10 секунд назад

Сегодня был снегопад: во мраке трудно разглядеть даже свои ноги – все точно так же, как тогда – весело заметил парень, бодро шагая по лестнице вверх. Сейчас была ночь: полная Луна светила по особенному волшебно. Он взглянул на луну – опять попадание! – остановился, схватил зеленый портфель, достал оттуда постер, на нём были изображены два целующихся пони и над ними, шрифтом точно из старых мемов, было написано: - “с днём всех влюбленных!” – Это очень и очень странно! – сказал он, искажая свой голос до карикатурно детского - писклявого и неприятного. Он потянул руку с постером вверх, теперь постер и луна были на одной высоте. “Со стороны, наверно, выглядело очень странно” - промелькнула мысль в его голове - “ну ничего, скоро я перестану быть странным для себя” Он опустил руку, положил постер обратно в портфель и пошел дальше по лестнице, которая вела до железнодорожной станции: вдали уже были слышны звуки приближающегося поезда – надо поторопиться, до поезда осталась две минуты ! – весело и вприпрыжку продолжил он. “Я раньше никогда не встречал взрослых, которые своим поведением показывали радость. Почему-то у таких же взрослых как и я, принято скрывать свои чувства.” – сейчас он стоял на железнодорожной станции: на перроне, вместо людей, стоял лишь он, в окружении снега. Эта станция находилась над землёй, чтобы дойти до неё, нужно было пройти по лестнице. Здесь громко звенел ветер, то и дело взмывая в небо снежные кучи, которые неприятно вонзались в уже красные от холода щеки – “кажется я буду первым взрослым, который не боиться показывать своё счастье другим.” Луна сегодня была такой красивый и величественной. Её свет сейчас - единственный источник света тут, на станции. Он достал из портфеля плакат, вытянул его на уровень луны – “в тот день я стал взрослым, в тот день у меня закончилось детство” он вновь засунул плакат обратно в портфель – загнанных лошадей пристреливают, а я выбираю свой путь сам, я не лошадь, я человек – весело сказал он: внутри него чем-то горячий отдалось счастье Вытянул запястье на уровень своих глаз: умные часы неприятно ударили ярким светом , на электронном и стилизованным под какое-то старое меха-аниме циферблате, было написано: “22:44” – через минуту и десять секунд – прокомментировал он, попутно сглатывая подступившую порцию слюны: так он делал, когда начинал волноваться – Я не боюсь перемен, я боюсь то, как будут думать после, о моих переменах, близкие мне люди – он вновь сглотнул подступившие к нему слюни, одновременно задрав голову в сторону неба – до чего ж красивая луна… я бы хотел смотреть на неё вечно – Парень заметил вдали приближающийся состав железного поезда: тот гудел клаксоном, его колеса издавали ритмичный звук постукивания по железной дороге, а свет от фонаря был таким ярким, что на пару секунд ослепил единственного человека на перроне. Он взглянул на часы – осталось двадцать секунд, поезда безумно точные! – закричал он: отсюда, где стоял я казалось, что он хочет перекричать ревущий поезд Звук поезда становился все громче и громче, что означало его приближение. Ветер безумным свистом колышет волосы парня, словно пытается ему что-то сказать. Он расстегивает куртку, обнажая розовую толстовку, на его лице появилось выражение радости, после безумие – десять секунд! – прокричал он, попутно выплевывая слюни, что подбежали к его рту. Он делает резкий скачок вперед, затем прыгает и летит вниз, на рельсы. Его куртка улетает вдаль. Он приземляется, от удара его немного подкачивает вниз, он становиться во весь рост, поворачивается вбок и замечает как него с большой скоростью летит поезд, сейчас он находиться примерно десять метров от него, после спустя мгновение уже пять, а затем и все два. Белый свет ослепляет его, он слышит мерзкий клаксон поезда: его было ужасно больно слушать, казалось, что миллион маленьких ножей врезается в ушную перепонку и после там же поворачиваясь создают кровоточащую рану. А потом все исчезло: белый свет понемногу менялся на мрак, а звук мерзкого клаксона - на тиканье часов. Глаза понемногу привыкали, начала появляться комната. Он лежал на кровати, пристально высматривая дверной проём: смотрел, чтобы мама не заметила его – “Если она меня заметит, то наругает и может даже забрать у меня компьютер!” – комментировал своё действие мальчик: его голос сейчас был очень высоким, ему он напомнил персонажей из старых мультиков Какой странный поток мыслей! Он медленно встал с кровати и совершенно беззвучно попятился до зеркала: по ту сторону зеркала, в комнате освещенной только лунным светом, стоял мальчик в белой футболке и зеленых шортах. Он тепло улыбался самому себе – надеюсь я понравлюсь ей! – он улыбнулся еще более теплее, нежели раньше – во всех модных журналах, которые выписывает себе бабушка, я никогда не видел мальчишек моего возраста,и это - невыносимо-ужасно-сильно несправедливо! – он показал язык своему отражению, отражение, в свою очередь, послушно показала язык тоже – я, конечно понимаю, что не все шестилетние мальчики, пытаются быть красивыми, как минимум на всей нашей шести миллиардной планете, меньшая часть шестилетних мальчиков, а по моим расчетом это где-то два штата Калифорнии и один Вайоминг! – он пригрозил отражению кулаком, отражение послушно пригрозило тоже: кажется это начало доставлять ему наслаждение – но если убрать из этого списка всех тех, шестилетних мальчишек, которые пытаются быть красивым не для себя, а для одной единственной девочки, то выйдет где-то только на Миссииси.. – он запнулся, пока что этот штат, ему давался труднее всех – ладно, пусть вместо дурацкого штата, будет страна… например – он вновь остановился, сейчас мальчик вспоминал страны, с населением как в Миссисипи, но остановившись на том, что не мог вспомнить населения этого трудно выговариваемого штата – Если брать в расчет то, что мальчики хотят быть красивым не для себя, а для другой девочки, то таких мальчиков наберется где-то как население в стране Барад-дур! – конечно он не знал, что это слово обозначает, но услышав несколько раз его от мамы, он начал использовать его каждый удобный раз Он любил свою маму, а мама, в свою очередь, любила его. Иногда мама была странной, но даже тогда, мальчик не переставал её любить. Мальчик поправил воображаемые очки: так делали многие персонажи мультфильмов, которые он смотрел вместе с мамой – но если сказать в заключении, то я претендую на уникальность, если смотреть с этой точки зрения: я хочу быть красивым не для себя, а для девочки по имени Обри! – внутри него бешено забилось сердце, а ко рту поступила слюни, которые он сразу же сглотнул обратно: так он делал каждый раз, когда волновался Вдруг его комната на мгновение озарилась красным светом и он быстро и очень шумно подбежал к окну: красный свет пропал. Он взглянул на дом, который стоял напротив: дом был двухэтажным, выкрашенным в розовый, который при мраке зимней ночи, превращался в черный. Из окна второго этажа вновь засветил красный свет, который спустя пару секунд исчез – и еще один… – поставив ладошки друг на друга возле своего подбородка, словно он находился в церкви, умоляющим голосом сказал он И окно услышало его молитвы: красный свет, тонким лучиком озарил комнату, ослепив мальчика и после моментально заставив его залезть под кровать и достать оттуда скомканные зимние вещи, которые быстро надел, достал из шкафа огромный мешок, тяжело вздохнув, так часто делали герои фильмов, схватил тяжелый мешок и поставил его на кровать. Затем медленными шагами, он направился до шкафа, так же медленно закрыл дверь, потом снял все его рисунки, которые были прикреплены на булавки, булавки положил в карман, а сами рисунки под компьютерный стол. Довольный своей сообразительностью, вприпрыжку пошел до кровати, что, кстати, вызвало немало шума До этого , он весь день представлял как сегодня сделает своё самое гениальное, в своей пока что не интересной карьере, преступление. Он записывал на блокнот в компьютере каждую мелочь, которая могла пойти не по плану во время его преступления. Конечно, на четвертом пункте ему наскучило этим заниматься и он пошел играть в какую-то пиксельную игру. Сейчас он себя чувствовал как многие дяди из фильмов, которыми так восхищалась её мама Все было готово: мешок крепко схвачен, шкаф закрыт, а рисунки спрятанны в недосягаемом для ветра месте. Он вновь обернулся: все было как по его плану, подошел поближе к окну, тяжело вздохнул и распахнул его: холодный ветер моментально стал поступать в комнату, сквозняком дверь ведущая в коридор, открылась, громко ударившись об стену Одновременно с хлопком, внутри что-то появилось, оно неприятным чувством отдавалась по всему животу, колясь и увеличиваясь в размерах. В ушах зажужжало, по спине прошла дрожь, но после все успокоилось. Он вновь взглянул в сторону распахнутого окна: зимняя ночь особенно тепло отдавалась внутри него, нейтрализуя неприятное чувство страха. Сейчас было чувство, что он находился в сказке: вокруг него места, которые он всегда видел только когда здесь было светло, а по улицам ходило много людей, которые издавали много шума, но не так много, как делали это “проклятые” а именно так отзывалась о них мама, машины. Но сейчас все было иначе: сейчас он попал в сказку, он попал в место, которое создано только для него, место где не распространяются глупые запреты взрослых. Мальчик сделал глубокий вздох, холодный воздух, вызвал неприятное покалывание в носу. Он схватил мешок, перенес его через окно и выбросил вниз, тот упал на гараж, который находился ниже, а затем перелез сам, мягко приземлившись на крышу, встал на мешок и закрыл окно Оседлав мешок словно это были санни, он скатился вниз и мягко приземлился в сугроб. Отсюда выходил вид на улицу: все дома сейчас выглядели совсем иначе, мрак добавлял в них загадочности и ощущения комфорта Мальчик пошел в бок, в сторону соседского дома, который был огорожден маленьким забором, высотой даже меньше мальчика. Отсюда виднелись огромные окна, которые выходили на кухню: черный силуэт пробежал по ней, который, наверно должен был испугать неподготовленного зрителя, но мальчик наоборот обрадовался Мешок он катил за собой, мешок был тяжелым, мешок оставлял за собой след, вот уже он перелазил маленький забор, мешок тяжело перелез вместе с ним. Сейчас он находился на соседском участке и волочась около забора вглубь участка, спустя пару минут, для этого ему понадобилось двадцать шесть шагов, оказался на заднем дворе, на котором летом, всегда находился огромный бассейн, но сейчас он был завален снегом. Он встал возле двери - черного входа, который выходил на задний двор. По ту сторону слышались звуки шарканья болоньевых штанов, вот уже источник звука был совсем близко, как вдруг дверь распахнулась Из двери вышла девочка окутанная в розовую куртку и баллоньевые пышные штаны, черного цвета из-за чего они исчезали в общем мраке. На голове красовалась нелепая зелёная шапка, с края вылазили черные волосы, а на макушке красовался огромный помпон, что каждый раз норовил упасть на лицо. – Ты опоздал на десять секунд! – гневно заметила девочка, попутно смешно топнув ножкой, тем самым расскачав свои длинные волосы и вновь уронив свой огромный помпон – Обри, Но я же пришел первым! – возразил мальчишка – Санни, но я же девочка, а как говорила моя мама, что девочкам должны уступать мальчики – она говорила точно пытаясь имитировать манеру клишированных принцесс из мультиков, попутно играясь со своей курткой, будто это белое бархатное платье – Какая глупость! А если я не хочу, то что тогда? – кажется ему стало бесить несправедливая ноша мальчиков – Тогда я тебя побью! – раздув щеки сказала она: ей явно начинала не нравиться тема, в которую уходит беседа – Герои не ищут драк, герои ищут возможность любыми возможностями устранить причины, по которой она могла бы начаться! – он встал в геройскую позу, как в фильме, когда персонаж говорил эту речь Кажеться это сработала, в глазах Обри словно засветили маленькие бриллианты, а рот раскрылся от удивления – Это ты придумал? – восхищенно сказала она, одновременно вытянув руку словно пытаясь получить автограф – Может и я! Но ты же меня хочешь побить? – он понимал, что лидирующие места в разговоре у него, мальчик чувствовал это и не боялся говорить опрометчиво – Ладно, пойдем уже в наше убежище и тогда я точно тебя не побью – говоря и одновременно подходя к мешку закончила она, схватила за другой край и они потащили вперед Вдаль, куда они шли, было так темно, что наверно, если они посветили бы туда фонарем, то точно его свет озарил тамошний мрак: от глубокого леса слева и до уходящего в горизонт поля впереди. – ночью так хорошо! – заявил парень, пока они тащили мешок вдаль – давай чаще ходить так вместе? – – я только за, но мои родители совсем не знают об этом и я думаю им не понравиться, что я делаю сейчас – грустно ответила Обри – моя мама с бабулей тоже ничего не знают. Думаю, если про наши с тобой прогулки узнают взрослые одновременно, то мы, наверно, поделим наказание на двоих – – но я боюсь… – шепотом заявила она – давай поделим страх на двоих? – ему было трудно это сказать: он сам не понимал почему, может это все из-за холодного воздуха? Дальше они шли молча, каждый, наверно, погруженный в свои мысли Вот они уже стояли возле их “убежища”. На самом деле это был чей-то оставленный тут дом на колёсах, но дети заметив его недавно, решили оставить себе: они нашли где-то кодовый замок и прицепили сюда, на дверь, чтобы никто не мог зайти в их “убежище” – а как тебе идея назвать его как-то интересно? – начал Санни – разве дома называют именами? – они уже пришли до дома на колесах и сейчас обходили его вокруг – да! – возмущенно ответил Санни – мой дом, моя мама называет - Морией – – это очень странно! Именами же называют людей, собак и кошек! – – А как же драконы? Драконов тоже называют именами! – – Ты же говорил, что драконы бывают только в Англии, а это очень далеко от нас – они уже стояли возле входа в дом на колёсах. Обри из кармана достала фонарик и начал светить на кодовый замок, которым закрывалась дверь – но первые отцы-пилигримы были из англии и они могли спокойно перенести на Мэйфлауэре яйца драконов! – Девочка начала крутить кодовый замок, вслух комментируя каждую верную цифру комбинации пароля – 4…2…2…4… – послышался треск, после которого замок отцепился и дверь распахнулась Внутри дома на колесах, кроме огромного дивана и пару стеклянных бутылок выпивки, ничего не было. Они подняли огромный мешок внутрь и закрыли дверь изнутри, попутно задрав все шторки, после поставив фонарик на пол, который смотрел вверх. Так в убежище появился свет. Положив мешок на диван, затем опрокинули и его содержимое вывалилось на диван: из него выпали разные журналы, все они пестрели разноцветными рисунками на обложке, но внутри них было все черно-белым - это было так несправедливо! Еще здесь были старые диски с фильмами, они выделялись очень взрослыми обложками, где не стеснялись показать жестокие моменты и курящих женщин, а также пару книг, которые кажется, он взял просто чтобы на них можно было что-то поставить, а на самом дне был пуфик, который раньше стоял в его комнате Тяжело потянув, они все таки достали его из дна мешка и положили ниже дивана, затем схватили мешок и вновь начали трясти, чтоб убедиться, что там больше ничего нет. Оттуда вывалилась бумажка и приземлилась обложкой – а это что? – удивленно спросила Обри – наверно это какой-то рисунок – так же удивленно ответил Санни – на другой стороне есть что-то – но никто не пытался его перевернуть: он притягивал своей загадочностью, что находилось на другой его стороне, кажется было совсем не нужным Обри быстро схватила бумажку, поднесла ближе к лицу, но бумажку все еще была повернута стороной, где не было рисунка Глаза обоих, ярко светили желанием узнать, что находиться по ту сторону бумаги, мама Санни это называла “детской любознательностью” но в голове мальчика, слово ребенок, ассоциируется с кучей запретов, так что он решил это называть: - «необычно интересный, белый, сплошной цвет» – Переворачивай! – прокричал Санни, ему уже было трудно контролировать поступающее желание как можно скорее узнать, что находиться там. От резкого крика парня, Обри испуганно перевернула бумажку: это был постер, где были изображены два пони, один был розового цвета, другой синего, они целовали друг друга, а выше, шрифтом точно из старых мемов, было написано - “с днём всех влюбленных!” Ожидание какого-то чуда от того, что они перевернут бумажку, исчезло почти моментально, сменившись на ощущение раскрытой личной тайны, которую Санни хотел бы скрыть – Это очень и очень странно! – сказала Обри, её слова эхом прошлись по комнате Он выхватил плакат из рук девочки, хотел наверно с ним что-то сделать, но сразу же остановился – Это совсем не я, это не моё! – голосом как у загнанного в угол барана, перед стаей голодных волков, пытающегося как-то словами спасти себе жизнь, оправдывался он Она улыбнулась во весь рот, отсюда виднелись пару недостающих зубов, Обри понимала, что тема разговора совсем не нравилась её другу – Давай его повесим вон туда – она пальцем указала на стену возле дивана Они так и сделали: в кармане у мальчика были булавки, которые он взял, когда убирал рисунки с его комнаты, вдвоём прицепили плакат к стене: две целующихся пони теперь постоянно выделяли на себя много внимания. Сейчас эти двое принялись сортировать все то, что мальчик успел найти в своём доме: спустя уже мгновение, все вещи лежали на диване: Тут было много дисков с фильмами и играми, старые книги и журналы. Последнее в этой всей кучи, их интересовало больше всех. Перебрав журналы, они поняли, что большая их часть, были про садоогород, уход за собой и интересующие их журналы с разными историями, раскрасками и цветными картинками – а где ты все таки нашел этот рисунок? – девочка указала на постер целующих пони, попутно листая журналы Мальчик же в этот момент рассматривал картинки на оглавления дисков, после слов своей подруги, он уронил диск, который держал в своей руке, на нём было написано - “Криминальное Чтиво, Фильм Квентина Тарантино” – это моя мама смотрит – соврал парень, ему было трудно признаться в том, что он смотрит такие мультики – ты точно говоришь правду? – спокойно переспросила Обри, после её слов на лбу у парня от волнения появился пот – да… – продолжая врать, ответил он – просто я тоже люблю этот мультик, его постоянно вечером крутят – она все еще перебирала журналы, как вдруг в её руку попала розовая книга, на обложке которой, было написано: - “Вишнёвый сад, Антон Павлович Чехов” – понятно… – холодно ответил Санни Она очень быстро повернулась в сторону мальчика, отчего её длинные волосы, ударили по его лицу – чуть не забыла! – так же резко воскликнула она, попутно доставая из кармана телефон, разблокировав наведя пароль - “4 2 2 4”. На рабочем столе стояли живые обои, на них были изображены два толстых кота, которые лизали друг друга - это удивило мальчика, кажется он раньше никогда не видел, чтоб обои на рабочем столе двигались, будто это видео. Затем девочка поставила будильник на три часа ночи и после, так же быстро выключила телефон вновь. – А как ты сделала движущиеся обои? – шокированно спросил он, кажется это удивило его до глубины души – Давай сперва ты ответишь на мой вопрос, а я отвечу на твой – она сделала такое хитрое лицо, что сейчас была похоже на Гринча, который вот вот украдет рождество – Хорошо – хмуро буркнул он – Ты любишь сладкое или нет? – теперь её улыбка стала пугающей – Вообще, нет! – важно ответил он, кажется после этих слов, он чувствовал себя особенным – у меня аллергия на сладкое и если я съем много конфет, то у меня уши станут красными – он подвигал ушами вверх и вниз, это дало свои результаты: девочка напротив, поменяла свою улыбку, на выражении заинтересованности – мне как-то мама сказала, что если я буду есть много сладкого, то на следующий день, я проснусь уже вовсе без ушей! – Выражении вовлечения в беседу у Обри, сменилось на шок, отчего она открыла рот, а глаза её стали, будто вот-вот выпадут из орбит – ты в это веришь? – все еще с выражением удивления ответила она – Мама бы не стала врать! – словно оскорбленный, возразил он – А мне мама как-то сказала, что ты плохой мальчик, и чтобы я, перестала с тобой дружить – Повисла неловкая пауза, в воздухе чувствовалась напряженние. Девочке было трудно это сказать, может быть ей казалось это слишком личным, а у мальчик в голове прокручивал кучу идей того, как он может ответить на это своей подруге, но каждая из них упирался в то, что он боялся как-то обидеть её – иногда моя мама бывает странной, она ходит будто косолапый медведь и разговаривает, словно люди на брайтон бич. Чаще это происходит, когда к ней приходят её подруги, они сидят долго-долго на кухне, а я из-за их шума совсем не могу уснуть, мне в такие дни хочется чтоб мама была только со мной – Тяжесть, которая летала в воздухе, моментально испарилась. – Думаю ты прав, моя мама просто была странной, как твоя – она мило улыбнулась Санни, отчего внутри него, вновь появился какой-то груз – Спасибо… – тяжело протянув, выговаривая каждую букву, сказала она и после её щеки покрылись румянцем – спасибо за что? – так же тяжело выговаривая каждое слово, поинтересовался Санни – Просто если человек сказал что-то личное другому человеку, а он в свою очередь ответил ему такой же личной вещью, как и тот первый, то для этого человка, в следующий раз, что-то личное сказать будет легче. — она тяжело вздохнула — теперь понял, дурак? Спасибо за то, что сказал мне что-то личное – Обри смотрела на Санни взглядом, каким раньше никто не смотрел на него. Когда смотрела на Санни его мама, то он с легкостью мог смотреть на неё в ответ, но сейчас, когда на него смотрела Обри, он продолжал смотреть в ответ на неё не из-за того, что ему было это просто, сейчас он не мог даже отвести взгляд. Её глаза, он смотрел в них и медленно превращался в пыль, существуя одновременно здесь и везде, а после материализуюсь вновь, чтобы дальше продолжить смотреть в её глаза Обри в свою очередь так же не могла отвести взгляд: глаза Санни были как что-то, что невозможно объяснить словами, это что-то надо лишь увидеть и почувствовать. Кажется сейчас она даже не могла дышать, возможно просто не слышала своё дыханье, а в голове было совершенно пусто. Сейчас существовала только она и Санни, Он и Обри Это было странно! Дети очень странные! — хочешь конфету? я взяла из дома ириски — все еще смотря друг на друга, сказала Обри — да, хочу — шепотом ответил Санни – а давай его назовём “домичек” – шепотом начала Обри – домичек? – так же шепотом подхватил мальчик – он уже у нас маленький еще, как мы! Вот мы вырастим и он из домичка, станет домищем! – Вдруг все озарилось белым светом, вдали послышались гудки поезда, которые больно отбивали по ушам, он хотел закричать от боли, но ничего не смог издать. Затем все прекратилось, оставив парня наедине с мыслями – В тот день, я впервые понял, что такое дружба. С этого дня началось моё осмысленное детство. Я буду всегда с теплотой вспоминать те дни, когда ты и я были еще детьми –