Астексис - Зарождение Ордена

Солнце украдкой пробиралось в окно, противно светя в лицо. Элирейн в полудреме поморщилась и попыталась натянуть на себя одеяло, но у нее не получилось: одеяло наотрез отказывалось подчиняться. Девочка потянула еще раз и еще – никак. Она неохотно приоткрыла один глаз и обнаружила себя в объятиях матери. В них было неудобно. Хотелось освободиться от них, но лень была сильнее, так что девочка решительно отказалась что-либо предпринимать и осталась в постели. Элирейн лежала и смотрела в деревянный потолок, вспоминая прошедшую ночь. Случившееся отзывалось в ней волной мурашек по коже. В голове был полный бардак. Разумеется, ей снились кошмары до этого. Однажды ей приснилось, как огромный черный медведь напал на деревню. Он был таким здоровым, что мог сравниться с домом в размерах. Все в панике бежали прочь, но только мама с папой осмелились дать ему отпор. Они отважно, пытались биться с ним, однако... Медведь без особых усилий разнес их одним взмахом лапы. Еще очень долго Элирейн переживала из-за своего сна, плакала по ночам, просилась в спальню к родителям, но тогда ей было всего пять лет, еще совсем маленькая трусишка, не то что сейчас. Сейчас-то она совсем большая, уже десять лет исполнилось. А как взрослый человек она не переживает по таким мелочам и может объяснить те или иные явления, как и тот сон. Накануне той ночи все в деревне восхваляли Риноров. Восхваляли за то, что те даровали жизнь людям и всему вокруг, за щедрый урожай и благоприятную погоду. И вот, когда ночью все деревенские собрались у кострища, местный охотник Джом повествовал всем о своей лучшей охоте в жизни. Многие слышали эту историю уже не один десяток раз и относились к ней скептически, в отличие от детей: они же внимали каждому его слову, собственно как и сама Элирейн. Девочку так впечатлила и напугала та история, что ночной кошмар не заставил себя долго ждать. И спустя время Эли поняла, почему ей тогда приснился тот сон, но вот почему ей приснился ужас этой ночи для нее было загадкой. Чем дольше она думала об этом, тем ярче образы и ощущения всплывали в памяти. Стало жутко, захотелось выбраться куда-то, где она сможет отвлечься от пугающих мыслей, к тому же материнские объятия были тесными и от них становилось жарко, что начинало раздражать Элирейн. Превозмогая лень и сонливость, Эли начала действовать. Женщина крепко спала и не почувствовала, как Эли ловко выползла из-под ее рук. Она сменила ночную сорочку на легкую серую рубаху вместе с зелеными штанами и прошмыгнула в коридор. Крадясь, словно лиса, спустилась на первый этаж дома, а после аккуратно заглянула за угол. Увидев, что на кухне никого нет, Элирейн пробежала дальше по коридору и выскочила на улицу. Яркий свет ослепил девочку, но на сей раз солнце не вызывало в ней недовольства, наоборот – она почувствовала умиротворение, которое было значительно приятнее на фоне того, что произошло ночью: кругом носился теплый летний бриз, задорно заигрывая с листвой деревьев и молодой травкой. Элирейн расслабленно вздохнула полной грудью, когда ветер ласково затрепетал ее черные волосы и одежду. В голову стрельнула мысль об обязанностях по хозяйству на сегодня и все воодушевление в секунду куда-то испарилось. Жутко не хотелось ничем заниматься. Элирейн посмотрела в сторону леса. Она всегда испытывала благоговение при виде могучих деревьев с массивными кронами, покрывающими собой весь небосвод, оставляя лишь просветы для струящегося сквозь листву солнца. При виде извивающихся, словно змеи, тропинок. Можно только гадать, куда они приведут тебя. При виде различных растений и кустарников, чьи соцветия и плоды могут как даровать спасение от мучительной болезни, так и принести жуткую смерть. Но особый трепет в душе девочки вызывали как привычные зверьки, так и невообразимые существа, живущие там. Конечно, фауна лесов варьировалась в зависимости от их территориального расположения, и пускай Элирейн еще не доводилось побывать в других странах и посмотреть на животных, обитающих в них, она была наслышана о самых разных видах, но к большому сожалению только из книг. А вот живность родных лесов она знала, как свои пять пальцев. Многих из них Эли могла опознать по следам, оставленным на земле. Девочка также хорошо разбиралась в травах, умела сооружать несложные ловушки для дичи, неплохо свежевала их тушки, поэтому лес Элирейн считала вторым домом. Этому всему ее обучил Джом. Да, он вечно рассказывал байки, которые, очевидно, были всегда весьма преувеличены, отнюдь подвешенный язык ни в коем случае не делал из него плохого охотника. Вся деревня на постоянной основе покупала или обменивала у него разного рода добычу: от оленьего мяса, до перепелиных яиц. Это работенка не делала его богатым, однако деньги всегда у него водились, что удивительно: отношение Джома было к ним беспечным. Он был частым гостем в местной таверне. Несмотря на его любовь к выпивке, Элирейн всегда с нетерпением ждала, когда Джом позовет ее на охоту, где сможет обучиться чему-то новому. Когда Элирейн смотрела в чащу, укрывающуюся в бескрайних тенях, все ее существо просилось туда. Просилось с мучительным волнением. Не сказав никому ни слова, Эли умчалась туда. Девочка бежала по дорожке, хорошо для нее знакомой, перепрыгивая то кусты, то здоровые камни. Она не раз уже сбегала по ней в самую глубь леса безнаказанно. Кругом было ни души, и это было прекрасно. Именно в такие моменты Элирейн чувствовала себя поистине свободной от всей этой ежедневной рутины. Девочка работала на ферме наравне с родителями. Она понимала всю важность их работы, но… это было совсем не то, чего бы ей хотелось. Эли мечтала о приключениях из своих книг, а в деревне единственное приключение, которое ей светило – это дразнить соседского быка на пастбище, а потом огребать от хозяина, после чего выслушивать нотации матери с отцом, выполняя дополнительные поручения в качестве наказания. Но вот за пределами деревни… Мысли были такими неуловимыми и легкими, словно парящая высоко в небесах птица. Деревья, шелестя кругом, о чем-то перешептывались друг с другом. Эли не знала о чем был разговор, но ей хотелось верить, что они вспоминали события минувших дней, которые не застал ни один ныне живущий человек. Ветер приятно обдувал лицо Элирейн, пока она бежала вперед, минуя многочисленные деревья. Вдруг откуда-то из самой глубины леса донесся пронзительный треск, а затем оглушительный грохот, эхом отдающийся по округе. На замену затихшему эху, звенел невнятный шум. Эли остановилась, и опираясь руками в колени, переводила дыхание. Глазами девочка искала источник шума. Любопытно возрастало в ней неумолимо. Рационально было бы повернуть обратно и пойти домой, ибо это мог быть какой-нибудь изголодавшийся дикий зверь, но с другой стороны… там ведь дикий зверь! А значит Элирейн должна посмотреть на него любой ценой! Кто знает, может быть, ей повезет, и она увидит магическое животное. Элирейн знала всех обитателей здешних лесов – это правда, но то самые обычные зверьки или внушительные хищники. Ими девочку сложно было удивить, а вот с магическими дело обстояло совсем иначе… Они являлись невероятной редкостью. Увидеть одного такого хотя бы издалека уже огромная удача! Однако есть еще один вид магических существ. И в отличие от предыдущих никто не ищет с ними встречи. Они у всех на слуху, и о них не принято говорить, а встреча с ними в большинстве своем сулит только смерть. Эти существа никогда не идут на контакт, не проявляют любопытства или дружелюбия. Их поведение до смешного предсказуемо: желание убивать и только. В народе их называют Дандéрами. Если кому-то удалось избежать гибели при столкновении с Дандéром, он тут же становился героем в деревне. И не спроста: единицам удаётся спастись от их нападения. Риск огромный, но Эли уже так взбудоражилась азартом предстоящей находки, что он ее не останавливал. Противная дрожь разлилась по телу, как обычно бывает, когда что-то воздерживает от поступка, но тебя беспощадно тянет к этому самому действию, и удержаться не представляется возможным. Еще раз пробежавшись глазами по окружающим ее деревьям, девочка заметила поразительную деталь: чуть поодаль от нее простиралась целая лощина из поваленных деревьев. Лощина вела к оврагу реки, что текла здесь когда-то. Обычно Элирейн старалась обходить овраг из-за его неплотной почвы и крутизны склона, потому что провалиться туда было проще простого, а вот выбраться было значительно труднее. Приходилось возвращаться к самому истоку пересохшей реки, где лощина становилась мелкой и спокойно вылезти. Казалось бы все просто, но так только казалось. В свое время река была самой мощной и глубокой на сотни километров в округе, поход к ее истоку занимал около двух дней от текущего местоположения Эли, а путь к устью примерно неделю. Попытка выбраться из лощины могла превратиться в целое выживание, ибо в ней нет ни воды – лишь пески и высохшая трава, ни живности – она изредка угождала в эту ловушку, так что умереть от жажды или голода было проще простого. Тревога уверенной поступью подкралась к сердцу Элирейн. Эли думала, какой же зверь мог оставить такой погром после себя? Это точно какое-то магическое существо. Обычное на такое не способно… Оно враждебное? Может, ранено и ему нужна помощь? Но дядя Джом говорил, что опаснее самки с детенышами может быть только раненное и загнанное в угол животное. Тогда точно не стоит лезть к нему… но до чего же хочется взглянуть! Хотя бы одним глазком! Раздался ужасающий рев. Во рту пересохло. Однозначно нужно уходить. Это нечто определенно огромное и опасное. Страшно. А вдруг это ее единственный удачный случай увидеть нечто необычное в жизни? Ведь она живет в деревне, где все стабильно одинаково изо дня в день, а тут такой шанс! Но разве этот миг стоит того, чтобы рисковать жизнью? Тем более неизвестно, кто все-таки угодил в овраг. Эли обернулась: освещенная теплыми лучами солнца тропинка вела обратно к дому, плавно извиваясь. Где-то меж просветов виднелись порхающие с ветки на ветку силуэты птиц, они что-то оживленно щебетали, затем девочка посмотрела вперед: переломленные у самого основания деревья нагромождались друг на друга, обнажая свой оскал из кривых корней. Все в Элирейн кричало о том, что нужно вернуться обратно домой, но тень азарта не покидала ее. Где-то в самом низу, под роем переплетающихся ветвей, слышался жалостливый писк раненных птенцов. Над ними, наворачивая круги, вились их родители, которые не прекращали галдеть. У Элирейн ком встал в горле от этого душераздирающего хора. Вот что это был за шум, который не унимался ни на секунду... С распахнутыми от смятения глазами она подошла к одному из упавших деревьев. В океане листвы было не видно сломанных гнезд и их маленьких жителей, лишь отчаянные крики боли, которые хотелось поскорее заглушить. Когда девочка попытались пробраться сквозь ветки, на нее пикировала с яростной трелью одна из птиц, вслед за ней последовали остальные пернатые. Они свирепо царапали девочку, вонзая свои когти в ее плоть. Элирейн завопила от боли. Она уже тысячу раз успела пожалеть о том, что решила улизнуть из дома сегодня. И чего ей дома не сиделось? Надо ж было так влипнуть! Снова на лес обрушился громогласный рев. Все птицы в одночасье разлетелись. Нависла давящая тишина, словно этот крик убил все живое вокруг. У Элирейн зашевелились волосы на затылке. Где-то из-за спины Эли услышала шаги, стремящиеся прямо на нее. А затем что-то с шелестом скользнуло и прижалось к ее спине. Она хотела было закричать, однако ее крик так и не пронзил воздух затаившегося леса.