Темные волны

      Когда Хельмеппо впервые очнулся, он не почувствовал ничего, кроме чудовищной головной боли, от которой он очень скоро отключился вновь. Очнувшись во второй раз, ему уже было лучше. Надо полагать, доктор вколол ему обезболивающее. Тогда же Хельмеппо впервые смог переосмыслить произошедшее.       Ему было жаль. А еще очень стыдно. Но, что самое парадоксальное, он никак не мог объяснить свой поступок. Хельмеппо помнил, как напился, думая о том, что ему надо уйти из Дозора, чтобы не портить жизнь Коби. Он именно что хотел уйти, он не собирался умирать. Хельмеппо вообще никогда о подобном не думал, как бы плохо не было. Но тогда почему он прыгнул за борт?       Единственное объяснение, которое Хельмеппо нашел — это алкоголь. Наверное, после данного случая он еще долго не сможет пить. Риск вновь сделать какую-нибудь ерунду, грозившую обернуться катастрофой, не стоил кратковременного забвения. Впрочем, то, что случилось, уже случилось. Хельмеппо оставалось лишь принять реальность такой, какая она есть, и задуматься над тем, что делать дальше.       Подумать он, правда, не успел, потому что в лазарет вошел доктор. Это был полный мужчина с совершенно равнодушным взглядом. Он, обойдясь без всяких слов приветствия, сразу перешел к делу и сообщил Хельмеппо о том, что у него сотрясение мозга и алкогольная интоксикация. Звучало все это достаточно пугающе, но врач сказал, что ничего страшного и пообещал отпустить Хельмеппо завтра ближе к вечеру. Он также сказал, что один из кадетов отчаянно сильно хотел его навестить. Доктор не разрешил.       Хельмеппо не знал злиться ему или радоваться. С одной стороны, он думал, что будет лучше больше вообще никогда не встречаться с Коби, но с другой… Больше всего на свете Хельмеппо хотел увидеть его, обнять, извиниться и пообещать, что больше никогда не отпустит. И не будет делать всякие глупости. А потом доктор сказал следующее:       — Я передал ему, что с вами все в порядке. Нечего посторонним в лазарет заходить. А поблагодарить его за свое спасение вы и потом можете.       Хельмеппо совсем не помнил, как вновь оказался на борту. Оказывается, это Коби его спас. И от осознания этого его стыд возрос многократно. Мало того, что Хельмеппо издевался (по-другому свои попытки оттянуть момент признания истины он теперь назвать не мог) над ним на протяжении четырех дней, так еще и подверг Коби опасности. Дурак, одним словом. Но, как бы там ни было, Хельмеппо благодарил его. Жизнь не приносила ему особой радости, но, на трезвую голову, прощаться с ней не хотелось.       Врач ушел, оставляя Хельмеппо в одиночестве. Он надеялся найти решение, а потом сбежать из лазарета, но решение в пострадавшую голову не приходило. Раньше Хельмеппо был уверен в том, что им с Коби будет лучше никогда друг друга больше не видеть, но теперь почему-то засомневался. Внутри мелькнул проблеск надежды.       Хельмеппо искренне желал стать сильнее, навсегда оставив трусливую и никчемную версию себя в прошлом. Для этого нужно было смотреть страхам в лицо. Делать так, как Коби. Пробовать, даже если страшно и тяжело.       Впрочем, окончательное решение Хельмеппо так и не принял. Голова разболелась, вынуждая его закрыть глаза. Так он пролежал около часа, думая лишь о том, что они с Коби увидятся только завтра вечером, а после уснул.       До момента встречи оставалось около суток. Не так и много, но казалось, будто ждать придется целую вечность. Особенно так казалось Коби.       Попасть к Хельмеппо он попытался сразу, как только покинул кабинет Гарпа. Случилось это ближе к ужину. Коби проснулся от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Распахнув глаза, Коби испугался, увидев перед собой вице-адмирала. И лишь несколько позже он вспомнил, почему спит на диване в его каюте.       Было несколько неловко, но не откровенно ужасно. Если бы у Коби имелась возможность отмотать время назад, он бы никогда не позволил обстоятельствам сложиться именно так. Он бы не стал пить или нашел бы способ сдержать рвущиеся наружу чувства. Только вот подобные размышления смысла не имеют.       После пережитого нервного срыва, Коби испытал облегчение. Когда он проснулся, у него немного болела голова, но чувствовал он себя намного лучше. А от того, что Гарп выслушал его и, главное, не стал осуждать, на душе стало теплее. Проблемы начали казаться решаемыми.       Гарп разбудил Коби и сказал, что ему нужно пойти на ужин. Действительно нужно было. Коби забыл, когда ел в последний раз. Наверное, это было еще вчера. Есть ему, правда, совершенно не хотелось, но он понимал, что без этого никак. Еще раз от всего сердца поблагодарив Гарпа за… за все, Коби покинул его кабинет.       Первым делом он отправился в лазарет. Даже не удосужился смыть с лица соль давно высохших слез. Коби нужно было убедиться, что с Хельмеппо все в порядке, а еще лучше увидеть его. Убедиться получилось, а вот увидеться нет. Корабельный доктор никакой неприязни по отношению к Коби не проявлял, как, впрочем, и иных эмоций, но входить в лазарет запретил. Сказал, что с Хельмеппо жить будет и уже завтра сможет вернуться к своим служебным обязанностям.       Коби это отчасти удовлетворило, и он не стал пытаться пробраться в лазарет любой ценой. После Коби все же заглянул в уборную и, с большего, привел себя в порядок.       В столовую он опоздал на десять минут, за что понес наказание лично от повара, который положил ему в тарелку меньше положенного. Не то чтобы Коби это волновало. А вот разговоры окружающих его взволновали, причем сильно. Первыми до Коби долетели слухи о том, что Нэд оказался в карцере. Услышав это, он невольно улыбнулся.       Обсуждать это Коби не планировал, он надеялся поужинать молча. Но матрос, сидящий рядом, задал ему вопрос:       — Ты не знаешь, в чем дело?       Коби покачал головой, крепче сжав вилку в руке.       — Новобранец, вроде, оскорбил вице-адмирала, — вмешался в разговор еще один матрос.       — Оскорбил? — с любопытством переспросил Коби, забыв о том, что он не собирался ни с кем разговаривать.       — Ага, — сказал кадет, заступивший на службу вместе с Нэдом, сидящий по правую руку от Коби. — Мы чистили пушки, к нам подошел Гарп и приказал Нэду пойти с ним. Я особо не слышал, но Нэд что-то занервничал, а потом сказал, что Гарп трахается с., — кадет в упор посмотрел на Коби, покраснел и сбавил тон, — с тобой, в общем.       Коби подавился чаем.       — Нэд еще что-то говорил, — продолжил кадет. — И лицо ему кто-то разбил. Но про это ничего не знаю. Может как-то связано с тем, что его ночью на палубе дежурные поймали, не знаю. Ну и хер с ним. Мне этот Нэд никогда не нравился, конченый какой-то.       — Эй ты, с розовыми волосами, а это правда? — по-идиотски улыбаясь спросил первый матрос. — Ты же любимчик Гарпа, не так ли?       — Заткнись! — потребовал Коби.       Ему было мерзко от всего этого. Само существование Нэда заставляло испытывать отвращение.       — Да ладно тебе, это просто шутка, — махнул рукой матрос.       — Ужасная шутка, — пробормотал Коби.       Он соврал бы, сказав, что его не волнует, что о нем думают другие. Узнать, что из-за Нэда возник столь низкий и непристойный слух про него и Гарпа, было, конечно, неприятно, но куда больше Коби заботило другое. Ему было важно, чтобы вся эта ситуация, никоим образом не коснулась Хельмеппо. Коби понимал, что для Хельмеппо это окажется куда более серьезным ударом, чем для него самого. К счастью, пока все было в порядке. Не прозвучало ни слова, касательно Хельмеппо.       — А ты завидуешь что ли? — похабно спросил кто-то, обращаясь к неудачно пошутившему матросу.       И между ними началась словесная перепалка вслушиваться или, тем более, вмешиваться в которую Коби не собирался. Он быстро допил чай, уже успевший остыть, и собирался вставать, как кадет, невзлюбивший Нэда, спросил:       — Что с твоим другом сегодня случилось?       — Действительно! — подхватил один их матросов. — С чего вдруг он решил счеты с жизнью свести? Эх… Какой же сегодня день интересный! Столько событий!       Коби мысленно осудил матроса за то, что для него все, что произошло сегодня, является каким-то развлечением.       — Вас это не касается, — настолько твердо, насколько мог, сказал он.       Удивительно, но подействовало. Больше Коби никто не трогал. Только тот кадет, когда время ужина официально истекло, похлопал Коби по плечу и сказал:       — Ты молодец, что спас Хельмеппо. Настоящий друг!       Коби отблагодарил его кивком и усталой полуулыбкой. Вроде, слова были приятными, но про друга задело. Нет, Коби был совсем не против дружить. Лучше дружить, чем ничего. И все же он мечтал о другом.       Покинув столовую, Коби мог вздохнуть с облегчением, что он и сделал. Общаться с кем-либо сейчас хотелось меньше всего. Остаток дня Коби провел, избегая абсолютно всех, но при этом изображая бурную деятельность. С последним возникли проблемы, ведь никаких обязанностей на сегодня ему поручено не было. Зато Коби совершенно случайно отыскал свое пропавшее полотенце. Он так и не понял, как оно оказалось на пушечной палубе, но сомнений в том, что это именно его полотенце, у Коби не возникло. Там была небольшая дырка в одном из углов. Коби это подметил, сразу как начал служить на корабле и получил комплект вещей первой необходимости, куда входило и полотенце.       Настоящим спасением для Коби стал отбой. Несмотря на то, что он проспал почти весь день, ровно в десять вечера он уснул вновь.       На следующий день у Коби было достаточно хорошее настроение. Настолько хорошее, насколько возможно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Он переживал, но его переживания больше были похожи на предвкушение. Сегодня они с Хельмеппо наконец-то встретятся. Наконец-то, потому что по ощущениям прошла неделя как минимум.       Дождаться вечера было совсем не просто. Время тянулось медленно. Коби пытался отвлечь себя работой, выполняя ее еще усерднее, чем обычно. Он явно перестарался. Это Коби понял, когда вдруг обнаружил, что в пятый раз моет идеально чистую палубу. Но лучше так, чем утопать в мыслях и тревогах.       Думать о предстоящем разговоре Коби себе запретил. Он решил, что еще раз скажет Хельмеппо о том, что он ему очень нравится и будь что будет. Впрочем, помимо этого, Коби также успел составить список тем, которые необходимо поднять. В него вошли ложные убеждения Хельмеппо и его отношение к самому себе. А после Коби запретил себе об этом думать. Лучше, если они с Хельмеппо просто поговорят по душам, а не будут пытаться следовать какому-то плану.       На протяжении дня вспыли еще новости про Нэда. Начать можно с того, что причина его попадания в карцер была официально объявлена старшим помощником капитана. Нэд действительно оскорбил вице-адмирала, за что и был наказан. Впрочем, оскорбил Нэд не только Гарпа, но и все руководство Морского Дозора в принципе. Выяснилось, что он вообще не хотел служить. Вступить в дозор Нэда заставил его отец, сам же он находиться тут не желал. Ну то есть, так было, если верить слухам.       На самом деле, Коби было все равно на мотивы Нэда. Во-первых, он не считал, что хоть какая-то причина может стать оправданием тому, что Нэд сделал. А, во-вторых, Коби больше волновало, чтобы Нэд не сказал ничего про них с Хельмеппо. На данный момент, никаких слухов, вроде, не было. Коби надеялся, что их не будет и впредь.       Вечер наступил не быстро, но все же наступил. Погода, дождливая до этого времени, вдруг переменилась. Серые облака расступились, открывая вид на невероятный закат. Коби всегда нравились закаты над морем, но этот показался ему особенно красивым. Волны блестели в лучах опускающегося за горизонт солнца, розовые облака медленно уплывали куда-то.       Коби ушел с ужина пораньше, потому что сидеть за столом и выслушивать сплетни про Нэда ему порядком надоело. Он вышел на палубу, где теперь было безлюдно. Прогулялся до носа корабля, наслаждаясь теплым ветром, дующим в лицо. Форменную кепку Коби потерял, спасая Хельмеппо, поэтому сейчас приходилось обходиться без нее. Ветер развивал волосы, и это было приятно.       Дойдя до фок-мачты , Коби остановился. Корабль плыл на запад, прямо к заходящему солнцу. Какое-то время Коби просто смотрел вперед, наслаждаясь видом, и мечтал о том, что однажды все будет хорошо.       Он не знал, когда точно отпустят Хельмеппо, но предчувствие подсказывало, что они встретятся уже скоро. Постояв еще какое-то время и дождавшись, пока солнечный диск окончательно скроется за горизонтом, Коби пошел обратно.       Предчувствие его не обмануло. Их встреча с Хельмеппо произошла совершенно спонтанно. Они просто встретились друг с другом на палубе. Первым делом Коби тщательно осмотрел Хельмеппо, подмечая бледность кожи и забинтованную голову. Впрочем, главное, что он был тут, остальное поправимо.       — Меппо, — радостно прошептал Коби.       Он широко улыбнулся и приблизился к нему. Почему-то одна только встреча сделала его невероятно счастливым. И пускай это счастье было лишь мимолетной вспышкой, оно было. Разве это не прямое свидетельство того, что им стоит быть вместе?       Коби сначала сделал, а потом подумал. Он бросился Хельмеппо на шею, крепко его обнимая. Осознание того, что с Хельмеппо все в порядке было невероятно радостным, но Коби хотелось не только увидеть это, а еще и почувствовать. Да и просто ему хотелось обнять дорогого человека. Для такого не нужны причины.       Через несколько мгновений до Коби дошло, что они находятся на главной палубе. Здесь их запросто могли увидеть. Скорее всего, уже увидели. Коби тут же попытался отстраниться, чтобы эти объятия выглядели исключительно как жест крепкой дружбы. Однако Хельмеппо не дал ему этого сделать, обнимая Коби в ответ. Только с его стороны это было не радостно, а, скорее, отчаянно.       — Коби, прости меня, — едва слышно произнес Хельмеппо. — Прости…       — Все хорошо, — ответил Коби, погладив его по спине.       Если Коби и злился на Хельмеппо за что-то, то уже давно простил его. Нет, он все еще собирался провести воспитательную беседу о том, что недопустимо вести себя столь безрассудно, но это не потому, что Коби злился, а потому, что хотел помочь.       Хельмеппо зарылся пальцами в волосы Коби, от чего по коже пробежали мурашки. Коби блаженно прикрыл глаза, забывая обо всем. Корабль словно перестал существовать, остались только они вдвоем и розовый закат.       А потом совсем рядом кто-то предупреждающе покашлял.       Коби быстро отстранился от Хельмеппо. Сердце успело пропустить удар, но, увидев Гарпа, он немного успокоился. И все же счел нужным сказать:       — Простите, сэр.       — Рад вашему воссоединению, — с некоторой долей беззлобной иронии ответил вице-адмирал. — А теперь я хочу перекинуться с вами парой слов. Вы не против?       — Нет, сэр, — сказал Коби.       Разговаривать прямо на палубе они, разумеется, не стали, переместившись в каюту Гарпа. Пока они туда шли, Коби поглядывал на Хельмеппо, видя, что он явно очень сильно нервничает. Хотелось его как-нибудь успокоить, но способа Коби так и не нашел.       Оказавшись в кабинете, который, после вчерашнего, стал казаться Коби чересчур привычным, они с Хельмеппо заняли стулья напротив стола. Коби обратил внимание, что неизменная бутылка алкоголя вдруг пропала со стола. На ее месте теперь возвышался графин с водой. Но оно и к лучшему.       Гарп удобнее устроился в своем кресле и, тяжело вздохнув, сказал:       — События вчерашнего дня были не самыми приятными, согласитесь? Очень бы хотелось, чтобы такое больше никогда не повторялось.       Коби старался не смотреть на Хельмеппо излишне настойчиво. От вида его дрожащих рук и еще больше посветлевшего лица, невольно хотелось утешить Хельмеппо, доказать ему, что ничего страшного не происходит. Коби же, наоборот, чувствовал себя на удивление комфортно, сидя здесь. То, что Гарп, вроде как, на их стороне, успокаивало.       — Проблема с новобранцем решена, — произнес Гарп, — теперь он там, где ему и положено быть. В карцере.       Коби довольно улыбнулся, будто это была его заслуга. Однако кое-что по-прежнему не давало ему покоя.       — Сэр, можно спросить? — поинтересовался он.       Вице-адмирал кивнул.       — Нэд пытался узнать, на каких основаниях вы его туда отправили? То есть… я хочу узнать, не рассказали ли вы ему о том, что я рассказал вам о…       Коби неожиданно замолчал, понимая, что несет какую-то ерунду. Но смысл до Гарпа, кажется, дошел.       — Нет. Я и не собирался. Я сказал ему, что его видели ночью на палубе, а после он сам заработал себе билет в карцер с последующим вылетом из Дозора. Думаю, ты в курсе, слухи быстро разносятся.       — Ага, — подтвердил Коби. — А Нэд реально сказал о том, что я и вы… ну… в общем…       Гарп усмехнулся, задумчиво поправляя пуговицу на рукаве.       — Реально. Но меня абсолютно не волнует то, что не является правдой, — он по-доброму посмотрел на Коби, добавив: — Если тебя задевает эта глупая сплетня, то единственный совет, который я могу дать, это не обращать внимания. Когда-нибудь им надоест, и они забудут.       — Я постараюсь, — сказал Коби.       На самом деле, выдумки Нэда заботили его не так сильно, как могли бы. Потому что Коби тоже не имел привычки переживать о том, что не являлось правдой. Исключение составляло его отношение к самому себе.       Хельмеппо все это время с непониманием смотрел на них. Впрочем, логично, учитывая, что он выпал из корабельной жизни на два дня.       — Этот дурак много всего наговорил, — продолжил Гарп. — Не только нам досталось, но еще и главнокомандующему, и адмиралам. Эх, ему же хуже. Хотя… Таким, как Нэд, в Дозоре не место. Хорошо, что мы от него избавились до того, как он успел еще что-то натворить. Одной проблемой меньше. Однако есть у нас еще одна проблема. Вы двое.       Вид Хельмеппо стал еще более потерянным. Кажется, он окончательно запутался.       — Тебе я это уже говорил, — Гарп посмотрел на Коби, — но повторю для вас обоих. Разберитесь между собой. Сегодня, — он сделал упор на этом слове. — Меня не касается, до чего вы там договоритесь, но я требую, чтобы с завтрашнего дня ваши взаимоотношения пришли в норму и больше не мешали службе. Ясно?       — Да, сэр, — впервые подал голос Хельмеппо.       — Да, сэр, — смиренно повторил Коби.       Гарп открыл верхний ящик стола и вытащил оттуда что-то.       — Это ключ от гостевой каюты. Постарайтесь, чтобы вас никто не видел. Если спросят, где вы были ночью, скажите, что заполняли документы по моему поручению, работы было так много, что пришлось задержаться до утра. Каюта должна остаться такой же, какой она будет, когда вы в нее войдете. Ключ вернете завтра после утреннего построения.       Вице-адмирал положил ключ на стол, больше не возвращаясь к этой теме.       — С-спасибо, сэр, — с заминкой поблагодарил Коби, забрав ключ.       Как-то не верилось в то, что Гарп действительно пошел им с Хельмеппо навстречу, преподнеся столь щедрый подарок. Крепко сжав прохладный ключ в руке, Коби подумал о том, что Гарп очень хороший человек, пусть и строгий. Впрочем, неудивительно, он ведь дедушка Луффи.       — Коби, ты можешь идти, — сказал вице-адмирал. — А к тебе, — он пристально посмотрел на Хельмеппо, — у меня есть еще один разговор.       Хельмеппо напрягся. Коби хотелось остаться, чтобы поддержать его хотя бы одним своим присутствием, но ослушаться он не мог. Повертев ключ в руке, Коби еще раз искренне поблагодарил Гарпа и вышел из каюты. Соблазн припасть ухом к двери и подслушать разговор был невероятно велик, но Коби удалось его превзойти. Учитывая тот отвратительный слух, ему точно не стоило находиться возле кабинете вице-адмирала без причины.       Коби поднялся на палубу, поднимая голову вверх. Закат сменился лиловыми сумерками.       Хельмеппо нашел его минут через пятнадцать. Подойдя к Коби, он горько рассмеялся, пробормотав:       — Твою мать… Туалеты!       — Что? — не понял Коби.       — Выговор, — вздохнул Хельмеппо. — Месяц мыть туалеты, начиная со следующей недели, когда мне, — он пальцем указал на свою забинтованную голову, — станет лучше. Утром и вечером! Кошмар!       Коби мог бы посочувствовать Хельмеппо, но не стал. Выговор был абсолютно справедливым, учитывая все проступки Хельмеппо. И вообще надо радоваться, что удалось отделаться таким мягким наказанием. Коби пожали плечами, мол, сам виноват. Хельмеппо недовольно простонал.       На то, чтобы смириться со своей плачевной участью Хельмеппо потребовалось около двух минут. После он спросил:       — Что это за хрень с ключом? В чем мы должны разобраться между собой, по мнению Гарпа?       Коби посмотрел вниз. Море уже казалось совершенно черным, хотя еще не стемнело. Изначально Коби планировал пуститься в долгие рассуждения о том, что вице-адмирал давно заметил перемены в их поведении, но потом передумал. Его ответ был краток:       — Он знает.       — Что знает? — не сразу дошло до Хельмеппо.       — Все.       — Все все?       — Вообще все, — невесело произнес Коби.       — Чего?! — вспылил Хельмеппо. — Да как… как это, черт возьми, вышло?!       — Ну…       Коби всецело доверял Хельмеппо, но прямо сейчас не горел желанием рассказывать о своей вчерашней истерике. Подозревал, что, узнай Хельмеппо об этом, он станет винить себя. Если повод возникнет, Коби расскажет об этом как-нибудь потом, но только не теперь.       — Катастрофа! — все никак не унимался Хельмеппо. — И почему я не умер?!       — Тихо, — попросил Коби, — не ори так. Послушай, Гарп ничего не имеет против нас.       Хельмеппо несколько истерично рассмеялся.       — С чего ты взял? Все считают это отвратительным!       — Тогда почему Гарп дал нам ключ?       Против этого у Хельмеппо ничего не нашлось. Аргумент, кажется, даже подействовал на него. Он пару раз глубоко вздохнул и успокоился, хотя, глаза продолжали напряженно блестеть.       — Он тебя пытал что ли? — с недоверием поинтересовался Хельмеппо.       Коби усмехнулся.       — Хуже. Он дал мне выпить.       Хельмеппо вновь рассмеялся, но теперь от удачной шутки, а не от нервного напряжения. И Коби тоже начал смеяться вместе с ним.       — Ладно, — произнес он, когда веселье пошло на спад. — Идем.       Хельмеппо все еще смотрел на руку Коби, в которой был ключ, с определенным недоверием. Если бы у него спросили, хочет ли он пойти туда и окончательно поставить во всем происходящем точку, Хельмеппо трусливо бы отказался. Только вот у него никто не спрашивал.       — Идем, — повторил Коби. — Нам действительно нужно поговорить.