Бесприданница

Уроки поначалу проходят спокойно. Затем в подвале прорывает трубу и облако пара поднимается на первый этаж, тонкой струей проникая в учебные кабинеты. Сигнализация срабатывает с задержкой — предыдущий одиннадцатый класс лихо её разобрал под руководством Анатолия Иваныча: физрука и главного массовика-затейника. Тот очень уж яро стремился насолить школьной администрации, пропуская старшеклассников в закрытые раздевалки-курилки. Слухи о назревших конфликтах и порче имущества быстро дошли до директора, и по голове Анатолия Иваныча, естественно, не погладили. Поэтому получив фееричный пинок под задницу, вместе с легендарным 11 "Б" он выпустился из школы и ушёл на пенсию. Теперь 11 "Б" это они, эвакуируются с другими классами, первыми вылетая на улицу. Диана успевает выхватить куртку в гардеробе и продраться через толпу, за орудующей локтями Макаровой. Вслед слышит нелестные комментарии, пропуская их мимо ушей: зевать меньше надо. На крыльце образовывается гигантская толкучка, и посчитать галдящих школьников не представляется возможным. Их географичка, Мария Владимировна, пытается выловить из текущего потока своих учеников, в то время как большая часть одиннадцатиклассников ужом проскальзывает у неё за спиной, сматываясь к находящимся неподалёку мастерским. —Пойдём с нами, — бросает проходящая мимо Лиза, на ходу доставая потрепанную жизнью пачку сигарет. —Я больше не курю, — такое бессмысленное обещание, данное Даше, грузом ответственности лежит на плечах, но нарушить она его не может. —Ага, так я и поверила, — понимающе ухмыляется Макарова. — Погнали, там веселуха сейчас начнётся, сама посмотришь. Она колеблется секунду и исчезает со школьного крыльца вслед за Лизой. Хуже никому не станет, если пару человек не досчитаются. Вероятнее всего их вообще отпустят домой. Диана пока не хочет возвращаться ни в школу, ни к Даше. Мать позвонила примерно неделю назад и сухо уточнила, где она находится, на что Диана так же сухо ответила, что живёт у подруги. После непродолжительного скандала с упоминанием девушки во всех плоскостях и позах, трубку наконец положили и о ней вроде как забыли. Но надолго ли? Что, если к ним опять приедут менты и совершенно случайно не обнаружат дома несовершеннолетнюю дочь? Или отчим напьётся до такой степени, что с матерью она увидится в следующий раз уже на похоронах. Диана старательно избегает мыслей о страшном неясном будущем. Продолжает жить в чужой квартире и исправно ходить на занятия. Нехорошее предчувствие появляется уже на подходе к мастерским. С той стороны доносится чей-то свист и улюлюканье, и Диана понимает, что происходит, когда видит открывшуюся перед ней картину. Девчонка, на вид чуть младше неё самой, лежит на земле, закрывая лицо руками и громко всхлипывает, когда очередной удар приходится под дых. —Заткнись, мразь, — в нападающей Диана узнаёт Милу Грац — она учится в параллельном классе и близко общается с Лизой Макаровой. Агрессивная, нахальная и без тормозов. Воспитательная колония плачет по ней, но богатенькие родители обладают удивительной способностью затыкать рты, поэтому что бы Грац не делала, ей все сходит с рук. Как и сейчас. —Ты за поступки свои гнилые отвечай, шалава малолетняя. Последний раз спрашиваю. Ты сигареты спиздила? — разглагольствует Грац, ногами добивая несчастную. —Да она это, я видела всё, — обычно молчаливая Алина Буслаева активно поддакивает в стороне. Мужиковатая охранница Грац, с интеллектом щепки и вечно угрюмым выражением лица. Идеальная пешка для Милы. Алина выходит в центр и рывком поднимает девушку на ноги, только за тем, чтобы оттянуть за волосы и зачерпнув горсть снега, размазать ей по лицу. С ужасом Диана угадывает в ней Юлиану — ту самую, предложившую ей раскурить косяк на чьей-то хате. Выглядит она плачевно: разодранные ладони, порванная одежда и немая мольба во взгляде. Собравшиеся неистовствуют, ободряюще выкрикивают оскорбления, кто-то даже аплодирует. Диану начинает подташнивать. Откуда в них столько звериной жестокости и кровожадности? —Остановитесь, — не может больше сдерживать себя, и во внезапно наступившей тишине это звучит как приговор. Лиза, стоящая рядом, напрягается, неодобрительно косится, словно знает, что будет дальше. —Это кто там вякнул? — Мила разом подбирается и поворачивается к застывшей Диане. — Ты хули лезешь, самая умная здесь? —Спизданула не подумав, успокойся, Мил, — Макарова под удивлённые вздохи неожиданно выходит вперёд, закрывая девушку собой. —А ты чё варежку раскрыла? Пусть повторит или слабо? — Грац похожа на хищника, учуявшего свежую добычу. Но не на благородного льва, а к примеру на облезлую гиену. Скалит зубы, в предвкушении потирая костяшки рук. — Уши прочисти, если плохо слышишь. Безрассудная дерзость дерёт горло, но Диана не хочет быть слабачкой и прятаться за чужими спинами, поэтому вздергивает подбородок к верху и впивается ногтями в ладони: может ей повезёт и она отключится с одного удара. —Пиздец тебе, — самый натуральный рык окатывает волной ледяных мурашек. Но видимо запас удачи исчерпан не полностью. Завуч прибывает до нельзя вовремя. Разгоняет присутствующих и уводит за собой Алину с Милой. Многообещающий взгляд последней сковывает внутренности. —Забери её отсюда, защитница, — с нескрываемым сарказмом Макарова кивает на лежащую Юлиану. — В следующий раз прикрывать не буду. —Я должна сказать спасибо? — выходит не очень дружелюбно. —Ты должна научиться вовремя закрывать рот, — отрезает Лиза и уходит, оставляя её наедине с едва живой девушкой.

***

—Ты как? — кажется это сотый вопрос за последние полчаса. —Жить буду, — криво улыбается Юлиана, морщась от боли в рассеченой губе.— Не первый раз такое, я уже привыкла. Но ты зря полезла. —Я не могла по другому, — тут она врёт. Будь это левый человек, Диана бы промолчала. Им бы она смогла смотреть в глаза после. Но не Калякиной. Хоть та и старается не наступать на ушибленную ногу и даже рассказывает истории про свои весёлые похождения. —Мила это так не оставит. —Я как-нибудь с ней разберусь, — и снова ложь. Разберутся с ней, но Диана предпочитает отложить плохие мысли на потом. —За что они тебя так ненавидят? — переводит тему нарочно. —За то, что я есть, — просто отвечает Юна. — Веду себя не как все, одеваюсь странно, много болтаю. Думала, если переведусь в другую школу, то это закончится, но видимо дело не в школе, а во мне. Девушка говорит обыденно, будто они обсуждают погоду. Будто это не её макали головой в унитаз за слишком яркие стрелки, будто не ей ломали ребра за неосторожно брошенное слово. Образ белой вороны прикипел к настоящей Юлиане в момент рождения, но она все равно идет с высоко поднятой головой и беспечной улыбкой. Опустит уголки губ на секунду и задохнется в своей ненависти и боли. —Дерьмо в жизни случается, но хуже, когда вся жизнь дерьмо, — рассуждает Юна и что-то в ней цепляет за живое. —Ты ни в чем не виновата, — Диана всё ещё злится из-за того случая, но знает, что в такие моменты важно сказать правильные слова. Осторожно, так, чтобы не доломать человека еще больше, если это вообще возможно. —Хоть кто-то так считает, — Калякина не обращает ни малейшего внимания на девушку. Она сейчас в своём мире несоответствий и противоречий, отчаянно латает бреши в розовых очках, восстанавливает воздушные замки в голове и закрывается, уходя в себя. Диана не будет ей мешать. Она бы и сама с радостью исчезла из этого места, грязного и серого, как эта замерзшая лужа, которую она не замечает и с размаху наступает прямо в неё. Лёд неприятно хрустит, как и её нога, стреляющая резкой болью в районе лодыжки. —Твою мать, — официально этот день становится в несколько раз хуже. —Мы теперь калеки по несчастью? — неуместно хихикает Юлиана, сильнее обхватывая Диану за плечо. — Идти можешь? —Всё нормально, — отмахивается, едва сдерживая болезненное шипение. Кто придумал эти блядские дороги, если любой желающий может свернуть на них шею? Спустя некоторое время они наконец останавливаются возле мрачной пошарпанной многоэтажки. Такая же безликая как и все в этом городе. Давит своим массивом, в зародыше душит любые намёки на счастье, но отчего-то глаза у Юлианы воодушевленно загораются. —Ну, вроде как пришли. Мне пора, спасибо за помощь. Юлиана с невероятной прытью скрывается в темноте пыльного подъезда, оставляя за собой шлейфовый аромат приторно-сладких духов. Диана растерянно стоит под окнами. Спустя время всё-таки отмирает и хромающим шагом удаляется подальше отсюда. Блять, как же хочется курить.

***

Она возвращается и чувствует, что что-то не так. Зловещая тишина, повисшая в холодной квартире, разбавляется тиканьем настенных часов в прихожей: Даша в это время обычно дома. Преимущественно спит или листает ленту Вконтакте, посмеиваясь с глупых мемов. Но сейчас здесь никого нет и Диана невольно напрягается. Вспоминает про забытый в утренней спешке телефон под подушкой, и спешит в комнату. Бояться абсолютно нечего, но взрывающееся миллионом уведомлений устройство так не думает. Девушка прикрывает рот, когда видит количество пропущенных. Открывает сообщения, отлистывая от "малая, жду тебя, ты скоро?" до "убью блять". Внезапный входящий звонок вгоняет в полуобморочное состояние. В ступоре смотрит на дисплей, мечется между тем, чтобы выкинуть телефон в окно или собраться и ответить. Второй вариант кажется безопаснее, только в её случае это будет быстрой смертью. Нажимает на экран почти остервенело, не давая себе времени подумать. —Нагулялась? — убийственно спокойно раздаётся на том конце провода. О, эти знакомые интонации. Последний раз девушка слышала их, когда Даша избивала парня, посмевшего прикоснуться к ней своими грязными лапищами. Но теперь они направлены на Диану. —Я была в школе, — Диана судорожно выдыхает, молясь, чтобы голос не дрогнул. —Где ты была? Подумай своей тупой башкой еще раз, перед тем как спиздеть мне, — звенящая ярость жжёт на расстоянии, запуская табун мурашек по телу. —Я всё объясню, только не кричи, — сердце ускоряет ритм в несколько раз, дышать становится трудно, и она прилагает усилия, чтобы прямо сейчас не задохнуться от нехватки кислорода. —Хули сопишь там? На вопрос, сука, отвечай,— незамедлительно доносится из телефона. —Ты меня пугаешь, пожалуйста, успокойся, — страх захлёстывает с новой силой и Диана оседает на кровать, не найдя опоры. Ненадолго повисшее молчание окончательно выбивает из колеи. Призрачная надежда, что Даша бросила трубку теплится внутри и так же грубо обрывается со следующим словом. —Жди, — короткая фраза обещает все муки ада. Диана в детстве боялась грозы. Яркие всполохи молний, раскаты грома и сотрясающиеся стекла приводили девочку в полнейший ужас. Тогда еще живой отец находил её заплаканную, забившуюся в дальний угол шкафа, и вытаскивал оттуда, нежно убаюкивая в своих уютных и тёплых объятиях. Сейчас отца рядом нет, а надвигающаяся буря, по ощущениям, превосходит все предыдущие. И маленькая девочка из шкафа совершенно не знает, где от неё укрыться. Если только она не встретится со своим страхом лицом к лицу. Что кажется невозможным, когда визг шин за окном разрезает барабанные перепонки.