георгин

она огляделась и сжала в руках свой чёрный клатч-бокс. она забыла имя мужчины, с которым разговаривала — какой-то очередной молодой дизайнер, и разговор всё никак не кончался. показ выдался непростым, главным счётом потому что это был первый показ с тех пор, как шанель с огромным скандалом поменял своего амбассадора в россии на аж двоих: обе перспективные, молодые модели с быстрорастущим количеством контрактов и поклонников. выходцы из одного агенства, они никогда до недавнего времени не виделись вживую — так, были подписаны друг на друга в соц.сетях. первое настоящее знакомство произошло в феврале. алина тогда прибежала на пятнадцатисантиметровых шпильках из метро в лёгком пальто и коротком алом платье на тонких брителях, хотя на улице было ни больше ни меньше — минус двенадцать. женя, сидевшая в самом тёплом свитере, который только смогла найти в своём шкафу, была, мягко говоря, удивлена. загитова почти влетела в кабинет, с красными от мороза щеками, стуча каблуками. оказалось, что, как назло, не получилось ни словить ни вызвать ни одно такси. поэтому, даже не успев переодеться с занятий в агентстве, пришлось сломя голову нестись в метро, где поездочка, наверняка, выдалась не из приятных. женя тогда хотела пригласить её на обед, но алина убежала почти сразу. позже были репетиции показа, где они наконец смогли нормально поговорить и обменяться номерами. несмотря на построенный в соц.сетях образ далёкой и холодной девушки, к которой алина и на километр боялась подойти, евгения медведева оказалась крайне приятным собеседником. их обоих ещё не успел испортить мир высокой моды. скучающий женин взгляд нашёл в толпе загитову: та переминались с ноги на ногу недалеко от выхода, будто кого-то ждала. они встретились глазами и девушка уверенным шагом направилась жене навстречу, стуча шпильками. — молодой человек, — мягко начала она елейным голосом. женя погладила взглядом её лицо: алина не стала снимать макияж после показа, волосы, шёлковой вуалью спадающие на плечи. мужчина отвлёкся от своего рассказа и посмотрел на неё — могу я украсть вашу собеседницу? мужчина коротко кивнул, улыбаясь, и почти начал спрашивать женин номер, когда алина увела её к двери, держа за локоть. женя положила свою руку на её и улыбнулась, показывая свою благодарность. алина улыбнулась ей в ответ и крепче сжала пальцы на локте, будто боялась, что медведева решит вырваться. когда они спускались по ступенькам к выходу из здания, оба на каблуках, когда остальные модели давно сменили одежду на удобную, она опустила глаза и заговорила: — почему ты нарядная такая? показ закончился. и правда — на жене было строгое маленькое чёрное платье, по всем заветам коко шанель, но с полупрозрачными вставками под грудью. — хотела съездить куда-нибудь поужинать сегодня. ещё ведь всего семь, не хочу пока ехать домой. они остановились у распахнутых дверей. за ними кипела столичная жизнь; город утопал в розовых красках заката. женя окинула девушку взглядом с головы до ног и задала встречный вопрос. тонкое белое платьице, усыпанное бутонами нежно-розовых роз, крайне неудобные туфли… — а ты не отстаёшь, — они засмеялись и женя продолжила: сама куда такая нарядная собралась? — к маме. но я думаю встреча отменяется, она не отвечает на звонки. женя кивнула своим мыслям и её улыбка стала неловкой. в модельном мире ходили разные слухи, и она знала все. в частности — о тяжёлых отношениях между лейсан загитовой, самобытным и достаточно популярным в узких кругах модельером, и дочерью, не всегда оправдывающей её ожидания. женя упёрлась взглядом в свои туфли. — может тогда вместе поужинаем? они не ужинают. вечер быстро перетекает в ночь и вывески баров становятся намного более привлекательны, чем безалкогольный, пусть и вкусный, ужин в ресторане. они устраиваются за столиком недалеко от бара, женя — с стаканом рома, в который накидали слишком много льда, алина — с бокалом, наполненным мартини. таким же как она — высоким и утончённым, смазанным лаймом и солью. кислота и слёзы. прямо как алинина жизнь вне красивых шмоток и дорогущих показов — красота вперемешку со страданиями. она делает первый глоток, пытаясь выкинуть из головы мысли о маме и сконцентрироваться на прекрасной девушке напротив. евгения медведева была в жизни ещё более смущающей, чем в интернете. она была красивой, открытой и делала шаги навстречу, что алину почти пугало. потому что алина была почти уверена, что женя просто хочет завести новых друзей в модельном мире, и её точно не может интересовать какая-то загитова. тем более как девушка. женина голова, напротив — свободна от лишних мыслей. она всегда знает чего хочет и как этого достичь, и даже если терпит неудачу — никогда не останавливается. разговор завязывается сам собой: о показе, о контракте, о коллегах, мягко перетекая в обсуждение личного. они мало друг о друге знали, поэтому тем для обсуждения оказалось достаточно. личные границы плавно расплывались прямо пропорционально количеству алкоголя в крови. — знаешь, слухи ходят, что у вас с мамой огромные проблемы. прежде чем ответить, алина слизала соль с края бокала. её глаза призывно блестели в полумраке, красные губы так и просили прикосновений. возможно, женя была уже немного более пьяна, чем нужно. — ну, скажем так, милых бесед за чашечкой чая мы не ведём. — и почему? смотреть в чёрные омуты жениных глаз было тяжело. алина наблюдала за её пальцами: красивыми, с аккуратным маникюром, поглаживающими стенку бокала. — я — неудачный проект. как красивое платье, которое на экскизе казалось идеальным, а на деле хуйня. она не поднимала взгляда от чужих рук. и вздрогнула всем телом, когда женя засмеялась, легко и звонко, будто услышала очень смешную шутку. откинулась на спинку своего стула, красивая, как полная луна, и такая же завораживающая. — какие глупости, алин. она подалась вперёд, мягко накрывая руки загитовой своими, погладила костяшки. они замерли так, смотря друг на друга без слов, чувствуя себя на своём месте. — глупости. ты самое красивое платье из всех, что я когда-либо видела. ночь стирала границы, наступая на пятки моральным принципам. две девушки замерли друг напротив друга на пороге чего-то прекрасного, принадлежащего только им двоим.