ангел-предохранитель

— Где твои крылья? Падший, видимо, задремал прямо на скамейке; ожидание в очереди тянулось так долго, что глаза закрылись сами собой. Он не мог вспомнить, как попал сюда и чего именно ждал, но ощущение нормальности происходящего успокаивало. Была даже какая-то привычность в суете снующих туда-сюда силуэтов. Повернувшись к говорящему, Падший увидел смутно знакомого мужчину средних лет. Тот терпеливо повторил свой вопрос: — Где твои крылья, ангел? Падший нахмурился, пытаясь вспомнить того, кто сидел рядом с ним, возможно, уже очень давно. — Я больше не ангел... Мы знакомы? — А как же! — Неизвестный повеселел. — Только в день нашего знакомства у тебя были крылья, а у меня — какой-никакой шанс выжить. Падший нахмурился ещё сильнее, вглядываясь в черты своего собеседника. Да, конечно, сейчас румянец и лёгкая улыбка оживляли его лицо, но если представить его бледным, напуганным и лежащим на бетонном полу лестничной площадки... — Ты... — Только и выговорил Падший. — Да, я. — Просто согласился человек. Немного посидели в молчании. Падший судорожно соображал. Он совсем не ожидал новой встречи со своим последним подопечным, однако, если подумать... Конечно же он её ожидал. А как ещё? Но тогда выходит, что это... — Ад. — Что?.. — Мы в Аду. — Почему ты так решил? Человек отвечал Падшему так спокойно, будто это не он лично отправил его в Преисподнюю. С другой стороны, это наказание было несоразмерно тому, что он совершил при жизни. Это из-за него Ангел оказался на Земле, одинокий и опустошённый, и Падший отправился следом, а потом... Падший вдруг осознал, что воспоминания больше не отзываются жгучим гневом. Он взглянул в лицо виновнику его страданий и не почувствовал ничего кроме лёгкой печали. А потом посмотрел вокруг. Безликий серый коридор тянулся сколько хватало зрения. По правую руку был ряд окон и скамеек, по левую — ряд дверей. На подоконниках зеленели многочисленные комнатные растения, занавески приглушали свет, бьющий в окна с улицы. Люди и ангелы то и дело проходили мимо, спешили по своим делам. — Так почему ты думаешь, что мы в Аду? Человек тактично напомнил о себе, дождавшись, пока Падший осмотрится. — Не знаю... Вообще-то не похоже. — И не должно быть похоже, потому что мы в Чистилище. Переведя взгляд на собеседника, Падший замер. — Что же это... Получается, я умер? — Ну конечно. Сам же сказал, что больше не ангел, а значит, смертный, а значит — можешь умереть. Даже в Ад иначе не попасть. Падший помолчал, обдумывая услышанное. — Сам я здесь уже давно, и, наверное, останусь ещё надолго. Впереди много работы, но я не унываю... В конце концов, Рай никуда не денется. — Ты попадёшь в Рай?! — Падший опешил. — После всего?... — Дружище, все попадают в Рай! Когда-нибудь. — Глаза его бывшего подопечного светились какой-то особенной тихой радостью. — Я думал, вашему брату это известно. Падший уставился себе под ноги. — Нет... Нам никогда не говорили подобного прямо. Но никогда и не отрицали. — Тогда почему же ты так поверил в эту свою Преисподнюю? Так сильно хотел отправить туда меня? — Да. — Падший нашёл в себе силы ответить честно. — И, получается, соврал. — Получается так. Диалог снова остановился, будто оба взяли передышку. Подопечный о чём-то задумался и не сразу решил заговорить снова. — А знаешь, я понимаю. Я бы на твоём месте тоже хотел, чтобы ублюдок, из-за которого мой друг буквально сгорел живьём, жарился в адском пламени. Падший удивлённо покосился на него, но ничего не ответил. — Я и нашёл-то тебя здесь потому, что хотел попросить прощения. Я даже не представлял, насколько сильно моя болезнь и бездействие способны навредить — не только моим близким, но даже тем, кто, казалось бы, обладает божественной защитой. Словами ничего уже не исправить, однако я хочу признать свою ошибку. Не зная, что и сказать, Падший уставился на человека. Очнулся только когда тот открыто встретил его взгляд. — Твой прошлый ангел-хранитель, он... Я нашёл его после нашей встречи. — Да? И как... Как он? — Он стал наркоманом, жил на улице, а потом покончил с собой. — Ох... Человек глубоко вздохнул и будто осунулся, но не отвернулся, не закрыл лица. Что-то в его облике заставило Падшего продолжить. — Но в этом уже не было твоей вины. Я пытался ему помочь, сделал всё, что мог, но этого оказалось недостаточно. И тогда я понял, что либо сгорю вместе с ним, либо отпущу его. — Получилось? Казалось, человек спрашивает с искренним участием. — Да. — В горле встал ком, горечь сдавила его, заставив Падшего замолчать. — Мне очень жаль. Прости меня, если найдёшь в себе силы. С этими словами подопечный поднялся и собрался было уходить, но Падший остановил его, ухватив за локоть. — Подожди, присядь. — Ему всё ещё было трудно говорить из-за спазма. — Я тоже виноват перед тобой. Ангелы-хранители существуют для того, чтобы защищать людей, а я не сделал свою работу в тот вечер, не сделал того, что мог и должен был сделать... Так что и ты меня прости. Двое — человек и падший ангел — застыли посреди коридора. — Давно уже простил. Падший вдруг почувствовал свет внутри себя, невыразимое тепло и покой. У него перед глазами пронеслись воспоминания — одновременно знакомые и как будто немного чужие — о великом множестве жизней, которые он прожил на земле или небесах, с Ангелом или без него, в горе и в радости... Это длилось не более мгновения, а когда он очнулся, человека уже не было рядом. Только в голове продолжал звучать его голос: «Да, меня тут просили передать, что твой друг ждёт тебя за этой дверью. Вы свободны» С трудом поднявшись со скамейки — и сколько же он тут просидел? — Падший подошёл к двери напротив и нерешительно нажал на ручку. Дверь поддалась. За ней оказалась кухня, его кухня, залитая рассветным солнцем, но всё в ней было немного иначе, наряднее и уютнее. Спиной к нему за столом сидел некто с поразительно узнаваемой золотистой шевелюрой, хоть и едва достававшей до плеч. Когда Ангел обернулся и улыбнулся, Падшему показалось, что он снова ощутил за спиной свои белые крылья.