— Дом, это то место, где мы вместе.

Дом — это то место, где мы вместе.

— Итэр

***

      Таким было представление Итэра о доме. Неважно где, неважно в каком возрасте или при каких обстоятельствах. Его дом будет везде, пока Люмин, его горячо любимая сестра, будет с ним.       Но что же для Люмин значит дом?

***

      В Чайнике Безмятежности всегда было весело и шумно, ведь никто в этом доме не любил тишину и скуку.       Но сегодня была гробовая тишина. Никто не нарушал её, занимаясь своими делами. С самого утра не было слышно криков Янь Фэй, которой не дали поспать Альбедо и Сахароза, проводившие очередной неудавшийся эксперимент, закончившийся взрывом недавно купленных пробирок. Следом не было недовольного ворчания Сяо, направляющегося на кухню, чтобы полакомиться Тофу.       Днём не было ругани Сяо и Чжун Ли по поводу того, что второй тратит деньги Тартальи на всякую ненужную чушь. За этим всем наблюдал сам предвестник Фатуи, а также и Дайнслейф, которым потом приходится растаскивать в стороны Гео Архонта и одного из Адептов.       Вечером также было тихо. Янь Фэй не бегала по прилавкам в поисках соли и перца, которые закончились в самый неподходящий момент. Тарталья не готовил его особое блюдо — суп с морепродуктами. А Сахароза с Альбедо не ходили по Ли Юэ в поисках новых пробирок для опытов. Деньги им даёт, конечно, Тарталья. Он уже привык к этому, так что не особо заморачивался, что у него берут деньги.       Тишина могла продлиться до следующего дня, но Люмин в этот день было неспокойно.       Молодая путешественница сидела на полу, положив свои худенькие ручки на кровать и уткнувшись носиком в кремового цвета покрывало. Недавняя встреча с братом выбила Люмин из колеи. Девушка никак не могла свыкнуться с той мыслью, что её брат является принцем Бездны. Это заставляло плакать от безысходности. Её брат всегда, если решал какой-то вопрос или разбирался с какой-то проблемой, то всегда принимал окончательное решение. Из-за этого Люмин думала, что уже не сможет вырвать Итэра из рук Бездны. Но она верила, пусть даже и слабо, что у неё получиться спасти своего брата, и что он слышит и пусть мысленно, но поддержит как он всегда и делал.       Та через слезы вспоминает всё, через что прошла. Ведь девушка знала, что скоро будет тот самый решающий финал.       То начало путешествия: красивый и великий Мондшадт, следом Ли Юэ и праздники ; холодный, но ужасно красивый Драконий хребет; Инадзума, в которой она чуть не лишилась жизни из-за интереса Баал понять, как путешественница использует силы элементов; Сумеру и смерть Лизы; прекрасный и изящный Фонтейн и огненные пейзажи Натлана. Осталась лишь Снежная, в которую она пойдет, скорее всего, под руководством Чайльда. Может быть, хвостиком пойдет и Скарамучча, если вдруг тот захочет.       Её плач было слышно в каждом уголке Чайника Безмятежности, поэтому у её комнаты резко появилась толпа из обеспокоенных друзей. Один Тарталья остался на кухне, чтобы продолжить готовить суп. Но, как назло, он не смог найти баночку с солью, так что Янь Фэй, извинившись, убежала к немного недовольному предвестнику Фатуи.       В комнату к Люмин решились зайти только Сяо, Дайнслейф и Казуха, чудом оставшийся в живых после похода вместе с девушкой на Инадзуму. Сяо встал возле двери, скрестив руки на груди и наблюдая, как Хранителем Ветви подходит к Люмин, всё ещё подрагивающей после маленького срыва.       Каэдэхара сел возле камина в противоположном углу комнаты, кидая обеспокоенный взгляд на девушку, которую уже пытался успокоить Дайнслейф, поглаживая Путешественницу по спине. Всхлипы потихоньку начали становиться всё тише и тише, пока вообще не прекратились.       — Я тебя прекрасно понимаю, — начал голубоглазый, уже аккуратно поглаживая девушку по мягким и густым волосам. Они словно отливали золотом на солнце.       — Пережить предательство дорого тебе человека очень тяжело, — Дайнслейф повернул свою голову к окну, смотря на красивейший закат в плавучем обители. Дальше повисло молчание, которое продлилось минуту, прежде чем его нарушил Казуха.       — Особенно повидав столько всего. С твоих рассказов я понял, что твоя жизнь и так не сахар, но даже такая потеря может сделать тебя сильнее. Просто нужно немного подождать, чтобы достать из неё ту самую часть, которая тебе поможет в будущих битвах, — Казуха и в правду слушал то, что говорил Дайнслейф и опирался на то, что дала знать ему о себе Путешественница.       Люмин, всё ещё шмыгая носом, слушала их и слабо улыбалась. Она очень рада, что смогла встретить таких хороших людей во время своих путешествий.       Снова наступила тишина. Дайнслейф всё ещё поглаживал девушку по волосам; Адепт наблюдал за этими двумя, хмурясь ещё сильнее, по сравнению с тем, какой хмурый он ходит каждый день; Казуха смотрел в окно, наслаждаясь закатом, но также прислушиваясь к Люмин, не заплакала ли та снова.       Спустя пару минут этой давящей на всех тишины Путешественница наконец заговорила хриплым и дрожащим голосом.       — Спасибо, ребят... — она подняла голову, из-за чего Хранителю Ветви пришлось убрать руку с волос девушки, хотя не хотелось от слова совсем. У Люмин были очень мягкий волосы, в которые хотелось зарыться руками и гладить-гладить и ещё раз гладить.       После благодарности Искательницы Приключений последовала тишина. Она уже более-менее успокоилась, поэтому Дайнслейф и Сяо решили покинуть комнату, оставив Люмин под присмотром Казухи. За довольно короткий промежуток времени Путешественница и Каэдэхара нашли общий язык и часто веселились вместе. Они доверяли друг другу, будто общались всю жизнь.       После ухода Хранителя Ветви и Адепта прошло не так много времени, как послышался тихий стук в дверь и голос с коридора:       — Можно войти?       Инадзумец и девушка переглянулись, словно обмениваясь ответами телепатически, кивнули друг другу, и Казуха ответил, что Тарталья может входить.       В комнату вошёл Чайльд, держа в руках поднос с чашками, наполненными ягодным чаем с ромашками, и тарелкой с разными сладостями. На подносе было пять чашек, но так как Сяо и Дайнслейф покинули комнату, то две кружки остались стоять нетронутыми.       Предвестник Фатуи садится в одно из кресел с чашкой в руках, перед этим поставив поднос на кофейный столик, стоящий возле камина. Казуха взял в руки одну чашку и, встав с нагретого места, подал ароматный чай девушке. Люмин приняла напиток, в благодарность легонько кивая. Парень улыбнулся ей, потрепал по волосам, словно старший брат, и вернулся на своё место.       — Как ты, Люмин ? — Чайльд смотрит на девушку с беспокойством в глазах. В отличие от того же Сяо он не пытался скрывать беспокойство за дорогих его сердцу людей.       — Уже хорошо, спасибо, что спросил, — На лице Путешественницы появилась улыбка. Хоть она и не выглядела как фальшивая, но на душе у молодой девушки всё ещё было неспокойно и тревожно, а мысли в голове заменяли одну за другой, словно ветер, разносящий семена одуванчиков по полям, путаясь.       — Ну и хорошо, — Тарталья улыбается в ответ, отпивая немного горячего чая. От него прямо так и пахнет ромашкой, а кисло-сладкие ягоды вместе с корицей придают ему особый пряный вкус. Такой чай не делают в ресторанах Ли Юэ или же в таверне Монштада.       — Я бы хотел поговорить с вами про приближающийся поход в Снежную...