Когда я закрываю глаза

AU, в котором Люси Грей и Кориолан Сноу живут в США в наши дни. Корио старше её на два года. Люси Грей — пять лет. В дом напротив, пустовавший несколько месяцев, въезжает неизвестная ей семья. «Новички», как называет их Люси Грей про себя. Её-то уже ничем не удивишь: она живёт на Зелёной улице с самого рождения! Что полезно, среди «новичков» есть мальчик на вид чуть старше самой Люси Грей. Он светловолосый, как принц из книжки сказок, которую Люси Грей обычно читают перед сном. Из-за этого она немного стесняется. «Он обычный мальчишка, а вовсе не принц», — говорит она себе и всё-таки подходит к мальчику. Прежде чем поприветствовать его, косится на стоящих неподалёку взрослых. Среди «новичков» есть строгий мужчина и женщина с милой улыбкой, а ещё бабушка, в лице которой Люси Грей видится что-то пугающее. Определённо бабушки не должны быть такими свирепыми. Возможно, как раз из-за неправильной бабушки у мальчика, стоящего на тротуаре среди коробок, такое грустное выражение лица. — Привет! — говорит Люси Грей, желая немного отвлечь его. — Я Люси Грей из вон того дома. Она указывает рукой на дом с красной крышей, где живёт с родителями и младшей сестрёнкой. Мод Беж ещё совсем малышка — миленькая, но нормально поиграть с ней нельзя, поэтому Люси Грей ищет друзей постарше. Мальчик внимательно смотрит на неё и наконец отвечает: — Привет. Я Кориолан Сноу. Люси Грей сразу понимает: он птица высокого полёта. Чтобы не упасть в грязь лицом, она заявляет: — У меня во дворе есть большущие качели. Будешь дружить со мной, сможешь покачаться. Кориолан не остаётся в долгу: — А моя мама готовит самый вкусный пирог с вишнями. Может, я возьму для тебя кусочек… Если качели действительно такие большие. Люси Грей кивает: уговор вполне понятен. Кориолан протягивает ей руку с оттопыренным мизинцем, и Люси Грей делает то же самое. Её мама совсем не умеет печь (вот бабушка печёт много, но она живёт далеко), и предложение о пироге с вишнями звучит очень заманчиво. Их руки соединяются, и Люси Грей довольно улыбается. Возможно, из этого Кориолана Сноу выйдет неплохой друг…

***

Люси Грей — семь лет, и она крепко обнимает Корио. Тот плачет, но Люси Грей делает вид, что не замечает этого, боится задеть его гордость. У её лучшего друга — большое горе. Худшее из всех. Люси Грей хочет быть рядом, хочет согреть своего Корио, отвлечь… Но не знает — как. На первом этаже, в гостиной, слышны голоса взрослых. Дом Сноу сегодня полон людей в чёрных одеждах: они приходят и уходят. Пока Корио был внизу с бабушкой, каждый из гостей норовил сказать ему пару утешительных слов, многие пытались обнять. Люси Грей, пришедшая с родителями, видела, как Корио прикусывал губу, как то и дело сжимал и разжимал кулаки… Она сказала ему, что устала и хочет подняться наверх — в его комнату, которую Люси Грей давно считала и своей тоже. Корио согласился проводить её, и здесь, рядом с Люси Грей наконец расплакался, уткнувшись ей в плечо. Теперь они стоят посреди детской, и Люси Грей гладит Корио по спине, сама не сдерживая слёз. Ей страшно представить, каково это — лишиться мамы и папы. Ей жалко Кориолана, у которого осталась только суровая бабушка. И ещё ей безумно грустно, ведь миссис Сноу была такой милой и доброй, а её пирог с вишней… Люси Грей никогда не ела десерта вкуснее! Мистера Сноу Люси Грей почти не знала, но он выглядел как увеличенная версия Корио и поэтому казался ей родным. Так странно понимать, что их больше нет. — Люси… — всхлипывает Корио. — Люси… Наверное, он хочет сказать что-то ещё, но не находит подходящих слов. Люси Грей аккуратно разрывает объятия, берёт Корио за руку и подводит к кровати. Садится, а Корио ложится, склонив голову ей на колени. Люси Грей перебирает его светлые волосы и ничего не говорит, потому что хорошее на ум не приходит, а грустного и без того слишком много. Она и сама не замечает, как начинает петь одну из тех колыбельных, под которые мама обычно укладывает спать Мод Беж… Корио засыпает, и Люси Грей ещё долго сидит неподвижно, боясь потревожить его сон.

***

Люси Грей — десять лет, и она впервые участвует в школьном конкурсе талантов. Сегодня с утра мама погладила для неё самое красивое платье с черным корсетом и юбкой, объединившей в себе все цвета радуги. «Ты уже совсем взрослая!» — вздохнула мама, когда Люси Грей примерила наряд. Это приятно. Люси Грей довольно улыбается и вертится у зеркала в комнате, где конкурсанты ждут, пока их позовут на сцену. Сегодня она должна быть самой красивой, самой яркой и петь так, как ещё никогда не пела. Люси Грей хочет покорить всех — жюри и простых зрителей. Она столько мечтала об этом… Люси Грей вспоминает, как Корио впервые показал ей листовку с объявлением о творческом конкурсе: «Обязательно спой там, Люси! Ты завоюешь первый приз». Он так верит в неё… Она думает о Корио, пока выходит на сцену. В зале собралось столько людей! Неужели все они будут её слушать? Люси Грей сжимает руки в кулаки, чтобы набраться сил. Раздаются первые аккорды песни, которую она выбрала для конкурса. Взгляд Люси Грей перемещается от зрителей к членам жюри, сидящим за столом, покрытым красной бархатной скатертью. И… рядом с директором школы, учительницей музыки и какой-то неизвестной женщиной она видит Кориолана! Это так странно. «Как он попал в жюри? — удивляется Люси Грей. — Почему не сказал мне?» Но размышлять некогда — надо вступать, показывать себя, как мечтала. И Люси Грей, встав у микрофона, запевает. Она поёт о любви принца и королевы-феи — они хотят быть вместе, но живут в разных мирах и никто из них не может оставить свой народ. Люси Грей так увлекается давно знакомой историей, что забывает и о внезапно вошедшем в состав жюри Кориолане, и о том, что она поёт на конкурсе… Она просто хочет исполнить свою любимую песню — это самое главное. Жаркие, громкие аплодисменты становятся наградой для Люси Грей. Она раскланивается, счастливо улыбаясь, а затем смотрит на поднятые вверх оценки от членов жюри. Кориолан поставил ей десятку, — она уверена, дело не только в их давней дружбе, — незнакомая женщина также наградила Люси Грей высшей оценкой, а вот директор и учительница музыки посчитали, что её выступление достойно лишь «девятки». Это немного огорчает, однако баллы всё равно отличные. Люси Грей ещё раз кланяется — немного манерно, с ощущением собственной победы. Жаль, что в зале нет родителей — они оба сегодня работают. Зато Корио был свидетелем её триумфа, и это радует. Он поджидает её у выхода из раздевалки. — Ты молодец, Люси, — говорит Корио. Он всегда хвалит её только заслуженно, поэтому Люси Грей счастливо улыбается. — Спасибо! А как ты попал в жюри? Теперь улыбка касается губ Корио: — Меня пригласили как лучшего ученика. — Ого! — Люси Грей хитро щурится. — А мы с тобой стоим друг друга! Дай пять! Корио почему-то медлит секунду, но затем протягивает руку вперёд. Раздаётся ритуальный хлопок, подтверждающий, что они оба молодцы. Люси Грей счастлива.

***

Люси Грей — тринадцать лет, и она до конца не может поверить в случившееся. Каких-нибудь двадцать минут назад её поцеловал Билли Бурый! Первый поцелуй в жизни Люси! Да ещё и с Билли Бурым — самым взрослым парнем в их рок-группе… Она касается своих губ, точно ожидает, что они изменились наощупь, но это, конечно, не так — всё те же губы: немного шершавые. Вообще-то Люси Грей щедро смазала их клубничным бальзамом после репетиции, но Билли… о, он, кажется, съел весь бальзам во время поцелуя! Люси Грей хихикает, и тут же одёргивает себя — так глупо. Она ведь не малолетняя дурочка! Она взрослая, теперь-то уж точно. С такими мыслями Люси Грей подходит к большой зелёной арке, которую недавно поставили у торгового центра. Здесь они договорились встретиться с Корио, чтобы вместе пойти пошопиться. Ему нужна новая рубашка для приёма по случаю получения стипендии, а Люси Грей — платье для концерта. — Люси, — раздаётся из-за спины. Она оборачивается на знакомый голос и встречается взглядом с Корио — под лучами солнца его светлые волосы кажутся ещё более красивыми. — Привет, красавчик, — усмехается она и с сожалением вспоминает те времена, когда они были почти одного роста. Пятнадцатилетний Корио выше её на голову. Она тут же вспоминает о другом высоком парне — Билли… — У тебя что-то случилось? — сразу понимает Корио, и вопрос почему-то кажется Люси Грей неприятным. Рассказать Корио о поцелуе с Билли… Она по привычке приоткрывает рот — она привыкла делиться с Корио всем на свете. Но что-то останавливает её, слова не срываются с губ. Вместо этого Люси Грей впервые за всю историю их дружбы врёт, выдавливая из себя жалкое: — Да ничего… Корио окидывает её недоверчивым взглядом — его не проведёшь, — но расспросами не мучает. Люси Грей даже не знает: бесит ли её такая деликатность? Или радует? А главное — почему так сложно поделиться с лучшим другом тем, что занимает её мысли, тем, что ещё совсем недавно ощущалось лёгкостью во всём теле, а сейчас будто давит на плечи, склоняя к земле? И весь поход по магазинам проходит под аккомпанемент этих хмурых мыслей. Корио примеряет рубашки, показывает ей сиреневую, молочную, салатовую, пудровую… а Люси Грей хочет сказать: «Я в первый раз поцеловалась. Буквально час назад». Хочет, но не может. Слова каждый раз застревают в горле, царапая, мешая… — Значит, не собираешься рассказывать? — интересуется Корио. К тому моменту они, наконец выбрав ему рубашку — цвета слоновой кости с тёмными манжетами, — и решив, что в бутиках торгового центра нет достойного платья для Люси Грей, сидят на фудкорте и едят мясную пиццу. Корио как раз расправился со своим куском. На Люси Грей он смотрит внимательно, испытующе. Сначала хочется вывернуться, заверить: мол, нет ничего особенного, я ведь уже говорила. Однако под пристальным взглядом Кориолана она не может врать. Правда вырывается из Люси Грей тихими вздохами: — Я… я поцеловалась с Билли Бурым… сегодня. Корио меняется в лице, но лишь на секунду. Затем он усмехается: — Вот это новость! Значит, вы встречаетесь? — Наверное. Его невыносимый оскал становится шире: — «Наверное»? То есть точно ты не знаешь? Ах, он издевается! Неуверенность Люси Грей сменяется злостью. Она вскакивает: — Встречаемся! Мы встречаемся! И я думала, что ты за меня порадуешься! Корио хмыкает: — Я очень рад. Готовить подарок на свадьбу? — Идиот! — кидает Люси Грей. — В следующий раз сам ищи себе рубашку «идеального тона»! И заметив, как скривился Корио, услышав её передразнивание, уходит прочь. Не зря она не хотела ему рассказывать…

***

Люси Грей — шестнадцать лет, и… она запуталась. Их дружба с Кориоланом Сноу длится больше десяти лет, не считая того периода, когда они поссорились из-за Билли Бурого (он оказался подлецом, и изменил Люси Грей с глупой и заносчивой Мейфер). Да, больше десяти. Они ходили друг к другу в гости, порой — с ночёвками: смотрели фильмы допоздна, обсуждали увиденное на экране и вообще всё на свете, ели заказанную пиццу, а иногда и готовили её сами. Раньше они ещё и часто засыпали в обнимку… В последнее время перестали, и Люси Грей толком не могла объяснить почему. Корио, наверное, тоже не смог бы. За годы дружбы они множество раз ходили вместе по магазинам, в кино, в парк и несколько раз в цирк — бродячий, где Люси Грей безумно понравились воздушные гимнасты, а Корио особенно хвалил дрессировщиков и их огромных львов. Они столько всего обсуждали, прикалывались вместе, подбадривали друг друга… И ведь именно Люси Грей посоветовала — буквально настояла, — Кориолану пригласить Клеменсию Давкоут на выпускной балл. «Она давно заглядывается на тебя, — сказала тогда Люси Грей. — Вы будете отличной парой!» Корио в ответ одарил её взглядом, значение которого Люси не поняла в моменте, но теперь этот тайный, предполагаемый смысл терзал её. Да, терзал не меньше, чем руки Корио на талии Клеменсии, чем то, как эти двое прижимаются друг к другу в танце… «Но ведь мы друзья, — повторяет про себя Люси Грей. — Просто друзья, верно?» Луч прожектора падает на Корио и Клеменсию. Действительно красивая пара — оба высокие, стройные, держат себя с достоинством. Но влюблены ли они? Роковой вопрос. Он не должен интересовать Люси Грей, однако вот она — танцует с парнем, чьи родители дали ему безумное имечко Рипер. Танцует с ним, а думает только о Кориолане Сноу. Своём лучшем — чёрт возьми — друге. — Вы поссорились? — вдруг спрашивает Рипер. — Что? — не понимает Люси Грей, наконец переводя взгляд на юношу. — Вы поссорились со Сноу? — терпеливо повторяет Рипер. Люси Грей отрицательно качает головой, а Рипер продолжает, будто вовсе её не слышал: — Вы давно вместе, я знаю… Но мне приятно то, что ты пригласила меня на танец. Ну знаешь… даже чтобы просто позлить Сноу — понятное желание. Люси Грей ничего не отвечает, даже не пытается гордо заявить: «Ты что? Это совсем не так!». И что они с Корио вообще-то не вместе… ну то есть вместе, но не в том смысле, который читается в словах Рипера… Да, об этом Люси Грей тоже молчит. И надо бы отвести свой взгляд от Корио и Клем, но она не в силах. Просто не может. Танцы сменяются один другим... Корио и Клем ушли куда-то. Люси Грей переполняет раздражение, почти злость. Чем они там заняты вдвоём? Она снова и снова подливает себе пунш, который, по идее, должен быть безалкогольным, но старшеклассники, разумеется, всё исправили — к лучшему ли? Что-то происходит с ногами Люси Грей — они больше её не слушаются, зато в голове вдруг стало так легко! А почему бы не пойти к Корио домой и не сказать ему всё? Она ещё толком не знает, что значит «всё». Однако сказать необходимо, слова рвутся из её горла — хотя, может, это те маленькие печенья, которые лежали на тарелке рядом с пуншем? Да и чёрт с ними! Собственно, Люси Грей готовит речь о том, как ей наплевать, было ли у Корио что-то с Клем, встречаются ли они… Люси Грей проговаривает про себя раз за разом: «Да мне вообще без разницы что там у вас!». Сначала она ждёт Корио на дорожке у его дома, но его всё нет, а стоять так тяжело, так утомительно. Люси Грей подходит к давно знакомому крыльцу, опирается на перила, а Корио куда-то запропастился, будто под землю провалился с этой своей Клем — и почему она такая красавица! Силы покидают Люси Грей, и она садится на ступеньки, поправляет своё короткое белое платье — на самом деле, уже не настолько безупречно белое, каким оно было в начале вечера, — и всматривается в темноту… — Где же ты? Где? — шепчет Люси Грей. И последнее что она помнит, прежде чем погрузиться в темноту, — изумлённый женский вздох и чьи-то руки, обхватывающие её за плечи.

***

Кориолану Сноу — восемнадцать лет, и он счастлив. Но не из-за того, что окончил школу с отличием и не потому что сразу несколько университетов готовы принять его в свои академические объятия. Нет. Его заставляет сдержанно улыбаться заявление бабушки: — Нашла её на нашем крыльце! Она всё шептала, что ей всё равно и что, кажется, она в тебя влюбилась! В моё время девицы себя так не вели… Голос бабушки лишь наполовину полон осуждения. Сквозь него проглядывает и беспокойство за Люси, которую она знает так давно, и радость за Кориолана. Конечно, тот никогда не обсуждал с бабушкой свою влюблённость в лучшую подругу, однако о некоторых вещах вовсе не обязательно говорить вслух — они очевидны. По крайней мере, так считали в семье Сноу. Корио подходит к дивану, на котором лежит Люси Грей, проводит ладонью по её лбу. — Я посижу с ней, — говорит он. Бабушка кивает и поднимается к себе. Корио смотрит на Люси — такая нежная, хрупкая. Певчая птичка, которую хочется защищать. Он долго любуется ею, вспоминая, как впервые понял, что влюбился. Она тогда выступала на певческом конкурсе, а он был в составе жюри. Люси Грей пела звонко, чисто, стреляла глазками, улыбалась залу, а Корио хотелось, чтобы все её улыбки предназначались только ему. Давно это было… Он не рассказывал ей о чувствах. Сначала стеснялся, затем почти решился, но она вдруг начала встречаться с дурацким Билли, чтобы его чёрт побрал. Корио с ума тогда сходил — пришлось заплатить Мейфер за спектакль в духе «на самом деле Билли встречается с нами обеими». Билли потом пытался объясниться с Люси, но Корио, конечно, был наготове и убедил её в том, что слушать «изменщика» не стоит — он явно солжёт. Да, Корио всегда заботился о Люси, и вот теперь она поняла… сама пришла к нему. Он подозревал в последнее время, что Люси Грей скоро ответит ему взаимностью, признается первой, однако не хотел ждать — помогла щепотка ревности: спасибо Клем. Корио присаживается на пол у дивана, прислоняется к нему всего на секунду и… засыпает. Его будит шёпот: — Корио… Корио, ты спишь? Прекрасный вопрос. Корио хмыкает: — Ага, глубоким сном. — Что… я тебе вчера сказала? — взволнованно шепчет Люси Грей. — Я, наверное, сделала что-то ужасное, напугала бабушку… Корио поднимается с пола и устраивается на диване, где Люси освободила место для него. — Не беспокойся, всё хорошо, — говорит он, а потом ловит пальцами локон Люси, упавший ей на глаза. — Ты сказала, что влюблена в меня… это ты говорила или пунш в тебе? Она охает, прикрывает рот ладонью, но потом, видимо, принимает вызов и произносит твёрдо: — Я. Это правда, Корио… я люблю тебя, — заглядывает ему в глаза. — Ты для меня больше, чем друг. В лунном свете, заполнившем гостиную, Люси Грей чудо, как хороша — его личный ангел в белом платье. И неважно, что от неё пахнет алкоголем или что волосы спутались. Это даже мило, пожалуй — по-домашнему. — И я люблю тебя, Люси Грей, — признаётся он и пытается поцеловать её, но девушка вдруг хмурится: — А как же Клем? — Мы меньше, чем друзья, — заверяет Корио, польщённый этим подтверждением ревности. Он оставляет на губах Люси Грей невесомый поцелуй — предвестник других поцелуев. Страстных. Глубоких. Многообещающих. Корио знает, что она всегда будет с ним: и в двадцать, и в сорок, и в семьдесят лет... Не иначе.