Отравленные конфеты

Джона вечно мучают странные мысли. Настолько вечно, что он уже не обращает на них внимания, просто летают в его голове. Однако, эта не может вылезти из головы уже чëртовый месяц. А может и больше, хуй его знает. Джону тяжело принимать и мириться с ней. Не то, чтобы он раньше никогда не влюблялся, но блять. Не в своего лучшего друга. А может и не любовь это вовсе? Может просто крепкие чувства к другу. Просто другу. Или любовь? Джон сходит с ума. В очередной раз улыбается, печатая сообщения Линчу, и ловит заинтересованный взгляд сестры, которая тут же пытается залезть не в свои дела. - А ты не ахуела? - шипит брюнет, отдëргивая телефон от чужих любопытных глаз. - Просто интересно с кем ты там переписываешься. Уже и узнать нельзя? - девушка складывает руки на груди, надувая губы. - С Егором. Довольна? - не поднимая взгляда на сестру, цедит очкастый. Настроение синеволосой меняется по щелчку пальцев. Глаза становятся более горящими, как и щëки, а голова отпускается в пол. Диана до сих пор испытывает симпатию к зеленоглазому, но признаться, как бы еë не подталктвали подруги, не может. Не хватает смелости. Только вот, пока решалась, у неë появились конкуренты, которые дышали в затылок. Причëм, буквально, ведь жили они под одной крышей и носили одинаковые фамилии. Вот это Егор жесткий. Тупо залутал двух близнецов. Кхм, так о чëм это я. Видимо, им обоим придëтся побороться друг против друга. - Ненавижу зиму. - злостно шепчет Линч. - Да ладно тебе. - Лили протягивает брату новую пачку бумажных салфеток, - Подумаешь, всего-то заболел. - Ну, знаешь, чихать весь день и глотку рвать от боли, такое себе удовольствие. - высмаркиваясь в бумагу, бросает в корзину около кровати. - А ты во всëм лишь плохое видишь. Зато в школу не надо! - радостно вскидывает руки шатенка, тут же опуская вниз, - Мне вот в универ топать даже с температурой. Девушка поникла, падая на кровать и прикрывая глаза. Еë не собранные длинные волосы разлетелись в стороны, как непослушные нити пряжи. - Лили, мы уезжаем, тебя подвезти? - кричит отец из коридора, от чего девушка тут же вскакивает. - Да! Сейчас! - выбегает из комнаты брата. Вслед за ней, в помещение заходит мать, усаживаясь на прежнее место Лили. - Всë нормально? Температуры нет? - женщина прислоняет ладонь к лбу брюнета, от чего тот слегка хмурится. - Неа, только горло болит и насморк. - тихо проговаривает Егор, отводя взгляд. - Ну, хорошо. Я тебе таблетки на столе оставила, на кухне. Если будет плохо, то выпей одну. - легонько улыбается мама. - Света, опоздаем! - из коридора кричит отец, что уже натягивал обувь. Ничего не отвечая, брюнетка целует парня в лоб, уходя в коридор. Входная дверь захлопывается два раза. - Мы ушли! - кричит сестра, хлопая дверью в третий раз. Еле встав с кровати, зеленоглазый поволочил к двери, поворачивая дверной замок. На горле кошки скребут и голова слегка кружится. Нужно прилечь. Больное тело падает обратно на кровать, доставая телефон. Открывается переписка с Джоном, в которой уже висит несколько непрочитанных. 7:34 Очкастый пидор: "Ты где?" 7:37 Очкастый пидор: "Мало того, что опаздываешь, так ещë и игноришь?" 7:38 Очкастый пидор: "Мне ждать тебя?" Чëрт, он ведь совсем забыл, что они вместе в школу идут. Ничего, Джон, немного постоишь на морозе. На улице всего минус двадцать. Январь, хуле. 7:40 Вы: "Сорян, иди без меня. Я сегодня дома." Ответ не заставляет долго ждать. 7:40 Очкастый пидор: "Ахуенно. А чего так? Заболел?" "Так сразу догадался?" - на лицо сама налазит улыбка и, возможно, Егор сейчас выглядит, как полный идиот, улыбаясь во все 32 от обычного сообщения. 7:42 Вы: "Ага" 7:43 Очкастый пидор: "Выздоравливай, больной ты мой" Зеленоглазый сообщение воспринимает за обычную заботу. Однако, по ту сторону от экрана, человек явно вкладывал немного иной смысл в эти слова. "Ты мой" Хмыкает себе под нос очкарик, шагая по заснеженным дорожкам в сторону прокля́той школы. Интересно, как быстро Егор что-то заподозрит? Брюнет сам не замечает, как отрубается с телефоном в руках. Глаза открываются уже ближе к обеду. На экране телефона высвечивается "13:44". Нормально он поспал. Голова болит ещë сильнее, когда брюнет решает встать с кровати. На кухонном столе находит блистер таблеток, одна из которых моментально летит в рот. По-хорошему, нужно было поесть, но сейчас Линча волновала лишь боль в горле и бошке. Кидает взгляд на стол, где стоит чаша с разными видами конфет. Разворачивает первую попавшуюся и отправляет вслед за таблеткой. Сладкий (нет блять, горький) привкус разносится по горлу, отдавая горечью (зря напиздела). - На вкус... - тихо роняет Егор, - как отравленные. Звонок в дверь. - Кого это там, нахуй, принесло? - хрипит зеленоглазый, подходя к двери и без раздумий открывает. На пороге, кто бы мог подумать, сам Джон Уотсон, собственной персоной. "Откуда у него мой адрес?" - задаëт немой вопрос, вспоминая, как сам писал его очкастому. - Добрый день, больной. Врача не заказывали? - улыбается до ушей старший. - Проходи уже, врач. - обречëнно вздыхает Линч, провожая гостя в дом. - Я ненадолго, только тетради отдать. - тут же расстëгивает портфель, доставая несколько разноцветных тетрадей, - Ты, кстати, чем заболел то? - Ангиной походу. - принимает небольшую стопку в руки, уходя в сторону комнаты. - Мда, слышал, что ангину лечат минетом... - с каждым словом всë тише говорит Джон, понимая, что шутка явно не к месту. - Что? - переспрашивает Егор, выглядывая из дверного проëма. - Да нет, ничего. - поправляет очки брюнет. Молчание - твой лучший друг, Джон.