I only have eyes for you (and you)

      Ёсан появился на крыше астрономической башни в двенадцать ноль пять. Его волосы были зачёсаны назад и всё ещё были мокрыми, он был без мантии. Уён никогда прежде не видел его, выглядящим так неопрятно. Было что-то странно милое в том, как Ёсан стоял на верхней ступеньке лестницы, положив руки на колени и пытаясь отдышаться. — Сильно спешил? — Съязвил Уён. Ёсан посмотрел на него зло, всё ещё задыхаясь. — Практическое занятие сегодня закончилось поздно. — Мы подождём, — Сан похлопал того по плечу. — Итак, каков наш план? — Спросил Ёсан через несколько минут, отдышавшись. Он выпрямил спину, скрестил руки на груди и слегка сощурился. — Ничего серьёзного, — Уён улыбнулся во все тридцать два, — это всё-таки твой первый раз. — Я не хочу лишать вас веселья, — Ёсан приподнял брови. — Твоего присутствия более чем достаточно для веселья, — ответил Сан (до тошноты слащаво), — к тому же, мы не хотим напугать тебя, — он улыбнулся Уёну, с его губ будто капал мёд. Высветленные до пепельного блонда волосы Сана ярко контрастировали с окружением. — Пойдём, — Уён приложил усилие, чтобы все его мысли в тот момент не отразились на лице.       Они спустились вниз, осторожно прошли через несколько коридоров. Сан и Уён давно выучили расписание патрулирования коридоров перфектами и ходить по ним, оставаясь незамеченными, для них было так же легко, как и дышать. Ёсан осторожно следовал за ними, осматривая стены в поисках неожиданной опасности, но через некоторое время расслабился. Самым сложным для Уёна было молчать до тех пор, пока они не дошли бы до места, где могли говорить спокойно.       Они договорились на что-нибудь простое, поэтому пошли в совятню. Ёсан вздохнул, когда понял, каков конечный пункт их назначения. Он явно хотел что-то спросить, но лишь сжал губы сильнее. Уён улыбнулся его тихой решимости. Они вошли, Ёсан приподнял подбородок, смотря на сотни спящих птиц. Уёну было немного стыдно тревожить их сон, но он сомневался, что от их присутствия проснутся многие. Сан закашлялся, привлекая внимание Ёсана, который смотрел на сов как-то… опечалено. Уён не понимал этого (не мог понять), но Ёсан почти сразу перевёл взгляд на них, выглядя при том абсолютно бесстрастным. — Ты ведь принёс свою палочку? — Спросил Сан, наклонившись к нему.       Ёсан молча кивнул, похлопал рукой по карману брюк. Сан достал листок из бокового кармана и помахал им, широко улыбаясь. — Нам с Уён-и пришлось провести небольшое исследование, — прошептал он, — но так даже интереснее.       Ёсан взял листок в руки и осторожно прочитал его содержимое. — Это, — он прищурился, — заклинание для изменение цвета животных? — Да, — Сан был явно горд собой, — угадай, чем мы сегодня займёмся? — Это… не то, как я представлял себе сегодняшнюю ночь, — Ёсан сжал переносицу большим и указательным пальцем. — Оу, — ухмыльнулся Уён, — и как же ты представлял себе это? — Не заставляй, — Ёсан запнулся, — меня чувствовать себя странно. — Что? — Пожал плечами Уён, — я просто спрашиваю.       Ёсан пожал плечами, смирившись. Сан начал бормотать заклинание, изредка поглядывая на записанные буквы. Ёсан заглянул тому через плечо, нерешительно вмешался: — Ты должен был сделать ударение на другом слоге, — указывает на слово.       И внезапно Уён обрадовался тому, что они завербовали в свою команду когтевранца. Сан попытался снова, но Ёсан перебил его: — Ты должен тянуть гласные сильнее, — сказал тот и сам показал, что конкретно имел в виду. Уён и Сан оба попробовали ещё раз, и Ёсан улыбнулся, когда у них получилось. — Так то лучше, — Ёсан прошептал удовлетворённо. Уён старался смотреть куда-угодно: на сов, стены, не на его губы. — Вы уверены, что это не, — Ёсан закусил губу, — издевательство над животными? — Нет, — ответил Уён, — это безболезненно, совы даже не заметят. Мы проверили. — Хорошо, — сказал Ёсан всё ещё напряжённо, Сан приобнял его за плечи. — Да ладно, — пробормотал Сан, — ты же хочешь повеселиться? Не переживай ты так, мы с Уёном знаем грань дозволенного и никогда не пересекаем её. — Я вас понял, — ответил Ёсан чуть более уверенно.       Все трое подняли палочки, ещё раз посмотрели на заклинание, стараясь вырезать его в памяти, и произнесли древние слова одновременно. Ничего поначалу не произошло, Уён затаил дыхание, решив, что они в чём-то напортачили, но одна из сов рядом с ними вдруг затряслась. Её желтовато-коричневые перья окрасились в розовый, цвет волной распространился по всему её телу. Они наблюдали за тем, как все остальные совы по одной менялись так же, превращая комнату в подобие живой радуги. Уён обернулся к двум другим мальчикам, они все едва сдержались от того, чтобы расхохотаться.       «У Ёсана приятный смех» — отметил Уён про себя и решил на будущее, что хотел бы чаще его слышать. Они не могли долго задерживаться в совятне, не рискуя быть замеченными, потому, убедившись, что все птицы спят и, по-видимому, серьёзно не пострадали, проскользнули на выход. Сердце Уёна колотилось так же, как и каждый раз после подобного рода шалостей. Даже если это и было невинной шуткой, она дарила ощущение свободы. Ощущение того, что он был жив.       Они решили сначала провести Ёсана до гостиной Когтеврана. Пробежали по коридорам до крыла, где она находилась. Они чувствовали, что почти находились в безопасности, когда заслышали шаги. Уён понимал, что они слишком далеки от картины и мысленно смирился с тем, что их всё же поймают, когда Ёсан внезапно оттолкнул его в сторону, вынул палочку и пробормотал что-то нечленораздельное. Из-за угла вышел префект, столкнулся с ним взглядом. — Ёсан, — сказал тот, явно удивлённо.       Ёсан не изменился в лице, будто Сана и Уёна рядом с ним и не было (его собеседник их, вероятно, и не видел). Уёну не нравилась мысль о том, что Ёсан возьмёт всю ответственность на себя, он уж было открыл рот, чтобы выдать себя, но Ёсан, откашлявшись, заговорил: — Сону? Мне показалось, что я услышал странный звук. Я вышел в коридор, чтобы посмотреть, что происходит. — Я ничего не слышал, — наклонил голову, — но проверю это. Возвращайся в постель, Ёсан, или к выполнению домашнего задания, не знаю, — Сону похлопал Ёсана по плечу, проходя мимо (он едва ни задел Уёна). Когда префект исчез за углом, все они вздохнули с облегчением. Ёсан произнёс анти заклятие, его прежде спокойное выражение лица сменилось тревожным. — Я спать, — объявил. — То есть, мы тебя таки спугнули? — Уён усмехнулся. — Я ожидал худшего, — безэмоционально ответил Ёсан. Уён хмыкнул, смотря на то, как дверь в гостиную открылась после того, как Ёсан произнёс кодовое слово. — Спасибо, — сказал Ёсан, развернувшись, — увидимся завтра? — Конечно, — ответил Сан.       В его голосе слышалось обожание, и Уён понимал, что даже не стал бы смеяться над ним за это позже. Они переглянулись, когда оказались в коридоре сами, и медленно направились к гостиной Слизерина.       Уже когда они были в кроватях, Сан вдруг заговорил: — Он, — запнулся.       Уён понимал, что тот хотел сказать: Ёсан не был похож ни на одного человека, с которыми им когда-либо доводилось иметь дело.

***

      То, как Ёсан проник в их жизни, было почти бессмысленным.       Они пересеклись взглядами в столовой на следующий день. Ёсан улыбнулся, тайно, только для них. Сердце Уёна слегка сжалось от этого. Ёсан помахал им рукой, всё ещё пережёвывая свой обед. Это казалось странно интимным.       С того момента Ёсан будто был всюду. Уён и Сан всегда были неразлучны и проводить время с кем-то ещё было для них… непривычным (не в плохом смысле). Не то чтобы они чувствовали себя неполноценно до этого, но теперь их быт ощущался правильным.       Ёсан подошёл к ним за ужином в тот вечер. Друзья снова сверлили его затылок взглядами, но тот этого, кажется, даже не заметил. Уён и Сан сидели на краю стола Слизерина, ближе всех к выходу. Они делали это почти всегда, невольно изолируя себя от всего остального мира. Уён вздрогнул, когда чья-то ладонь легла к нему на плечо. — Эм, — запнулся Ёсан, — я могу ненадолго присесть рядом с вами? — Разумеется, — ответил Сан (Уён потерял дар речи). Ёсан молча сел рядом с ним и перевёл взгляд на собственную ладонь. — Ты хотел поговорить о чём-то? — Осторожно спросил Уён. — Нет, — тот покачал головой, — у меня нет веской причины находиться здесь. Я могу уйти, если тебе некомфортно. — Мы не против, — Сан опустил ладонь на плечо Ёсана, — Хочешь? — Он протянул кусок хлеба со своей тарелки. — Да, — Ёсан застенчиво улыбнулся.       Уён едва сдержал усмешку, наблюдая за тем, как Сан принялся откармливать Ёсана, который отказывался от всей предложенной еды до тех пор, пока не сдался под давлением парня. Он облокотил голову о ладонь, молча смотря на разворачивающееся действо. Уён не должен был чувствовать себя подобным образом. Должно было быть горько, зелёная ревность должна была растекаться под его кожей, но вместо этого он ощущал тепло.       Ёсан остался за их столом на несколько минут, вслушиваясь в разговор и время от времени нерешительно вмешиваясь. Было комфортно. Уён подумал, что не возражал против его присутствия так уж сильно (он понял, что совсем не возражал).       Через некоторое время Ёсан вернулся к столу своего факультета, помахав им на прощание и пообещав встретиться завтра. Их отношения так и выглядели: они выискивали друг друга в толпе, обменивались парой слов и расходились. Ёсан присоединялся к ним по ночам, даже если ничего конкретного они не замышляли. Они сидели вместе на балконе астрономической башни, смотря на кампус; бегали по залам, смеясь так, будто кроме них этого никто не мог услышать, и зависали в Выручай-комнате (Сан и Уён молча наблюдали за тем, как Ёсан увлечённо листал страницы книг, которые были по ней разбросаны).       Но их общение не ограничивалось тёмным временем суток: Ёсан часто (желанно) прерывал их трапезы, рассказывал о том, как прошёл его день, делился своими мыслями. Они разговаривали в коридорах, встречались между уроками. Было странно, как посторонний человек постепенно становился другом, как незнакомец становился одним из них. Ни Сан, ни Уён никогда с подобным не сталкивались: никто даже не пытался построить мост через пропасть между ними и всей остальной школой. Мир всегда делился на мы и они для них.       Ёсан не был похож ни на одного человека, которого они знали.       Уён осознал это в один особенно солнечный день, когда они сидели втроём на импровизированном одеяле для пикника. Поверхность реки неприятно отзеркаливала лучи белого зимнего солнца, но Уён радовался редкому тёплому дню. Они лежали небольшим полукругом лицом к озеру. Уён запустил ладонь в волосы Сана, который рассматривал облака и пытался уловить в их форме очертания чего-то.       Ёсан задремал, прижавшись щекой к одеялу. Уён захотел сфотографировать его, чтобы запечатлеть этот момент в памяти и показать Ёсану это, когда тот проснулся бы со взлохмаченными волосами. Сан мягко улыбнулся ему.       С их первой встречи в гостиной Когтеврана не прошло и нескольких недель, но… Уён, тем не менее, испытывал нарастающее нежность по отношению к Ёсану. Сан был честен в своих эмоциях с самого начала, и это должно было раздражать. Уён должен был злиться, ревновать того, но вместо этого он начал постепенно осознавать, что чувствует то же самое.       Сан окинул Уёна, безмятежно перебирающего волосы Ёсана, взглядом, но ничего не сказал. Они решили позволить тому поспать несколько часов, пока солнце полностью не уйдёт за горизонт. День был ленивым и тихим, большинство учеников уже разъехались по домам на зимние каникулы. Уён (не впервые) остался по некоторым личным причинам, и он никогда не спрашивал, почему Сан тоже это делал (Уён думал, что знает ответ и так).       Ёсан, к их общему удивлению, признался, что не уедет домой, за несколько дней до того. Воспоминание о том, в каком недоумении он пребывал от этой новости, было свежо в памяти Уёна, но он не пытался узнать, какие причины остаться были у Ёсана (для каждого, кто не уезжал домой на каникулы, это было личным).       Все друзья Ёсана разъехались, поэтому он проводил всё время с Саном и Уёном. Раньше бы присутствие кого-то третьего его раздражало, но теперь, повстречав Ёсана, Уён предвкушал его улыбки, смех и сухой сарказм, который редко мог уловить.       Так как территория кампуса пустовала, трое были практически предоставлены сами себе. Их дни тянулись долго, но не были скучными: они играли в квиддич на спортивной площадке, исследовали потайные ходы в замке. Ёсан начал обедать с ними, проводить время в гостиной Слизерина или перед камином в Выручай-комнате. В одну из таких бессонных ночей у них и завязался тот самый разговор.       Уён притащил из дому алкоголь, поэтому они были немного пьяны (Уён отметил, что щёки Ёсана приобрели красивый розоватый оттенок). — Что? — Ёсан удивлённо перевёл взгляд на Сана, продолжая бесцельно поглаживать деревянную обивку дивана. — Повтори это, — тот настоял (это не было похоже на Сана, он редко звучал так… испуганно, тем более, будучи пьяным). Уён, который засмотрелся на огонь в камине и не слушал их, несколько раз моргнул, пытаясь уловить суть происходящего. — О, — захихикал Ёсан, — ну все в курсе, что вы вместе. Ты об этой части? — И что это должно означать? — То, что я и сказал, — Ёсан наклонил голову, повёл бровью. — Мы не парочка. — Уён и Сан встретились взглядами, оба были в замешательстве. — Вы держитесь за руки, когда идёте на занятия, — сказал Ёсан недоверчиво, — но не переживайте, парни, что я в курсе, я не гомофоб. — Но мы не… — Сан запнулся. — Ты буквально поцеловал Уёна в щёку, прежде чем отпустить его на урок. — Пожал плечами Ёсан.       Уён широко раскрыл глаза. Неужели вся школа действительно считала, что они с Саном встречались? Сан инстинктивно обнял его так, что Уён почти положил голову ему на плечо. — Уён-и, — тот выдохнул так близко, что Уён почти чувствовал его слова, — возможно, мы и правда ведём себя иногда, как парочка. — Уён сглотнул ком в горле. Он понимал, что Сан узнает о его чувствах, если он скажет хоть слово (их дружбе тогда придёт конец). — Господи, — Ёсан приложил ладонь к губам, — вы, ребята, реально никогда этого за собой не замечали? — Ёсан вскочил на ноги, его лицо перекосилось в таком выражении, будто ему было физически больно находиться в комнате. — Я… позволю вам обсудить это наедине. Увидимся завтра. — Постой, — Сан окликнул его, но Ёсан даже не обернулся на его голос и выскочил за дверь.       Уён посмотрел на Сана, в чьём взгляде читалась явная паника. Он хотел было открыть рот и сказать что-то, но Сан его опередил. — Думаю, смысла скрывать больше нет. — Тихо сказал он, сердце Уёна превратилось в глыбу льда от осознания, что Сан всё это время знал о его чувствах и молчал. Вероятно, ему было тяжело осознавать эмоции Уёна, но он не знал, как плавно подвести его к этому разговору. — Мне очень жаль, — прошептал Уён. — За что ты извиняешься? — Мрачно спросил Сан (оба, казалось, протрезвели). — Я плохо скрывал это, — ответил Уён. — В смысле? — Сан растерялся. — Ты мне нравишься, — Уён нахмурился, посмотрел тому в глаза (смысла ходить вокруг да около больше не было, ведь они оба знали о его чувствах), — уже некоторое время. Похоже, ты и так знаешь, и мне очень жаль, если тебе некомфортно из-за этого или… — Нет, — Сан замотал головой, встал на ноги и потянул Уёна за локоть на себя, — это не доставляет мне дискомфорта. Как раз наоборот. — Что ты имеешь в виду? — прошептал Уён неуверенно. — Ты мне тоже нравишься, — Сан вздохнул так, будто с его плеч упал груз, — очень, очень давно. — Ты не можешь просто сказать это, — Уён посмотрел ему в глаза. Сан ухмыльнулся, на его щеках проступили ямочки (Уён хотел поцеловать его больше, чем когда либо раньше). Он положил руку на шею Сана в немом вопросе, тот будто перестал дышать. — Я могу поцеловать тебя? — Уён наклонился так близко, что их носы почти соприкоснулись. — Да, — ответил Сан дрожащим голосом (он звучал почти отчаянно).       Он нерешительно прижался губами к губам Уёна, это ощущалось странно, угол был неудобным, но о подобном Уён на четвёртом курсе не мог даже мечтать.       Они разошлись. Несколько секунд единственным звуком в помещении оставалось потрескивание камина. Никто из них даже не думал о том, что кто-то мог видеть: всего несколько слизеринцев не уехали на каникулы, и было слишком поздно, чтобы кто-то из них не спал.       Их пальцы были всё ещё переплетены, Уён посмотрел на Сана, будто видел его в первый раз: веснушки на шее, мимические морщины, которые проступали, когда тот улыбался, всегда принадлежали только Уёну, но теперь всё это ощущалось в корне иначе.       Но даже поцеловав Сана в щёку, когда они сидели на диване, переплетя ладони, Уён чувствовал, что ему не хватает чего-то очень важного, будто потерялась одна из деталей пазла.       Что-то на подкорке его разума неумолимо твердило: «Ёсан тоже должен быть здесь».

***

      На следующий день Ёсан, окинув взглядом то, как они шли, почти обнимаясь, приподнял бровь. — Вы, определённо, более тактильны, чем обычно. Разобрались? — Наконец-то, — улыбнулся Сан, — всё благодаря тебе, Ёсан-и, — взъерошил волосы Ёсана рукой, но тот его оттолкнул.       Они сидели на своём привычном месте встречи в астрономической башне, у перила с видом на школу. Уён отметил про себя, что Ёсан вёл себя тише обычного. Ёсан посмотрел вниз, убрал прядь волос за ухо, он выглядел… задумчиво, слегка отстранённо. И, хотя никто из них не стал заострять на этом внимание, Уён не мог избавиться от лёгкого беспокойства. Они просидели так некоторое время, прежде чем решили спуститься к озеру.       Они стояли на берегу, когда Уён, повинуясь порыву, притянул Сана к себе, и поцеловал в макушку. Он был всё ещё невероятно счастлив осознавать, что может позволить себе это в любой момент. Возможно, он делал подобное и раньше, но теперь щёки Сана покрывались от этого румянцем, он улыбался. Но, когда Уён посмотрел на Ёсана, в глазах того было что-то тёмное, что он не мог ни понять, ни распознать. Парень отвёл взгляд. — Мне пора, — сказал Ёсан. Сан обернулся к нему с плохо скрываемым удивлением во взгляде, Уён прищурился. — Куда? — Нужно прибраться, пока Сонхва-хён не вернулся, — ответил Ёсан с пустым выражением лица.       Уён захотел подойти и встряхнуть его, получить хоть какую-то реакцию. Они будто вернулись к исходной точке в своих отношениях, в ту первую ночь, когда Ёсан был холоден и равнодушен. Уён закусил губу. — Окей, — Сан дежурно улыбнулся, — увидимся. — Да, возможно, — сказал Ёсан, развернулся, и пошёл в сторону замка. Очертания его фигуры всё сильнее размывались, пока он вовсе не исчез из виду.       Уён и Сан встретились взглядами, оба были в замешательстве. Они тоже вернулись к замку через некоторое время, держась за руки.       С Ёсаном они в тот день так и не увиделись.

***

      Ночь была туманной; остальные учащиеся должны были вернуться только на следующий день. Они планировали провести время с Ёсаном, но он выдумал очередное оправдание (он явно избегал их). Уён не знал, чем конкретно они задели Ёсана, но, очевидно, задели и очень сильно, раз он начал вести себя так. То, что Ёсана не было рядом каждую минуту в течении дня, ощущалось непривычным и неправильным.       Уён и Сан допивали остатки ликёра, развалившись на кровати Уёна с балдахином. Те немногие, кто всё же вернулся на день раньше, уже заснули, поэтому они разговаривали шёпотом в полумраке комнаты, освещённой только луной за окном. — Эм, — Сан прервал затянувшееся молчание, медленно потянулся к Уёну. — Да? — Пообещай, что не возненавидишь меня. — Я не могу долго злиться на тебя, — ответил Уён немного задумчиво, — и ты знаешь об этом. — Хорошо, — Сан улыбнулся, но через секунду его взгляд помрачнел, — помни об этом. — Ну же, — Уён приподнялся на локте, перевёл взгляд на спинку носа Сана. — Я люблю тебя, — сказал тот, но запнулся (секрета в этом не было), — Но я, — Сан сглотнул, — я не знаю, как это выразить. Я не имею в виду, что мои чувства к тебе несерьёзны, или… просто я думал об этом уже некоторое время и… Ёсан мне нравится не меньше. — Он замолчал, ожидая видимой реакции на свои слова. — Мне тоже, — Уён прочистил горло. — То есть, — Сан вздрогнул, посмотрел ему в глаза. — Да, — пробормотал Уён (было легко признаться, даже приятно),— мне очень нравится Ёсан. — Выходит, я зря загонялся по этому поводу, — выдохнул Сан, — мы разделяем симпатию к нему. — Не моя вина, что тебя это волновало, — запротестовал Уён, но притянул Сана ближе к себе и запустил ладонь в его волосы. — Думаешь, нам стоит ему сказать? — спросил Сан через некоторое время. Он был явно уставшим и почти засыпал. — Если он перестанет нас избегать, — ответил ему Уён. Сан фыркнул. Жест не был очень уж привлекательным, но Уён словил себя на том, что начал смеяться. У него будто упал груз с плеч после разговора: было комфортно, внутренняя тревога отошла на второй план.       Они не знали, как отреагировал бы Ёсан, если бы узнал об этом. Уён вообще слабо представлял, как не спугнуть того, но у него было чёткое предчувствие, что, в конечном итоге, всё станет на свои места.

***

      На следующий день съехались остальные ученики.       Сан и Уён не заметили Ёсана в компании друзей, с которыми он якобы собирался тусоваться. Ни один из них не обратил на это особого внимания, у того могли быть свои причины. Занятия возобновились ещё через день. Они так и не пересеклись с Ёсаном, но произошло кое-что невероятное: когда Сан и Уён шли по коридору, один из когтевранцев, друг Ёсана, помахал им рукой, подзывая к себе (он осмотрелся по сторонам, убеждаясь, что не привлекает к себе лишнего внимания перед тем, как сделать это). — Привет, — заговорил, когда Уён и Сан были достаточно близко, — я… — Сонхва, — Сан улыбнулся и протянул руку, Сонхва, явно удивлённый, принял её, пожал. Уён всё это время стоял чуть поодаль. — Так почему ты позвал нас? — Ну, — он прошептал на тон ниже привычного тембра, — мне нужно с вами кое-что обсудить. — Присядем? — Сан кивнул в сторону подоконника за спиной Сонхва. — Конечно. — Это как-то связано с Ёсаном, да? — Уён пристально посмотрел на Сонхва после того, как они с Саном уселись на подоконник по обе стороны от него. — Да, — кивнул Сонхва, — обычно я так не поступаю, но если это продолжится… — Ты о чём? — Удивлённо переспросил Сан. Сонхва проигнорировал вопрос, предпочтя даже не смотреть ни на одного из них. — Что вы, ребята, думаете о Ёсане? Вы с ним просто… коротаете время? Или для вас он значит нечто большее?       Уён сглотнул, возможно, слишком громко. Сонхва посмотрел на него прямо, и он почувствовал себя бабочкой, запертой в стеклянной банке. Сан и Уён переглянулись, застигнутые вопросом врасплох. Они синхронно кивнули друг другу, придя к согласию без единого слова. Сан накрыл руку Уёна своей, прежде чем снова заговорить. — Мы можем тебе доверять, — он прошептал, — не так ли? — Я честен во всём, что касается Ёсана, — кивнул Сонхва (Уён ему поверил). — Я и Сан, — Уён запнулся, — чувствуем нечто большее, чем дружбу, по отношению к нему. Мы всё ещё не разобрались с тем, как назвать то, что происходит между нами, Ёсан резко начал игнорировать, и я подумал, что… — Отлично, — Сонхва хмыкнул чему-то в собственных мыслях, — мне, честно говоря, никогда не нравилось то, что Ёсан проводит с вами время. Ничего личного. Вы, наверняка, и сами знаете о своей репутации в этой школе, но вы, парни, кажется… правда печётесь о нём, и я ценю это. Он кажется… счастливее, с тех пор, как вы сдружились, так что мой вам совет, — он замолчал, Сан и Уён оба инстинктивно наклонились к нему, вслушиваясь в каждое слово. — Поговорите с Ёсаном. Вам понравится, что может выйти из этого. — Постой, — Уён переспросил после нескольких долгих секунд, — значит ли это, что... — Понятия не имею, — Сонхва улыбнулся чуть шире. — Сами узнайте. — Ладно, — Сан улыбнулся в ответ, — спасибо, Сонхва. — Но я вам, если что, ни слова не говорил, — крикнул Сонхва через плечо, уже прощаясь.       Уён и Сан улыбнулись друг другу, переплели пальцы в молчаливом обещании и продолжили прежний путь по коридору, держась за руки.

***

       Найти Ёсана было сложнее, чем казалось сперва.       Они обошли почти весь замок, но его нигде не было, Сан даже спросил у некоторых призраков о том, не видели ли они Ёсана, но тот будто растворился в воздухе. У Уёна оставалась всего одна догадка о том, где его искать, и он молча потянул Сана за собой через извилистые школьные коридоры.       Пока они взбирались на вершину астрономической башни, то успели запыхаться (хотя Сан был явно в лучшей физической форме). Уён обвёл взглядом башню, Ёсан, который действительно был там, смотрел на него с плохо скрываемым удивлением. — Ёсан, — окликнул того Уён. Парень неловко пошатнулся. — Привет, — ответил Ёсан почти шёпотом.       Он сидел на металлической перекладине и не думал убегать (хоть и сжался, как маленький загнанный в ловушку зверёк), позволяя, возможно, бывшим друзьям подойти и сесть рядом. — Мы скучали, — признался Сан. — Мне жаль, — тихо сказал Ёсан, выражение его лица было нечитаемым. — Всё в норме, — вмешался Уён, — мы просто… хотели бы сказать тебе кое-что. — Мне очень жаль, — повторил Ёсан, прикрыл лицо руками. — Но за что? — Удивился Сан. — Я вёл себя странно. — Нет, — Уён потянул Ёсана за запястья, чтобы тот оторвал ладони от лица, — Ёсан, мы… — Ты нравишься нам, Ёсан-и, — голос Сана прозвучал решительно, когда он накрыл руку Ёсана своей. Тот несколько секунд удивлённо смотрел на пальцы Сана, переплетённые с его. — В смысле? — Ты нравишься и мне, и Уёну, романтически. Мне жаль, если это только усугубит наши взаимоотношения, но мы решили, что ты должен знать, — Сан улыбнулся уголком рта. — Я, — запнулся, — думал, что… недавно я понял, что вы оба интересны мне, ну… как парни, но вы, вроде-как встречаетесь друг с другом, и я… — Ну, — прошептал Сан, — мы разделяем твои чувства, так что… всё это, наверное, нормально? — Хорошо, — нервно ответил Ёсан (его голос звучал так, будто он был на грани того, чтобы разрыдаться), Сан и Уён переглянулись, просидели молча несколько секунд, прежде чем снова обратить внимание на Ёсана. Он успел привыкнуть к их странной телепатии, потому ничего не сказал. Сан облизал губы. — Я могу поцеловать тебя? — Он спросил, возможно, настойчивее, чем стоило бы. — Да, — Ёсан смущённо кивнул , — но я эм… я никогда ни с кем не целовался. — Ммм, — Уён хмыкнул, — всё в порядке. — Но ты очень красивый, — Сан медленно наклонился к Ёсану, приподнял его подбородок ладонью чуть вверх, — как так вышло, что никто тебя не целовал? — Думаю, всех отпугивал мой несносный характер, — усмехнулся Ёсан.       Сан прервал его осторожным поцелуем, придерживая так, будто он вот-вот сломается. Уён не мог оторвать глаз от движения их губ: то, как они смотрелись вместе, казалось ему очень правильным. Возможно, это было уже слишком, учитывая тот факт, что поцелуй был первым для Ёсана, но Уён не мог обвинить Сана: они оба хотели этого дольше, чем могли бы представить себе. Ёсан отстранился, его щёки порозовели, а губы слегка покраснели от поцелуя. Он многозначно посмотрел на Уёна. Тот притянул его к себе за талию, прикосновение их губ было тёплым, возможно, не таким уж «страстным», но дарило ощущение завершённости.       Губы Ёсана были искусаны, Уён приятнул его ближе к себе так, что они были почти вжаты друг в друга, ему пришлось напомнить себе, что заходить слишком далеко нельзя. Но Сан проскользнул к Ёсану за спину, ослабляя узел на собственном галстуке и он подумал, что, возможно, быстро — именно тот темп, который был нужен им.

***

      Позже, за ужином, Уён заметил, как друзья Ёсана, на чьей шее был повязан серо-зелёный галстук («случайно» вышло, как утверждал Сан, на котором был серо-синий), косо смотрели на него. Уён с упоением наблюдал за тем, как Ёсан, явно смущаясь, то и дело поправлял предмет одежды. Они пересеклись взглядами, и Уён не смог сдержать улыбку.       Серый и зелёный ещё никогда не выглядели так хорошо ни на одном человеке, как в сочетании с лицом Кан Ёсана.