? Почему король ничего не делает, чтобы укрепить стражу на воротах, а герцогу Альберих усилить патруль за местностью? Чем занимается принцесса? Как сильно ранили Рагнвиндра и как скоро он снова приступит к своим обязанностям? Сегодня местная элита обсуждала предстоящий бал. Вчерашнее беспокойство испарилось. Придворные воодушевлённо ждали бал, чтобы как следует поприветствовать королеву Фонтейна, которая опаздывала на завтрак. Путешественница осматривается по сторонам. Одного чужеземца она тоже не наблюдает. Предвестники Фатуи отсутствовали на завтраке. Случайно или намеренно, Люмин даже не могла предположить. Тарталья будто испарился за эти дни после того, как признался в самых сокровенных чувствах к Люмин, что решила дать ему еще шанс. Было немного неприятно. Колко, холодно и тревожно. Никто не знает, что на уме у Чайлда и что ждать от него дальше. Так и Люмин не могла предположить, как сложатся их отношения. Сомнения развеются, словно ветряная астра на ветру, когда рядом с ней на стул присаживается Одиннадцатый Предвестник Фатуи. — Доброе утро — на лице рыжеволосого мужчины блистательная улыбка. Люмин сначала пугается, чуть не выронив вилку из пальцев, но берёт себя в руки. — Вы пропадали два дня — как укор напоминает путешественница, на что Аякс продолжает ей сладко улыбаться, но на неё это никак не действует: — может, объяснитесь? — Пришлось съездить на границу с Ли Юэ — спокойно отвечает Чайлд, беря чашку с кофе, которую ему налил слуга: — передавал полученные вести. Люмин настороженно его слушает. Какая-то часть неё очень боится его. Его связей, статуса и целей, но от этого её сразу бросает в кураж. Возможно, именно этот аттракцион подталкивает её на шаг к нему всё ближе и ближе. — Вести? — с неким интересом спрашивает Люмин, беря зубчиками вилки надерзанную оладью и отправляет в рот: — и кому же? — О-у! — задорно смеётся Чайлд, делая глоток бодрящего кофе и ставя чашку на блюдце: — коллеге. Она скоро прибудет сюда, поэтому вы еще успеете познакомиться. Правда я не уверен, что Вы поладите. Подруга? Новая информация, словно молния пронзает тело Люмин. Неужели, во дворец прибудет еще один Предвестник Фатуи? Или всё-таки Предвестница? — Почему ты мне это рассказываешь? — вдруг спросила Люмин, повернувшись к Тарталье, что откусил круассан: — не боишься, что я всё кому-нибудь расскажу? На её вопрос Аякс усмехается и убирает с уголков губ остатки вишнёвой начинки: — Тогда расскажи всем, что пропустила бал, занимаясь любовью в Летнем Саду на глазах Крепуса Справедливого — подмигивает ей Чайлд, отправляя в рот другую половину круассана. Люмин зло выдыхает. И он был отчасти прав. Мнение путешественницы мало кого волновало в этом дворце. Все занятыми сплетнями и интригами. Пусть она и стала важным звеном в некоторых моментах, но все сразу же забывали про неё, копаясь дальше в своих делах. Сумеет ли Люмин принести что-то полезное в историю Мондштадта? И надо ли ей это? Однако, интерес путешественницы не утихал. Прогулка герцога Рагнвиндра посеяла много сомнений в доверии к Венти. Герцог вернулся раненый, принцесса и фрейлина добрались пешком, до жути напуганные, а мальчишка даже не испачкал свои туфли. Отравление Беннета. Пусть не намеренно, но очень сбивает столку. Та карта в библиотеке. Остров, который являлся ей во снах. Действительно ли он существует? Люмин вспоминает о других загадках этого региона. — Вы нашли тело Синьоры? — вдруг спрашивает Люмин, прервав молчание. — В процессе — с набитым ртом отвечает Тарталья, тут же делая глоток кофе. — Что будете делать, когда найдёте её? — не унималась гостья. — Тут еще целая проблема её найти — признаётся Аякс: — море глубокое. Понадобится время, чтобы теории королевских детишек подтвердились. — А Царица… Она прибудет на бал? — с любопытством спросила Люмин. — Не-е-е-т — протяжно отвечает Тарталья, снова делая глоток кофе: — признаться, Её Величеству совсем не нравится эта вечеринка с Венти. Уж не знаю, какие у неё планы, но явно не в его пользу. Мальчишка души не чает, но у него ничего не получится. Весь этот бал дешёвая уловка сдать Сердца ему, только и всего. — Сердца? — спрашивает Люмин, не совсем понимая о чём говорит Тарталья. — А! — вспомнил мужчина, выпрямляясь в спине: — ты… Ты ведь не знаешь, да? Люмин лишь округляет слова на вопрос Аякса. — В таком случае, тебе точно никто не поверит — усмехается он, снова кусая круассан: — можешь теперь рассказать кому хочешь. Она хочет выпытать из Тартальи как можно больше информации, но её прерывает возникшая в главных дверях королева Фонтейна. Она широко улыбается и громко приветствует гостей, отчего все сидящие одобрительными возгласами провожают её к столу. Люмин ей немного завидует. Девушка юна, свежа и вся сияет. Её улыбка не сходит с лица, даже когда она садится за королевский стол рядом с Нахидой и бодро кивает слугам, что сразу же несут ей завтрак. Когда успела прийти Сёгун Райдэн? Сама Фурина гармонична, энергична и весела. Под стать самой настоящей королеве Фонтейна. С приходом Её Величества по толпе пронёсся взволнованный гул. Люмин ощущает, как местные дамы и мужчины тихо перешёптываются. — Что происходит? — шепча спрашивает Люмин у Тартальи. — Ходят слухи, что пропала скаут Эмбер — как ни в чём не бывало отвечает Аякс. Люмин вспоминает стражу, что рыскала по всему дворцу и смотрит на пустующие стулья герцога и принцессы. Вот, наверняка истинная причина, по которой их нет. Чайлд прищуривается, наблюдая, как Альбедо отходит от Венти и исчезает в дверях. Путешественница видит это подозрение в глазах Предвестника. — Здесь определённо что-то не так — хмуро говорит Чайлд, откусывая яблоко. — Подозреваешь Его Величество? — спрашивает Люмин. — Я его во всём теперь подозреваю после того, что он сделал с Синьорой — спокойно отвечает Тарталья: — не могла же эта озорная девчушка в один момент исчезнуть. Раз уж утренний завтрак Люмин плавно перетёк в секретные посиделки с Предвестником Фатуи, то она вдруг решает поделиться. — Мне недавно снился сон, словно я нахожусь на острове — осторожно начинает Люмин: — этот остров… Он находится в Мондштадте. Вчера в библиотеке я хотела найти его на карте, но… Но его там нет. Но он там должен быть, понимаешь? Он существует. Аякс перестаёт жевать яблоко и внимательно слушает путешественницу, глаза которой загорелись оттого, что она, наконец-то смогла это кому-то рассказать. — Остров, говоришь… — с подозрением отвечает Тарталья: — я знаю здесь только Риф. И то я… Сам там не был еще. До него довольно долго плыть. — Нет! — отрицает Люмин: — он находится чуть выше, но его… Его почему-то нет на карте. Такое разве возможно? Аякс долго смотрит на взволнованную путешественницу, обдумывая её слова: — Ты загадочная девушка, Люмин, — без стеснения отвечает Тарталья. — Ты мне не веришь! — обижается гостья, начиная снова жевать свои оладьи. — Верю — признаётся Аякс: — остров, которого нет на карте, никто из здешних о нём не знает, и он приснился путешественнице из… Откуда ты? Люмин впала в ступор. Она перестала жевать оладьи и углубилась в этот вопрос слишком глубоко, ища ответ в своём подсознании. Откуда она? Девушка помнит лишь яркий свет, от которого она проснулась в карете с незнакомым мужчиной и юношей. А после вспоминает Эмбер, которая встретила её на поляне. Без багажа. Который до сих пор так и не доставили. Однако, у Люмин было приглашение Венти. Свиток с закорючками, приглашающий её посетить Бал Семи Королевств. «Помни, для чего ты здесь». Слова того незнакомца из сна возникли сами собой. Её бросило в дрожь. Её истинная цель. Для чего она здесь? Как попала сюда? Мысли начали сплетаться в комок. — Люмин! — Аякс трясёт её за плечо, приводя в чувство. Девушка отпрянула, сразу посмотрев на Предвестника. Тот с улыбкой отвечал: — если ты не хочешь мне говорить, то не надо. Так ты еще загадочней. Гостья усмехается на его ответ, запивая оладьи зелёным чаем. — А ты? — вдруг спрашивает путешественница: — ты из Снежной, верно? — Да — улыбается Тарталья. — У тебя есть родственники? — интересуется Люмин. — Сестра Тоня — увлечённо рассказывает Аякс, кусая яблоко: — и брат Тевкр. Оба младшие. — А они знают, чем занимается их брат? — с некой улыбкой на лице спрашивает Люмин. — А я разве занимаюсь чем-то плохим? — не понимает Тарталья, снова кусая яблоко и отвечая с набитым ртом: — это моя работа. Я всё-таки немного отделяю эти две свои жизни. — Я никогда не была в Снежной — с улыбкой на лице признаётся Люмин. Разговоры о семье Чайлда отвлекли её от навязчивых глупых мыслей. — О-о-о! — бодро говорит Предвестник: — после бала я обязан отвезти тебя туда и познакомить со своими младшими. — Ты серьёзно? — удивляется Люмин. — Конечно! — пожимает плечами Аякс: — у меня будет несколько выходных, и мы можем вместе туда отправиться. Только тебе надо будет купить что-то тёплое. — Там так холодно? — не скрывает удивления гостья. — Еще бы! — отвечает Чайлд: — кругом снег, лёд и постоянные метели, но полярное сияние это что-то с чем-то! Представь, что в ночном небе появляются мириады разноцветных огней, которые словно волна рассекают звёзды. — Звучит красиво — признаётся Люмин, тут же осматривая внешний вид Тартальи: — а ты… В таком виде и по Снежной ходишь? Тело Предвестника Фатуи украшал тонкий мундир. — Я вырос в Снежной — хвастливо подмечает Тарталья: — и за это время привык к низким температурам. Думаю, я бы даже мог подняться на Драконий Хребет. После морозов в Снежной я думаю, там настоящие тропики. Люмин ничего не отвечает. Она мечтательно смотрит на мужчину, что жевал яблоко и оглядывался по сторонам. Его рыжие волосы взъерошены, щёки покрыты веснушками, а глаза словно голубое чисто озеро. В левом ухе длинная серебряная серьга в форме изогнутого узора, а на самом Предвестнике серый приталенный мундир. Бордовая сорочка, расстёгнутая на пару верхних пуговиц, выглядывает из короткого коричневого меха. Люмин рассматривает его пальцы, обвешанные кольцами и различные цепочки на грубой ткани, но внимание привлекает кулон на шее. Серебряный акссесуар в форме кита, в полукруге напоминающего кольцо. У этого кита была удивительная особенность. Огромный рог на голове, словно у единорога. Разум подкидывает ей сны о нарвале, который плачет и просит помощи. Люмин растерянно отрывает взгляд от кулона и смотрит на Аякса, который как ни в чем не бывало сделал глоток кофе. — Красивый кулон — непринуждённо говорит путешественница. Её голос предательски задрожал. — А, этот, — Тарталья ловко достаёт серебряный аксессуар из сорочки, давая Люмин лучше его рассмотреть. — Это- — Нарвал — перебивает Аякс, тыкая пальцем на кулон: — у него рог, видишь? Это мне наставница подарила. — Красиво — комментирует гостья, продолжая рассматривать Предвестника перед собой. Возможно, в этом Предвестнике загадок больше, чем в самой путешественнице. *** Кэйа беседует со стражей у главной двери в большое фойе. Его брат герцог Рагнвиндр шествовал туда, пытаясь не держаться за своё левое плечо. Лекарь упорно отговаривал его остаться в лазарете еще на несколько дней, пока не спадёт боль, но Дилюк настаивал. Колин напоследок велела ему приходить к ней утром и вечером на обработку раны. Альберих, увидев брата, махнул рыцарям и те ринулись по своим местам. — Тебе уже лучше? — спрашивает Кэйа, смотря на брата. — Немного — отвечает Рагнвиндр: — какие новости? — Подготовку бала пришлось доверить Чарльзу — с некой тоской в голосе отвечает Кэйа: — меню согласовывает Лючия, а декорации Эрика. Я решил в кои-то веки в это не вникать и поискать Эмбер. — И как успехи? — без толики юмора спрашивает Рагнвиндр. — Неутешительные — в окрестностях близ дворца тоже ничего нет. — А где Джинн? — спросил Дилюк, начиная переживать. — В домике фрейлин — с некой предвзятостью ответил Кэйа: — решил, что ей надо немного расслабиться и не думать об Эмбер. — О, ну конечно — язвительно подметил Дилюк: — теперь она думает о ней, только в домике фрейлин. — Лиза выручилась помочь — пожал плечами герцог Альберих: — а я не смог ей отказать. — Да — кивнул Дилюк, поджав губы: — ты редко отказываешь фрейлинам. — Я сейчас ударю тебя в больное плечо — пригрозил Кэйа, хмурив брови. Его эти слова брата очень сильно задели. — Что с Венти? — не унимался Дилюк, решая сменить тему. — С утра в своих покоях и даже не желает выходить из них — констатировал Кэйа: — Элизабет несла ему поднос с еще двумя бутылками вина, а Люси сменила Бланш. Кажется, он решил сегодня устроить себе марафон. На его ответ Рагнвиндр лишь тяжело вздыхает. Пока он лежал в лазарете не прошло чего-то изумительного, не считая поездки на тот самый остров. — Ты ведь уже договорился с Нёвилеттом и Аль-Хайтамом? — поинтересовался Дилюк, надеясь наедине поговорить с двумя представителями из разных регионов. — Оба придут после обеда — ответил Кэйа. — Ваша Светлость! — прерывает их диалог рыцарь, явившийся перед двумя братьями. Отдав честь герцогам, оба повторили жест. Дилюку из-за больного плеча он дался слабее: — доклад из Ущелья Дадаула. — Прекрасно! — изумился герцог, надеясь услышать хоть что-то об Эмбер. В громкой речи, обращённой к герцогу, докладывалась обстановка в Ущелье Дадаула: разбойники подожгли местную деревню, большинство домов разрушено. На подмогу местным рыцарям прибыла кавалерия из дворца во главе со скаутом Эмбер. Мятеж был подавлен, пострадали порядка двадцати жителей деревни, сама местность потерпела огромный ущерб. Как только рыцарь закончил читать, он свернул свиток и ждал наставления от капитана кавалерии. Сам Кэйа нахмурился. В докладе имя Эмбер прозвучало один раз, хотя, зная её, она любила сама писать от своей руки. С одной стороны это и правда звучал обычный доклад, к которому невозможно придраться. Кэйа слышал таких с нескольких десятков, но именно этот его смутил. Судя по нему можно было положить, что ситуация под контролем и не о чём переживать, однако Альберих переживал. Дилюк вместе с ним. — Как долго займет восстановление деревни? — спросил Рагнвиндр. — Возможно… Больше месяца — растерянно ответил рыцарь. Ответ не устроил ни одного из братьев. — Свободен — отчеканил Кэйа и рыцарь удалился. Сам герцог повернулся к Дилюку: — что думаешь? — Похоже на правду — ответил брат. — Вот именно — закивал Кэйа: — лишь похоже… *** — Ты слишком напряжена — говорит Лиза, подойдя сзади к принцессе, что волей случая в после обеда оказалась в женских купальнях особняка фрейлин. Две огромные ванные с тёплой водой, голые красивые женщины и она, принцесса, которая кутается в своё махровое полотенце, боясь его снять перед стольким количеством людей. Фрейлины смеялись, пили вино, распевали песни, о чём-то сплетничали. Джинн неловко ёрзает, переминаясь с ноги на ногу в женской купальне. Столько голых людей она еще не видела. Купальни в домике фрейлин располагались на первом этаже чуть левее большой гостиной. Естественно, кроме самих фрейлин никто не мог туда попасть. Территория от назойливых гостей и очень любопытных местных дворян тщательно охранялась рыцарями. Сами рыцари стояли на входе, меняясь посменно каждые шесть часов. Они, довольно привыкшие к подмигиваниям девушек и их чарам, впускали через ворота единственного мужчину, который заходил сюда, когда ему вздумается. Король любил захаживать к девушкам после обеда или после вечера. На ланч или поздний вечер ему была необходима женщина, что развлекала и веселила бы его своими песнями и танцами, а может чем-то еще. Сам домик фрейлин напоминал кукольный домик, который был у Джинн в детстве: двухэтажное здание с нежно розовыми и бежевыми стенами. Посаженные по бокам пальмы, привезённые из Сумеру еще саженцами, навевали отдыхом в тропиках, а изысканные лилии в клумбах оставляли в воздухе кисловато-пряный привкус. От ворот до домика проложена аккуратно плитка. По ней юные фрейлины припеваючи идут на бал или по очередному вызову короля. В связи с тем, что мужчинам был вход запрещён, вести передавались от одной фрейлине к другой на мотив сарафанного радио. Однако, именно они всегда были в курсе всех дел во дворце, имея доступ к первоисточнику сплетен и интриг: маленькому мальчишке в гольфах и короне. Обслуживающий персонал состоял только из женщин. Служанки и горничные ухаживали за девушками каждый день, принося различные фрукты и обеды со дворца на подносах, меняли им каждый день постельное белье и намыливали кожу в ванной. Оттого, каждая фрейлина, попавшая в этот волшебный домик, считала себя особенной, а потому были уверены, что, если они у власти Венти, значит над ними тоже все властны. Каждая девушка в домике фрейлин была уникальна. Сегодня Джинн увидела их ближе и не упустила возможности рассмотреть. Джослин, вторая известная фрейлина короля, сидела на бортике, полоща ножки. Её упругая грудь подпрыгивала, а смуглое худое тело очень притягивало внимание. Курчавые волосы завязаны в длинную косу, обмотанную лентой. Её собеседница Лола, тоже одна из любимиц короля, сидела в самой купальне, громко чокалась со своей подругой бокалом и смеялась. Из воды было видно разве что её набухшие соски. Другая фрейлина Эни, более пухлого телосложения сидела на кушетке с Эмилией, что-то громко обсуждая. Несколько фрейлин, сидящих у большого окна, и облачённых в прозрачные наряды напевали вместе песню. В целом царила очень девчачья расслабленная атмосфера. Вазы с фикусами, золотые подносы на которых стояли бокал с вином, регулярно пополнявшиеся служанками, фрукты, десерты, кружево на голых телах, шёлковые халаты, яркий смех и запах ванили. Он был любимым ароматом Венти, а оттого все фрейлины каждый день выливали на себя тонны этого парфюма. Джинн неловко осматривается вокруг. Она вдруг ловит себя на мысли, что ей неловко здесь находиться. Не из-за того, что она то и дело поправляла махровое полотенце, готовое улететь на пол от её малейшего движения, а оттого, как сильно её отталкивала эта атмосфера ванили и непринуждённой радости. Да, она тоже женщина. И ей нравится носить платья, украшения и играть в бридж, обмахиваясь веером, но в то же время она рыцарь: жестокий и безжалостный. Её тело украшают шрамы, а ежедневная рутина состоит из чистки доспехов и тренировок с мечом, и потому окунуться с головой в эту непринуждённую атмосферу было сложно. Вернее, просто невозможно. Неужели, их не беспокоит, что творится во дворце? Неужели, им всё равно, чем занимается Венти? Кэйа отменил весь график Джинн и послал её расслабиться среди этих воркующих девиц, а не тревожиться о пропавшей Эмбер. Герцог заверил, что ей незачем переживать и он сам со всем справится. Но сейчас принцессе хотелось убежать отсюда и снова почувствовать на себе весь вес железа, прячась от этого запаха ванили и безмятежности. Она не могла бы жить как они: изо дня в день раскладывать карты и пить вино, а потому почувствовала себя лишней на их фоне. Принцесса успокаивала себя, что это на пару часов. С Эмбер всё в порядке и к вечеру, она получит весть о том, что скаут в безопасности. С нарастающим чувством тревоги, девушка шагнула ближе к большим ванным из которых исходил пар. — Ваше Высочество? — снова спрашивает Лиза. Её подруга-фрейлина тоже стояла позади неё абсолютно голая. Таков был дресс-код в женские купальни: — всё в порядке? — Я? — смущается принцесса: — а… Да! Лиза оглядывает внешний вид принцессы. Светлые волосы завились от влажного воздуха, чёлка прилипла ко лбу, который покрылся испариной. Щёки заалели. Руки принцессы держались неуверенно за край полотенца на груди. — Снимай полотенце — командует фрейлина, положив руки на бок. — Я…Я… — неловко говорит Гуннхильдр, снова натягивая на себя махровую ткань: — я посижу в нём! Фрейлина немного смутилась высказываниям принцессы, но свела всё это к тому, что девушка просто не хочет показывать свои шрамы и лишь пожала плечами: — Хорошо. Они обе проходят внутрь, сталкиваясь с вниманием других фрейлин, которым хватило лишь секунды посмотреть на именитую гостью в их домике и начать шептаться. От их смешков и осуждающих взглядов на её полотенце, Джинн начала нервничать еще больше. Из королевской четы местные дамы любили только мужчин. К Гуннхильдр все относились с завистью, лишь по одной причине: она принцесса. Будь на её месте Кэйа или Дилюк, зашедший сюда в одном полотенце, у них были бы совсем другие мысли. Джинн осеклась, когда подумала об этом и проговорила в голове эту мысль еще раз. «Дилюк в одном полотенце». Лиза возвращает её к реальности, садясь на бортик и ставя стопы на ступеньку под водой. Сама Джинн действует по другому: она обходит фрейлину и полностью опускается в воду, погружаясь до уровня плеч и пряча своё обнажённое тело вместе с полотенцем под прозрачную воду. Лиза никак это не комментирует. Она, казалось, за столько лет их дружбы, привыкла к выходкам принцессы, которая не в полной мере ощущала себя женщиной. Джинн сразу же накрывает жар с ног до головы. Резко окунувшись, она решила, что так спрячет от посторонних глаз своё тело и новые домыслы о том, что у неё под полотенцем. Однако, её поступок вызвал лишь смешок у фрейлин, что сидели у окна. Гуннхильдр вдруг подумала о том, кто и когда видел её полностью обнажённой? Мама, когда меняла ей платья, Барбара, когда они купались в Сидровом озере в детстве, местная матушка, когда она получила рану от стрелы в грудь или же горничные, что каждое утро укутывали её в доспехи, до этого снимая белую сорочку? А мужчины? Тут Джинн пришлось думать долго, потому что таких моментов у неё будто… Не было? — Ваше Высочество? — звонко спрашивает женский голос у неё за спиной. Перед девушками появляется фрейлина Аглая с подносом в руках: — вина? — Нет — коротко отвечает Гуннхильдр: — спасибо! Лиза в отличии от неё берет себе полный бокал, тут же делая глоток. Аглая удалятся, а первая фрейлина короля ставит бокал с вином рядом с собой: — У тебя всё в порядке? — Да — тут же кивает головой принцесса: — отлично! Вода такая тёплая! — Я знаю, что Его Светлось отправляет тебя сюда, чтобы ты расслабилась, но ты ведёшь себя максимально напряжённо — подмечает Лиза, наклоняясь к девушке: — может, расскажешь, что случилось? Джинн неловко вздыхает. Возможно, ей стоит просто выговориться: — Эмбер пропала — спустя несколько секунд говорит принцесса. — Тот маленький зайчонок из твоей свиты? — спрашивает Лиза. — Да — нервно отвечает принцесса: — и мы нигде не можем её найти. — Х-мм — задумчиво произносит Лиза. — Она ушла от меня поздней ночью, а утром её уже нет — говорит Джинн: — Альбедо рассказал нам, что она отправилась в Ущелье Дадаула, но… Так резко… Это совсем на неё не похоже. Не хотелось говорить Лизе всех теорий, касаемо исчезновения Эмбер. Джинн достаточно было немного сочувствия, чтобы снять этот напряжённый груз с плеч. — Альбедо? — удивляется фрейлина, снова делая глоток вина: — и вы верите этому маленькому хитрому засранцу? Принц обрёл вокруг себя на самую хорошую репутацию, а потому почти никто не любил его и не отзывался о нём хорошо. — Он единственный кто сказал нам о её незапланированной поездке — говорит Джинн, пытаясь вдруг оправдать Альбедо. Лиза наклоняется к принцессе, делая голос чуть тише: — Наша Моника видела его сегодня ночью. — Правда? — искреннее удивление в глазах Гуннхильдрзагорелось ярким огнём. — Моника была ночью у одного из наших гостей из Сумеру — начинает рассказывать Лиза: — он по словам Моники, конечно, хорош, но его эти глупые анекдоты отбили у неё всё желание идти к нему снова. — Ближе к сути — просит неловко Джинн, не намереваясь слушать предпочтения фрейлин в постели. — Она видела, как Альбедо кого-то нёс в тронный зал — шепчет Лиза: — и это точно девушка… Но чтобы прямо на королевском стуле… Даже для меня это слишком. И пока Лиза думала про то, что Альбедо наглым и хитрым образом трахает девушек в тронной зале, Джинн зацепилась за её слова, как подтверждение её маленькой теории, жившей в её мозгу всё утро. Что, если в пропаже Эмбер и правда виноват Альбедо? — Вот как — подмечает Гуннхильдр, стараясь скрыть свои эмоции. — Только я ничего тебе не говорила — сразу же предупреждает Лиза, а что принцесса активно закивала головой. Их отвлекает разговор трёх фрейлин позади: — Жду не дождусь сегодняшнего бала! — громко оповещает девушка, заливисто смеясь и в предвкушении вертя бокал с вином: — там прибыли фонтейновцы! — О-о-о-о! — зачарованно подмечает другая: — я видела сегодня утром одного из них. Он постоянно курит длинную трубку. — Это герцог Ризли — отвечает третья: — он очень сексуальный! — По мне юдекс Нёвилетт намного симпатичнее, но он совсем не отходит от своей королевы. — Вот увидишь, она будет сидеть рядом с вами, когда ты придёшь к нему в покои. Трое девушек заливисто смеются, но тут же их прерывает четвёртая, присоединившаяся к их громкому разговору: — Я слышала, что юдекс совсем не любит девочек. — Правда? — охает другая на другом конце купальни, отвлекаясь от игры на арфе. В её глазах читается разочарование. — Может, у них как у Ли Юэ и Иназумы: только королевские отношения — вставляет другая, сидящая в ванне. — Раньше Его Величество Ли Юэ часто кого-то приглашал из нас к себе — с ноткой разочарования в голосе говорит девушка, сидящая рядом с Джинн и Лизой: — а после того, как он завёл отношения с королевой Иназумы, совсем перестал. — Как можно говорить о короле Ли Юэ, когда прибыл такой симпатичный секретарь из Сумеру — вставляет Джослин: — вы видели какие у него широкие плечи? — Я застала его в ванной комнате на днях — перебивает Эвелин, сидевшая на скамье: — у него такая сочная задница! После слов Эвелин толпа фрейлин одобрительно прогудела. Джинн неловко поджимает губы, слушая этот разговор. Лиза лишь хихикает на слова девушек. — Он все равно нами не интересуется! — психует Эвелин: — я скинула перед ним полотенце, а он даже бровью не повёл! — Может, как раз он интересуется мужчинами — вставляет мимо проходившая Аглая, на что все девушки хихикнули. — А кто-нибудь видел герцога Рагнвиндра? — вдруг оживилась Эни: — его совсем давно не видно… Джинн поймала себя на том, что теперь ей стало интересно слушать эту болтовню служанок. Она и не подозревала, что фрейлины им так интересуются. — Я слышала он лазарете — вдруг вставляет Харпер, сидевшая на кушетке с бокалом в руках: — получил ранение после прогулки с Его Величеством. — Какая жалость — разочарованно выдохнула Эни: — надеюсь с ним всё в порядке? Иначе, ради кого теперь выгуливать свои новые платья на балах? — Если бы он хоть раз на тебя в них посмотрел — вставляет Джослин, и все фрейлины поочередно смеются. — Он вообще спит с женщинами? — вдруг задаётся вопросом Лола: — никто из нас ни разу к нему не ходил. — Ни разу не видела его с женщиной — вставляет Джослин: — но слышала, что у него просто огромный член. Его служанка Эбби сдерживается из последних сил, чтобы не наброситься на него, когда готовит Его Светлость ко сну. У Джинн на лице возникла безумная улыбка. Боже, что они обсуждают? Дилюк и огромный член. Она сразу же представила это в своей голове, но постаралась отбросить эти мысли подальше. Разговор фрейлин становился более захватывающим. — Даже, если набросится, у неё никаких шансов — продолжала Джослин: — Его Светлость слишком принципиален. Думаешь, не было случаев? Вспомни Фредерику, которая зашла к нему абсолютно голой, когда он принимал ванну? И что из этого вышло? Он уволил её и нанял новую служанку. — Кэсси? — предположила Лола: — верно? — Эта приставала к нему — рассказывает Джослин: — встречала его голой с деловых встреч. За что и поплатилась. — Он поменял столько служанок? — удивляется Лола. — Герцог лакомый кусочек — тут же отвечает Джослин: — королевский сын и всё еще одинок. Конечно же, любая из нас хочет урвать немного королевских генов и жить дальше припеваючи. Голова Джинн, казалось, распухнет от этих слов. Она и не подозревала, что у него столько ярых поклонниц. Причём их цели не были одними из самых добросовестных. — А Его Светлость Альберих? — тут же спохватилась Эни: — та еще горячая штучка. — Я знаю, что с Лилит он лишился девственности в восемнадцать — перебивает Джослин: — Лилит было тогда двадцать пять, но после этого случая он и пальцем не касается фрейлин. А Лилит отправили в Спрингвейл к родным. — Я думала, она уехала сама — вставляет Лола. — Нет — отрицает Джослин, делая глоток вина: — её выгнали. За то, что посмела притронуться к принцу. — Какая несправедливость! — взбунтовалась Эвелин: — она не виновата. — Она его соблазнила, Эви, — отвечает Джослин: — а принц был юным и очень наивным. Это сейчас он стал таким грубым и дерзким, а нам разрешено удовлетворять гостей. При Крепусе такого не было. Бывалая Джослин, заставшая правление Крепуса Рагнвиндра была права. Раньше фрейлины были украшением каждого бала со своими песнями и танцами. Сам Крепус держал фрейлин в отдельном домике и приглашал на каждое празднество, чтобы гости не скучали, но строго-настрого запрещал иметь с приглашёнными половые связи. При правлении Венти всё изменилось. Фрейлины стали куклами, которых можно было трогать, ласкать и приятно проводить с ними ночь. Венти распоряжался девицами не только в своё удовольствие, но и радостно делился ими с гостями. В жизнь фрейлин в домике вернулись сплетни, секс и мужчины. У каждой был любимый гость, и даже не один. Самим фрейлинам это развязало руки. Они стали властными, жадными и хитрыми. От былых робких девушек совсем ничего не осталось. Не было ни одной фрейлины в этом домике, которая не ублажала бы нынешнего короля. Джинн неловко косится на Лизу, что наблюдала за перепалкой Джослин и Эвелин. Её подруга стала самой первой мишенью. Её король любил больше всех, а потому, он всегда вечером приглашал её к себе, когда ему наскучит. После этого у Лизы появился статус, мягкий пуфик рядом с королём во время пиршеств и хорошее спальное место в домике, а рыцари постоянно приносили ей новые подарки от короля, будь то очередные серёжки или новое платье. Сама Лиза этим статусом не гордилась, но благосклонно относилась и даже иногда подшучивала. Джинн считала её сильной женщиной, раз она, оказавшись в любимчиках подлого мальчишки сумела вынести из этого некоторую выгоду и жить ни о чём не жалея. — Как хорошо, что сейчас трон занимает Его Величество Венти! — ярко воскликнула Эвелин, поднимая в воздух бокал с вином. Джинн не стала поддерживать бодрый гул и обратилась к Лизе, подняв голову вверх: — Ты знала? — удивляется принцесса. — О чём? — не понимает Лиза, наклонившись к девушке. — О Кэйе — отвечает Гуннхильдр. Для неё новость о том, что брат Дилюка лишился девственности с фрейлиной стала самой настоящей новостью. Сама Джинн в те годы думала, что Лилит чем-то провинилась перед Крепусом. — Конечно — спокойно пожимает плечами Лиза: — я дружила с Лилит, и она во всех красках описывала то, каким нежным оказался юный принц. И я думала, ты знаешь, ведь вы втроём дружите с самого детства или… — Лиза замолкла, увидев много вопросов в глазах подруги: — или вы не обсуждаете секс? Голубые глаза принцессы начали смотреть по сторонам, будто ища в стенах купальни ответ. Конечно же, нет. Возможно, между Дилюком и Кэей и был максимально неловкий и странный диалог, но ни один из своих братьев никогда не посвящал принцессу в свою личную жизнь. Они безусловно считались друзьями, но, когда дело доходило до разговоров о постели, каждый молчал. Наверное, потому, что Джинн принцесса. А при ней было бы стыдно обсуждать других девушек. — Тебе как будто бы стыдно об этом говорить — вдруг замечает Лиза: — хотя это Его Светлость должен стыдиться, что лишился девственности с фрейлиной. — Я никогда просто этим не интересовалась — пытается оправдаться Джинн и уйти от этого разговора. — Так, Джинн! — вдруг вспомнила Лиза: — принц Эрик. — Один танец, когда мне только исполнилось восемнадцать — отчеканила принцесса: — у него вытянутый подбородок и ужасно толстые брови. — Принц Луи? — Чавкает, когда ест, а еще от него всё время пахло чем-то гнилым. — Герцог Де ла Круа? — Старше меня на пятнадцать лет, мне тогда было двадцать. — Велес? — Всё время каждый раз после реверанса жутко облизывал мои руки, когда должен был их только поцеловать. — Жан? Я думала у вас что-то было. — Он странно смеётся — начала психовать Джинн: — и к чему эти вопросы? — Джинн — Лиза обращается к ней по имени, видя смятение в глазах принцессы: — Боже мой… Так ты… О, Боже. — Что? — психовала Гуннхильдр. — Ты всё еще девственница, Боже мой! — догадалась Лиза, прикрывая рот ладошкой. — Говори еще громче, чтобы это услышали все — психовала принцесса. — Это правда? — не верила фрейлина, подсаживаясь к девушке пониже на одну ступеньку, делая вывод: — вот почему тебя так смущают все эти разговоры. — Лиза, прошу! — Гуннхильдр стало неловко. — Поверить только! — восхищалась Лиза: — я думала, что с этим принцем из Фонтейна у тебя и правда что-то было. — Ничего! — отрезала Джинн: — он слюнявил мне шею, а потом хотел, чтобы я взяла в руку его член, он в итоге кончил сам, просто дотронувшись до моей груди. Я даже подумать ничего не успела. — Голой груди? — с некой надеждой спросила Лиза. — Там был корсет — отвечает принцесса. — Боже мой! — всё еще не могла поверить Лиза: — извини за вопрос, но сколько тебе? — Двадцать четыре — отвечает принцесса, отводя глаза в сторону. Лиза была старше неё на четыре года. — И тебе не хочется? — удивляется фрейлина, неловко добавив: — ну в плане… — С теми мужчинами, которых я встречаю — нет! — отрезала Джинн. — Но я слышала, что чем старше становишься, тем это больнее — вдруг говорит Лиза, показав пальцем на фрейлину, что откусила банан, сидя на кушетке: — Андреа лишилась девственности, когда уже была фрейлиной. Её Величество показал её герцогу из Сумеру как подарок, и она потом говорила, что это ужасно больно. Ей только исполнилось двадцать два на прошлой неделе. — Может и так — согласилась принцесса: — но это не мешает мне спокойно жить. — Ты кого-то ждёшь? — снова с интересом спросила Лиза. — Никого нет! — настаивала принцесса. — Я вот слышала, что ты очень понравилась Аль-Хайтаму — шепчет фрейлина: — тому секретарю из Сумеру. А еще ты сейчас сама убедилась от Эвелин, что у него неплохой член, почему бы не- — Лиза, прошу! — Джинн скорчила недовольную гримасу, пока пар от горячей воды обжёг её алые щёки. — Он тебе не нравится? — Я не хочу делать это только потому, что надо! — бунтовала принцесса. — Тогда кто он? — резко спрашивает Лиза, чем ввела принцессу в недоумение: — для кого ты так бережёшь себя? Герцог Рагнвиндр? — Лиза! — вскрикнула Джинн, чем заставила всех повернуться на визг Гуннхильдр. Фрейлины спустя несколько секунд снова продолжили разговаривать как ни в чём не бывало. Истерики принцессы их не удивляли. — Я всего лишь предположила — пожимает плечами Лиза, понимая, что поймала рыбку на крючок: — в конце концов, вы давно знакомы, он одинок, а ты девственница, а зная, как Его Светлость трепетно и кропотливо относится к своей работе, уверена, у вас бы вышел отличный секс. — Всё, мне пора! — Джинн решает выбраться из огромной ванной. В купальню забегает запыхавшаяся Аглая, чем привлекает внимание всех присутствующих: — Его Величество! — оглашает фрейлина: — он идёт сюда! Джинн, увидев, какой переполох начался после этого в купальне, снова села обратно. Все девушки начали метаться по углам, с вопиющей надеждой и радостными возгласами, что король сегодня выберет кого-то из них. Принцесса снова сползла вниз по стенке, пряча за паром и мутной водой своё тело, обмотанное махровым полотенцем. Она проклинает всё на свете: Венти, который вдруг решил сюда явиться, Кэйю, за то, что он её сюда направил, своё полотенце, которое никак не защищало её от надвигающейся бури. Лиза оглядывается по сторонам, ища свой сиреневый халат, но каждый сейчас заботился о себе. Пока в их домике не было мужчин, они могли разгуливать, как угодно, но стоило королю появиться на пороге, сестринский инстинкт срабатывал одновременно на всех и хотелось спрятать своё голое тело. Джинн, видя растерянное лицо фрейлины, набравшись смелости, стягивает мокрое полотенце с себя, прикрыв правой рукой голую грудь и протягивает Лизе: — Возьми! Лиза, немедля ни секунды, схватила мокрое полотенце и обмотала им своё тело. Мальчишка в красной мантии и короне на голове появился под добрые и приятные возгласы фрейлин. На нём была привычная белая сорочка, короткие штаны и гольфы, а на лице довольная улыбка. Он совсем не изменял себе. — Дамы, добрый вечер! — радостно поприветствовал Вентидевушек. По толпе пронёсся одобрительный гул: — Ваше Величество! Кто-то не успел полностью прикрыться. Эвелин не успела натянуть свой халат, из-за чего плюхнулась в воду, путаясь в рукавах, чем вызвала у фрелин смешок, а Джинн накрыло волной, прибив к стенке купальни, чуть обнажив её колени. — Веселитесь! — с неприятной улыбкой на лице говорит Венти, подмечая задорный настрой у фрейлин. Мальчишка идёт мимо девушек, осматривая их с головы до ног. Джинн молилась, чтобы он её не увидел. Она покорно молчала, пытаясь не издать ни звука, но она понимала, что король пришёл сюда ради неё. — Я вижу, у вас тут сегодня ценные гости — подмечает Венти, увидев девушек в большой ванной, из которой исходил пар: — мисс Гуннхильдр? Джинн нехотя посмотрела на мальчишку, что стоял чуть поодаль от неё, пока она обняла себя руками, молясь о том, чтобы снова не возникло никакой ударной волны в виде Эвелин. — Отдыхаете? — спрашивает у принцессы Венти, поднимая бокал вина с пола, оставленный кем-то в этой беготне перед его приходом, и делает глоток. — Здравствуйте, Ваше Величество — смиренно отвечает Джинн, сглатывая слюну. — Ну! — добро негодует Венти: — мы же уже виделись! На Вас было замечательное зелёное платье. Вижу Вы его уже сняли. Какая досада! Джинн понимает, что цель его визита — она. Голая, беззащитная, загнанная в ловушку. Он этого и добивается. Постоянно. Она сама не знает, что на него нашло. Последнее время король оказывает принцессе слишком много внимания: дарит цветы, зовёт на прогулку, посещает её в ванной. К нему Джинн испытывала неприязнь, поэтому все его смачные комплименты не вызывали в ней ни капли приятного. — А что привело Вас сюда, Ваше Величество? — нервно спросила Гуннхильдр. — Звонкий женский смех! — без капли вранья сказал Венти, шагая вокруг ванной, где сидела принцесса: — мне рассказали, что Кэйа возложил сегодня на себя все обязанности: Дилюк в лазарете, а принцесса отдыхает у фрейлин. Решил проведать, хорошо ли Вам здесь. — Вполне! — бодро отвечает Джинн, наблюдая, как мальчишка останавливается возле них с Лизой: — Лиза, чудесно выглядишь! — ласково говорит король, а сам садится на корточки, опуская ладонь в воду. Его рука оказывается рядом с коленкой Джинн, отчего та сразу же их выпрямляет, чтобы король не дотронулся. — Какая тёплая — комментирует Венти, шевеля пальцами под водой. Джинн отсаживается чуть правее, но натыкается на коленки Лизы. Дальше пути нет. Мальчишка вытаскивает руку из воды. Он заигрывал с ней. Принцессе стало противно. — Рад, что Вы находите время для отдыха, Ваше Высочество — сказал Венти, вставая с корточек и поправляя мантию: — ведь впереди будет много работы, а Вам наверняка тяжело без своей верной прислуги. Гуннхильдр как будто ударила молния. Она поворачивает голову к королю, что сдержанно улыбнулся и подмигнул следом паре фрейлин. В его наглом властном лице она увидела брешь и хитрость. Он знает. Он знает, где Эмбер. И она точно не в Ущелье Дадаула. — Эмбер скоро вернется с миссии, и я думаю, что будет проще делегировать обязанности — отвечает Джинн. Она играет с ним в игру. Пусть думает, что принцесса ни о чем не подозревает. — Вы думаете она вернётся? — удивляется Венти. Этот вопрос повергает девушку в ванной в шок: — я к тому, что в Ущелье Дадаула случилась большая беда. Разбойники сожгли деревню и на её восстановление уйдет довольно много времени. Месяц… Может, два. Но я польщён, что скаут Эмбер вызвалась отправиться туда и помогать местным жителям. Это заслуживает почёта и уважения. Я действительно горжусь, что у меня такие подданные. Венти улыбается фрейлинам, демонстрируя своё благородие, а для принцессы каждое его слово вселяет страх. Он давит на неё. Готовит к будущему без Эмбер. Подготавливает к тому, что она не вернётся. Внутри девушки всё полыхает от ярости, но она стойко держит лицо, стараясь не поддаваться на провокации мальчишки. Он что-то с ней сделал. Не было сомнений. Венти никогда не интересовался Эмбер, как слугой и никогда сам лично не давал ей поручений. Джинн была уверена, что он узнал её имя только вчера. И сейчас, когда преданный скаут исчезла он давил на больное. — Тогда может нам выслать дополнительный отряд рыцарей в Ущелье Дадаула, чтобы ускорить процесс восстановления? — голос принцессы готов сорваться. Венти резко остановился, бродя между фрейлин и медленно повернулся к девушке, что сидела в большой ванной. — Нет нужды — мальчишка снова улыбается: — мне необходимы рыцари здесь во дворце для подготовки к балу. Козыри в миг кончились. Джинн проиграла этот диалог, который даже не успел начаться. Однако, она не теряла лицо. — В таком случае, отправлю ей пару писем о том, как буду скучать — принцесса отводит глаза, стараясь не передать всем присутствующим о том, как она переживает и боится. — Если у неё будет время их читать — с улыбкой на лице отвечает Венти, но потом резко останавливается перед группой фрейлин: — дамы, было приятно провести с Вами время. И с Вами, Ваше Высочество — он поворачивает голову к принцессе, а после снова обращается к восторженным девушкам: — надеюсь, увидеть всех на сегодняшнем балу! Джослин и Эвелин начали лепетать что-то в духе: «Конечно, Ваше Величество», а Джинн радовалась тому, что мальчишка покидает домик фрейлин. Она расслабила плечи, опираясь о стенку большой ванной и думая о том, что сказал ей король. Однозначно, он в этом замешан. — Что с тобой? — спросила Лиза, увидев напряжённое лицо принцессы. — А? — удивилась Гуннхильдр, отвлекаясь от своих теорий и загадок: — ничего. — Ты так сильно за неё переживаешь? — фрейлина ласково кладёт ладонь на голое плечо принцессы. — Очень — без толики сомнения отвечает Джинн. — Ты так строго общаешься с Венти — та хитро улыбнулась: — в то время, как он оказывает тебе все возможные знаки внимания. Гуннхильдр замялась от слов подруги, попав в просак. Она и не думала, что Венти со стороны выглядит таким настойчивым. И не думала о том, что его очень прямые комплименты видят все окружающие. — Мне это ни к чему — объясняет принцесса. — Это ты зря — с ухмылкой говорит Лиза: — Его Величество неплох собой, да и лишиться девственности с королём… Тут некоторые мечтали о таком, а он следует за тобой по пятам, давая понять, как ты ему нравишься. — Это не очень здорово — неловко отвечает Гуннхильдр, путаясь в словах. Она совсем не ожидала таких слов от фрейлины. Взгляд принцессы скользит по запястьям девушки. На бледной коже она наблюдает синяки и ссадины, что со временем приняли грубоватый красный оттенок. Она вспоминает о том, что рассказывал Дилюк о служанках, что бывают у короля. Неужели, это его рук дело? После принцесса обеспокоенно смотрит на Лизу. Та невинно улыбнулась: — Я бы хорошенько подумала на твоём месте. *** — Я искренне извиняюсь за то, что собрал Вас всех именно здесь — неловко, но гордо говорит Дилюк, осматривая пришедших гостей: секретарь Сумеру — Аль-Хайтам, высокий мужчина, тут же скрестивший руки на груди, верховный судья Фонтейна — Нёвилетт, стоявший рядом с ним, опираясь руками на свою трость и искоса поглядывая на гостя. Кэйа стоял позади брата, пока тот сидел на стуле в той самой маленькой каморке, в которой он, Джинн и Кэйалюбили секретничать и знали, что их никто не подслушивает: — но в любом другом нам бы мешали лишние уши… — Извинения ни к чему — сдержанно отвечает юдекс, чуть кивнув головой. — Как Ваше плечо, герцог? — спрашивает Хайтам. — Всё еще побаливает — признаётся Дилюк, продолжая держаться за рану. Рана уже не кровоточила, но напоминала о себе при каждом движении левой руки. — И какова цель нашей встречи? — не скрывая любопытства спрашивает секретарь Сумеру, оглядев присутствующих. — Истинные мотивы ваших королев — тут же отвечает Кэйа, не давая брату ответить: — мы наслышаны, что ни Её Величество Нахида, ни Её Величество Фурина не поддерживают планы Венти на его прекрасное светлое будущее. Оба гостя недолго молчат. — Скорее, надо узнать, какие мотивы у Вас — с подозрением отвечает Аль-Хайтам, делая шаг вперёд в этой маленькой каморке. Нёвилетт с подозрением посмотрел сначала на гостя из Сумеру, а следом на двух братьев напротив них. Юдекс был солидарен с секретарём. — Не допустить воплощения плана Его Величества Венти — смело отчеканил Кэйа. — А Вы знаете его планы? — тут же спросил Нёвилетт. — Не во всех чертах — честно признаётся Дилюк, решая сбить накал страстей. — Тогда что Вам известно, Ваша Светлость? — с неким интересом спрашивает Хайтам. Обоих братьев застали врасплох. До этого у них были лишь теории и цель: не допустить мальчишку сидеть на троне больше положенного ему срока. Сейчас, когда срок подходил к концу, у них в качестве козыря была лишь строчка в рукописях и огромные травмы, нанесённые им от Венти. Крыть перед гостями из других стран было нечем. Оставалось надеяться только на их понимание и доверие. Но пока ни Аль-Хайтам, ни Нёвилетт не желали выкладывать все карты на стол. Кэйа вспоминает своего знакомого с Иназумы и тот тайный остров, на котором он был прошлой ночью. — Бал собирается для того, чтобы укрепить союз и заручиться поддержкой других регионов — отвечает Альберих. — Ради чего? — с интересом спросил Нёвилетт. — Собрать все Сердца — без толики стеснения отвечает Кэйа: — для своего плана. Думаю, он как-то связан с Бездной. Дилюк не хочет признавать, но слова брата имели смысл. — Расскажите, что думают об этом ваши королевы — чуть более тихо добавляет Дилюк: — они… Они его поддерживают? Наступает неловкое молчание. Юдекс опускает взгляд, держась за свою трость, а секретарь Академии начинает осматривать всё по сторонам. Кажется, оба не решались начинать этот разговор. Дилюк уже поник, думая, что это была плохая затея, а Кэйа горько выдохнул. — Фурина боится — нарушает молчание судья. — Боится? — брови Кэйи взлетели вверх. — Она была против, когда получила предложение от Венти — спокойно докладывает Нёвилетт: — но Фонтейну не хочется быть отрешённым от общей цели и стать первым врагом на пути Венти, когда он соберёт все Сердца. Кэйа был под впечатлением от ответа судьи. ЮдексНёвилетт был вторым человеком в этом дворце, кто называл короля Мондштадта по имени, игнорируя его титул. Первый сидел на стуле. — Хм-м, — задумчиво произносит Аль-Хайтам на ответ гостя из Фонтейна, после добавив: — Её Величество Нахиду не привлекает выгода из этой сделки. Объединившись в Альянс ей придётся жертвовать своими учёными во благо намерений короля Мондштадта или же Ли Юэ. Возможно, этого не понять другим регионам, но знания Сумеру… Они не подлежат делёжке между королями. Вернее, Её Величество Нахида не хочет, чтобы о них узнали. — Однако, они обе прибыли сюда — напомнил Кэйа, подмечая, что обе королевы не против намерений Венти: — почему? — Страх — напомнил Нёвилетт, чем задевает герцога Альберих врасплох своим неожиданным ответом: — они боятся. — Их можно понять — кивает Дилюк. — А Вы? — спрашивает Аль-Хайтам, скрестив руки на груди: — что собираетесь делать? Кэйа неловко сделал шаг назад: — Если честно… — У нас не так много идей, как может показаться — честно признаётся Рагнвиндр, перебивая тревожный монолог Кэйи. — То есть никаких — делает вывод Хайтам с некой усмешкой на лице. — В истории еще никогда не было случая, когда соединяли все Сердца и никто не знает, что произойдет сейчас — добавил Дилюк: — мы уверены, что никому не захочется стать свидетелем апокалипсиса и потерять всё, что ему ценно. — То есть не только Вы недовольны своим королём? — усмехается Нёвилетт. — Честно говоря, им недоволен весь Мондштадт, кроме дворцовой знати — отвечает Дилюк: — мы видим в нём разрушение и жажду власти. Ему абсолютно плевать на свой народ, а значит будет плевать на него после Альянса, но тогда у нас не будет шанса убрать его. — Собираетесь его убить? — с некой загадочной улыбкой на лице спрашивает Аль-Хайтам. — Если понадобится — отвечает Рагнвиндр. — И просите у нас в этом помощи? — удивляется секретарь из Сумеру. — Уверен, Вы не хотите стать пешкой Венти как только он соединит все Сердца — отвечает Дилюк. Аль-Хайтам замолк, пока герцог продолжал свою речь: — а Вы ей станете, потому что у него будет разрушительная сила, способная стереть Сумеру и их тайные неприкосновенные знания по щелчку пальцев. — Нам нужна поддержка — Кэйа смотрит на секретаря Академии: — когда произойдет смута, мы должны быть уверены, что у нас будут союзники, поддерживающие наш выбор. — Иметь брата родом с Кхаэнрии уже неплохая поддержка — с непроницаемым лицом говорит юдекс, пустив на Альберих пронзительный взгляд. Кэйа испуганно поднял брови, тут же трогая свою повязку на лице, но Нёвилетт склонил голову, демонстрируя уверенность: — несложно догадаться. — Я даже не уверен, что я оттуда! — вспылил Кэйа: — я не помню, как оказался в Мондштадте! Поэтому очень смело рассуждать о том, в чём я сам не уверен… — Бросьте лукавить, Ваша Светлость — перебивает его тираду Аль-Хайтам. — Я думаю, Вам обоим тоже пора раскрыть свои карты — наставил Нёвилетт, выбивая обоих братьев на честность: — мы с секретарём из Сумеру знаем, что Вы оба не самые обычные люди, жаждущие справедливости. Дилюк задумчиво молчит. Кэйа нахмурился. — Мой отец умер от использования Глаза Порчи — говорит Рагнвиндр, смотря на пол и не поднимая глаз на гостей перед собой: — я узнал об этом лишь после его смерти. — Поэтому, Вы отреклись от короны? — спрашивает юдекс: — боялись, что та же участь настигнет Вас. Дилюк не отвечает гостю из Фонтейна и пытается переварить то, что никому до этого не рассказывал. На его душе было паршиво. Как будто кто-то вылил на него ведро с помоями. Горечь утраты обволокла сердце, а воспоминания той страшной ночи нахлынули, как цунами, мелькая перед глазами, как калейдоскоп. Увиденное заставляет юного принца забиться в угол и кричать истошно: «Папа!». Взрослый мужчина со знанием дела что-то вытаскивает из внутреннего кармана мундира. «Папа!». За стенами кареты всё окрашивается в багряно-грязный цвет. Огонь остаётся на ветвях деревьев, кустарников, падает на траву. Время неумолимо медленно тянется. До юного принца доносятся мужские крики, полные боли и запах чего-то жареного. Юноша тут же морщится от этого запаха. «Папа?». Принц подбирается ближе к двери, за которой исчез его отец. Он легонько открывает её. Увидев на ступеньках мёртвое тело разбойника с открытыми глазами, юноша тут же в страхе закрывает дверь, снова забиваясь в угол. «Папа-а-а». Его звонкий голос превратился в плач. Горький и боязливый. По щекам текут слёзы. Пламя затихает. Возрождается тишина. Юный принц ждёт. Папа сейчас вернётся, и он что-то придумает. Папа рядом. Он на улице. «Папа?» — тихо зовёт Дилюк, вытирая рукавом своего костюма солёные капли с лица. «Папа?» — уже более громче. В ответ тишина и звук трескающегося пламени. В карете становится жарко. Юный принц, не в силах терпеть, открывает дверь, громко крича: «Отец?». Поляна перед его глазами закидана трупами. На некоторых полыхали языки чёрного пламени. Крупные солёные капли сами собой замылили ему взгляд. «Отец!». Он смотрит по сторонам. Лишь когда проходит еще несколько молчаливых секунд, юноша перепрыгивает через труп на ступеньках и смотрит вперёд. Разбойников больше не было, как и не было стражи, что сопровождала их в поездке. Десятки трупов были разбросаны на зелёной траве. «Отец!» — уверенней кричит принц, обходя тела. Где король? Стража же должна защищать короля. Он же жив? Где его папа? — «Дилюк» — хриплый мужской голос вызывает волну дрожи в теле принца. Тот увидел вдалеке взрослого мужчину в красной мантии, что пытался встать из горы трупов. — «Папа!» — на лице юноши тут же радостная улыбка. Он бежит к нему, желая помочь встать и отправиться обратно домой, но лишь подойдя ближе, уголки его губ опустились вниз. Белая кожа короля приобрела иссиня-чёрный оттенок. Лицо, испачканное в крови врагов, покрылось испариной. Уставший взгляд, красные волосы, разбросанные по плечам. Изысканный красный мундир изрезан по краям, рукава подпалили огнём. Мужчина сидел, склоняясь над своей левой рукой, держа в ней пульсирующий предмет. — «Мальчик мой» — взмолился мужчина, протягивая правую руку к сыну: — «подойди ближе». — «Папа?» — «Оно убивает меня, Дилюк» — хрипло признаётся мужчина, когда юноша садится перед ним на колени тут же показывая чёрно-красный шар в левой руке: — «эта сила». Принц смотрит на грудь отца перед собой. Изящный костюм порван. В месте, где должно было быть сердце, находилась чёрная дыра. Пульсирующая в ней иссиня-чёрная сверкающая жидкость съела человеческое сердце. Увиденное повергло принца в шок. — «Папа, твоя грудь» — Дилюк хочет коснуться странного явления. — «Нет, сын мой,» — качает головой король, взглянув в заплаканные глаза принца: — «никогда не трогай это. Никогда не приближайся к ней. Она поглотит тебя так же, как меня. Этот Глаз…» — мужчина трясущейся рукой протягивает юноше камень: — «спрячь его и будь более умным королём, чем я». — «Папа…» — «Я знаю, ты сможешь, Дилюк» — продолжал король: — «я очень горжусь тобой, сын». — «Папа?» — по щекам принца скатываются новые слёзы. Тяжёлые веки короля закрываются, дыхание останавливается. Чёрная мантия в груди, что пульсировала до этого утихает. Дилюк остаётся сидеть на коленях перед телом короля, что покинул его так же, как огонь на поляне: затух и угас, оставив после себя чёрный пепел. Юный принц ждал, когда сильный, крепкий мужчина перед ним отпрянет ото сна и откроет глаза, но начался дождь, а король так и продолжал молча лежать. Гул рыцарей, пришедших на зов, никак не побудил юношу встать и поприветствовать их. Дилюк сомкнув губы смотрел на отца. На его левую руку, окрасившуюся в чёрный, на его высокие сапоги, на его щеки по которым капли дождя смывали капли крови. Не было боли или печали. Была лишь пустота. Чёрная и тихая. Защищающая его от внешних звуков рыцарей, что командовали на поляне и собирали тела. В висках звучал пронзительный звон. — «Дилюк!» — звонкий голос брата появился рядом, но законный принц даже не шелохнулся: — «папа… Что с папой?». — Да — на выдохе произносит герцог Рагнвиндр, подняв голову на гостей из других регионов. — Ходили слухи, что король Мондштадта обладал немыслимой силой и очень глупо умер, когда решил отдаться ей полностью — с неким деловым тоном сказал юдекс: — но, чтобы пользоваться Глазом Порчи… — Мой отец не умер глупо! — рявкнул Дилюк, вставая резко со стула. Кэйа запоздало схватил брата за раненое плечо, но тот не почувствовал боли. Герцог встретился с пронзительным взглядом юдекса. — Не стоит тратить на это время — вмешивается Кэйа, появляясь между мужчинами. — Крепусом правила жажда власти и силы — продолжал Нёвилетт: — Селестия отринула его заслуги, а потому он начал просить помощи у другой стороны. Он такой же, как Венти. — Ты! — четырхается Рагнвиндр. — Хватит! — прерывает Аль-Хайтам, на что оба мужчины затихают: — нет нужды спорить об этом сейчас. — Хм — деловито хмыкает мужчина с тростью, щуря взгляд на герцога Рагнвиндра, что стиснул зубы: — я не хотел никого обидеть, лишь говорил факты, известные всему Тейвату. — Это не очень похоже на извинения — усмехается Альберих, ослабляя руку на плече брата: — не забывайте, месье, что Крепус Рагнвиндр был и моим отцом. Я просто хочу напомнить, что Её Величество Фурина сейчас здесь, вместе с Вами, а не в Фонтейне, плача и моля о пощаде Альянс, который бы собирался пойти против неё. А вы, месье Нёвилетт, прячетесь от лишних ушей здесь — в тусклой непримечательной каморке, скрытой в подвалах дворца. Мы все в одной лодке. Глупо кого-то толкать за борт. Аль-Хайтам довольно улыбнулся, скрывая своё лицо ладонью, потирая ладонью лоб. Дилюк затих. Он не стал ничего добавлять в монолог Кэйи. Он был с ним абсолютно согласен. Юдекс лишь цокнул языком. — А я бы хотел кое-что уточнить — нарушает молчание Аль-Хайтам, чем привлекает на себя взгляды трёх мужчин: — я был вчера в местной библиотеке и меня кое-что привлекло. Знаете, я не особый ценитель искусства, но одна вещь показалась мне очень странной. Карта вашего региона. Она… Она немного смазана. — Смазана? — переспросил Кэйа. Он еще вчера показывал её путешественнице Люмин, рассказывая о том, какие художники её нарисовали. — Да — с некой тоской отвечает Аль-Хайтам: — узнал сразу изысканный почерк Монтесье. Он рисовал для Академии карты, но он бы никогда так не размазал своё полотно. — Я, если честно, никогда не обращал внимание — признаётся Альберих. — Как будто кто-то провел жирной толстой кистью по полотну, что-то закрасив — уточнил Аль-Хайтам: — а я не припоминаю, чтобы у Мондштадта прибавилось территорий. — Мы обязательно уточним этот момент — отвечает Дилюк. — У Вас будет поддержка — сразу же говорит Нёвилетт, не сводя глаз с герцога Рагнвиндра: — я поговорю с Фуриной. Если понадобится, назначу личную встречу. Рагнвиндр сглатывает слюну. Он пытался не показывать, что очень счастлив услышать это от юдекса. — Премного благодарен, месье, — сдержанно сказал Дилюк. — Я тоже поговорю с Её Величеством — добавляет секретарь. — Благодарю, Аль-Хайтам, — отвечает Дилюк. Крохотная комната между кухней и спальнями в подвале дала большие надежды двум герцогам. *** — Чем планируете сегодня заняться? — Аль-Хайтам наливает чай из свежих трав в аккуратную маленькую чашку и ставит заварной чайник обратно на поднос. Нахида сидела на диване и болтала своими ножками, читая привезённую с собой книгу. Когда секретарь Сумеру поднёс ей блюдце с чаем, королева кивнула, не отвлекаясь от книги. Мужчина сел напротив девочки на пуфик и с неким осуждением взглянул на обложку книги: — «История Шируэ и Сирин» — вслух читает секретарь, однако королева не обращала на него внимания. Она была очень сосредоточена на тексте: — Вы, кажется, читаете её уже в третий раз. — Пятый — поправляет Нахида, решив впервые что-то сказать вслух: — взяла из твоих вещей. Надеюсь, ты не против. — Нисколько, Ваше Мудрейшество, — отвечает Аль-Хайтам. Королева впервые отвлекается от чтения и выглядывает из страниц на секретаря, что непринуждённо сидел напротив неё. Малышка щурится. Здесь что-то не так. — «Мудрейшество»? — коверкает его слова Нахида. Так к ней обращались придворные, когда им необходимо было срочно закрыть Академию для влиятельных туристов или же выпросить немного моры на новый проект. Мужчина неловко улыбается, но этот жалкий трюк не срабатывает над королевой: — чего тебе нужно, Аль-Хайтам? — Ваше Величество — тон мужчины меняется на более серьёзный: — это не то о чём Вы подумали- — Говори! — Нахида опускает книгу. — Вы ведь всё еще сомневаетесь в истинных планах Венти? — мужчина переходит на шёпот. — Не сейчас, Аль-Хайтам! — психует королева, снова углубляясь в чтение. Ей совсем не хотелось снова поднимать этот разговор о том, зачем они сюда приехали, зная, что никакого сотрудничества с Венти Нахида никогда в жизни не допустит. Дверь в гостевые покои отворяется. Секретарь был готов обнажить меч, а малышка подпрыгнула от неожиданности. Хайтам облегчённо вздыхает, увидев зашедшего гостя, но не спускал ладонь с рукоятки. Королева отрывается от книги и смотрит на счастливого юношу, что закрывал за собой дверь. — Боже мой… — с некой горечью и тоской говорит Нахида, наблюдая, как Шестой Предвестник Фатуи ступает на красный ковёр: — только не ты! — Добрый день, Ваше Величество! — юноша выдавливает доброжелательную улыбку. Аль-Хайтам встаёт, защищая собой сидящую королеву, готовый вступить в драку: — Тебя сюда не звали, Скарамучча, — мужчина хмурит брови. — Не стоит, Аль-Хайтам, — Нахида легонько похлопывает секретаря по спине, чтобы тот умерил свой пыл: — боюсь, Венти только разозлится, если мы испортим мебель. Скарамучча пожимает плечами, кривя гримасу, а мужчина отпускает ладонь с рукояти и отходит от королевы, что сложила ручки, выжидающе смотря на юношу. — Тоже обсуждаете последние сплетни? — с игривой улыбкой на лице спрашивает Скара, садясь на свободное кресло. — Думаю, ты немного ошибся дверью — игнорирует его вопрос Нахида: — покои Райдэн Сёгун в правом крыле. Скарамучча цокает языком на ответ королевы, а Аль-Хайтам с усмешкой делает глоток чая. В этой битве королева Сумеру однозначно была победителем. — Вовсе нет! — задорно хлопает ладонями по подлокотнику странник: — я пришёл к Вам, Ваше Величество. — С какой целью? — спрашивает Нахида. — Как бы это не звучало прискорбно — с некой тоской в голосе отвечает Скарамучча: — но я пришёл попросить помощи. — Какая мерзость! — кривясь комментирует королева, снова беря в руки книгу. — Слышали последние слухи? — Предвестник оглядывает гостей из Сумеру. Нахида снова его игнорирует, а Хайтам даже не обращает на него внимания, но Скару это не остановило: — пропала девочка скаут из прислуги. — Очень жаль — без особой страсти комментирует малышка, перелистывая страницу книги. Выдержав недолгое молчание, Скарамучча придвинулся к королеве и прошептал: — Но Вы же знаете, где она. Нахида отрывает взгляд от строчек и поднимает свои зелёные глаза на юношу напротив. Она что-то обдумывает несколько секунд, а потом снова читает абзац на странице: — Не знаю — легко отвечает королева. — Да бросьте, Ваше Величество! — странник откидывается на спинку кресла: — понимаю, что раздражаю Вас из-за своего статуса, но я прекрасно помню, как Вы мне помогли своей силой, когда я потерял свой разум в Сумеру. Королева недолго молчит, а после добавляет: — Не убедительно. Аль-Хайтам вздыхает. Он понимал к чему клонит Предвестник. Было не сложно догадаться. Он прекрасно понимал, что с даром Её Величества можно узнать всё на свете, но сейчас она стойко упрямилась отвечать честно. И секретарь знал причину. Лишние уши. Не исключено, что их разговор в этих покоях прослушивают слуги Венти между стен. Мужчина вспоминает недавний трюк с бумагой, где Нахида написала пером, что ощущает присутствие трёх человек. Возможно, если вручить Предвестнику бумагу с пером он может спросить и получить удовлетворительный ответ. Секретарь готов был ему в этом помочь, потому что сам был заинтересован пропажей скаута. Ал-Хайтам встаёт, подходя к столу и берет несколько листков пергамента и чернильницу с пером. — А ты куда собрался? — нервничает Скара. Нахида отрывает взгляд от рассказа и наблюдает поверх книги за действиями её подданого. Мужчина тут же садится на диван, двигая к юноше на кресле бумагу с пером. Скарамучча молчит, обдумывая действие секретаря, а потом смотрит поочередно на обоих гостей Сумеру. Оба ждали от него ответной реакции. — Параноики! — психует Скара, беря перо, окуная его в чернильницу и начиная писать что-то на бумаге. — Ты повредил Храм Сурастаны — напоминает Её Величество: — думаешь, я после этого буду нормально с тобой общаться. Юноша, написав предложение, придвигает его к королеве. Та, опустив книгу, вчитывается в написанное: «Где сейчас находится скаут Эмбер?» Нахида поднимает взгляд на Предвестника. Тот молча ждал ответа. Аль-Хайтаму тоже было интересно это узнать.Девочка недобро щурится, ища в вопросе странника подвох, но его сердце умеренно билось, а значит, этот всё еще наивный, но дерзкий и наглый мальчишка хотел помочь заплутавшим королевским детишкам. В глубине души она ликует, что немного вправила ему мозги с той последней встречи. — Я сегодня утром обсуждала с Венти одну выгодную сделку после того, как мы заключим Альянс — начинает рассказывать Нахида, отложив книгу: — в этой сделке нет чего-то секретного. Более того, многие искатели приключений ходили вокруг да около этого места, но никто не решался зайти дальше. Виной тому низкие температуры, которые обычному человеку не выдержать без какой-либо подготовки. Мои учёные хорошо обучены и обладают достаточными знаниями об этой местности для того, чтобы отправиться в экспедицию. — Как увлекательно — без толики восторга отвечает Скарамучча. Ему абсолютно ничего не дало это описание. Аль-Хайтам перехватывает перо у Предвестника и на чистом листе бумаги начинает что-то быстро писать, а после поднимает лист бумаги в воздух. Он сразу же догадался. Скарамучча читает написанное на бумаге: «Драконий Хребет» — О-о-у! — бодро восклицает Шестой, не ожидав увидеть такое предложение. Королева прислоняет палец к губам, намекая, чтобы странник не сказал ничего лишнего. Тот сразу же сглотнул слюну: — даже предположить не могу, что это за место! Хайта выдавливает смешок, начиная сразу же рвать лист бумаги на мелкие кусочки. — Поэтому если Царица готова выделить своих людей мне для помощи в этом, то было бы просто замечательно! — вдруг лепечет Нахида, делая тон своего голоса чуть выше: — ты же это пришёл узнать, Скарамучча. — Да — неловко отвечает странник: — Её Величество упоминала мне об этой экспедиции. *** Розария мечтательно водит ложкой по супу из чечевицы. Она сидит на стуле и вспоминает сегодняшнюю ночь. Ночь, полную страсти и новых неведомых ей до этого ощущений. — Сестра, — напротив неё садятся две монахини, они же её соседки по комнате: Нина и Жизель. Последняя напоминает: — ты опять пропустила утреннюю службу. У них с собой похлёбка из чечевицы. Такую сегодня на обед давали всем служащим Собора. Кухня полнилась персоналом дворца и монахинь. Сама Розария к еде не притронулась. Не то, чтобы у неё не было аппетита, но чувства прошлой ночи не угасали, а потому она всё еще не ощущала голод. — Я убирала скамьи во дворе — ответила Розария, надеясь, что Нина и Жизель после этого от нее отстанут. На самом деле она проспала. Подло, нагло и совсем не скрывая этого факта. Утром матушка сама пришла к ней в покои и выкатила целую тираду о том, как работает Розария в Соборе. Смысл был в этом длинном монологе один — плохо. А потому вместо службы девушку заставили убирать лавки в Саду. Занятие не сильно сложное, но сильно выматывающее. Особенно в такую жару. Но даже этот инцидент не сбил воодушевлённый настрой монахини, что вечером собиралась пойти к герцогу снова. — Плохо спала? — спрашивает Нина, смотря, как Розария зевает: — Да! — смело признаётся девушка, позволяя себе потянуться: — койка стала жутко неудобной. Галдёж на кухне прерывает Джуди, зашедшая в помещение. Служанка явно была встревожена. Её негодующий голос привлёк всех, даже монахинь, которые сидели за столами. — Я пришла к нему убираться и знаешь, что я там нашла? — Что? — с неким вопросом спрашивала вторая служанка. — Всё его постельное белье в сперме! — В сперме? — Эти белые пятна повсюду! — У него появилась женщина? — К нему кто-то приходил ночью. — Так вот какой герцог Альберих! Розария, решившая непринуждённо есть чечевицу в супе, мимолётно усмехнулась. *** — У тебя слишком довольный вид — комментирует Тарталья, наблюдая, как его коллега заходит в покои, закрывая за собой дверь: — ты что-то узнал? — Возможно — отвечает Скарамучча, садясь напротив коллеги, что листал книгу. Аякс, возбуждённый от этой новости, выпрямился и наклонился к страннику. Тот неловко начал смотреть по сторонам. После странного представления с бумажками у королевы Сумеру, Скарамучча недоверчиво смотрел на стены. А что, если их тоже подслушивают? Как они могут об этом узнать? У них в отличии от Нахиды не было дара, который помог бы это определить. — Ты ведь передал новости? — решает сменить тему Скара, остановив свой взгляд на Тарталье: — Они прибудут сегодня — отвечает Аякс: — я показал имобласть для поиска. — Хорошо — кивает головой юноша — они ведь найдут её? — Безусловно — Тарталья был уверен в своих словах: — мы же теперь в сговоре с королевскими детишками. — Тогда надо им помочь — вдруг отозвался Скарамучча. Аякс с подозрением на него уставился: — С каких пор ты стал таким послушным и правильным? — Они помогли найти нам Синьору и подсказали, где её искать — отвечает странник: — а ты, я думаю, слышал последние сплетни во дворце? — О той забавной девчушке? — спрашивает Аякс, на что шестой Предвестник Фатуи молчит, и тут до Тартальи доходит: — ты знаешь, где она? — Да — спокойно отвечает Скарамучча: — поэтому я рассказываю тебе, потому что из всех только ты и моя мамаша можете её спасти. К ней я обращаться, конечно же не буду- — Поэтому пришёл ко мне? — усмехается Тарталья, а после добавляет: — и что это за место? — Драконий Хребет — без толики интриги отвечает Скара, чем заставляет удивиться Чайлда и засмеяться в голос. Надо же, сколько событий за этот день. Еще утром он грезил там побывать, а теперь его заставляют туда идти. — Ты издеваешься? — Вовсе нет! — протестует Скара: — ты родился и вырос в Снежной. Для тебя ничего не стоит пойти туда хоть голым, я же покроюсь инеем, как только переступлю черту. — То есть ты предлагаешь мне пропустить сегодняшний бал? — с неким унынием в голосе спрашивает Тарталья. — Твоя девушка не обидится, если ты один вечер с ней не потанцуешь — с хитрой ухмылкой отвечает Скарамучча: — я видел, как вы сегодня выходили из обеденного зала. Давно нашёл девчонку? — Не твоё дело — буркнул Аякс, пытаясь принять расслабленную позу. *** Двое на берегу Побережья Сокола смотрят на уходящий горизонт. Мужчина расхаживает по пляжу, держа руки за спиной, тогда как девушка выжидающе смотрела на волнение воды, ожидая, что оттуда кто-то появится. — Долго еще? — нервно спросил мужчина, взглянув на девушку, что сидела на камне, сложив нога на ногу. — Дай ему время — требовательно и строго попросила незнакомка и снова начала смотреть на прибывающие волны к берегу. Казалось, прошла целая вечность с их такого короткого диалога, как над водой вдруг появились пузырьки. Девушка встала, прижав ладонь к груди. Она переживала. Мужчина перестал ходить по песку и остановился наблюдать, как из воды выходит мальчишка, облаченный в скафандр. Его огромная железная голова смотрелась больше его худощавого тела. Он тащит за собой что-то тяжёлое. И девушка, и мужчина подходят к нему, посмотреть на улов. Юноша сначала кладет найденный клад на песчаный берег, о который не переставая били тихие волны, а сам снимает тяжелый шлем. — Это и правда она — не веря своим глазам говорит гостья, продолжая осматривать найденное тело. Синьора. — Может, осмотришь её? — предлагает незнакомка, щурясь на мужчину, что нехотя подошел к женскому мертвому телу, пока сама девушка кивнула запыхавшемуся мальчишке: — ты хорошо поработал, Фремине. — Спасибо — мальчишка кивнул, потерев свой нос тыльной стороной руки, убирая капли соленой воды. Мужчина наклоняется к лежащей на берегу девушке, осматривая ее со всех сторон. От былой красоты не осталось и следа. Тело, облачённое в красное платье, порядком истрепала солёная вода. Волосы спутались с тёмно-зелёными ленточными водорослями. Изысканное платье смотрелось уже не так элегантно и эстетично. Обувь слетела с ног, как и перчатка на левой руке. Другая перчатка стала уликой. Кожа лица, шеи и верхней части груди потерпела изменения, став синими или тёмно-синими. Такие следы виднелись на ногах и подушечках пальцев. Лицо опухло, глаза закатились, вокруг тусклых зрачков выступали капиляры. — Никаких следов побоев или драки — невозмутимо говорит девушка. — Её отравили — вставляет незнакомец, беря руку и показывая тыльную сторону локтя: — посмотри на вены: реакция организма на яд — следом мужчина переворачивает её голову, открывая рот и демонстрируя впавший язык: — синий… Похоже на волчий глаз — далее незнакомец без всякого стеснения разрывает на мертвой женщине одежду, демонстрируя выступившие вены на бледно-синей груди: — да… Точно он! Какой грязный метод — мужчина переворачивает тело женщин на бок: — её волокли сюда. Посмотри на стёртые рёбра и одежду. Можно было бы сказать, что это от камней под водой, но от них у неё были бы царапины или более жёсткие раны, поэтому следует, что умерла она до того, как её сбросили в воду. Более того у неё третья степень мацерации — полностью отошли ногти и отслоился эпидермис, поэтому можно судить, что в воде она лежит около трёх недель. — Бедное дитя… — девушка пребывает в ужасе: — узнай мы раньше… — Толку было бы мало — вставляет мужчина, вставая с колен: — её отравили задолго до того, как скинули в воду. Если бы не твои детишки, Арлекино, мы бы и вовсе не нашли её. — Буду считать это за комплимент — строго отвечает Арлекино: — похвала от Дотторе стоит многого. — Не обольщайся — усмехается мужчина, доставая сигару из внутреннего кармана мундира. — Какие планы? — с неким интересом спрашивает Арлекино. — Вернусь в Снежную и покажу это тело Царице — отвечает Дотторе, закуривая сигару спичками: — надеюсь, она сделает некоторые выводы в отношении Венти и не примет приглашение, а после похороню Синьору, как следует. — Без вскрытия — напоминает Арлекино. — Ты говоришь об этом не с тем человеком — ехидно смеётся мужчина: — ей уже всё равно, как её похоронят, а я могу побольше узнать про отравление волчьим глазам. Может даже, найду что-то интересное. Арлекино лишь недовольно вздыхает, скрещивая руки на груди. — А у тебя? — с неким интересом спрашивает Дотторе, выпуская дым и догадываясь о планах коллеги: — навестишь наших мальчишек? — Сегодня бал в честь Фурины — отвечает Арлекино, повернув голову и начиная любоваться на сосновые ели, через которые там далеко на горизонте виднелся шпиль Собора: — будет настоящей ошибкой его пропустить.