Увядший.

Тамура никогда не жаловался на свои болезни и в медпункте появлялся довольно редко. Даже в лагере, когда он поранил палец, он предпочел никому об этом не говорить и самостоятельно остановить кровь, чем идти к Конно-семпаю и вернуться в общежитие Само тело Тамуры выглядело всегда здоровым. Он вообще знает какого это, лежать с температурой, с непрекращающейся болью в голове, с кашлем или больным горлом? Юи был свеж и полон сил. По крайней мере всем так казалось. Это был обычный будний день. Синеволосый закончил все свои "дела" в клубе, и со спокойной душой сидел на диване читая свои конспекты по биологии. Вдруг он неожиданно начал кашлять. Юи не придал этому значение, ведь такое уже случалось несколькими днями раньше. Ну не идти же сейчас в мед кабинет жаловаться, само пройдет как-нибудь. Только вот в этот раз, приступ был намного сильней. Кашель долго не прекращался, он начал задыхаться. Тамура прижал руку к шее и свалился на пол. Его посетил ужас. "Что со мной такое?",— подумал Юи. Кашель переходил все границы, было немыслимо игнорировать, когда у тебя такая проблема. Он решил все таки наведаться в медпункт, может конно-семпай выпишет какую-нибудь дрянь, которая усмирит боль. — Извините, можно войти?, — невозмутимо сказал синеволосый, открывая дверь кабинета. — А, Тамура-кун, давно не видел тебя, — с улыбкой сказал доктор, — проходи, проходи. Тамура медленно закрыл за собой дверь и сел на стул перед сенсеем. Ему было трудно начать рассказывать о своих симптомах, поэтому он долго всматривался в узоры на полу. — На что жалуешься? — наконец, начал Конно-семпай — Сидел я, значит, ничего особого не делал, потом вдруг меня одолел кашель, ну думаю, это не серьезно, бывает, я не какой-то неженка, что бы сразу бежать сюда, но затем кашель настолько сильным, что думал, помру. Что это за хрень такая? — Довольно интересно, что ж, давай я тебя осмотрю. Врач проверил горло "больного" но ничего подозрительного не увидел. Обычный кашель, не более. — Ты можешь не переживать, от этого никто не умирал, я дам тебе необходимые лекарства, будешь принимать их 3 раза в день — Сказал доктор и полез в тумбочку, —Держи. Если станет хуже, ты знаешь где меня найти. — Благодарю, — Тамура взял положенные на стол склянки и вышел из кабинета. "Просто кашель? Если бы это был просто кашель, тогда бы мне не было отчего-то так настороженно." — в мыслях сказал себе синеволосый и ушел в свою комнату.

***

Дни шли, Юи по-прежнему было нехорошо. Он постоянно страдал от кашля, и пил необходимые микстуры, надеясь что на следующий день эти муки прекратятся и он вернется к своей обычной жизни, с другими важными проблемами. Но и на следующий день кашель не проходил, становилось только хуже. Тамура уже начал думать, что ему придется привыкать теперь всю жизнь жить с этой "особенностью". На следующий день второгодка сидел в клубной комнате и переставлял новый товар. Его одиночество скрашивал замученный Шикатани, которому явно уже поднадоело этим заниматься. Им особо не о чем было разговаривать, поэтому оба парня были погружены в собственные мысли. Вдруг, у Тамуры случился новый приступ и он, упав на колени, начал безостановочно кашлять, глотая воздух, что бы случайно не задохнуться. Итсуки испуганно кинулся к Юи и начал тормошить его. Он знал о его мучениях, поэтому достав баночку с необходимой жидкостью поднес её кохаю. Лекарство ослабило боль, но синеволосый почувствовал привкус железа во рту, а затем выплюнул кровавый лепесток. Он точно знал, что не увлекается пикацизмом*, и не был настолько голодным, что бы съесть цветок, но откуда тогда в его желудке могла взяться эта оранжерея. Фиолетоволосый взглянул на лепесток и потёр очки. — Кажется, я знаю что с тобой происходит, — грустно выпалил семпай, — у тебя внутри растут цветы. — Всмысле растут? Я что, клумба какая-то? — Тамура косо посмотрел на Шикатани, но затем опешил. — Это болезнь, при которой в теле безумно влюбленного человека будут расти цветы и убивать его. Излечиться можно только если объект воздыхания ответит взаимностью безответно влюблённому. Скажи мне, кого ты так отчаянно любишь? Глаза Тамуры округлились. Он даже и не думал, чем для него может обернуться эта влюблённость. Почему он не может полностью отдаться его любви? Он влюблен в человека, которому постоянно говорит гадости. Он влюблен в того, кто его ненавидит. — Ты же прекрасно знаешь кто это, — пробормотал Юи глядя на лепесток, — и знаешь, что у меня нет никаких шансов на взаимность. И что же, я просто умру? Моя же любовь сведёт меня в могилу? — последние слова были произнесены с дрожью в голосе. Юи не хотел умирать, но Ягучи бы никогда не принял его чувства, чьи угодно, но не только не его. Судьба отлично пошутила над беднягой. Видимо, ему осталось жить всего пару месяцев, или... — Стой, откуда ты знаешь про эту болезнь? Даже Конно-семпай ни слова об этом не сказал, — внезапно опомнился кохай — Верно, Конно-семпай ничего не знает об этом, а вот я был в таком же положении что и ты Тамура, — голос Итсуки звучал тихо, с нотками печали. для Шикатани такие воспоминания были настоящей пыткой, — мои чувства не были взаимными, и мне пришлось удалять цветения хирургическим способом. — То есть, их можно всё таки удалить? Почему ты сразу это не сказал? Это же всё меняе... — не успел договорить Юи, так как его перебил семпай. — Это ничего не меняет, после операции человек теряет все чувства и становится абсолютно холодным, он будет словно робот, ему больше не стать нормальным человеком, ты себе этой судьбы хочешь? — чуть не плача кричал на него третьегодка, — я не знаю почему я всё помню, почему я еще что-то чувствую, но с тобой такого не будет. Мне...мне просто повезло, что еще сказать? жизнь оказалась благосклонной ко мне, не знаю, — Тамура приобнял бьющегося в истерики Итсуки. Он прекрасно знал, что ему будет очень плохо, если кто-то из его друзей потеряет все чувства, ведь у Итсуки с этим всё было в порядке, — Я не хочу что бы ты переживал подобное. Попробуй хотя бы что-нибудь, всегда есть выход, — Продолжил Итсуки. Они еще некоторое время просидели в таком положении. Шикатани пытался успокоиться, а Юи переваривал новую информацию и думал, над своим следующим ходом. Сегодня Тамура долго не мог заснуть, затем всю ночь просыпался от кошмаров, будто каждый раз он убегает от огромного цветка, а тот постоянно его догоняет и съедает. Синеволосый подумал, что если выживет, то всю оставшуюся жизнь будет цветы за километр обходить, настолько обычный сон сломал ему мозг.

***

Солнце своими лучами залезло в комнату, оповещая, что наступило утро, и пора вставать. Тамура как обычно будет себя ненавидеть за то, что из-за лени не зашторил с вечера окна. Но так или иначе, это новый день, а значит пора вновь насладиться своим любимым кашлем с кровяными цветочками. За всё время, пока он находился на уроках, его не мучали приступы. Тамуру это не могло не радовать, у него наконец-то перестало болеть горло. Но как и любой сон, это не могло длиться вечно. Юи шел вдоль корпуса школы, думая о чем-то своём. На улице было очень приятно, поэтому ему не хотелось сидеть в своей комнате. Шум деревьев и прохладный ветерок помогли отвлечься от больных фантазий и дать надежду на светлое будущее. Тамура свернул за угол и увидел того, кого хотелось сейчас видеть меньше всего на свете. Рыжие волосы развевались на ветру, яркие глаза выражали добродушие, звонкий смех наполнил всю территорию спокойствием. Ягучи одаривал окружающих своей прекрасной улыбкой. От этой картины сердце Тамуры что-то укололо. Он вновь почувствовал першение в горле и уже через секунду закашлял кровью и свалился без сил. Юи выплюнул очередную горсть лепестков, пока к нему уверенно шел Кёске. — Что с тобой случилось? — с волнением спросил рыжик, — Тебе плохо? Может позвать врача? — Не с..стоит бес...покоить..ся, — сквозь кашель сказал Тамура, пряча новые лепестки в карман, — я уж..же хо..дил И вновь та же самая сцена: Юи валяется весь в крови, а первогодка пытается хоть как-то помочь страдальцу. — Ну-ка, поднимайся, — уверенно сказал Ягучи, — пошли в медпункт. Тамура ничего не ответил. Рядом с ним виновник всего этого, и сейчас он искренне хочет помочь. Ну, действительно, ангел. Кеске обхватил второгодку и позволил ему опереться на себя. Они медленно стали двигаться в сторону медпункта. Кашель Юи не прекращался. Он то и дело успевал прятать цветы, что бы Ягучи, не дай Бог, их не увидел. — Вот так, Юи, прими это лекарство и боль пройдет, — сказал Конно-семпай протягивая какую-то смесь. "Ага, как же, пройдёт" - усмехнулся про себя Тамура, но противиться не стал. — Теперь возвращайся к себе и отдохни, — врач сел обратно за свой стол. — Большое спасибо. Юи задумался. "Из-за своей болезни приходится каждый раз дергать ничего не подозревающего доктора. Он думает, что ничего серьёзного, а я тут уже на грани смерти". — Тебе уже лучше? — Поинтересовался Ягучи. "А я уже и забыл, что он здесь. Стоп, он здесь?!" — Да. Нормально, — холодно ответил синеволосый, — незачем задерживаться, пошли. Тамура чувствовал, как внутри распускается новый цветок. Его чуть было не схватил новый приступ, но Юи держался. — Что с тобой происходит? Если бы не я, ты бы не пошел в медпункт сегодня? —продолжил рыжик — А сам что избегал медпункта, когда был ранен? Настолько гордость взяла, что опустился до воровства, — с язвой ответил второгодка. — Это было не серьёзно, а у тебя всё по-другому, — обиделся Кёске. — Вот и у меня, это "не серьёзно", — выдохнул синеволосый. Теперь он понимает действия Ягучи, но его интересовало почему тот с ним возится. Ладно в лагере Юи бегал за ангелом, потому что он ему нравится, но почему сейчас это делает Кёске? — Опережая твой вопрос, скажу: Ты был жалким, вот поэтому я и подошёл, — в мгновение поменялся в лице первогодка. "А, ну теперь понятно". — Спасибо, — сухо ответил Тамура. — Что, даже не обзовёшь? — съязвил Ягучи. — Нет, ты же просил перестать. С этими словами Тамура повернул к своей комнате, оставив шокированного Кеске переваривать произошедшее. Юи закрыл дверь и спустился по ней вниз. Ему было больно. Очень больно. Он чувствовал как прорастали новые цветы. Скоро его мучения закончатся.

***

Солнце почти ушло за горизонт, в некоторых местах уже показались звезды, воздух начал охлаждаться, близилась ночь. Тамура лежал на кровати и смотрел в потолок. Он думал, что надо было бы встать и зашторить окно, иначе утром снова будет проклинать себя. С другой стороны — несмотря на каждодневное упрекание за непридусмотрение комфорта для утреннего себя, он никогда вечером не исправлял этой ошибки. Из важного спора: "Задвигать сейчас шторы или сделать как обычно" его отвлек стук в дверь. "Кого могло притащить в столь поздний час", — подумал синеволосый и нехотя встал с кровати, что бы открыть дверь. На пороге стоял рыжик и перебирая пальцы смотрел в пол. — О, Ягучи?! Какими судьбами? — удивился хозяин комнаты. — Не окай тут! - поднял сердитый взгляд первогодка, — Не то, что бы мне интересно, но сегодня я поручился за тебя, поэтому и пришел узнать как ты. — Значит, все таки интересно, — прищурился Юи и тихо засмеялся. — Сказал же, нет! - раскрасневшийся Ягучи уже жалел о том, что пришел сюда. — Со мной всё хорошо, ангелок, — улыбаясь пролепетал второгодка. (мысли: как я его только что назвал?) — Ну, понятно. Спокойной ночи! (мысли: Стоп, ангелок?), — рыжик уже хотел развернуться и уйти к себе, как вдруг его окликнул Юи. — Уже уходишь? — вопросительно смотрел на него Тамура. — А что мне еще делать? — Ну, может зайдешь? Они оба с удивлением смотрели друг на друга. Тамура думал, зачем он его пытается затащить к себе, а Ягучи пытается найти отмазку лишь бы не заходить к этому странному в комнату. В конце концов, он так и ничего не смог придумать, поэтому принял приглашение. В комнате Юи было просторно. На полу ничего не разбросанно, вещи аккуратно висели на вешалке, а на столе красивой стопкой лежали тетради. Комната Ягучи и близко не стоит с этим музеем. Кёске побледнел от воспоминаний того, что творится в его обители. — Аккуратно тут у тебя, — завистливо произнес рыжик. — Да обычное дело, — коротко ответил Юи. "Ага, как же, обычное. Наверняка с таким порядком трудно жить. Вот у меня, настоящие всплески гармонии, всё удобно и красиво и вещи быстро находятся. Не то, что здесь.", — пытался оправдать себя футболист. Они сели на кровать и смотрели в пустоту. Никто не знал о чем говорить, поэтому оба парня предпочли тишину лучшим компаньоном. Им было неловко находиться в компании друг друга. Вдруг Ягучи перевел взгляд на открытое окно. Он молча встал и зашторил его. "вот и порешали с проблемой", — подумал Тамура. Кёске сел обратно на свое место. Еще пару минут они сидели и молчали, затем первогодка резко встал. — Ну уже поздно, мне пора к себе, — неловко произнёс футболист. — Да, пошли провожу до двери, — второгодка встал следом и пропуская вперед гостя вышел в коридор. — Ага, ну, не умри тут, — махнул Ягучи и направился к себе. — Обязательно. "не умри", — эхом повторил в голове синеволосый.

***

Даже этим утром Тамуре не удалось насладиться сном. Он начал вновь кашлять цветами. Лекарство, которое дал Кооно-семпай уже не помогало. Боль была адская. "Мне уже памятник пора ставить за терпение этих мук", — подумал Юи. Через некоторое время кашель стих и второгодка с облегчением выдохнул. — День обещает быть долгим, — произнес он, и вышел из своей комнаты, направляясь в свой класс за новой порцией знаний. Уроки шли медленно, вникать в лекции учителей не хотелось. Время от звонка до звонка казалось настоящей пыткой. На перемене тоже было особо нечего делать. Популярность Тамуры оправдывалась только в клубе. В основном же, большой промежуток времени он был один. Пару раз к нему в кабинет приходил Юри, что бы провести немного времени вместе, но этого было ничтожно мало. Друзья были в разных классах, поэтому первую половину дня виделись довольно редко. Вот снова прозвенел звонок и Юи остался опять один. Он переспал с половиной класса, но дружбу ни с кем не завязывал. Для него они были лишь клиентами, нечего было с ними играть в друзей. Шла двадцатая минута урока, Тамура вдруг почувствовал подступающий лепесток к горлу. "Только не это", — подумал синеволосый и отпросился на волю. Он быстро дошел до туалета и скрылся за дверью. Кашель начал усиливаться. Тамура согнулся и сжал грудь, что бы хоть как-то унять боль. Внутри всё горело, в глазах стало темнеть. Парень сел на пол и облокотился на стену. Голова кружилась, будто сейчас он сидит на карусели, которая кружится с бешенной скоростью, готовая скоро отвалиться и улететь в космическое пространство. Руки начали холодеть, паника окончательно захлестнула сознание. Мозг сам начал вырисовывать образ любимого человека. Юи казалось, что Ягучи тут, что он совсем рядом. — Тамура, очнись!, — голос будильником зазвенел в подсознании Юи. Его кто-то зовёт, кто-то очень важный, тот, кому он очень нужен, — Тамура!, — кто-то продолжает попытки достучаться до никак не реагирующего второгодки. Сознание покинуло его тело, —Очнись! — как же сладко звучит этот голос, хочется записать его на диктофон и прослушивать каждый раз, когда становится одиноко. Любой злодей бы хотел заполучить столь мелодичный голосок и использовать его в своих корыстных деяниях. На секунду Юи показалось, что он уже умер и отправился в рай, потому что только ангел может так нежно называть его имя, — Тамура! Парень шумно вздохнул и открыл глаза. — Ягучи? , — так вот кто уже пять минут кричит тут, — почему ты здесь, урок ведь? — Уже давно перемена. Что с тобой случилось, почему не пошел в мед кабинет? — так Тамура провел в этом состоянии половину урока. Вышел воздухом подышать, называется, — Ты меня слышишь вообще? что происходит? "Что? Ягучи волнуется за меня? Он снова пришел помочь, но почему? Он же всегда вел себя так эгоистично, отстранял меня, не хотел слушать, что изменилось? Не то, что бы мне это не нравится, но ради чего ангел это делает? Или ради кого?" — Я как всегда в лучшем состоянии, спасибо за заботу, милашка, — синеволосый гордо встал и положил одну руку на пояс, вторую вытянул вперед и поднял большой палец вверх. На это Кёске лишь закатил глаза. — У тебя кровь течет, в лучшем ты состоянии, ага, — первогодка сложил руки на груди и пристально следил за Тамурой. Юи прошел к раковине и включил воду. Рыжик повернул голову в угол, где раньше сидел этот проблемный парень и ахнул: в том месте лежали несколько белых лепестков, испачканных кровью. "Неужели?" — подумал Ягучи и устремил взгляд на довольного Тамуру. Кажется ему было весело, либо он искусно лгал скрывая очевидное.

***

Дни шли. Ягучи часто стал заглядывать в комнату к Юи. Теперь им было что обсудить и неловкое молчание постепенно стало исчезать. Рыжик интересовался здоровьем старшего, но так же ему было интересно, почему тот кашляет именно какими-то цветами. Это ведь болезнь, и от неё нужно избавиться. Если это возможно. Почему Ягучи стало вообще волновать состояние второгодки? Раньше он считал его ветренным типом без надежды на нормальную жизнь из-за своих странных увлечений. Он думал, что его ничего кроме секса не интересует, вот и презирал. Судил конфету по обертке. На деле Тамура оказался очень интересным и умным человеком. Он мог поддержать, дать совет, успокоить. Почему Кёске не замечал такое сокровище? Юи же как алмаз среди угля. Ягучи было стыдно, что раньше он с ним так плохо обходился. Да, Тамура не был с ним любезен, обзывал его, но кто бы мог подумать, что он просто милый цундере и ведет себя нелепо в компании определённых людей. Но сейчас Юи страдал. Ему было больно, он терпел адские муки и ничего ему не помогало. Стало заметно, как побледнела его кожа, как он потерял вес, стал слаб. Лекарства, что должны были помочь, уже не использовались, потому что пользы от них было столько же, как от козла молока. Но он по-прежнему улыбался и шутил, учился как раньше, был собой, будто ничего ему не мешало. Он смирился со своей болезнью и плыл по течению медленно приближаясь к обрыву. Тамура не боялся, ведь рядом с ним всегда был Ягучи. И его стало в жизни много, даже очень много. Что происходит? Рыжик действительно часто маячил рядом. Утро начиналось с СМСки от него. Он заглядывал к Юи с утра, днем они всегда виделись, после школы, в обед. Ни одного дня не обходилось без первогодки. Как только синеволосый жил без рыжика? Но что изменилось сейчас? Тамура был в замешательстве и решил обратиться к самому умному, по его мнению, человеку. Человеку, которому он может доверять. Он пришёл к Шикатани Итсуки. — Ягучи ведёт себя странно! — с порога прокричал второгодка. — Не благодари, — не отрываясь от книги сказал фиолетоволосый. — Так это твоих рук дело? — Тамура забрал книжку и откинул её в сторону, заставив семпая взглянуть в его глаза, — Отвечай. — Хочешь сказать, что без моей помощи ты бы добился такого же результата? — Шикатани нахмурил брови. Он был серьёзен в своих действиях и считал, что всё сделал правильно. Так почему Юи сейчас смотрит на него как на маньяка, который убил всю его семью? — Что именно ты ему сказал? — всё не унимался синеволосый. — Ой, да неправду конечно, всего лишь то, что ты жрёшь себя. — ЧТО? FLASHBACK Клубное время закончилось и Ягучи, переодевшись и собрав свои вещи, направлялся в свою комнату. Уже вечерело, поэтому Кёске не хотел нигде задерживаться. По дороге в свое крыло парень столкнулся с поджидающем его Итсуки. — Ой, Шикатани-семпай, давно не виделись, — и правда, после летнего лагеря, где они были в одной группе, рыжик больше его не видел. Интересно, что случилось? — Здравствуй, Ягучи-кун, — поправил свои очки третьегодка, — у меня есть к тебе дело. Вот как. Интересно, что за дело, с которым мог справиться только он. — Да, я слушаю. — Скажи, ты же знаешь Тамуру-куна? Ну, того вечно пристающего ко всем второгодку с голубыми волосами. — о, конечно, Сортир-куна он точно знал и предпочел бы забыть его как страшный сон. — Да, знаю, вот виделись сегодня, он был весь в крови... — строя беспокойное лицо ответил Кёске. — Понимаешь, у него аллотриофагия**, и ему нужно помочь от этого избавиться. Тамура мало кому открывается, поэтому с этим у меня, как и у всех членов нашего клуба есть проблемы. Но я точно знаю, что он сможет тебе довериться, но причину я увы не скажу. Ты - единственная надежда, помоги ему пожалуйста. Я знаю, у вас натянутые отношения, но если вспомнить, Юи никогда не желал тебе зла, верно? Может, это отличный шанс узнать его лучше, Кёске? "Что? У этого идиота есть какие-то расстройства? А расстройства мозга случайно нет? И почему я должен этим заниматься? Это мне придется следить за ним? Вот еще. Я же не дурак, что бы на это соглашаться? Не буду, конечно. Кто он мне вообще такой? И почему я должен хотеть узнать его лучше? Что-то тут нет. Может, разобраться, что именно происходит? С другой стороны, я могу просто сделать вид, что пытаюсь помочь. Пару раз приду к нему и всё. У меня тоже есть дела, не должен я тратить на кого-то своё время" — Я согласен, — уверенно произнёс рыжик. — Хвала небесам, огромное тебе спасибо. Я скину по СМС что именно нужно делать! — Шикатани быстро поблагодарил Ягучи и скрылся за углом. Там он расплылся в хитрой улыбке и поправив очки уверенно пошел в свою комнату. Всё шло согласно его плану. Кёске, взглянув на время, решил, что стоит проведать больного. Это ведь теперь и его проблема. Конец FLASHBACK-а Шикатани сидел, сложа руки на груди и наблюдал за Тамурой. Тамура метался по всей комнате и размахивал руками. Он был очень зол, ему хотелось ударить семпая, заставить идти к Ягучи и говорить, что это не правда, задушить в конце концов. — Ты сказочный долбоёб, ты знал? — Наконец заговорил Юи. — Не намерен слышать высказывания от тряпки, которая не может наладить свою личную жизнь, — протараторил третьегодка. — А тебя точно никто не просил лезть в МОЮ личную жизнь, — вскипел Тамура, — Ты больной на голову, я считал тебя другом, но видимо все в этом клубе круглые мудаки, неспособные ни на что из-за своего лицемерия. Только и думаете, кого бы выебать на этот раз, — синеволосый громко хлопнул дверью оставив фиолетоволосого с обрушенным на него потоком грязных слов. Итсуки не было обидно. Он понимал, что не стоило приносить неприятности своему кохаю, но хотел хоть как-то помочь. Благодаря ему эти двое вроде как поладили. Он верил, что Ягучи может избавить его от объятий смерти, поэтому и решился на такой отчаянный шаг. Вскоре и Юи это поймет, а пока будет проклинать его половину ночи.

***

Новый день - новая драма, как его не назови. Тамура уже больше недели не занимается клубными делами из-за своей небольшой проблемы. Кашель мог возникнуть в любую минуту и было бы очень неприятно, если бы одновременно с этой минутой синеволосый был на службе разврата. Вот и приходилось избегать этих заносчивых людей, желающих насладиться наиприятнейшим сексом с мастером своего дела. Его легкие, уверенные действия могли свести с ума любого ботаника. То, как он срывает с себя лёгкую ткань, тянется к тумбочке, берёт с неё странного цвета тюбик, выдавливает содержимое на руку и смазывает необходимые детали. То, с каким взглядом он приближается к партнеру, с хрипом в голосе обещает, что не сделает больно. Он гарантирует полное удовольствие, и ведь правда — глядя на то, как Тамура тянет момент, одновременно приготавливаясь к близости, его клиент сильно возбуждается. Скачок адреналина, и заказчик уже готовый. Дальше следует только не кончить в первую секунду, после входа синеволосого. Так, к нему снова прицепился какой-то паренёк, в надежде снять стресс путём сношения с семпаем. Сказать, что Юи задолбался повторять слово "нет" — ничего не сказать. Парень был очень настойчив. Он приставал со своими дотошными вопросами по типу "А почемууу?", "у вас что-то случилось?", "А может хотя бы разок?", "Вам не понравился прошлый раз?". Как же бесит. Зануда ходил за ним по всему корпусу, ни на секунду не затыкая свой рот. Тамуре казалось, что вот-вот, и он ему врежет, а затем на первых парах вылетит из этой школы. К счастью, от этой участи своим появлением его спас Ягучи, настойчиво шагая к этой парочке. Тамура не был верующим человеком, однако сейчас желание перекреститься возникло будто родное. Он молча наблюдал, как рыжик в плотную подошел к тому пареньку, взял за ворот рубашки, что-то прошептал на ему на ухо и потащил в сторону футбольной площадки, и всё это он делал с беззаботной улыбкой. Оказалось, что это был его сокомандник, который опаздывал уже как на 20 минут. Да он и вовсе хотел пропустить сегодня клуб, занимаясь кое-чем более интересным. Тамура с облегчением выдохнул. Ангел снова спас его, поэтому Юи быстро ушел из поля зрения, чтобы ненароком к нему не пристал еще какой-нибудь наглец, ведь больше второгодке никто бы не помог. Тамура прислонился к окну на втором этаже, выходящему прямо на площадку футбольного клуба. Где-то там, нарезая круги бегал Кёске и Юи сразу же нашёл его взглядом. Ещё бы, его рыжие, переливающиеся на солнце волосы сложно было не заменить. Ягучи улыбался. Ему нравился футбол, нравилась его команда, нравилось постоянно забивать мяч. Вот только эта улыбка принесла Тамуре несколько седых волосков. Она хитро пробралась глубоко в сердце синеволосого и поселилась там, не давая хозяину и дня провести спокойно. Юи увядал, каждый раз видя своего ангела. После 5 минут непрерывного наблюдения за Кёске, второгодка почувствовал режущую боль внизу. Цветок пустил корни. Было больно. Любовь Юи приносила только несчастье. И мало того, что в обычной ситуации болело бы только влюблённое сердце, в положении второгодки — болело всё. Тамура вновь посмотрел на рыжика. По телу пробежали мурашки. Он подумал, что сейчас будет очередной приступ, но нет — всё было в порядке, кроме неприятного ощущения в груди. Затем, в его голове появилась мысль, что возможно, он видит эту улыбку в последний раз, но так до сих пор и не сказал владельцу, что она прекрасна. Ни одна девушка бы не смогла изобразить на своём лице хотя бы что-то похожее на ЭТУ улыбку. Вдруг Тамура напрягся. Ему стало не по себе от мысли, что после его смерти Ягучи будет чувствовать вину, ведь Шикатани просил помочь избавить Юи от какого-то там несуществующего расстройства. Что если после этого, улыбка рыжика навсегда пропадёт с его милого лица? Нельзя допустить, что бы любимый человек страдал. Впервые в жизни Тамура жалел об общении с возлюбленным. Ну почему они стали близки? Ягучи не должен привязываться. Он не должен страдать. Юи решил обрубить все канаты, связывающие его с Кёске. Вечером абсолютно уставший футболист сидел на кровати в своей комнате. Он вяло перелистывал страницы какого-то спортивного журнала. Ничего не привлекало его внимания, и Ягучи уже начал думать, что покупать этот журнал было плохой идеей. В итоге скучное чтиво отправилось на своё бумажное кладбище — под кровать. Недовольный первогодка еще пару минут сидел в таком положении, сверля взглядом противоположную стену, пока его не привлёк стук в дверь. Рыжик поднялся со своего места и пошел открывать. Он очень удивился, когда у входа встретил подавленного Тамуру. Да на нем лица не было, кто вообще его таким хоть раз видел? Обычно второгодка ходит с раздражающей ухмылкой. А сейчас...это как вообще понимать? — Таму-кун, всё хорошо? — неиронично спросил Ягучи. Он даже не представлял, что его ждёт, — Сегодня с тобой общался парень из моей команды, ты как? — Ты можешь больше не делать вид, что тебе интересно, — игнорируя вопросы сказал второгодка, — Тебе ведь Шикатани что-то про меня сказал? Очень жаль, но это всё лишь бред больного человека. Незачем было тебе общаться со мной, или, неужели, ты поверил? Ты такой забавный, доверяешь всем подряд Ягучи. Как смело с твоей стороны думать, что мы поладим, бывай. — хлопнув дверью Юи пошел прочь. Ему было паршиво, на душе скреблись кошки. Насколько нужно быть конченным, что бы сказать любимому такое? Он себя ненавидел. Скрывшись за углом, Тамура больше не мог сдерживать слёз. Он знал, что в округе никого нет, поэтому и позволил себе слабину. Ягучи не пошёл за ним. Он никак не отреагировал на все вылившиеся на него ужасные слова. Неужели, ему и правда было всё равно на их совместно проведенное время? Конечно же нет. Он был рад общению с Юи, и понимал, что тот не мог просто так взять и всё прекратить. Определенно что-то произошло. В последние дни Тамура был сам не свой, но он никогда о своих тревогах не расскажет. Единственным местом, где можно хотя бы что-то выяснить оставался излюбленный клуб фотографий. Они должны были что-то знать. Что-то, что Ягучи упускает, одна очень важная вещь. Последняя деталь пазла. Поэтому завтра он пойдет вытаскивать, спрятанные Тамурой, скелеты из шкафа. Ночь. Дыхание окончательно сбилось. Руки и ноги совершенно не чувствовались. Слёзы текли, словно глаза это водопад. Истерика не давала сомкнуть глаза и провалиться в сон. Ещё и резкая головная боль была, словно вишенка на торте в этой ситуации. Тамура старался не издавать подозрительных звуков, поэтому кусал свою правую руку в надежде, что всхлипы не вырвутся наружу. Сердце колотилось словно барабан на оперном концерте. Ещё секунда и оно готово остановиться. Юи неважно было как умереть и когда, поэтому инсульт был записан как один из способов покончить с собой. Цветы хотели вытиснить все органы и встать на их место в организме второгодки. Они хотели цвести, хотели, что бы Тамура был их прекрасной клумбой. Человеческая теплица выглядела вдохновляюще. Глупый человек, который влюбился и попал в ловушку цветка-паразита. Нет Юи прощения. Любовь тяжела. Кому-то это чувство могло принести счастье, а кому-то страдание. В легких была словно пыль, дышать тяжело. Кровь...много крови. Много крови и кровавых лепестков. Кожа была готова разлезться, дав свободу стеблям колючей розы. Юи даже почувствовал себя принцессой Дисней, вот только этим барышням любовь давалась легко. Прекрасный принц их полюбил, а вот принц Ягучи не полюбит принца Тамуру, в сказках такого не было. Мозг начал отключаться от омерзительной боли. Умереть этой ночью в планы синеволосого не входили, но получается всё как обычно пойдет по одному месту. Ничего нового, жизнь уже и так проиграна. Или это он сам такой её делает? Утром несчастный Тамура решил собрать всех в клубе, чтобы в последний раз увидеть их лица и услышать задорные голоса. Акеми опять будет планировать групповушку, Юри разденется до гола, Итоме будет просто слушать своего ПаРнЯ и думать о том какой он горячий, Тооно с лицом аля как же вы меня заебали уже своими приколами будет смотреть на раззадоренных старших, Кашима, ну это Кашима, в мечтах он уже давно выебал Тооно, так что сейчас будет сидеть как ни в чем не бывало и поддакивать Такаши. А ну, еще есть этот мудак Шикатани, который подставил Юи. "С ним надо будет помириться, а то спокойно уйти на небеса он мне точно не даст", — подумал синеволосый. И вот, как он и предполагал, перед ним развернулась в точности описанная картина. Тамура любил этих бешенных. Именно они сделали его таким, какой он есть. Встреча с каждым из них была лучшим моментом в его жизни. Возможно временами Юи и казалось, что они перегибают палку, ставя свои интересы превыше всего остального, но идеальных людей не бывает. Хоть они и были с непростыми характерами, без них время, проведенное в этой школе, было бы скучным. Он рад, что вступил в клуб фотографий, не сделав в нём ни одной фотографии. Конечно, ведь снимков они здесь не делали. — Вы сегодня выглядите особо счастливыми, — прервал непонятные вопли Юи — Конечно, Таму-кун, завтра же подсчет результатов и долгожданная оргия! — в своём репертуаре говорил Акеми, — А ты чего такой печальный? На последнем месте что ли? — Хе-хе, ну, так получилось, — грустно выдохнул второгодка, — Мне будет вас не хватать. Тамура не сразу понял, что проболтался, когда Тооно удивлённо хлопав глазами спросил: — Ты что, переводишься? "Вот же чёрт меня за язык дёрнул ляпнуть такое, ну ладно, придётся ломать комедию" — Да, увы, нам придется расстаться, — он обратился к первогодкам, — А вы, девственники, если так и не займётесь сексом, я сам приеду и исправлю это недоразумение, — снова развернулся ко всем, — А теперь, я откланяюсь, не скучайте и всегда помните секс-машину, универсала 7:3 Тамуру Юи. Он вышел из комнаты и направился в другой корпус. "Получилось совсем не так, как я рассчитывал, но так даже и лучше". Тишина наполняла клуб фотографий. Все сидели с удивленным лицом, не решаясь озвучивать свои мысли. Первым нарушил эту атмосферу президент: — О, Бедный Таму-кун, покидает столь очаровательное место! я бы не выдержал столь мучительной ноши, ах, нам будет его не хватать! (наигранно падает в обморок) — Тяжко ему приходится, — в слух высказал свои мысли Кашима. — Да ладно, Таму-семпай сможет везде найти себе людей по интересам, — подбадривая всех сказал Тооно, — В конце концов устроит свой "Клуб Яричин". — Он не будет настолько же прекрасен, как этот — завёл свою шарманку Акеми, — ничто не сравниться с этим милым местечком, Тамуре ни за что не создать что-то подобное, я просто не прощу его! — Ты слишком жесток, Кей-чан,— наконец вставил слово Итоме. И только Шикатани понимал к чему был весь этот цирк.

***

Ягучи проснулся со странной болью в груди. Ему казалось, что вот-вот произойдет что-то страшное, но что именно, он так и не смог понять. Кёске решил всё таки навестить клуб фотографий, поэтому собравшись, он пошел к заветному кабинету. Постучав три раза рыжик вошел, ожидая что сейчас в него направят кучу секс-игрушек в знак приветствия, однако ожидания были втоптаны в землю. Внутри к этому моменту кроме Итсуки уже никого не было. — Доброе утро, Шикатани-семпай, — начал первогодка. — Доброе-доброе, Ягучи-кун. Что-то беспокоит, — попал в яблояко фиолетоволосый. — Да, меня волнует состояние Тамуры. он вроде бы нормально общался, не грубил, был как нормальный человек, но вчера он почему-то пришел ко мне, сказал, что меня обманули, сказал, что мы никогда не поладим и еще много всякого бреда. Что с ним происходит? — Ну понимаешь вероятно ему было очень тяжело после твоего отказа, учитывая то, в какой ситуации он находится. Хочешь верь, хочешь не верь, но он правда тебя любит. — Какого отказа? Стоп, любит? — Ягучи непонимающе взглянул на Шикатани. — Что? Он тебе это не сказал? Последний элемент пазла из 5000 деталей мягко упал на свое законное место. Страшная картинка наконец собралась и ужасала своим видом Ягучи. Тамура его любит. Как же глупо было не понять этого. Но любит ли Юи Кёске? Чувствует ли он к нему что-то большее, чем дружба? Рыжик бы не дал ответа на этот вопрос и под страхом смерти. Сейчас в нем борятся смешанные чувства. Ягучи не нравились парни, ну или нравился определенный тип, но Тамура в него не входил. Кёске пытался влюбить в себя Тооно, но это было лишь из мести. Сам он к нему ничего не чувствовал. А тут парень, которому он оказал помощь, а тот с первого взгляда полюбил рыжика всем сердцем. Для Ягучи это событие ничего не значило, он даже забыл об этом. Но судьба вновь связала их, а значит этот человек должен будет сыграть важную роль в жизни Кеске. Ягучи бежал изо всех сил. Он не понимал куда, но ноги сами несли его. Мозг уже давно отключился, поэтому времени думать не осталось. Рыжик подсознательно понимал где Тамура может быть, и что собирается делать, но эта мысль была откинута самым наигрубейшим способом.

***

Частная академия Мори Мори лучшая школа в Японии для мальчиков. А ещё она находится высоко среди гор. Тамура подошел к самому краю территории школы, давно перейдя границу за которую нельзя переступать. Он устремил свой взгляд вниз и тяжело вздохнул. Страшно. Но жить бок о бок с любимым человеком и умереть у него на руках еще страшнее. Какая разница когда умирать? Днем раньше, днем позже, всё равно это бы произошло. Все люди рано или поздно умрут, это Тамура такой "счастливчик", его жизнь была ничтожно коротка. Он ловил себя на том, что не в силах понять, как можно жить с осознанием чересчур близкого конца. Возможно, так никогда и не пойдёт. Осень степенно вступала в свои права, окрашивая деревья в яркие цвета. Одеяло из пёстрых оттенков укрыло нежные зелёные листья, делившись с ними своими яркими красками. В этой войне у зелёного не было шансов, на стороне их противника была матушка природа. Происходила революция красок. Ветерок слабо развевал голубые волосы. Солнечные лучи согревали его лицо. В воздухе носилось что-то опьяняющее до неги, до истомы. Тамура чувствовал полное спокойствие, будто он пришёл сюда просто полюбоваться пейзажем. Сердце билось в одном ритме с природой. Вид с горы был великолепен. Хотелось запечатлеть эту картину навсегда в своей памяти Ягучи уверенно шёл вперёд. Он не мог думать ни чем другом, кроме Тамуры. "Он не может быть в меня влюблён, это неправильно. Разве может такой человек как он кого-то полюбить? Даже если и так, то почему он полюбил меня? Даже после всего, что произошло. Он полюбил меня настоящего. Не тот тупой образ, не то жалкое подобие Кашимы. Такое вообще возможно? Даже я ненавижу себя настоящего". Его мучали сомнения. Может это всё и правда просто шутка, а Кёске слишком доверяет людям? Он пытался доказать себе, что второгодка его не любит. Он надеялся, что сейчас он поговорит с Юи, и тот просто посмеётся над ним, снова оскорбит его хвостик или его самого. Да всё что угодно, только не скажет, что любит. Он просто не может так подло поступить с ним. Он извращенец и не способен на эти светлые чувства, хотя глубоко в душе Ягучи и сам понимал, что не прав. Наконец вдали показался знакомый силуэт. Сердце ухнуло куда-то вниз. Тело грозилось задрожать. Было сложно поддерживать его тембр. — Там... — он попытался позвать Юи, но дыхание наконец перехватило окончательно, и его накрыло первой волной паники. Впереди, лицом к обрыву, стоял Тамура. Было сложно предсказать, что именно он собирается делать. Может парень просто пришёл посмотреть на осеннюю листву, а Кёске уже зря разволновался. Ну не будет же этот бестолковый совершать суицид из-за невзаимной любви. Рыжик нервно хихикнул. В его глазах до сих пор читался страх. Так или иначе ему нужно быстро придумать оправдание, почему он тоже ушёл так далеко от школы. Постояв так еще несколько минут и наконец придя в себя, Ягучи решил наконец окликнуть синеволосого. — Юи, что ты тут.. — не договорив предложение, Кёске резко замолчал и покраснел. Раньше он никогда не называл второгодку по имени, ведь их отношения были что-то вроде "от врагов к друзьям, и обратно". Рыжик в страхе смотрел на Тамуру и ждал. — Доброе утро, Ягучи. Погода сегодня отличная, — не поворачиваясь к незваному гостю сказал второгодка. "Чёрт, это Кёске. Но что он то тут забыл? Я же вчера дал понять, что мы больше никто друг другу. Почему он снова рядом?" — Кажется, ты вчера был не в духе. Те слова были фальшивкой, и я знаю это. Я разговаривал с Шикатани-семпаем и он сказал... — "Нет. Он знает? Он всё знает? Почему это произошло? Итсуки ему всё рассказал? Зачем? Я обречен. Кёске, мне жаль, что ты видишь, что я собираюсь сделать. Но ты не можешь это исправить. Я знаю, что ты не такой. Это только моя вина, Кёске, прости" — ...он сказал, что у тебя есть какое-то расстройство, но за то время, что я был у тебя, я ничего такого не заметил. Это что-то другое. Ты пытался скрыть то, что откашливаешь лепестки. Что это? — А, так ты заметил, — "Стоп, его интересуют только цветы? Что ж, придётся всё выложить" — Как я уже сказал, твой Шикатани-семпай тебя обманул, — замялся Юи, — Почти. На лице рыжика откровенно читается непонимание. Он точно уже совсем запутался. Тамура же сейчас опустил взгляд в землю, думая, правильно ли будет рассказывать рыжику сейчас всё, что с ним происходит, ведь если Ягучи не знает главного, то после услышанного только тупой не поймёт, а первогодка точно таким не является. — У меня действительно есть болезнь, — продолжил Тамура, — Но в отличии от той, что придумал Итсуки, её нельзя вылечить. — Что это за ужасная болезнь? — крышу Ягучи уже снесло. Он не понимал что происходило всё это время с второгодкой. Всё, что он хотел сейчас знать, так это как много больше об этом заболевании. — Ханахаки***. Во мне растут цветы и делают, ну, больно — Какой исход? — чуть не истеря спросил Ягучи. Синеволосый молчал. Он просто не мог сказать, что умрёт если его не полюбят в ответ. Ощущение было на ровне тому, если бы Юи проиграл все деньги в казино. Так же было пусто внутри, хотелось кричать и отыграться, что бы вернуть назад всё, что принадлежало ему. — Тамура, какой исход у этой болезни? — уже кричал рыжик. — Я буду кашлять до того момента, пока цветок будет расти. Он вырастет и всё пройдет. Он будет там, и ничего с этим я не смогу сделать. Я буду как клумба, прикольно же, — соврал Юи, — Зато потом на мою могилу не нужно будет таскать эти искусственные цветочки, ведь она будет усеяна мои собственными. — Это правда? — Конечно, я не говорил это, что бы тебя не пугать, — Тамура нежно смотрел в глаза Ягучи. Сейчас его собеседник немного успокоился, но всё таки не до конца верил его словам и это было очень заметно по выражению его лица. — Ещё Шикатани говорил, что только я могу помочь тебе. Это опять был обман или всё же это моя прерогатива? — продолжал свой допрос первогодка. — Здесь тебе не соврали, — честно признался синеволосый, — С тобой я испытываю очень странные ощущения. Порой они меня пугают, но я бы не хотел, что бы они исчезли. Я хочу, что бы ты знал...я очень рад, что встретился с тобой. Ты помнишь, тогда на церемонии, ты впервые помог мне, неудачнику, который либо портит чью-то жизнь, либо истекает кровью. Я восхищался тобой, мне всегда хотелось дружить с тобой, прости что ты узнал это так поздно. Обещай, что проживёшь счастливую жизнь, ведь ты этого заслуживаешь. Ягучи был в ступоре. Он молча смотрел на Тамуру, не зная как ответить на это недо-признание. Да, он понял, что пытался донести до него Юи. Он уже не сомневался в том, что в него влюблены. Осталось понять, что сам Кёске думает об этой ситуации. Что именно чувствует к Тамуре и готов ли принять его слова. Щёки стремительно нагревались, уведомляя, что парень максимально смущен. Сердце стучало с бешенной скоростью, грозя разрушить и выскочить из грудной клетки. Голова болела от избытка разных мыслей. Ягучи пытался подавить смущение и хотя бы что-то ответить, иначе грозит выдать своё состояние с поличным. Сам же Тамура не выглядел смущённым. Кожа была бледной, без румянца, он дышал ровно, на лице была мягкая улыбка. Возможно состояние Кёске его немного забавляло. Смущённый ангел было как восьмое чудо света. Надо будет как следует запомнить его красное лицо и бегающие, не желающие принимать очевидное глаза. — Эм, спасибо...наверное, — наконец успокоившись ответил Ягучи, — я тоже счастлив, что познакомился с тобой. Мне было очень комфортно, прости, что недооценивал тебя, — всю свою речь рыжик произнёс глядя в пол. Сил посмотреть на Юи не было, ангел бы опять залился румянцем и ничего бы его не смогло спасти. Тамура грустно посмеялся. Всё таки Ягучи считал его дешёвкой, несмотря на свои слова. Исправить это было бы трудно. Кёске бы ни за что не захотел завязывать отношения с таким как он. — А, и ещё кое-что, — продолжил рыжик, — я долго пытался понять, но так и не смог. Скажи, Тамура, что ты тут делал? Раннее умиротворённое лицо Тамуры исказилось гримасой ужаса. Он пришёл сюда что бы покончить с жизнью. Ягучи он сказал, что болезнь не опасна, но на самом деле она и сведёт его в могилу. Спасения не было. Он знал, что Кёске не сможет полюбить его, ни сейчас, ни через месяц, ни через год. Может, через десять или двадцать лет у Юи и будет шанс, но это слишком долго. Его жизнь настолько не рассчитана. — А, кстати, Кёске, — Тамура решил проигнорировать заданный ему вопрос, — Слушай, у меня в комнате, на столе, под учебниками есть конверт. Забери его себе и прочитай, когда тебе будет грустно. Может его содержимое тебе поможет в трудной ситуации. Только не забудь пожалуйста. Этот конверт только для тебя. — Что это на тебя нашло? Пойдем, ты мне сам отдашь этот конверт, всё равно уже пора возвращаться, — Ягучи искренне не понимал, к чему клонит второгодка. Признаться честно, Тамура его немного пугал. В голове крутились разные мысли, но ни одну он не хотел считать истинной. — Я не могу. То, что я собираюсь сейчас сделать не даст мне лично вручить тебе это письмо, — взгляд второгодки был прикован к земле. Он не посмел бы посмотреть сейчас в глаза рыжика. Если бы он это сделал, то точно не решился бы после этого сейчас умирать. Кёске чувствовал небольшое жжение в глазах. Он уже понял, что хочет сделать Тамура и его это пугает. Почему этот несносный парень желает умереть? Всё же хорошо, как он сказал. Возможно бы, Ягучи даже принял его чувства, так в чём причина? — Почему ты хочешь это сделать? — С дрожью в голосе спросил рыжик. В горле встал ком, на языке появился вкус кислоты. Ещё секунда и он просто расплачется здесь. — Это ты узнаешь, когда прочитаешь то, что я тебе оставил, — Тамура приблизился к Кёске и заключил его в самые нежные объятия. Первогодка сразу вцепился в его футболку и точно не намерен был отпускать. Он не позволит Юи умереть. Он будет держать его до последнего вздоха. Он ещё не нашел оправданий своим действиям, но это уже неважно. Сейчас главное вернуть Тамуру в школу и откинуть от него эти гадкие мысли о самоубийстве. Ягучи готов стать его личным психологом, он готов помочь, только пусть Юи будет рядом. Только пусть Юи будет жить. В таком положении они стояли довольно длительное время. Никто из них не хотел отпускать. Они наслаждались этим моментом вместе. Близость с Кёске заставила Тамуру снова выплюнуть злосчастный лепесток. У Юи появилось ощущение, что сейчас он обнимает груду гвоздей, настолько ему было больно. Тамуре достался самый опасный цветок - роза. Её шипы впивались в сердце парня и это заставило его сжаться. Пусть Кёске сейчас и обнимает Юи, последний чувствует дикую боль, что свидетельствует о том, что взаимности до сих пор нет. Не то, что бы второгодка надеялся, что спасётся, всё равно было грустно. Сердце забилось сильнее прежнего. Тамура нервно сглотнул и отпрял от Ягучи только для того, что бы поцеловать его в лоб. Холодные губы Юи коснулись жаркой кожи рыжика. Поцелуй током прошёлся по телу последнего. Ягучи не ожидал такой близости от Тамуры и просто наблюдал, что будет дальше. Стало интересно, как далеко сможет зайти второгодка. Юи желал коснуться губ ангела своими, но не мог позволить себе такой наглости. Кёске бы его никогда не простил (но так казалось только Тамуре). Внутри бушевал ураган, руки тряслись, если бы Ягучи попытался что-либо сказать, его голос бы непременно дрогнул. Напряжение между этими двумя взлетело до небес. Наконец Юи отстранился и воспользовавшись ступором Кёске подошёл спиной к обрыву. — Прости меня, Кёске, — тихо сказал Тамура, перед тем как сделать шаг назад и упасть. Ягучи резко пришёл в себя и его охватил ужас. Он сорвался с места и кинулся к Юи. Слёзы подступили к наполненным страхом глазам. Кёске не мог допустить что бы Юи погиб. Через секунду его рука схватила руку второгодки. Тамура открыл глаза. — Ягучи, пусти. — НИ ЗА ЧТО Рыжик крепко сжимал руку Тамуры. Он бы ни при каком условии её не разжал, хоть идите убивайте. Кёске вытянул его и они оба упали на землю. Даже сейчас рыжик держал Юи за руку. Ему казалось, что если он отпустит, смерть утащит Тамуру обратно, и тогда он навсегда его потеряет, а Кёске боялся этого больше всего на свете. — Зачем ты сделал это? — глядя куда-то в сторону спросил Тамура. Он избегал зрительного контакта, потому что если увидит что довёл Ягучи до слёз — никогда не сможет простить себе этого. — Ты.. совсем сумасшедший? — запинаясь отрезал первогодка, — О чём ты только думал? Ты идиот, скажи? Если тебе жизнь не дорога, то подумай о других! Подумай о семье, подумай о друзьях, подумай...обо мне. Я...я.. — Ягучи затих. Он не сразу понял, что хотел сказать, а когда слова сами начали вырываться, он задумался над их истинной, — Ведь я люблю тебя. Я люблю тебя. Три слова, которые заставили сердце Тамуры биться так, словно он сейчас бежал марафон. Бабочки в его животе танцевали вальс, а шипы розы превратились в мягкие листья, которые нежно обволакивали дрожавшее тело. Юи больше не было больно. Его любовь больше не ранит. Губы сами расплылись в широкой улыбке, когда он повернулся к Ягучи и осознал насколько тот был смущён. Кёске переплел свои пальцы с пальцами второгодки и притянул руку к себе. Его красивое лицо пылало румянцем, которое он пытался скрыть от Тамуры, отворачивая голову. Он наконец понял свои чувства и высказал их, тем самым успокоив свое трепещущее сердце. — Я тоже тебя люблю, — прошептал Тамура, отчего по телу рыжика прошлась армия мурашек. Кёске знал это, но всё равно было как никогда приятно.

***

Они лежали на траве и наслаждались теплом друг друга, устремив свои взгляды в разные стороны. Всё таки им было немного неловко, особенно Ягучи, который сам от себя не ожидая сказал то, что мучало его на протяжении всего общения с второгодкой. Полюбить парня настоящей любовью было для него в новинку. Ну, видимо, в академии Мори Мори возможно всё. — Ягучи, — наконец решил прервать тишину Тамура, — Мой цветок...зацвёл, и всё благодаря тебе. — Правда? Тебе больше не будет больно? — не скрывая своей радостной улыбки спросил рыжик. — Да, теперь всё будет хорошо. Лежать на твёрдой земле, да ещё и рядом с обрывом — развлечение не самое мудрое. С таким же успехом они могли лежать где-нибудь в комнате, поэтому Тамура предложил наконец-то вернуться в общежитие. — Ты можешь меня больше не держать, — усмехнуля Юи, — Я от тебя больше никуда не убегу. Ягучи посмотрел в голубые глаза Тамуры будто бы ища правдивость его слов. Но поняв, что тот правда больше не пытается сделать что-то безрассудное, разжал свою руку. И это было его роковой ошибкой. Ягучи едва ли отошёл в сторону, как земля под ногами Юи начала уходить куда-то вниз. Тамура не успел и шагу ступить с этого места, он понял, что начинает падать. Ещё двадцать минут назад он бы с радостью ощущал пустоту под собой, но не сейчас, когда судьба повернулась к нему и протянула свою руку, за которую он не успел ухватиться. Глаза Ягучи расширились, он попытался снова поймать синеволосого как и в прошлый раз, но...не успел. Не хватило секунды. Пальцы едва коснулись руки Тамуры и соскользнули. Единственное, что произнёс Юи перед тем как исчезнуть, так это нежное "Спасибо" и "Я люблю тебя". Страх. Страх окутал сердце Кёске, готовое в любой момент тупо разбиться. Он только нашёл любимого человека и тут же его потерял. Почему это случилось? Почему терять людей так больно? В то же мгновение волна опустошения накрыла Ягучи с головой. Боль разрушала его изнутри, жгла всё тело, мешала ему, накрыла волной холода. Слёзы текли из его глаз. Воздуха в лёгких стало не хватать. Всхлипы заполнили тишину этого ужасного места. Он боялся сдвинуться с места, считал, что если сейчас уйдёт, то предаст своим действием Юи. Он надеялся, что смерть передумает и отдаст Тамуру обратно, либо заберёт с собой и его тоже. Надежда постепенно улетучивалась, оставляя рыжика абсолютно голого. Сердце подступает к горлу. И всё исчезает в миг, как пена. У него больше не было сил стоять. Разум начал плавиться. Сознание покинуло его тело и Ягучи свалился на сырую землю.

***

Ягучи проснулся от ощущения солнечных лучей на своём лице. Он медленно открыл глаза и пытался сфокусировать взгляд в одной точке. Окинув всё помещение, он понял, что находится в своей комнате. Пустота снова наполнила его тело и он вспомнил, что произошло вчера. Резко подорвавшись с места, и чуть не упав, запутавшись в своих ногах он выбежал в коридор, надеясь встретить хоть кого-нибудь, кто мог бы объяснить, что произошло в то время, когда мозг Кёске услужливо отключился. К его счастью, сразу же, как рыжик открыл дверь, он столкнулся с Тооно, который видя, что его друг пришёл в сознание с облегчением выдохнул и принялся задавать бесполезные, по мнению Ягучи, вопросы. — Яччан, как ты себя чувствуешь? Всё хорошо? Может, что-то болит? — Нормально. Да. Нет, — всё таки ответил на его вопросы рыжик, — Ты знаешь что-нибудь о вчерашней ситуации? — Смотря что ты имеешь ввиду, — взгляд Тооно опустился вниз, затем снова поднялся и застыл на лице Ягучи, — Ты куда-то пропал на весь день и никто, кроме Шикатани тебя не видел. Он предположил где ты можешь быть, но там ты тоже вчера не появлялся. Тебя нашли без сознания ближе к вечеру и позаботились о тебе... — Что с Тамурой? — больше не желая слушать о себе, Кёске перебил друга. Тооно замер слыша о семпае. Он не знал, что именно у них там произошло, но говорить Ягучи о нём точно не желал. Он понимал, что услышанное его травмирует, и пытался как можно дольше держать паузу. Такаши был не из тех, кто станет врать по поводу здоровья чьих-то близкий, пусть даже ложь будет во благо. Он знал, что Юи с Кёске проводили много времени вместе, и, возможно, даже стаи друзьями, поэтому Ягучи был обязан знать, что произошло с его "другом". — Вчера Таму-семпай упал с обрыва и погиб. Скорая приехала быстро, но было уже поздно. Сейчас у академии будут большие проблемы, её могут закрыть, а все ученики отправятся домой и будут ходить в обычные школы. Скорее всего так и будет. Власти посчитали, что школа, находящаяся на горе, выглядит небезопасно. Снаружи сейчас полно журналистов, полиция выясняет был ли это несчастный случай или что-то другое. Мне...так жаль Кёске, вы ведь.... — Я понял, — снова перебил его Ягучи, — Спасибо за информацию, я пойду, а то у меня есть еще дела. Увидимся. — Да, конечно. Увидимся Яччан. Ягучи вернулся в свою комнату. Он молча подошёл к своему окну и устремил свой взгляд в небо. Ему не хотелось ни плакать, ни кричать. Всё это он уже сделал вчера. Все его желания в миг пропали. На лице не было ни одной эмоции. Единственное, что он чувствовал — пустоту. Бледная, как у мертвеца кожа, тонкие обветренные губы, которые сейчас выглядели как полоска, съехавший, почти растрёпанный хвостик и холодные безжизненные глаза, до сих пор смотрящие в небо. Кёске было не узнать. Он больше не видел смысла улыбаться, выглядеть мило, быть популярным. Больше его не волновала такая жизнь. Всё равно он этим мало чего смог добиться, и ему было теперь плевать на то, как на него смотрят окружающие. Популярность? Ха, кому она теперь нужна? Ягучи не хочет, что бы его замечали, он не хочет, что бы к нему подходили, что-то говорили, делились чем-то. Он хочет забыть обо всём, что с ним произошло в этой школе. Он хочет, что бы его близкие всегда были рядом с ним. Он хочет домой. Внезапно раздался телефонный звонок, который вернул Кёске к реальности. Он медленно потянулся в карман штанов и выудил оттуда раздражающе звенящий телефон. На экране высветилось "мама" и рыжик принял вызов, одновременно поднося гаджет к уху. Из трубки доносился нежный голос родителя. — Кёске, сынок, с тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросила мать. — Да. Всё в порядке, — сухо ответил Ягучи. — Мне сказали, что ты потерял сознание. — Верно говорят, но всё хорошо. — голова не болит? обратись к врачу. — не болит — Это как-то связанно с тем, что случилось вчера? — ... — Мам, забери меня домой. Ягучи завершил разговор и лег на кровать. Его мысли снова были заняты Тамурой. Вдруг, он вспомнил, что синеволосый просил забрать конверт из его комнаты. Кёске незамедлительно поплелся к нужной двери, однако отворив её, его ждало огромное разочарование. Комната уже не была похожа на ту, в которую он приходил в прошлый раз. Тут явно уже кто-то был раннее и навёл небольшой бардак. На столе уже не было ни книг, ни тетрадей, соответственно и никакого письма тоже там не было. "Чёрт, и где же мне теперь тебя искать?" Рыжик обошёл стол вокруг. На полу ничего похожего на конверт не наблюдалось. Он сделал шаг в сторону кровати, но там тоже ничего не было. Кёске обшарил все полки и ящики, однако и там чего-то даже отдалённо похожего на бумагу не было. Стало ясно, что письмо кто-то уволок. Эта ситуация ужасно бесила Ягучи. Единственное, что осталось от Тамуры просто пропало в небытие. Наверняка письмо уже давно валяется где-то в мусорке. Первогодка надеялся, что его хотя бы никто не читал, это ж стыд какой-то будет. Смирясь с пропажей, Ягучи сел на кровать второгодки. Он не сразу нащупал какой-то журнал, спрятанный в одеяле. Когда Кёске достал его, то понял, что это журнал с эротическими картинкам. Ну да, он же сейчас находится у Тамуры, а о его увлечениях известно всем. Отбросив бедную газетёнку, рыжик окинул глазами комнату. Когда он был тут в первый раз, убежище Юи показалось ему максимально уютным. Хоть Тамуры здесь и не было, комната была пропитана его запахом. Таким родным и до ужаса приятным. Как там пахнут дешёвки? Едким парфюмом, да? Ну вот и комната сейчас пахла так же. От этого запаха у Ягучи закружилось голова, хотя аромат он почувствовал только сейчас. Осмотрев обитель последний раз, Кёске решил покинуть это место, пока не стало ещё хуже. Вечером за Ягучи приедут родители, поэтому сейчас он идет собирать вещи.

***

Отворив дверь, Ягучи вошёл в комнату, в которой не появлялся уже несколько месяцев. всё было точно таким же, когда он уезжал на учёбу. Нахлынули приятные воспоминания из прошлого. Но времени ностальгировать у Кёске не было. Он открыл свой чемодан и стал разбирать вещи. Вдруг оттуда выпала какая-то бумажка. ягучи не бог поверить своим глазам. Это был конверт, тот самый конверт, который оставил ему Тамура. "А говорили, что чудес не бывает". Рыжик сел на кровать и стал прожигать взглядом конверт. Он не решался распечатывать его, поэтому еще несколько раз крутил письмо в руках. Кёске понимал, что многие вещи после прочтения станут понятны, но боялся вычитать там, что-то неожиданное. Наконец, набрав решимости, Ягучи открыл конверт и достал оттуда вчетверо сложенную бумажку. Мой дорогой Ягучи, если ты читаешь это письмо, то вероятно меня уже нет. Я не знаю смог ли я тебе признаться в чувствах или нет, но если нет, то слушай. Ты очень важный дня меня человек. С нашей первой встречи мои глаза смотрят только на тебя, мысли заполнены только тобой, а моё сердце принадлежит только тебе. Наверняка ты думаешь, что такой, как я не может любить такого, как ты. А я тебе скажу, что противоположности притягиваются и моя любовь к тебе чиста. Ты спросишь, за что я мог в тебя влюбиться? Хах, ну тут даже я не в силах объяснить. Ты добрый, яркий, милый, удивительный и светлый человек. Твоя улыбка такая искренняя и озаряет весь мой тёмный мир. Ты - мой луч надежды, моя душа. Я настолько влюблён в тебя, Ягучи, это не описать. Но моя любовь невзаимна, и причиняет дикую боль. Болит не только сердце. Вообщем, я болен тобой. Во мне растут и убивают меня цветы, из-за моей же любви. Итог всего это - смерть. Конечно, можно вылечиться от этого ужаса, если человек, котого ты любишь, полюбит тебя взамен. Но я то знаю, что ты меня не любишь и не сможешь полюбить. Я это чувствую. Я это принимаю. И я не сержусь вовсе. Ведь ты не обязан. Я понимаю кем ты меня считаешь, и мне очень жаль, что ты знаешь меня только с этой стороны. Я очень ценю время, которое мы провели вместе. Это было незабываемо. Моё сердце раньше никогда так сильно не билось, как рядом с тобой. Ты лучший человек, которого я когда-либо знал. Ты ангел на Земле, Кёске. Я хочу, что бы знал это. Что бы никогда не унывал, никогда не ненавидел себя. Ведь ты заслуживаешь целый мир. Такой человек как ты не должен страдать. Я бы очень хотел быть ближе к тебе, просто быть рядом с тобой и поддерживать. Этого бы мне вполне хватило. Прости, если втянул тебя в неприятности. Прости, если из-за меня у тебя проблемы. Я знаю, что мне нет прощения и я не достоин просить этого, но прошу, не забывай меня. Мы были друг другу никем, а я часто обзывал тебя, так отвратительно с тобой обошёлся. Не знаю сердишься ли ты, но попросить прощения уже не могу. Просто не забывай меня. Это единственное, что может просить влюбленный человек у любимого, чтобы его сердце было спокойно. Я люблю тебя самой нежной любовью. Улыбнись, если грустишь. Такая мина тебе ни к лицу, я это заметил. Хотелось бы тебе ещё столько всего рассказать, но знаю, что это будет лишним. Пора заканчивать этот сентиментализм и убегать. Это был Тамура, но ты можешь называть меня Таму-семпай. Хотя, шучу. Зови как хочешь, не обижусь. Прощай Кёске. Дурак, я тоже тебя люблю, глаза Ягучи были мокрыми от слез. Он не мог поверить, что с ним это правда случилось. Счастье было так близко. Почему ему никогда не везёт? Ягучи свалился без сил и долго всхлипывал, пока не уснул. В ту ночь ему совсем ничего не снилось. Не было ни кошмаров, ни чего-то хотя бы отдалённо похожего на сон. Был только чёрный фон.

***

Звук капель, разбивающихся о крышу дома, невероятно успокаивал. Смотреть на дождь в такое время года, сидя в тёплом доме с кружкой ароматного чая, намного приятнее, чем тащиться по такой погоде в неизведанные дали. Смысла в прогулке Кёске не было, он просто шёл. Куда-то, но шёл. Мимо пробегали, не успевшие спрятаться в какой-нибудь уютной кафешке или тёплом магазине прохожие, забывшие свой зонт. Атмосфера наполнилась суетой, Ягучи тоже не мешало бы ускориться или даже побежать, но назревал вопрос: "А зачем?". Ни в одном уголке этого бренного мира никто не ждёт Кёске. Ему больше не за чем торопиться, рано или поздно он куда-нибудь да придёт, а побродить под ливнем и упасть лицом на мокрый асфальт — дело большой важности. Нет ничего приятнее ощущать рядом с твоим лицом большой кусок дороги, по которому уже тысячу и один раз проехались на машине. Одинокая осень напевала грустную песню, скрывая печать по навсегда ушедшему лету, а вместе с ним, ушедшего Тамуру, чей путь оборвался на такой чудесной ноте. Счастье было недолгим, но его вполне хватило, что бы заполнить когда-то ноющее сердце любовью. Последний лепесток, который выплюнул Юи разлетелся шумной палитрой по давно забытым улочкам города. И только Ягучи понимал тот цвет. Цвет, олицетворяющий тоску расставания и боль утраты. Пора мириться с прошлым и попрощаться с ускользающем солнцем, когда-то освещавшим его с Тамурой лица. Так же тепло уже не будет. Сколько бы лет не прошло, его душа будет сквозить холодом. Пора улыбнуться и кануть в небытие уже безвозвратно. "Прощай, Юи".