Чжунчи кинктобер 2023

      Юноша уже некоторое время кажется Чжун Ли не более, чем покорной куклой, неспособной пошевелить даже пальцем, однако он продолжает просить. Вероятно, Тарталья и сам не имеет представления о том, чего хочет, но Архонт пытается удовлетворить те его желания, что он осмеливается бормотать.       Возможно, это неправильно, Моракс не знает. Он мог бы уведомить лиса о том, что на него не станет действовать столь слабое средство, но не делает этого. Если Чайльд того хочет, почему он должен сопротивляться? Почему должен бежать от удовольствия, которое получит не один? Нет, это было бы жестоко по отношению и к себе, и к лису. Более того, Тарталья выглядел таким очаровательно хитрым, что Чжун Ли ни за что не мог устоять перед искушением. Да и кто на его месте смог бы?       Чайльд восхитительно зажмуривается, когда честно пытается не подавиться членом Чжун Ли. Румянец медленно разгорается на его щеках, а глаза так и не распахиваются даже после того, как Архонт отстраняется. Моракс видит, что юноше необходимо хотя бы немного передохнуть, чтобы у него хватило сил и дыхания продолжить, а потому не предпринимает никаких попыток двинуться, пока Тарталья сам не приподнимает голову над постелью.       Их поза весьма неудобна, как находит Архонт. Но, вероятно, только в ней Чайльд и может оставаться, а потому Чжун Ли не возражает. В конце концов, люди всегда обладали удивительно малым запасом выносливости, а его сущность позволяет ему большую свободу.       Тарталья лениво раскрывает рот, елозя по простыни, и позволяет Архонту мягко качнуться внутрь. Он уже привык к ощущению растяжения и лёгкой боли в челюсти, а потому мог бы принять и большее, если бы только был достаточный угол.       На самом деле, Чайльд бы удивился тому, как Чжун Ли до сих пор не упал с держащего его колена, но у него нет сил на такую ерунду. Вся энергия идёт на то, чтобы доставить удовольствие Архонту и после этого наконец уснуть.       Тарталья понятия не имеет, отчего эта задача сейчас кажется ему такой важной. Но он не видит смысла думать о чём-то ином. Единственное, что теперь важно — заполучить член Чжун Ли как можно глубже в себе. Правда, Чайльд гораздо больше хотел бы вновь ощутить его в своей заднице, но рот тоже вполне его устраивает.       Тарталья позволяет Мораксу толкаться сильнее, просто пытаясь быть хорошим хотя бы в том, что он не мешает ему своими движениями. Наверное, он выглядит очень жалко, думает юноша. Не он сейчас находится под действием наркотика, однако именно уже кончил столько раз, что растерял все силы. Какой Бездны он вообще думал, что сможет тягаться с Архонтом? Нужно было понять, что все моменты жизни протекают для смертных и Богов с разной скоростью.

***

      Чжун Ли наконец оставляет измученный рот Чайльда. Он не может спокойно смотреть на то, как сильно потрескались в уголках губы юноши и как они блестят в блёклом свете свечей. Пожалуй, с лиса будет достаточно игр на сегодня. Моракс итак едва держит в руках свою сущность, чтобы продолжать.       Он уже собирается со всей возможной осторожностью переместить Тарталью на подушки, когда юноша сжимает его руку в своей и смотрит умоляющими глазами. Он выглядит слишком несчастным и измотанным, чтобы Чжун Ли теперь мог покинуть его без угрызений совести. Нет, чего бы ни хотел этот лисёнок, не в силах Моракса нарушить его желания.       Именно поэтому Архонт остаётся в доме юноши на ночь и даже заставляет его немного подвигаться, пока пытается вымыть. Люди слишком хрупки, чтобы обходится с ними жестоко, а именно этот ещё и слишком очарователен. Чжун Ли хотел бы остаться его возлюбленным, но сам понимает невозможность подобного. Вряд ли Предвестник так запросто оставит свою госпожу и поселится вдали от родины, даже настолько неугомонный и не уважающий традиции, как Тарталья. Нет, у него есть дело, которому он посвящает свою жизнь, и уж точно не Моракс принудит его оставить Царицу.

***

      Чайльд просыпается со странным ощущением, будто за ним кто-то наблюдает. Это уже привычное для него чувство после всех тех кошмаров с Бездной, и он бы не удивился, если бы спал в этот раз неспокойно. Однако сегодня всю ночь он почти не видел никаких сновидений, тем более дурных.       Юноша резко подскакивает, тут же жалея о своей прыти, и хмурится, медленно потирая ноющую спину. Он мало что помнит из их с Чжун Ли вчерашних занятий, но и того, что осталось в его памяти, вполне довольно, чтобы устать. Какой Бездны он вытворял все эти глупости? Довольно было расстаться с Чжун Ли после первого же раза!       Лис фыркает и недовольно дёргает ухом. Ладно, нет ничего дурного в том, что он увлёкся так же, как и Моракс. Можно будет потом сказать, что он ни в чём не виноват. Кто знает, какие чаи продают в Снежной? Уж точно не он, всё время занятый поручениями госпожи.       Тарталья вздрагивает, слишком занятый своими мыслями, когда замечает движение у окна. Он даже готов напасть, несмотря на боль в мышцах, и уже приподнимается, но успокаивается, понимая, что к нему идёт Чжун Ли. Вполне очевидно было бы предположить, что он останется здесь, а не уйдёт неизвестно куда посреди ночи.       Чайльд мысленно бьёт себя по голове за то, что так и не выпроводил Архонта, но силится улыбнуться и натягивает одеяло повыше. Он собирается выглядеть настолько мило, насколько вообще может выглядеть растрёпанный и заспанный лис вроде него.       Чжун Ли прикладывает руку к груди, всем своим видом демонстрируя сожаление, и подходит к кровати, так и не касаясь юноши. — Мне жаль, — говорит он таким тоном, что Тарталья ощущает себя последним мерзавцем. — Вчера я был… весьма необуздан. Позволишь ли ты мне позаботиться о тебе, чтобы загладить вину? — Позаботиться? — прочистив горло, удивлённо спрашивает Чайльд. — Нет, не стоит. Я правда в полном порядке, так что…       Юноша запинается и чувствует, как вспыхивают его щёки, когда рыжий хвост обхватывает ногу Архонта и обвивается вокруг неё пушистой змеёй. Чжун Ли даже не пытается сдержать улыбку. — Я приму это за согласие, — говорит он с доброй усмешкой.