Звездная песня

      Менестрель вернулся на следующий вечер. Ветер поднялся такой, что у остальных зуб на зуб не попадал — а ему все нипочем, даже не замерз.       — Выяснил, куда нам нужно? — сразу вскочил Оралех. — Чаю теплого налить?       — Налейте, мастер доктор, хоть я и не простыл. А что же до курса…       Тисо перехватил угрюмый взгляд Брайтона. Чтец смотрел на Менестреля так, как будто силой мысли мог поджечь его белое одеяние.       — К твоему сведению, «мастер доктор», — ядовито сказал он, — послания звезд в этом фургоне трактую я, а не бродячий музыкант.       — Я и не отрицаю это, — отозвался Оралех. — Но мы совершенно точно заблудились.       — Мы движемся к ориентиру, который я заметил в ту ночь, когда ты возился с этим чудиком. И мы продолжим путь, ясно?       Менестрель покачал головой. Тисо ощутил вспыхнувшую вокруг него тревогу и непроизвольно распушился.       — Эй, полегче там! — буркнула Эриса. — Нашел повод для ссоры! Как ехали, так и поедем, делов-то!       — Мастер Чтец, — настойчиво заговорил Менестрель, — я понимаю, что истолкование созвездий — ваше священное право, но этот ориентир…       — А раз мое право — мы будем следовать моему курсу!       Менестрель вяло кивнул и практически упал на свободный стул, как надломленный побег сушь-ивы. Тисо вопросительно курлыкнул, кончиками когтей тронул его руку. Никакой реакции.       — Тарик? — позвал Оралех. — Ты в порядке?       Менестрель не ответил.       — Вот ранимая натура! — с интересом заметила Эриса. — Ты там это, по щекам его похлопай, водой побрызгай, что ли…       — Всенепременно.       — Не надо воды, — устало произнес Менестрель. — Все… со мной все в порядке.       — Точно? Когда от резкой смены температур кружится голова, надо проверить…       — Не стоит, мастер доктор.       Он печально посмотрел сперва на Оралеха, потом на Эрису, взял кружку и поплелся в свой угол, где лежала лютня.       Брайтон с победной улыбкой сел за стол и тоже налил себе чая.       — Ну вот и порешили, — довольно заявил он. — Завтра разгоняем центрифугу! Надеюсь, больше идей по маршруту ни у кого нет?       Эриса пожала плечами. Оралех отмалчивался. Тисо никто и не спрашивал.       — Значит, разговор окончен.

***

      Разговор окончен не был. Спустя полторы недели стало ясно, что никакого ориентира поблизости нет и не ожидается. Туманные прибрежные леса оказались совершенно непроходимыми, фургон то застревал в оврагах, то намертво запутывался в колючих лозах, и конца края злоключениям не предвиделось.       Оралех разрешил Тисо потихоньку разрабатывать крыло. По-хорошему, только-только сросшиеся кости следовало пока поберечь, но Тисо настоял на своем: если что-то пойдет не так, только он сможет привести помощь.       За это время они сблизились еще больше. Каждый день Оралех брал Тисо с собой на разведку и рассказывал о травах и древних героях. Каждую ночь Тисо ложился ему под бок и караулил, пока Оралех не засыпал. А еще они перебирали снадобья, сортировали припасы и просто сидели по вечерам вдвоем в уголке, пока остальные укладывались спать.       Оралех, оказывается, мог гладить бесов сколько угодно, не отвлекаясь, и Тисо подолгу наслаждался вычесыванием перьев. Даже сестра-чистоплюйка позавидовала бы теперь мягкости и лощености его шубки.       Пожалуй, если бы не перспектива заблудиться и пропасть с концами в дебрях, Тисо был бы полностью доволен жизнью.

***

      В этот вечер вроде бы ничего не предвещало беды: Эриса на удивление оптимистично насвистывала простенький мотивчик, перебирая сушеные грибы для супа, Оралех зашивал порванную тунику, Брайтон, как всегда, возился с книгами, Менестрель пытался приладить к жестянке-кастрюле ручки.       Пользуясь всеобщим благодушием, Тисо чирикнул Менестрелю:       — Не пора ли решить, куда мы двинемся завтра?       — Тисо хочет узнать, куда фургон поедет дальше, — сразу же перевел тот.       Стало тихо. Брайтон медленно опустил книгу и холодно сказал:       — Куда ехали, туда и поедем.       — Ну уж нет! — возмутилась Эриса. — Я в этот бурелом больше не ходок. Пусть там хоть сто Обрядов будет! Хватит уже, набродились по глухомани, пора и в обжитые места возвращаться.       — Дело говоришь, — поддержал ее Оралех. — Надо поворачивать назад, иначе мы намертво завязнем. Чем дальше едем — тем непроходимее местность. Ни следа обитаемости. У ориентиров всегда кто-нибудь да живет, а здесь сплошные заросли.       — Холодает, опять же, а нам еще фургон к зиме утеплять. Как хочешь, а надо ехать на юг, и поживее.       Брайтон побагровел.       — Вы понятия не имеете, как расшифровать звездные карты! Звезды ведут нас дальше!       — Да пусть хоть обведутся! — тоже распаляясь, крикнула Эриса. — Мы тут замерзнем к чертям, идиот! Или еще хуже, сломается что-нибудь серьезное после очередного кульбита в яму — и как я в глухом лесу буду фургон чинить?       — И бесы какие-то подозрительно тихие, — добавил Оралех. — Они обычно перед Обрядами шумят и норовят убежать, а сейчас носа на улицу без необходимости не суют.       — Бесам просто не нравится блохастое недоразумение, которое ты приволок! — почти прорычал Брайтон. — С тех пор, как он тут появился, я ничего не могу нормально разглядеть на небе! А теперь еще и вы туда же! Помяните мое слово — эта тварь проклятая!       Эриса и Оралех ошарашенно замолчали. Тисо похолодел.       Брайтон не врал и не искал виноватого, на которого можно все повесить. Эта мысль не давала ему покоя давно, и вот наконец вырвалась наружу.       — Выкинуть его из фургона, и дело пойдет на лад, говорю вам! Как раз он вроде оклемался, особо совестливые мучиться не будут!       Тисо почувствовал изучающий взгляд Эрисы. Наверняка она думала о том, что предположение Брайтона звучит весьма неглупо.       — Нет, — твердо сказал Оралех. — Он не проклятый. Проблемы с ориентированием — совпадение.       — Хорошенькое же совпадение! Появились сразу же вместе с ним и не пропадают!       Оралех несколькими шагами пересек фургон и оказался нос к носу с Чтецом. Их воли схлестнулись, сплелись в удушающий узел. Оба были уверены в своей правоте и не собирались отступать.       — Прекратите, — негромко, по повелительно заговорил Менестрель. — Нельзя допустить разлада, иначе до Обряда не доберется никто.       — Прекрасно.       Оралех отошел от Брайтона, усадил Тисо на плечо и скрестил руки на груди.       — Дождемся появления звезд и пойдем посмотрим все вместе. Да, мы не умеем толковать знаки, но хоть разглядеть что-то сможем.       — Ничего вы там не разглядите! Ничего! Звезды перемешались! Такая же нелепица, как пернатая нечисть, которая тебе теперь вместо шапки годится!       — Весьма тонко подмечено, мастер Чтец…       Брайтон свирепо стукнул кулаком по стене.       — Пяльтесь на звезды сколько угодно, ничего там не увидите! Когда до вас дойдет, что…       — Этот бес не проклят, — отчеканил Оралех. — Но я знаю, что ты не дашь ему жизни. А раз так — если до завтра мы не найдем ориентир, я уйду вместе с ним.

***

      Ориентир они не нашли. Звезд тоже, потому что небо затянуло облаками.       — Видишь, само небо говорит «хватит маяться дурью», — пыталась увещевать Брайтона Эриса. — Собираемся и едем!       — Это все бес!       — Бес управляет погодой? Не смеши меня!       Брайтон горестно вцепился в свои волосы.       — Я же вижу!…       — Ты перенервничал. Вот доберемся до южных долин — сразу все найдешь. А теперь — по койкам, нам завтра еще эту бандуру через бурелом волочить.       Эриса цапнула Чтеца за шкирку и практически волоком потащила в спальню.       Оралех забрался на крышу и пристально уставился на небо, словно собираясь силой мысли разогнать тучи.       — Не понимаю… Почему Брайтон так упорствует? И почему все валит на беса? Он никогда не выражал неприязнь вот так! Если ему кто-то не по нутру, он сразу начинает ворчать. Еще и чувство какое-то от всего этого… странное…       Тисо обеспокоенно чирикнул и потерся об его локоть.       — Ты прав, Яблочко, пора и нам спать.       «Иди вниз! — хотел сказать Тисо, но донести мысль внятно не сумел. — Сегодня ты должен быть внутри фургона!»       — Не переживай, мы с Менестрелем не дадим ему тебя выкинуть. Если вдруг совсем плохо дела пойдут… не для красного словца я тогда пообещал уйти. Клянусь, я тебя не брошу!       Тисо с какой-то смутной тревогой наблюдал, как он готовится ко сну. Нехорошее предчувствие билось на краю сознания, но уловить и разобрать его он никак не мог.       «Книжники, если вы слышите меня в этом покинутом благодатью месте — защитите нас!»

***

      Тисо проснулся посреди ночи от внезапного ощущения… страха? спокойствия? тревоги? облегчения?       От ощущения неправильности. Он чувствовал, что вокруг что-то есть, но это что-то успешно гасило все его подозрения. Оно разливалось в воздухе, как аромат ледяных вишен, как призывная песня во время весенних полетов, и манило, манило…       Оралех беспокойно крутился с боку на бок — неровен час придавит. Тисо поспешно выбрался из его рук и вылез на крышу. Студеный воздух встрепал его перья, прогоняя настороженность. Никакие кровожадные чудища не подкрадывались к фургону, земля не дрожала от магии, море обрушиваться на побережье тоже не спешило.       Видимо, Тисо тоже просто переволновался. А еще вернее — и сам переволновался, и часть чужой тревоги впитал.       «Спать! — приказал он себе. — Утром мы уедем отсюда, и все снова будет хорошо!»       Тисо уже почти спрыгнул в нишу, но натолкнулся на проснувшегося Оралеха.       — Бр-р, ну и ночка! — пожаловался он. — Ни поспать толком, ни проснуться. Как будто посередине где-то плаваю. Чаю, что ли, заварить?       Отличная мысль! Сейчас Оралех спустится в теплый и безопасный фургон, а пока будет возиться с чайником, Тисо как раз разбудит потихонечку Менестреля.       — Голова моя дырявая, вода-то закончилась! — вдруг спохватился Оралех. — А, ладно, заодно и схожу, раз все равно не спится…       — Нет! — сердито пискнул Тисо. — Не ходи никуда! Ты что, не чувствуешь?       — Хочешь составить мне компанию? Пройтись всего ничего, речка в двух шагах!       Он спрыгнул с крыши, схватил с крючка ведро и как был — в легкой ночной одежде и босиком — беспечно направился в сторону ручейка, который заприметил накануне.       Тисо вскрикнул. Происходило что-то непонятное и жуткое. Он должен был разбудить остальных, и поскорее! Но пока он откроет дверь, пока растолкает Менестреля, Оралех совсем исчезнет из виду — и тогда…       Что «тогда», Тисо додумать не успел. Надо было срочно лететь за Оралехом и хоть лаской, хоть таской убедить его вернуться в фургон!       Он догнал не в меру прыткого кочевника уже в лесу. Запрыгнул на плечи и громко заверещал прямо в ухо:       — Назад! Скорее! Забудь про воду!       — Тисо, уймись! — шикнул Оралех. — Кричать в лесу по ночам — плохая затея.       — Это твоя затея плохая! Вернись сейчас же!       Оралех легонько хлопнул Тисо по макушке.       — Успокойся. Мы почти дошли.       Почти, может, и дошли, вот только реки рядом и в помине не наблюдалось. Ни влаги в воздухе, ни журчания бегущей воды, ничего. Зато заросли стали совершенно непролазными, и продираться через них приходилось с боем.       Наконец они вывалились на небольшую полянку — как раз на ту, где приметили речку. Речки не было — впрочем, Тисо уже и не удивлялся…       — Ай-ей! — вскрикнул вдруг Оралех. — Ну и колючки!       Вся поляна заросла нижевикой, ощетинилась во все стороны острыми иглами.       — Во имя звезд! Когда я успел так исцарапаться?       Его ноги были в крови, рубаха изодралась об кусты, в волосах застряла веточка. Тисо понял с пугающей ясностью — они забрались намного дальше, чем думали.       — Так холодно… — прошептал Оралех, обнимая себя в тщетной попытке сберечь тепло. — Будто в прорубь упал…       Узнавание молнией сверкнуло в разуме Тисо.       Его крик потонул в отрывистом улюлюкающем визге.

***

      Их было то ли двадцать, то ли двадцать пять — очень большая для морозных бесов стая. Светлое оперение — еще по-летнему грязновато-серое — делало их похожими на ядовитые грибы.       Они пели протяжную, вибрирующую песню — зов погибели для всех, кому не хватало воли противостоять их чарам.       — Алайла! Ты привел нас к славному пиршеству! — зазвучал в его разуме насмешливый голос. — Твой чудесный насест хорошенько насытит нас перед перелетом на север!       Та самая стая, которая погналась за ним над холодными течениями!       У морозных бесов было заведено доверять лидерство потомкам Хауба — ох, на беду же спутался с ними кто-то из его рода…       — Так вот о каких бесах говорил Брайтон, — пытаясь придать голосу уверенность, сказал Оралех. — Что же, признаю, вам нет равных в колдовстве. Если вы отпустите нас с миром, мы наловим вам вдоволь рыбы.       Морозные бесы засмеялись — скрежущим, лающим смехом. Тисо сжался в комочек, понимая, что никакие убеждения стая слушать не будет. Им даром не сдалась рыба — они охотились за кем-то, кто познал связь с магией Нижнекрая.       «Надо было скормить им зануду Кейлмера, столько проблем сразу решилось бы», — обреченно подумал Тисо.       Предводитель издал низкий, пробирающий до нутра вопль, и вся стая ринулась на них.       Оралех схватил с земли суковатую палку и замахнулся, но бесы не были дураками, чтобы лезть на рожон. Морозные стояли несравненно выше, чем их равнинные собратья — они отлично владели магическим искусством.       Широкая лента Ауры ударила Оралеха в грудь. Он пошатнулся, и бесы, не давая ему опомнится, начали выпевать сеть колдовства. Их Ауры светились во тьме алым пламенем, окрашивая светлое оперение в красный. Те, кому посчастливилось пережить их нападение, называли морозных бесов кровавыми плакальщиками.       Завопив, Тисо кинулся в атаку. Первая Аура прошла над ним, от второй он увернулся и с налета врезался в самого на вид старого и крупного беса. Двое других кинулись на него, и все сцепились в одну кучу-малу.       Он отбивался: царапал, кусал и драл перья, но против троих у него и в лучшие-то времена шансов не было. Тот крупный бес как следует боднул его в только-только зажившее крыло, и Тисо тонко взвизгнул от боли. Крыло повисло тряпкой.       Клубок визжащих бесов покатился по траве. Чьи-то зубы клацнули совсем рядом с шеей Тисо. Он инстинктивно дернулся в сторону, и укус, который должен был переломать ему позвонки, пришелся на бок.       — А ну отпустите!       Хватка разжалась. Тисо плюхнулся на траву, жадно глотая воздух. Плакальщики, хорошенько огретые палкой, прыснули в стороны.       Сильный поток Ауры накрыл его с головой. Осознание, что все это происходит из-за него, из-за его дурацкой идеи слетать к Кургану Хауба, ударило его под дых, ледяными когтями продрало нутро.       Оралех закричал и упал на колени, закрывая голову руками. Его кошмары ожили и закружились вокруг него кровавым маревом. Тисо видел их так же четко, как свои. Горящие стрелы, жуткие раны, взмахи мечей, летящие щепки, отчаяние и боль, кровь, кровь, кровь повсюду. Сбитые лучниками гарпии. Сброшенные на острые скалы кочевники. Огонь, ползущий по лазарету…       Песня бесов перешла в потусторонний вой.       Тисо уже не считал Ауры — они били слишком часто. Каждая новая волна пробуждала болезненные воспоминания, вытаскивала на поверхность потаенные страхи и сомнения, и сопротивляться этому не мог никто. Вот-вот бесы почувствуют, что их жертвы больше не опасны, и набросятся…

***

      Из последних сил Тисо потянулся к разуму Оралеха — хоть попрощаться так, чтобы он понял каждое слово.       «Я счастлив, что мы встретились, — прошептал он. — Я принял тебя за Хола Воителя… ты и стал им для меня. Ты мой спаситель… спасибо, спасибо тебе за все! Прощай, Оралех, мой лучший друг!»       Тисо был уверен, что эти мысли разобьются о преграду кошмара, но они неожиданно легко преодолели барьер и достигли цели. Сознания беса и человека соединились, мягко касаясь друг друга, и Тисо вдруг понял, что даже сейчас, в окружении призраков прошлого, Оралех продолжает бороться за жизнь и разум.       За завесой боли и страха мерцала та самая звездочка, которая вызволила Тисо из тьмы. Ее свет нежно коснулся его крыльев, погладил по хохолку, прогоняя мрак. Она дарила тепло вопреки любой тьме, она спасала тех, кто заблудился в ночи.       Тисо дотронулся до нее кончиком крыла. И — странное дело! — ему померещилось, будто крыло тоже светится. Два ритма слились воедино, а потом…       «Тисо, сокровище мое! Мне так жаль, что я притащил тебя сюда! Прости… если бы только… я снова ошибся… снова привел на смерть того, кто доверился мне…»       «Ты не ошибся. Ты не виноват. Эти плакальщики кому угодно голову задурят!»       «Но почему-то задурили именно мне…»       «Кровавые плакальщики чувствуют чужую боль и используют ее, чтобы убивать. Они выбрали тебя, потому что подглядели твои кошмары».       Звездочка замерцала, тускнея.       «Зря Менестрель спас меня тогда. Я не человек, а пустая оболочка, в которой свили гнездо мои собственные кровавые плакальщики. Все выгорело давным-давно…»       Тисо протестующе заклекотал.       «А ну прекрати! Если ты всего лишь пустая оболочка, то как сумел вывести меня из тьмы? Ты светился, Оралех! И сейчас светишься, пусть страх и слепит тебя!»       Он решительно запрыгнул звезде на руки и взглянул в ее сердце.       «Я знаю, ты столько ужасов повидал, что мне и не представить. И забыть их не получится. Но в тебе достаточно силы, чтобы жить дальше! Помнишь, сколько радости было в наших походах за травами? А как мы сидели с Менестрелем? А рассказы обо всем на свете? Ты хочешь жить! Так не вини себя за это желание, не бойся жить!»       Тисо распахнул душу ему навстречу. Две звезды закружились в танце, взлетая над морем мрака.

***

      — Кыш отсюда, чертовы снежки! — завопил Оралех, размахивая палкой. — Вам понадобится что-то посерьезнее воспоминаний, чтобы убить меня!       Снова Ауры хлестнули его, будто бичи…       «Всего лишь мысли. Они не могут ранить! А ну… прочь!»       Алые вспышки натолкнулись на невидимую преграду и развеялись по ветру.       — Кри-и-и-и! — победно выкрикнул Тисо. — Давайте, попробуйте отобрать у меня мой насест!       Вся стая с воем и улюлюканьем кинулась на них. Засвистели Ауры, но в этот раз им не суждено было достичь цели: Оралех крутился во все стороны, отражая атаки. Потоки энергии отскакивали от него, не причиняя вреда, и отлетали обратно в плакальщиков.       С боевым кличем Тисо запрыгнул ему на макушку и расправил крылья. Его собственная Аура загорелась ярким голубым огнем. Обожженные бесы с надсадным визгом отпрянули, и воодушевленный Оралех кинулся в атаку.       Они чувствовали каждую мысль друг друга, каждое намерение, знали, куда и когда двигаться. Они стали единым целым.       Огненная песня двух звезд — беса и кочевника — неслась над поляной, вселяя ужас в сердца плакальщиков. Чародейская мелодия больше не могла им помочь!       Оралех вихрем носился по поляне, раздавая удары и отбивая Ауры. Его ритм пульсировал пылающей жаждой жизни.       — Летим! — истошно закричал предводитель стаи. — Скорее!       Плакальщики взмыли в небо. Тисо оглушительно закричал от яростной и неукротимой радости.       — Ну и задали же мы им трепку! — довольно сказал Оралех, пытаясь отдышаться. — Ты цел?       — Цел! То есть покусан, поцапан, побит и весь в грязи, но живехонек!       — Так держать, Яблочко!       Они понимали друг друга! От первого до последнего слова!       Со счастливым воркованием Тисо прильнул всем телом к шелковистым растрепанным волосам, едва не закрывая крыльями Оралеху глаза.       — Все-таки решил заделаться шапочкой? — весело спросил он. — Как в воду Брайтон глядел! Пойдем, что ли, домой?

***

      Так как ни Тисо, ни Оралех не сумели вспомнить путь, по которому их вели песни плакальщиков, порешили выйти к морю и двигаться вдоль побережья. Это оказалось сделать проще простого — даже сквозь густую растительность Тисо безошибочно чуял запах большой воды.       Сгущалась предрассветная мгла. Небо наконец-то прояснелось: не иначе, плакальщики утащили облака с собой на север. Звезды сверкали обновленным светом, приветствуя победителей тьмы.       Они вышли на обрыв, у подножия которого плескались угольно-черные волны. Море загадочно нашептывало что-то о давно забытых временах и великих подвигах.       Вся кромка обрыва заросла высокими побегами, обвитыми серебряным пухом. Они качались под ветром с шорохом, похожим на хлопанье крыльев.       — Ого, да это же братец-полиандр! — удивился Оралех. — Копия своего ядовитого соплеменника! Не знал, что он и в Нижнекрай пробрался!       — Мы называем это растение Перья Хауба, — строго сказал Тисо. — Говорят, оно выросло из перьев прадедушки, которые пытался выкашлять Шэкс Шестоплеч.       — Тогда, должно быть, в Вышнекрай пуховочки попали потом… интересно, как?       — А ты коснись их — и увидишь!       Оралех дотронулся до ближайшего побега. Пух легко отделился от стебля и завис в воздухе.       — Семена носятся по всему Нижнекраю. Они легко преодолевают все преграды, никому их не остановить!       Порыв ветра подхватил слова Тисо и унес их ввысь. Перья Хауба затрепетали. Одно за одним растения сбросили пух, отдавая его ветру, отправляя в дальнее странствие.       На мгновение Перья замерли в воздухе, ожидая нового воздушного потока. Тисо замахал крыльями, чтобы помочь им. Давайте, смелые крохи! Летите за море, дайте начало новой жизни!       Внезапно с его крыльев сошла волна Ауры. Вспышка синего света объяла пух, увлекла к небу… и соткалась в фигуру беса!       Бес задорно помахал Тисо крылом. Его хвост трепетал по ветру, длинные рога устремлялись ввысь, а в лукавых глазах сверкали звезды.       — Хауб Доверитель! — благоговейно прошептал Оралех.       Хауб распушился в беззвучном смехе. Одним махом зазубренных острых крыльев взлетел на восходящем потоке и указал когтями на ярко-желтую звезду.       — Южная звезда? Звезда Хола Воителя?       Нет, не ее имел в виду Хауб! Бес-книжник поднялся еще чуть повыше и нежно обвил Южную Звезду крыльями. А за его спиной сверкала…       — Полуночная звезда! — воскликнул Тисо. — Звезда над Курганом Хауба! Помнишь, как в том рассказе — «разогнал тьму и сел кочевнику на шлем, расправив крылья, как яркий плюмаж»? Звезда Хауба всегда горит над звездой Хола!       Хауб довольно заклекотал и раскинул крылья в стороны. Ветер подхватил видение и развеял его, унося семена вдаль.

***

      Дорогу к фургону они отыскали только к рассвету. Солнце уже золотило море, когда Тисо с высоты разглядел красное сооружение. Идти до него было ой как неблизко, и Тисо подивился тому, насколько сильно их одурачили морозные бесы.       Они преодолели где-то полпути, когда со стороны леса донеслись радостные крики.       — Нашлись! Нашлись!       Менестрель, забыв про степенность и размеренность, бежал к ним. Он был без шляпы, его плащ самым немагическим образом то разлетался в стороны, то путался вокруг ног.       Он вмиг пересек пляж и сгреб обоих потеряльцев в охапку.       — Слава Книжникам! — выдохнул он. — Я уже уверился, что вы погибли… О звезды, да вы же все изранены!       Ну, не все, это громко сказано, но Тисо не отказался бы ополоснуться. Выдранный клок пуха там, укусы здесь, а ведь его еще когтями здорово так причесали… Исцарапанный Оралех выглядел не лучше.       — Ерунда это, Тарик! — беспечно отозвался Оралех. — Немного воды, немного трав — и все пройдет. Вот ноги я стер сильно… Ты не захватил, часом, мои башмаки, когда на поиски собирался?       На лице Менестреля мелькнуло сожаление вперемешку с изумлением.       — Нет, я… не подумал. Схватил первое, что под руку попалось — твою налобную ленту.       Он достал из сумки красную повязку. Оралех взял ее и задумчиво покрутил в руках.       — Так долго я прятал под ней мои знаки целителя. Пытался скрыть… хватит! Я не буду больше бегать от своего прошлого. Да, я действительно умею спасать тех, кто заблудился во тьме! Пусть все это знают!       — Носи же свои знаки с гордостью, — тихо и торжественно произнес Менестрель. — Пусть они напоминают тебе о спасенных жизнях — и о дне, когда ты выбрался из-под завесы тени сам.       Оралех кивнул и обмотал ленту вокруг предплечья. Тисо ласково погладил его по щеке.       — О, так вот вы где! — донесся до них голос Эрисы. — Брайтон, хорош кормить мошкару, иди сюда!       Брайтон, чертыхаясь, выполз на пляж. На него жалко было смотреть — мокрый, грязный…       «Вот еще одна причина, почему плакальщики выбрали не его, — подумал Тисо. — Он бы до той поляны просто не дошел!»       — Где вас носит, изверги? — обвиняющим тоном начал он. — Вот еще не хватало искать вас по ночам! Я дважды провалился в болото! У меня вся спина зудит от укусов местного гнуса! Это не мошка, а какие-то плакальщики!       — А вот нам встретились плакальщики настоящие. Целая стая. Они чудом не сожрали нас. Выманили магической песней…       — Кровавые плакальщики?! — ахнула Эриса. — Как вы спаслись?       — Расскажу, как вернемся. Брайтон, мы ориентир нашли!       — Как?!       Оралех без малейших колебаний открыл ему разум.       — Хауб указал нам путь! — в волнении проговорил он. — Поверь мне, прошу тебя!       Чтец замер, впитывая воспоминания. Он сомневался. Боялся. Но потом…       — Так бесы в самом деле разумны!       — Кровавые плакальщики затуманили и твой рассудок, поэтому ты не видел…       — Нет, Оралех, — неожиданно серьезно сказал Брайтон. — Не колдовство плакальщиков застилало мне взор, а мое собственное неверие. Мне стоило раньше догадаться по повадкам этого беса, что он — не просто животное. И тогда всех наших мытарств… и встречи с плакальщиками тоже… можно было бы избежать.       — Что сделано, то сделано, — нетерпеливо перебила Эриса. — Давайте уже уберемся отсюда, у меня зуб на зуб не попадает!       Тисо согласно чирикнул. Обсудить дальнейший план можно и по дороге.       — А ты, я смотрю, пошел по следам великого предка? — искоса глянув на него, сказал Менестрель. — Тоже предпочитаешь обозревать округу с головы своего личного кочевника?       — Ему просто нравится этот насест, верно, Яблочко? — улыбнулся Оралех. — Кстати, Брайтон… раз уж ни у кого больше нет сомнений в разумности Тисо, не пора ли нам расширить ряды искателей свободы?       Брайтон закатил глаза.       — Ну, если вы вдвоем и дальше будете устрашать наших врагов своим дуэтом… и изображать Хола с Хаубом…       Оралех счастливо рассмеялся.       — Как же давно я хотел это сказать! Добро пожаловать в Триаду Ночекрылов, Тисо!