Чжунчи кинктобер 2023

      Тарталья сдавленно мычит, цепляясь за сильную светящуюся золотом руку Моракса. Ему кажется, что он умрёт буквально через несколько секунд, если разрывающее каждый кусочек его тела удовольствие не найдёт выход.       Заранее установленные благовония наполняют комнату приятным запахом, но Чайльд не чувствует от них уже ничего, кроме тепла. Юноша зажмуривается, желая полностью погрузиться в ощущения.       Тарталья хочет попросить о чём-то, но не знает, о чём и у кого. Юноша зажат между двумя мужчинами и понятия не имеет, что ему делать. Вероятно, в любом ином случае происходящее было бы неловким, но сейчас Чайльд не ощущает ничего, кроме удовлетворения.       Юноша вздрагивает, когда ощущает, как царапают коготки Моракса его затылок, но не сопротивляется. Как он может, если способен едва мыслить от удовольствия? Он не обращает внимания ни на непривычность чувствовать на своём теле четыре руки кроме двух, ни на покалывание в спине от странной позы.       Колени Тартальи скользят по простыне, не в силах уже держаться, но молодой человек упорно держится. Он даже удивляется, когда ощущает, как одна рука подхватывает его под живот и принимает на себя часть становящегося непосильным собственного веса.       Чайльд булькает, но вынужден тут же одуматься. В конце концов, с членом во рту не так-то просто не то чтобы раздельно произносить желаемые звуки, но даже и попросту не подавиться. Он должен думать о дыхании, хоть и хочется отпустить себя и полностью забыться.       Тарталья не знает, кому из двух его частей его возлюбленного уделить больше внимания, а потому предпочитает болтаться где-то посередине, не находя достаточно сил ни для одного, ни для другого. Чжун Ли даже в одном лице бывает порой весьма жесток, если Чайльд оказывается достаточно милостив, чтобы позволить ему, так что с обоими юноше справляться весьма тяжело. Впрочем, он только рад бросить себе вызов и посмотреть, на сколько времени хватит его выносливости. Тарталья ощущает себя игрушкой даже больше, чем когда они с Чжун Ли вдвоём пытались создать подобную игру. Это оказывается приятным чувством. Чайльду всегда нравится отдавать себя в руки Чжун Ли, полностью доверяя его желаниям и вкусу.       Чайльд сталкивается взглядом с горящими золотом глазами Моракса и понимает, что тонет. Нет, он уже никогда не сможет забыть этой ночи. Да и нужно ли ему будет? Если верить взгляду возлюбленного, тот тоже желает остаться в этом мгновении навсегда. Жаль только, что он способен видеть лишь одного из них.       Тарталья тихо, приглушённо вскрикивает, когда ощущает удар по ягодицам. Эта боль не причиняет ему страданий, совершенно нет. Она скорее добавляет яркости происходящему, и юноше кажется, что он медленно, но верно сходит с ума.       Кольцо на члене не даёт молодому человеку излиться, как бы сильно он ни хотел. Наверное, это было бы ужасно, если бы с ним не было Чжун Ли.       Право, он уже на коленях и полностью забит двумя массивными членами. Чем это не лучшая молитва, когда-либо произнесённая Мораксу за все его шесть тысяч лет? Почему он никак не желает смилостивиться и дать ему достичь оргазма? Правда, Чайльд не имеет свободного рта, чтобы попросить, но он надеется на выразительность своих глаз. Какими бы мёртвыми они ни казались всем остальным, Тарталья уверен, что Чжун Ли способен прочесть в них каждое движение его души.       И всё же Чайльду нравится всё, что происходит. Он всегда мечтал ощущать на себе всю жадность, всю затаённую жестокость Моракса, некогда так гремевшую по всему Тейвату. Что ж, теперь он в полной мере получил желаемое. Он даже и представить не мог, что сможет погрузиться в пучину удовольствия настолько глубоко. Вероятно, виной тому присутствие бывшего Бога в его жизни.       Чайльд негромко хнычет, сжимаясь на вторгающемся в его тело члене. Он продолжает цепляться за ладонь Моракса, ощущая, как тот в ответ держит его. Именно подобного тепла Тарталье не хватало в жарком душном Ли Юэ.       Молодой человек растворяется в хватке Моракса и прекращает задумываться хоть о чём-либо. Какой в этом толк, если, кроме Чжун Ли, для него не будет ничего вечного? Тарталья тонет окончательно и закрывает глаза, желая чувствовать лишь осязанием.       Именно тогда Чжун Ли склоняется к его спине и оставляет на ней влажный поцелуй, прежде чем расстегнуть кольцо на члене возлюбленного и толкнуться особенно глубоко, заставляя юношу излиться и изнеможенно упасть на постель. — Я люблю тебя, — бормочет консультант, наблюдая за тем, как растворяется в воздухе его копия.