О смерти демона

      Шэнь Цинцю немигающим взглядом смотрел на уведомление Системы.       [Поздравляю с завершением сюжета!!!       Желаете вернуться в свой мир?       [Да] [Нет] ]       Цинцю сразу же отказался. Куда ему было возвращаться? В мёртвое тело?       Как такое могло произойти, что главный герой так скоро оказался мёртв?       [Лю Цингэ — неучтённый персонаж и действие неуязвимости протагониста на него не действуют]       Это всё, что выдала Система.       А ведь он даже финал пропустил, отключив уведомления! Их надоедливый писк об очередных очках крутости протагониста лишь действовали ему на нервы наравне с постоянным шумом воды.       А теперь Ло Бинхэ мёртв, он снова у себя на пике, суд прошёл, и ему даже врать не пришлось. Как хорошо, что попаданец не отвечает за действия прошлого владельца тела.       Больше Система никак не реагировала, даже если хост обращался к ней. Сюжет окончен, а значит, теперь наступит мирная жизнь? Спокойные деньки?       Шэнь Цинцю невольно расправил веер, обмахиваясь им. Эти мысли звучали очень даже хорошо.       Он решил продолжать наслаждаться покоем и поиграть немного на гуцине. Раз он теперь снова вернулся к преподаванию, не стоило терять форму, особенно из-за времени, проведённого в Водной тюрьме.       Горный лорд устроился посреди бамбуковой рощи, где редко проходил кто-то из учеников. Здесь он часто оставался сам с собой, когда даже в его бамбуковом домике не было покоя.       Шэнь Цинцю коснулся струн и мелодия разлилась по бамбуковой роще, наполняя собой пространство. Лорд полностью отдался этому занятию, сменяя одну мелодию, когда она заканчивалась, другой, будто и не собираясь останавливаться.       Сколько времени прошло, он не знал. Шэнь Цинцю просто распахнул глаза, вдыхая прохладный горный воздух, будто приходя в себя.       Свою игру он никак иначе, чем удовлетворительно, не оценил. Можно было и лучше.       Рядом он заметил шевеления и только сейчас заметил стоящего средь бамбука Лю Цингэ. Как долго он здесь находился?       — Ох, шиди Лю, прости, я слишком увлёкся игрой, — Шэнь Цинцю виновато улыбнулся. Он и правда потерял счёт времени. Сколько сейчас было? Солнце явно уже было высоко…       Лю Цингэ молча подошёл и протянул ему бумажный веер. Любимый Цинцю с изображением его бамбуковой рощи.       — Может, мне стоит подарить этот веер своему шиди? У вас явно есть особая связь, — он усмехнулся.       — Если понадобится, я буду приносить его столько, сколько нужно, — серьёзно ответил Лю Цингэ. Шэнь Цинцю снова ему улыбнулся, поднимаясь с места.       — Мне правда уже неловко, что я заставляю своего шиди носить мой веер, — Шэнь Цинцю обмахнулся вернувшимся веером, скрывая свою неловкость.       На это Цингэ уже не ответил.       — Шиди хочет выпить чаю?              Лю Цингэ, к облегчению Шэнь Цинцю, согласно кивнул.       Они прогуливались сквозь бамбук до его домика, а Цинцю наконец полностью вернулся в реальность. Приятная погода на пике быстро приводила его в чувство.       Но его немного напрягал внимательный взгляд шиди.       — Что случилось, шиди Лю?       — Шисюн Шэнь, — он замер, будто выжидая, — ты станешь моим партнёром по культивации? — внезапно выдал он.       Теперь уже замер Шэнь Цинцю. Что он только что предложил? Или у этого Шэня едет крыша из-за множества па-па-па задумок романа Самолёта? Не мог же сам Бог Войны Лю Цингэ предложить ему нечто такое? Это явно недоразумение.       — Шиди Лю, наверно, не знает, что значит, стать партнёрами по культивации… — постарался сгладить он.       — Этот шиди прекрасно осведомлён, что это значит, — перебил его Лю Цингэ.       Шэнь Цинцю замолчал. Он точно не ожидал этого! Как главный символ мужественности романа (после Ло Бинхэ, естественно) оказался рукавом обрезанным? Да ещё и предлагает подобное своему шисюну.       Цинцю резко закрыл лицо веером. Он не мог смотреть сейчас на Лю Цингэ, на его прекрасные тёмные глаза с его выделяющейся родинкой под глазом. Он никогда не думал о шиди в том самом плане! И не стоило начинать, верно же?       Но стоило подобное произнести, как Шэнь Цинцю не мог об этом думать. Боже, но он-то не обрезанный рукав? Что с ним-то не так.       А вот Лю Цингэ уже успел себе что-то надумать. Его лицо окаменело и он смотрел на него невидящим взглядом.       — Я пойму, если это окажется не взаимно. Думаю, нам стоит сделать вид, что этого не было, — он развернулся, чтобы уйти.       Цинцю мигом схватил его за рукав, останавливая.       — Подожди! — Цинцю чувствовал, как его лицо заалело, стараясь скрыть это за веером. — Это было очень неожиданно, мне... просто нужно подумать, — выдал он. Лю Цингэ смотрел на него с надеждой, не спеша выдёргивать руку из крепкой для лорда стратегии хватки.       — Мы всё ещё можем выпить чаю, — попытался перевести тему Шэнь Цинцю. Ему очень не нравилась складывающаяся неловкая тишина. Лю Цингэ коротко кивнул и Цинцю всё же опустил его руку, неловко обмахиваясь веером.       Спокойно они дошли до бамбуковой хижины и Шэнь Цинцю заварил им чаю (почти спокойно, если не учитывать слегка подрагивающие руки Цинцю).       Всё это время в голове Лорда пика Цинцзин проносились панические мысли. Как он вообще пришёл к тому, что всерьёз обдумывает возможные отношения с парнем? И, что больше всего напрягало Цинцю, он был не особо против. Если это будет Лю Цингэ, конечно. Он даже задумался, привлекали его Юэ Цинъюань, Шан Цинхуа и даже Ло Бинхэ, но кроме дружественной привязанности (за исключением Ло Бинхэ, к нему вообще ничего, там лучше вообще сразу смерть) не чувствовал.       Но с шиди Лю всё было иначе. Цинцю и раньше замечал за собой желание проводить время вместе, прикоснуться. Казалось, что только с Лю Цингэ он и правда чувствовал себя лучше, будто знал, что на него можно положиться. А теперь этот человек, который несомненно был ему дорог, говорит, что любит его?       Хоть Шэнь Цинцю обещал Лю Цингэ всё обдумать, он не мог толком сосредоточиться, постоянно отвлекаясь на то, как шиди пьёт чай или тянется за конфетой. О, а какая красивая картина у него на стене! И окно… в примерно такое же он сиганул, спасаясь от Ло Бинхэ.       Да, думать порой было сложно.       Но стоило признать, Шэнь Цинцю тоже был рукавом обрезанным. Он даже поймал себя на мысли, что во времена бытия Шэнь Юанем, Ло Бинхэ привлекал его не только как персонаж. И как он только к этому пришёл…       Но смысл был прост. Хотя признаться даже себе в этом было сложно. Отношения в любом случае меняли жизнь намного больше, чем иногда хотелось. Но сердце замирает от мысли, чтобы быть вместе с Лю Цингэ.       — Я думаю, — начал Шэнь Цинцю, поставив чашку на стол (чуть не пролив её, но Цинцю это отрицает, ведь у него грация кошки, а не картошки), — я тоже хочу стать твоим партнёром по культивации.       Пока он это сказал, румянец снова вернулся к нему на лицо, заставляя нервно обмахиваться веером.       Но Лю Цингэ на это промолчал и лишь спустя пару секунд ожидания притянул Шэнь Цинцю, целуя его, положив руку на затылок. Язык шиди скользнул по губам, проникая внутрь. Цинцю также неумело постарался ответить ему.       Когда Цингэ всё же отстранился, Цинцю не мог успокоить сбившееся дыхание, как и его шиди, обдавая припухшие губы горячим дыханием. Лю Цингэ провёл пальцами по скуле своего шисюна, пока не отодвинулся на приличное расстояние. Румянец на его щеках также выдавал его состояние.       Шэнь Цинцю улыбнулся. Кажется, он сделал правильный выбор.