Сборник TadaAi: My Boss and Me

Тадаши не смог бы объяснить, зачем он пришел к комнатам своего господина в то время, когда Аиноске просил его не трогать. Эти вечерние часы он посвящал чтению или просмотру записей с S. В последние месяцы он просматривал видео не только с гонок, но с тренировок – и на каждой был «драгоценный Ланга-кун». Когда господин Аиноске был занят этим, Тадаши полагалось не беспокоить его без серьезного повода. Сейчас у Тадаши такого повода не было. Но он все равно пришел, чтобы спросить кое-что довольно личное. Вопрос давно мучил, не давая спать и положенные несколько часов, терзая даже во время деловых совещаний. Он находился подле Аиноске очень давно и всегда считал, что понимает того без слов. А если и не понимает, значит это и не нужно. Только теперь это требовалось самому Тадаши. Ему отчаянно требовалось знать. Подойдя к кабинету, Тадаши убедился, что поблизости нет других слуг, и уже приготовился постучать. Однако дверь оказалась не заперта: в приоткрытую щель можно было разглядеть часть комнаты. Заглянув туда, Тадаши заметил Аиноске лежащим на его широкой кровати. На нем оставался его привычный деловой костюм, но галстук отсутствовал, а верхние пуговицы рубашки были расстегнуты. Мужчина откинул голову на подушку и прикрыл глаза, в то время как рука его слегка поглаживала пах. Тадаши машинально дернулся, поспешно отводя взгляд. Застать господина за столь интимным процессом, как мастурбация, не входило в его планы. Он нервно сглотнул и собирался уйти прочь – раз господин занят, зайти можно и позже. Но в этот момент до его ушей донесся сдавленный стон, и Тадаши замер на месте, не в силах двинуться. Голос возбужденного Аиноске словно бритвой прошелся по его оголенным нервам. Ему не следовало смотреть, ведь Аиноске мог увидеть. А что если горничная придет убираться именно в это время? Возможно, как верный пес, Тадаши должен охранять хозяина во время его уединения и не допустить, чтобы кто-нибудь увидел. Подумав так, Тадаши устыдился самого себя. Насколько же лицемерно все это звучит. Такое жалкое оправдание. Он снова повернулся к двери и заглянул в комнату. Аиноске уже успел расстегнуть брюки, рукой лаская себя поверх нижнего белья. Кровать стояла боком к двери, поэтому мужчину на ней было достаточно хорошо видно. Одной рукой он гладил себя, а в другой сжимал свой телефон. Аиноске то и дело бросал взгляд на его экран — он явно смотрел на чью-то фотографию. Тадаши закусил нижнюю губу. Кто же еще мог быть на том снимке, кроме Хасегавы Ланги? Ответ на его вопрос был на поверхности, но Тадаши продолжал цепляться за хрупкую надежду. Не хотелось верить, что его чувства навсегда останутся невзаимными. Пока он терзал себя невеселыми мыслями, Аиноске приспустил штаны вместе с нижним бельем и взял в руку член. Много раз Тадаши представлял, как выглядит его господин в такие моменты, но сейчас он увидел это. Несмотря на неприятные чувства в груди, Тадаши почувствовал собственное болезненное возбуждение. Аиноске надрачивал себе: сперва медленно и чувственно, затем все быстрее, яростнее, сдавливая пальцами головку. Тадаши почувствовал, как по подбородку стекла слюна. В брюках стало невыносимо тесно, а молния больно давила на возбужденный член. Он был не в силах терпеть и едва удерживался от того, чтобы ворваться в комнату и помочь Аиноске собственной рукой. Он так отчаянно хотел Аиноске каждой клеточкой своего тела. Когда его господин громко охнул, прогнувшись в спине, глаза Тадаши застила пелена. Бездумно он дернул язычок молнии и достал свой член из брюк. Как изможденный жаждой в пустыне, он ловил каждое движение, каждый стон Аиноске. Теперь он дрочил вместе с ним. Его ноги ослабли. Пришлось опереться плечом о стену и закусить губу, чтобы ни в коем случае не издать и звука. Если господин Аиноске его услышит и застанет в таком положении, Тадаши может сразу писать заявление на увольнение. Но сейчас его это не волновало: голос разума утонул в волнах желания, а рука на члене просто не могла остановиться. Почему, почему господин Аиноске смотрит только на Сноу? Почему никогда не замечает, как сильно он его… Как сильно все эти годы он… Тадаши стиснул зубы, когда Аиноске развернулся на бок, выронив телефон. Он был на пределе, а его движения становились все более беспорядочными, рваными. Лицо Аиноске, его растрепавшиеся волосы и приоткрытый рот выглядели сексуальнее всего, что Тадаши когда-либо видел в своей жизни. Он с силой стиснул себя у основания члена, чтобы продержаться еще немного. Но когда Аиноске забился в конвульсиях и, кончая, засунул пальцы в рот, тут же облизывая их, Тадаши просто не смог терпеть. Его тело сжалось, каждый мускул напрягся, а рука в мгновение испачкалась в сперме. Несколько капель все же упали на ковер. Пока Аиноске пытался отдышаться, Тадаши поспешно достал из кармана платок и постарался стереть следы преступления. Бросив последний взгляд на разморенного оргазмом Аиноске, Тадаши осторожно и очень тихо прикрыл дверь. Он чувствовал себя грязным, насквозь порочным и пропащим человеком. Как можно было воспользоваться этой ситуацией? «Я никогда не буду достоин его любви», — подумав так, Тадаши поспешил скрыться. Он должен наказать себя, а значит, сегодня не станет ложиться спать, пока не переделает всю работу на неделю вперед. Как только Тадаши ушел, Аиноске бросил взгляд на входную дверь и коварно улыбнулся. — Глупый развратный пес. Сколько мне нужно ждать, чтобы ты, наконец, сделал шаг навстречу ко мне? — промурлыкал он себе под нос. — Пошевеливайся.