Завтра было вчера

Кровавые лучи рассвета медленно растягивались по всему дворику, окрашивая и без того потрепанную общину в багряный цвет. Тут и там сновали измученные люди, отхаркивая из легких остатки горького дыма. Отдельно от всех сидели только раненые, точно прокаженные. Никто и не думал так бесчеловечно прогонять их, они сами решили отдалиться, словно чувствуя на себе липкие опасливые взгляды других жителей. А может, хотели побыть наедине, собраться с мыслями и вспомнить напоследок всех тех, кого они любили, прежде чем неотвратимая рука смерти опуститься им на плечи. В воздухе по-прежнему стоял запах пороха и гари. Казалось, весь кислород на много миль вокруг пропитался этой отравой и теперь будет долго напоминать об этом человечеству, прожигая им ноздри едким запахом. Мимо двое человек протащили по чёрной траве очередной труп. Рик бросил беглый взгляд, но тут же отвернулся. Рабочий. Как бы они не старались стрелять в воздух или по ногам, отпугивая противника, минимизировать потери — не значит исключить. Поэтому единственное, что могли сделать хиллтоповцы и александрийцы, так это достойно похоронить несчастных. По этому поводу тоже возникли споры, мало кто горел желанием хоронить врагов рядом со своими любимыми, но сошлись и на том, что тела Спасителей будут сожжены, а рабочих — похоронены за пределами лагеря. Такой вариант устраивал всех. Впереди Рик заметил интересную картину. На ступеньках бывшего музея сидел Мерл с разбитым носом — последствия рукопашной схватки с одним из Спасителей -, а над ним, вооружившись ваткой и перекисью, точно коршун кружила Эшли, медсестра недавно присоединившаяся к Хиллтопу, и всё пыталась принудительно оказать помощь. — Да успокойся, женщина! — небрежно рявкнул Мерл, прикрывая нос ладонью. — Это всего лишь царапина. Во привязалась-то! — Царапина? — возмущенно переспросила Эшли, откинув свои кудрявые блондинистые волосы за спину и уперев руки в боки. — А если перелом? А если рана загноится и нос отвалится? Такого красавчика, конечно, вряд ли что испортит, но всё же, — добавила она и улыбнулась. На секунду Мерл растерянно замолчал, захлопав глазами. Кажется, до него только сейчас дошло, что всё это время женщина не «донимала его всякой ерундой», а пыталась тонко проявить симпатию. Но с Мерлом лучше сразу — не в бровь, а в глаз. Мужчина заметно стушевался, хоть и попытался удержать брутальную мину. — Ну ладно, можешь и сама убедиться, что здоровье у меня хоть куда. Я рассказывал, как однажды выбил половину зубов одному генералу своей головой? Эшли улыбнулась и покачала головой. — Уж я бы запомнила. Мерл, явно довольный собой, чуть подвинулся, приглашая женщину сесть рядом. Рик невольно улыбнулся, глядя на эту парочку. «Хоть у кого-то всё хорошо» — подумал Граймс, проходя мимо. Чуть поодаль от музея прямо на траве сидели Дэрил и Хейзел. Успехом брата младший Диксон похвастаться явно не мог. Они о чем-то разговаривали, но девушка держалась довольно холодно. Дэрил попытался взять её за руку, но Хейзел не позволила, недовольно поджав губы. Видимо, ещё злится за случай со Святилищем. В этом Рик не мог её винить, он и сам был в бешенстве, когда узнал, что натворили друзья, пока он рисковал жизнью, ища помощи у Мусорщиков. Однако останавливаться Рик не стал, пусть сами разбираются в своих отношениях. Сам же Граймс направлялся к деревянным крестам на заднем дворике Хиллтопа. На самом деле, весьма удачное место для кладбища. Даже лучше, чем то, что было у них в Александрии. Вокруг нависают густые кроны деревьев, создавая идеальную тень и прохладу, а от огорода, расположенного неподалеку, всегда доносится запах свежих помидоров и каких-то цветов, которые местные выращивают для радости глаз. Поэтому если закрыть глаза и прислушаться к шелесту листьев, к тонкому аромату зелени, то можно представить, что он снова на той ферме, стоит и держит за руку маленького Карла, ведя его по широкой тропинке вдоль коровьего пастбища, где эти большие, но дружелюбные животные мерно жуют травку, да размахивают своими хлыстами-хвостами. При одном только воспоминании о том далеком солнечном дне, о маленьком, таком счастливом и таком живом Карле в груди сдавило от распирающей боли, а глаза защипало. Рик остановился перед одним из крестов, где лежали свежие, но уже чуть подвядшие цветы. — Привет, сынок, — едва слышно прошептал Рик. Это уже стало своеобразной традицией. Да, немного больной и болезненной, но пусть тогда кто-нибудь выдаст методичку о том, как нужно проживать горе, ибо другого варианта Рик для себя найти не смог. Только эти разговоры без ответа помогали ему не сорваться окончательно. — Хотел бы я сказать, что мы справились, что теперь всё будет хорошо, но… Какой смысл лгать, да? — обессиленно усмехнулся Рик, но тут же замолчал. Нахмурился. — Мы потеряли стольких хороших людей. Саша, Гленн, Абрахам, Дениз. Много, очень много кто ещё погиб. Я всё спрашиваю себя иногда: «Неужели этого недостаточно? Неужели мы должны потерять ещё кого-то, чтобы наконец просто жить, свободно и без всякого насилия?». Рик судорожно вздохнул и остановился. Свинцовый ком переполз из груди в самое горло, не позволив словам продолжиться. Рик выдохнул. Сквозь густые ветви деревьев уже начал пробиваться слабый утренний свет, мягко отсвечивая и прыгая по колышущимся листьям. Жизнь продолжается и всегда будет продолжаться. Неважно, как бы сильно тебе хотелось взять паузу или передышку, дни будут сменять друг друга, как и времена года, неуклонно идущие только вперёд. Рик взъерошил свои местами поседевшие волосы и продолжил: — Но знаешь что? После того, как я потерял тебя, это… Это словно дало мне пощечину. Нельзя останавливаться. Нельзя давать слабину и жалеть себя. Для этого обязательно будет время, но позже. Сейчас же мы должны закончить начатое и покончить со Спасителями. — Рик замялся на секунду, пыл его поутих, и мужчина добавил совсем тихо: — Но ты был прав, Карл. Победить — не значит уничтожить, победить — значит одолеть врага, сохранив человечность. Так мы и поступим. Глаза снова защипало. Рик наспех смахнул подступающую слезу. Всё же как бы он ни пытался отвлечь себя делом, пространными речами и другими хлопотами, эта боль, едкая и всепоглощающая, никуда не делась. Да и навряд ли с ней вообще можно бороться. Рик развернулся, намереваясь вернуться к людям, как вдруг столкнулся с сочувствующим взглядом. Хейзел. Девушка стояла неподалеку, как бы давая понять, что она ждёт именно его, но и позволяя мужчине побыть в вакууме своего горя. Рик прочистил горло и невольно расправил плечи. — Что-то случилось? — нарочито холодным тоном спросил мужчина. Однако Хейзел нисколько не смутила его интонация. Девушка покачала головой и, словно получив наконец разрешение подойти ближе, расцепила руки из-за спины. Она принесла цветы. Голубые незабудки, что цветут за забором возле Хиллтопа. Даже не глядя на самого Граймса, Хейзел подошла и положила цветы на могилку. Аккуратно и с некой трепетностью возложила их рядом с теми цветами, что прошлым вечером принес сам Рик. Мужчина настороженно следил за каждым её действием. — Я лишь хотела сказать, что мне очень жаль, — тихо отозвалась девушка, обращаясь скорее к могиле, чем к мужчине. Рик заметно смягчился, почувствовав укол совести. Он-то всё избегал, сторонился её, считая едва ли не таким же чудовищем, как Ниган, а Хейзел с такой неподдельной болью в глазах смотрит на крест на могиле его сына. Искренне сочувствует. — Спасибо, — так же тихо, словно боясь, что их могут услышать, ответил Рик. Хейзел помолчала ещё немного, глядя на сколоченные деревяшки и думая о чем-то своем, а затем слабо улыбнулась, взглянув наконец на мужчину. — Знаешь, мы с Карлом познакомились ещё в Атланте. Он был таким маленьким. Совсем ещё ребёнок. Резвый, розовощекий. Но уже тогда он был сыном своего отца, — Хейзел неуверенно усмехнулась, будто эти воспоминания отзывались у неё болью. — Помню, Карл просил научить его убивать ходячих, чтобы защищать себя и маму. Тогда я удивлялась, откуда в ребёнке столько силы и непоколебимой решительности, а теперь вижу. Рик слабо рассмеялся, чувствуя как подступающие слёзы вновь терзают его изнутри. Да, именно таким был его Карл. Смелый, любящий, отважный. Но в отличие от отца, мальчик смог сохранить кое-что более ценное, чему теперь пытался вновь обучиться и сам Рик — милосердие. Граймс посмотрел на девушку и улыбнулся, словно позабыв, что ещё совсем недавно он был готов бросить её в клетку вместе с Ниганом. — Первое время, когда я нашёл свою семью, Карл часто рассказывал мне о девушке с очень красивым голосом, которая пела вечерами у костра. А я всё гадал, встретим ли мы эту девушку ещё. Именно поэтому, встретив Хейзел в рядах Спасителей, Рик ещё долгое время не мог поверить, что тот человек, та милая девушка с улыбкой на губах и песнями в душе, о которой рассказывали Карл и Дэрил, превратилась в жестокого убийцу, в точности копирующего повадки и интонации их злейшего врага. Но сейчас, когда Хейзел фыркнула и рассмеялась, смущённо спрятав лицо за волосами, он увидел в ней ту самую девчонку, от которой осталась лишь тень. И всё же Рик слабо улыбнулся, впервые взглянув на девушку с неподдельной теплотой. — Знаешь, Хейзел, и всё же я рад, что ты с нами. Хейзел подняла на мужчину удивленный взгляд и удивилась ещё сильнее, когда увидела протянутую ладонь. На секунду девушка заколебалась. Неужели так всё просто? Если уж она и Рик смогут простить и принять друг друга, то, может, и для Спасителей ещё не всё потеряно? Хейзел улыбнулась и пожала мужчине руку. Давно пора зарыть топор войны, да так, чтобы больше никто не мог его выкопать.

***

— Что ты, мать твою, только что ляпнул? — оскалился Джек, так и замерев в пол-оборота. Крэг бросил умоляющий взгляд на Саймона, но мужчина даже не следил за бушующей в комнате бурей. «Пусть мальчик развлекается, ему нужно выплеснуть эмоции» — так рассудил Саймон, продолжая со скучающим видом выводить ногтем незамысловатые узоры по столешнице. Прямо у ног Крэга лежало бездыханное тело другого Спасителя. Кажется, этого мальчишку звали Френк. Но сейчас на месте его когда-то миловидного лица царила неразборчивая кровавая жижа, а разбитая чашка и торчащий из головы поднос говорили о том, что чай был слишком холодный. Мужчина тяжело сглотнул, чувствуя как по спине крупным градом скатилась капля ледяного пота. Поднять глаз он не решился. — М-мне очень жаль, сэр, н-но Юджин просил передать, что к завтрашнему дню они не успеют изготовить две сотни патронов. Джек медленно сжал кулаки, уже полностью обернувшись и глядя на Спасителя с хищным прищуром. — А мне плевать! — сквозь сжатые зубы процедил он. — Передай этому гребаному умнику, что если патронов не будет, я лично откручу его сраную башку и повешу на забор. Ты понял меня? Крэг активно закивал, однако неожиданно раздался невероятно спокойный голос Саймона, к которому тут же оказались приклеены все взгляды. — Один день. Передай Юджину, что у него есть один дополнительный день, — вкрадчиво отозвался Саймон, продолжая скучающе водить пальцем по столу за тем местом, где когда-то сидел и сам Ниган. — Но если к послезавтра план не будет выполнен… — Саймон лениво махнул рукой в сторону своего напарника, как бы говоря: «Будет так, как сказал мальчишка». — Можешь идти, Крэг. Спаситель не стал испытывать судьбу и, благодарно кивнув, поспешно покинул кабинет. Ещё несколько секунд в зале висела напряженная тишина. Саймон буквально чувствовал на себе прожигающий взгляд Джека, но никак не реагировал на это. Наконец парень не выдержал. — Какого чёрта, Саймон? Мы не можем ждать! Сколько… Саймон с такой резкостью и с такой силой ударил ладонью по столу, что Джек вздрогнул и замолчал на полуслове. — Заткнись и сядь, — холодно отчеканил Саймон. Джек не стал колебаться и подчинился. Всю его ярость потушило, точно на парня вылили ведро ледяной воды. Джек сел напротив и пристыженно склонил голову, сцепив руки в замок под столом. Саймон кивнул, довольный результатом. — Отлично. Слушай, я понимаю, что тебе сейчас нелегко и, думаю, если я скажу, что с этой девчонкой давно надо было разобраться, лучше тебе не станет. Поэтому мой тебе совет, Джек: займись чем-нибудь полезным. Уж не знаю, съезди куда-нибудь проветриться на денёк, поброди по лесу, выплесни гнев на ходячих… — Саймон неопределенно махнул рукой, пытаясь придумать что-нибудь ещё. — В общем, найди себе дело. Кроша головы нашим людям, ты не поможешь ни себе, ни нашему общему делу, ясно? Джек слушал внимательно. И хоть на лбу его пролегла морщинка недовольства, было очевидно, что спорить парень не собирается. Джек согласно кивнул. Саймон поднялся со своего места, устало вздохнув. Мужчина подошёл к напарнику и похлопал его по плечу. — Тогда давай, иди развлекайся. Чтобы до завтра я тебя тут не видел, — в шутку пригрозил Саймон указательным пальцем и рассмеялся. Джек лишь снова кивнул, точно те игрушки-болванчики, что раньше стояли в машинах и бессмысленно трясли головами, отзываясь на каждое движение автомобиля. Однако что-то в его лице говорило, что он и правда задумался над словами босса. Саймон подождал ещё несколько секунд, а затем добавил уже с раздражением: — Ну всё, на выход. У меня ещё куча работы. Джек молча поднялся и вышел из кабинета, как будто за эти несколько секунд в его голове окончательно созрел план. Саймон проводил юношу взглядом, а затем покачал головой. «Такой молодой, а уже такие проблемы с башкой» — подумал мужчина и, вздохнув, вернулся на своё место. А Джек и правда прислушался к его словам. «Съезди куда-нибудь… Съезди куда-нибудь…» — эти слова прочно засели в голове и теперь отстукивали эхом метронома, выжидая пока их осмыслят. И Джек наконец понял, что это значит. Отцепив рацию от ремня, Джек настроился на нужную волну и зажал кнопку. — Мико, приём. В ответ послышались радиопомехи. Когда Джек уже собрался повторить сообщение, рация вдруг заговорила. — Приём, я на связи, — отозвался чуть искажённый голос Мико. Джек невольно расплылся в улыбке. — Отлично. Собери нашу маленькую команду и ждите меня внизу. Встречаемся у машины. Есть одно дельце. — Принято, босс. Джек уже собрался было убрать рацию, как вовремя вспомнил кое-что. — И, Мико, возьмите с собой верёвку. На том конце провода послышалось затянутое молчание удивление. Скорее всего, Мико в этот момент непонимающе переглянулся со своей сестрой. — Верёвку? Как много? — неуверенно спросил парень. — Ну, чем больше, тем надежнее, не так ли? — усмехнулся Джек. Молчание продлилось ещё дольше. — Ладно. Ладно, будет сделано, босс, — поспешно ответил Мико, лишь бы больше не гадать, зачем на задании им может пригодиться верёвка. Джек убрал рацию и улыбнулся, довольный собой. В одном Саймон оказался прав. Настало время развлечься.

***

Из-за недавних перебоев в работе электричества, телевизор по-прежнему не работал, но отказаться от привычки Джед не смог. А потому мужчина всё равно устроился в любимом просиженном кресле с пачкой чипсов. Только свет выключил, чтобы не пялиться на собственное отражение в чёрном экране спящего ящика. В скором времени Джед окончательно расслабился, развалившись в кресле. В коридоре мерно гудела лампа, чей приглушенный звук, если поднапрячь фантазию, напоминал стрекотание сверчков по вечерам. А царящая в комнате темнота лишь сильнее обволакивала, так и манила закрыть глаза и поддаться сладостной тягучести в мышцах. Джед и правда почти уснул с открытой пачкой чипсов на коленках, как вдруг дверь в комнату резко распахнулась, едва не вылетев из петель от такой неожиданности. Джед подскочил, успел схватить пачку, но несколько сырных чипсин всё равно упали на пол. Влетевшая в комнату Регина уже вовсю шарила по стене в поисках выключателя. Завидев женщину, Джед выдохнул с облегчением и плюхнулся обратно в кресло. — Ты что, совсем с ума сошла? А если бы я тут голый сидел? Регина пропустила замечание мимо ушей и, нащупав наконец выключатель, включила свет. Джед недовольно зашипел, щурясь и прикрываясь ладонью от ярких ламп. Женщина же подошла к креслу и резким движением выбила пачку дряни из рук мужчины. Джед и сделать ничего не успел, лишь удивленно проводив взглядом рассыпавшиеся по полу чипсы. — Эй! Ты чего творишь? Это последние! Регина нахмурилась сильнее, её тонкие губы превратились и вовсе в белесую полоску. Подняв вверх ладонь, женщина отвесила хорошую оплеуху, да с такой самоотдачей, что у Джеда в ушах зазвенело. — Ладно-ладно, всё, я слушаю! — поднял руки в безоружном жесте Джед, всё ещё пытаясь собрать плывущую картинку перед глазами. Регина устало вздохнула и запустила пятерню в волосы, взъерошив и без того не лучшую укладку. — Саймон совсем рехнулся, с ним нужно что-то делать. Джед не удержал смешок. — Я думал, мы это в прошлый раз обсудили. Регина сверкнула глазами и вновь занесла ладонь. Джед только и успел вскочить с кресла и отпрыгнуть. — Так, давай-ка без рукоприкладства, ладно? Говори словами, Джонс, через рот! Регина снова вздохнула, пристыженно опустив глаза. — Прости, просто… Меня так всё это бесит! И Саймон с его садистскими наклонностями, и то, что Ниган пропал, и… Такой бардак! Без Нигана это место загибается прямо у нас на глазах! — в отчаянии воскликнула Регина. Голос её сорвался, и женщина замолчала, обняв себя руками. Только тогда Джед понял, насколько всё плохо. Мужчина несколько помолчал, собираясь с мыслями. — Что он опять задумал? Регина поёжилась, будто одна только мысль об этом вызывала у неё практически физический дискомфорт. — Рабочие. Опять, — только и смогла выдавить она из себя. Джед понимающе кивнул. Щека по-прежнему горела, да и, наверняка, ещё некоторое время красный след ладони будет висеть на его лице знаменем позора, зато помогло. Теперь утраченные чипсы волновали мужчину в последнюю очередь. — Он снова хочет пустить их как пушечное мясо? Регина кивнула, едва сдерживая слёзы. — От него нужно избавиться, Джед! — прошипела женщина, болезненно поморщившись. — Он всех нас погубит. Джед немного помолчал, обдумывая её слова. — Я так полагаю, план у тебя уже есть? Они встретились взглядами. Джед с трудом сдержался, чтобы не заключить женщину в объятия. В её серых и всегда холодных, как сталь, глазах застыло столько боли, страха и беспомощности, точно ребёнок, провалившийся под лёд, который видит свет, видит столпившихся вокруг людей, но никак не может выплыть наружу. Такой Джед ещё ни разу её не видел. — Есть, но мне нужна твоя помощь, — тихо отозвалась Регина, прижимая руки к сердцу. — Я не справлюсь одна, да и теперь рабочие под твоим контролем. Но, прошу, если я хоть что-то для тебя значу… Регина сделала неуверенный шаг вперёд, но тут же остановилась. Джед сам преодолел разделявшее их пространство и положил чистую ладонь на плечо женщины, со всей трепетной заботой, на которую он только был способен, взглянув ей в глаза. — Регина, я с тобой. Как бы мне не хотелось играть в командира, я тебя не брошу, — со слабой улыбкой отозвался Джед. Регина улыбнулась в ответ. Задумалась на секунду. А потом приподнялась на носочках и прижалась своими губами к его губам. Джед забыл как дышать. Они как-то целовались, но то было по пьяни, а за попытку повторить на трезвую голову Джед потом получил оплеуху посильнее сегодняшней. И тут нате… Джед наспех вытер правую ладонь об джинсы, стряхнув крошки от чипсов, и обеими руками обнял Регину, прижимая любимую женщину ещё ближе к себе. Неожиданно Регина чуть отстранилась и прошептала ему на ухо: — Я уже говорила с Арат и Лаурой, они помогут убедить остальных. Джед недовольно вздохнул и сам вновь потянулся к таким желанным губам. Вечно они говорят только о работе, пусть хоть раз что-то будет и о нём. Регина не стала сопротивляться, со всей нежностью отвечая на поцелуй.

***

В напряженном ожидании время тянулось до неприличия медленно. Каждая секунда, отзывающаяся мерным стуком старинных напольных часов, напоминала скользящее лезвие по натянутым струнам нерв. Мерл продолжал мерить помещение шагами. Казалось, ещё чуть-чуть и ковёр под его ногами начнёт дымиться. Мерл остановился. Взглянул на часы. Нахмурился. — О чём можно так долго трындеть с этим уебком? Дэрил сидел на диване, забравшись прямо в ботинках. Если бы только Грегори, этот старый пердун, увидел такую картину на его любимом диване с подушками, привезенными прямиком из Венеции, как он любил вопить, то его непременно бы хватил удар. Первое время эта мысль веселила Дэрила, но чем дольше от Грегори не было вестей, тем сильнее ему становилось всё равно, что подумает мерзкий предатель. — Если бы ты не возникал, мы бы тоже могли послушать, — равнодушно отозвался Дэрил, накручивая на палец кисточку одной из подушек. Мерл одарил брата презрительным прищуром. — Вот только не строй из себя великого мученика. Выгнали меня, ты просто следом попёрся. Мерл продолжил ходить взад-вперёд, заломив руки за спину. Дэрил бы и хотел что-то ответить, фыркнуть в ответ, хотя бы для проформы, но вспомнив из-за чего брата пришлось увести, не смог сдержать улыбки. «Отсоси — потом проси!» — именно так крикнул Мерл, выхватив у Рика рацию, когда Саймон предложил встретиться для обсуждения перемирия. Однако в отличие от младшего, что выглядел весьма расслабленным в преддверии финальной битвы, Мерл места себе не находил. И это казалось Дэрилу ещё более удивительным, чем идиотский план Спасителей. — Я вообще не понимаю на кой хер мы должны идти на встречу, где нас наверняка попытаются убить, — вновь заговорил Мерл, продолжая наворачивать круги. — Зря мы два дня штаны просиживали! Надо было напасть, пока они этого не ожидали! — И что? — мрачно усмехнулся Дэрил. — Если бы мы напали, у Спасителей был бы только лишний повод ненавидеть нас даже после смерти Саймона. Мерл раздраженно фыркнул и закатил глаза. — Нет, ну, а так они нам ковровую дорожку расстелят и осыпят лепестками роз, ты совершенно прав. Старший Диксон остановился и взглянул на дверь гостиной, из которой его так бесцеремонно выставили. Там, за двойными дверями, собрались почти все. Собрались и слушали, о чём же в итоге договорятся Рик и Саймон. А им придётся узнать обо всём постфактум. — Хейзел сказала, что в Святилище люди тоже не в восторге от Саймона, — запоздало ответил Дэрил. — Без обид, Дэрилина, но Хейзел сейчас не первый человек в Святилище, — отозвался Мерл и, вздохнув, подошёл к столику, на котором оставил рацию. — Ладно, будем надеяться на гребаное чудо и кучку психов, которые, дай бог, поднимут бунт. С этими словами Мерл проверил рабочее состояние рации и пристегнул её на шлёвку своих джинс. Это не ускользнуло от внимания Дэрила. — Это зачем? Мерл бросил на брата косой взгляд, но тут же отвернулся, сделав вид, что его что-то заинтересовало в другом конце комнаты. — Яйца чесать. Ведь именно так люди пользуются рацией, верно? Дэрил быстро прикинул что к чему и не смог сдержать ехидной ухмылки на лице. — Собираешься держать связь с Эшли? Мерл тут же обернулся. — Во-первых, пошёл нахуй, — отчеканил мужчина, наставив на улыбающегося брата указательный палец. — Во-вторых, кто бы говорил. Ну и… — Мерл замялся на секунду, то ли сбившись со счёту, то ли потеряв мысль, но вскоре махнул рукой. — Да мало ли врач потребуется. От вашего индуса мало толку. Мерл поспешно отвернулся, а Дэрил покачал головой, беззвучно рассмеявшись. Дело было явно не в том, что этот новенький, Сиддик, вызывал вопросы своей компетенцией, но в одном Мерл прав: не Дэрилу его осуждать. Наконец двери гостиной распахнулись. Братья так и замерли, в ожидании глядя на лидера общины. Рик выглядел несколько уставшим, однако во взгляде его стояла непоколебимая решительность. За его спиной виднелись встревоженные лица остальных. — Пора выдвигаться, — объявил Граймс, поочередно посмотрев на каждого из Диксонов.

***

Еловые иголки тихо поскрипывали под ногами, приглушая собой шаги с полсотни человек. Большая часть группы шла впереди, за Риком, Мишонн, Мэгги и Королем, которые вели за собой колонну. Хейзел же досталась роль замыкающего, но она всё не могла понять: то ли для того, чтобы поменьше людей пересекалось с ней, снижая риски конфликта, то ли от большого доверия. Идущий рядом Дэрил мягко толкнул девушку плечом, вырвав её из тягостных мыслей. Хейзел едва заметно вздрогнула. — Ты чего? Волнуешься? В ту же секунду стало ясно, что «волнуешься» слишком мягкое слово по отношению к тому, что творилось на душе у девушки. Хейзел поджала губы и вновь отвела взгляд. На лице её застыла мрачная тень. — Предчувствие у меня нехорошее, — отозвалась Хейзел и неопределенно дёрнула плечом. — Что, если всё пойдет не по плану? Саймон тот ещё псих. На некоторое время Дэрил замолчал, задумчиво покусывая губу, но затем снова посмотрел на девушку и слабо улыбнулся. — А мне наоборот кажется, что всё пройдет отлично. Хейзел взглянула на мужчину и неуверенно улыбнулась в ответ. — Правда? Дэрил кивнул. — Тоже чутье подсказывает. — Что ж, тогда доверимся твоему охотничьему чутью, — ответила Хейзел, с улыбкой покосившись на мужчину. Что-то в её взгляде и правда смягчилось, и Дэрил решил предпринять смелую попытку. Мужчина протянул руку и осторожно коснулся ладони девушки. Хейзел улыбнулась и не стала сопротивляться. Тогда Дэрил уже смелее взял девушку за руку, переплетя их пальцы. Всегда спокойнее, когда родной человек рядом. Вдруг откуда-то из глубинки леса послышался свист. От этого звука Хейзел невольно остановилась. Кровь внутри оледенела. Свист повторился. Такой протяжный, играющий, насмешливый… Этим свистом Спасители временами пересвистывались между собой, но чаще всего так загоняли жертву. Дэрил замер рядом, в точности как Хейзел вглядываясь и изучая притихший лес. Теперь появилось неотвратимое ощущение, что за ними наблюдают. И наблюдали всё это время. Кто-то шёл прямо по пятам, скрываясь во тьме еловых веток и среди густых зарослей кустов. Остаётся только вопрос: это Спасители или кто-то один? Остальная часть группы продолжила идти, ничего не услышав, и только Мерл заметил, что его брат отстал. — Хэй! — окликнул он парочку. — Вы чего там встали? Однако никто из них даже не обернулся в его сторону. Широкая еловая лапа чуть качнулась. Хейзел высвободила свою ладонь и, чуть прищурившись, сделала шаг вперёд. Из-за широкого ствола дерева показалось знакомое бледное лицо. Джек помахал рукой. Улыбнувшись, парень резко бросился бежать обратно в чащу леса. Не сказав ни слова, Хейзел, точно загипнотизированная, рванула следом. Дэрил попытался остановить, окликнуть девушку, но она уже не слышала его, пустившись в странную погоню. Поколебавшись с секунду, Дэрил попытался двинуться следом, но чья-то крепкая рука тут же схватила его под локоть. Мерл покачал головой. — Оставь её. Она сильная девочка, уж с одним кретином Хейз точно справится. Или ты не доверяешь ей? Дэрил обиженно вырвал свою руку. — Я не доверяю этому мудаку. Заметив, что Мерл собирается идти с ним, Дэрил добавил: — Нет! Иди с группой, мы справимся! С этими словами Дэрил бросился в чащу, где недавно скрылась и Хейзел. Мерл задумчиво почесал подбородок, глядя в темень леса. С одной стороны, братишка, наверное, прав, но с другой… — Ну, конечно. Справятся они, сраный умный, — фыркнул Мерл и направился следом за братом.

***

Прежде чем выйти на солнечную поляну, Рик жестом приказал группе остановиться. Мужчина взглянул на часы. У них ещё полчаса до назначенной встречи. Саймон очень убедительно заливал о том, как они тоже устали нести потери, устали от бесконечной борьбы, и даже предложил сойтись на том, что, если Ниган останется в Хиллтопе, то они могут заключить перемирие. Но Рик не верил ни единому его гнусному слову, а потому мужчина внимательно окинул взглядом широкую опушку и только после этого дал отмашку своим людям. Вокруг колыхалась трава, прогретый воздух пропах полевыми цветами, однако вооруженные люди навряд ли были в состоянии оценить местные красоты. Пригнувшись и настороженно озираясь по сторонам, точно иконы прижимая к груди автоматы, люди под предводительством Рика медленно прокрадывались в самое сердце опушки, с опаской поглядывая в сторону пригорка, с которого на них открывался бы отличный вид. Рик снова взглянул на часы. Внезапно раздался щелчок, усиленный эхом он отражался со всех сторон, будто тысяча человек одновременно взвели курки. Вся группа начала озираться в поисках источника звука. Ответ пришёл сам собой. Из-за пригорка показались Спасители. Больше сотни вооруженных человек захватили людей в кольцо, держа под прицелом всех до единого. Среди Спасителей Рик заметил и Саймона. Мужчина стоял, сцепив руки за спиной, и самодовольно улыбался, глядя на свой успех. Поймав сощуренный взгляд Рика, Саймон улыбнулся ещё шире. — Ну привет, шериф.

***

Острые ветки хлестали в лицо, точно ревнивая женщина, так и норовящая выцарапать глаза нерадивой сопернице. То и дело ноги заплетались, спотыкались о слишком крупную ветку или торчащую корягу. Пару раз Хейзел чуть не упала, но девушка и не думала останавливаться. Впереди маячила спина в клетчатой рубашке. — Джек! Джек, подожди! — Хейзел предприняла ещё одну попытку окликнуть парня, но тот не собирался тормозить. Дыхание начало сдавать. Лёгкие горели так, будто туда насыпали раскаленного песка из самого сердца Сахары. Хейзел лишь чуть сбавила шаг, как тут же грохнулась. Проклятые корни. Чертыхнувшись, Хейзел поднесла руку к губе. Болело так, что увидеть кровь на тыльной стороне ладони было бы ожидаемо, но крови не оказалось. Зато между зубчиками подошвы, на джинсах и на локтях теперь красовались целые комья влажной земли. Хейзел поднялась и начала осматриваться, параллельно стряхивая грязь. В этой части леса деревья значительно выше. Здесь многолетние ели начинают медленно смешиваться с ещё более древними лиственными деревьями, чьи густые царственные кроны разрослись так, что, казалось, закрывали собой небо, точно чьи-то всевышние ладони решили просто закрыть глаза на этот участок, закрыв его от всего мира. Подумав о таком, Хейзел невольно поёжилась, однако продолжила идти, часто озираясь по сторонам на всякий случай. Свет с трудом проникал в чащу, из-за чего все деревья и кустарники выглядели совсем одинаково. На секунду Хейзел замялась. А точно ли ей прямо? Вдруг Джек куда-то свернул? Или что, если из-за падения она сбилась с курса? Эти странные догонялки не нравились Хейзел с самого начала. Навряд ли Джек настолько сошёл с ума, чтобы носиться по лесу без веской на то причины, но что он тогда хочет? Отомстить? Не очень похоже на простое желание всё обсудить. Однако ядовитый червяк в груди всё подзуживал: «Это ты виновата. Это ты сделала его таким». Он всё выкручивал какие-то особо чувствительные ниточки души и дёргал за них, дёргал, заставляя девушку идти вперёд. Наконец сквозь бесконечные деревья показался какой-то просвет. Поляна. Хейзел вздохнула с облегчением, осознав, что она всё-таки не ошиблась, но сердце вновь окаменело в дурном предчувствии. С той стороны доносились приглушённые хрипы мертвецов.

***

Саймон нетерпеливо взглянул на часы. Прошло ещё десять минут. Он говорил с Граймсом всего сорок минут назад и по-хорошему они могли бы ещё сидеть в Святилище или посвятить это время дополнительной проверке оружия, подготовке, да что угодно было бы лучше, чем это бесполезное просиживание штанов. Однако глубинная чуйка подсказывала: они явятся раньше обговоренного времени. И Саймон доверял этому предчувствию. Мужчина потянулся, пытаясь размять поясницу, которая в последнее время всё чаще и чаще давала о себе знать. Ещё и Джек… Саймон не видел его с того самого дня, как сам выставил мальчишку за порог. С одной стороны, от буйного помощника толку мало, но всё же Джек был едва ли не единственным, кто искренне его поддерживал и разделял его взгляды. Был ещё Гарри, но тому размозжила голову эта дурная девчонка. — Эй, умник! — окликнул Саймон толстяка. — Предупреждаю последний раз: если ты что-то там намудрил с оружием… Засевший неподалёку Юджин побледнел и тут же затряс головой, из-за чего его щёки смешно затряслись, будто встревоженное желе. — Всё изготовлено по высшим стандартам качества, сэр. Саймон презрительно фыркнул. — Смотри у меня. Мужчина почесал под носом и вновь взглянул на часы. Прошло ещё пять минут. Неожиданно затрещала рация. — Саймон, приём! — раздался чуть искаженный голос Лауры. — Разведчики засекли движение в полумили от назначенного места. Саймон едва не подпрыгнул вместе с сердцем в груди. Наконец-то хоть какое-то движение! Это ожидание уже начало сводить его с ума. — Спасибо, Лаура, — ответил Саймон и прокрутил колесо вверху рации, переключаясь на общий канал. — До полной готовности пять минут. Всем подготовиться и занять свои места! Саймон обернулся и уже по привычке хотел обратиться к Джеку, как наткнулся на глухую пустоту позади. В груди что-то неприятно кольнуло, однако мужчина тут же поспешил отмахнуться от этого чувства. «Ну и чёрт с ним. Всю жизнь сам справлялся со всеми проблемами и сейчас справлюсь!» Последние минуты ожидания были особенно мучительными. Спасители и рабочие сидели плечом к плечу, прижимая к себе оружие и стараясь, чтобы ни чьей-либо тупой головы, ни дула автомата не было видно с поляны, когда наконец группа Рика показалась на горизонте. Саймон ощутил их приближение ещё до того, как разведчики сообщили по рации. Он буквально почувствовал, как слабо подрагивает земля под ногами людей, как ветер доносит запах страха и пота. Однако спешить было бы откровенно глупо. Саймон позволил им постоять у кромки леса, поразглядывать окрестности, почувствовать себя в безопасности, будто контроль и правда в руках тех, кто ещё вчера приносил Нигану тапочки в зубах. И только когда люди Рика, сжимаясь точно загнанные в угол звери, вышли на открытую местность, Саймон отдал приказ: «Окружайте».

***

Хейзел ещё не видела, что именно находится на той поляне, но здравый смысл твердил одно — ничего хорошего её там не ждёт. Ноги налились свинцом, будто она очень долго сидела в неудобной позе и теперь решила встать. Сердце замедлило свой ход и начало отзываться слабыми ударами где-то у самого горла. Казалось, всё тело протестует против того, чтобы идти туда, навстречу неизвестному, однако, ведомая любопытством, Хейзел на негнущихся ногах двинулась вперёд. С каждым шагом всё сильнее хотелось броситься обратно — в чащу леса, а оттуда к Дэрилу, лишь бы не быть здесь. Как только Хейзел ступила на поляну, стало ясно, что хрипы мертвецов ей не причудились, но уж лучше бы это были просто случайные ходячие. На опушке, словно бы прячась от целого мира, стоял маленький домик. И стены, и крыша его выкрашены в зелёный, так обычно маскируются военные в засаде. Среди старых деревьев с пышными кронами и раскидистыми ветвями хлипкое здание и правда было легко не заметить, если бы не своеобразный «коридор» из ходячих, ведущий прямо к приоткрытым дверям. Хейзел остановилась. Четверо мертвецов разделили по парам и привязали к стволам друг напротив друга. Хейзел не видела их лиц, но что-то в этих трупах отзывалось в девушке звенящей болью. Растрепанные чёрные волосы у одной мертвячки, крепкое телосложение другого, джинсовая жилетка на третьем. Руки начали подрагивать, а слёзы навернулись на глаза ещё прежде, чем окаменевшее тело вновь смогло двинуться. И хоть Хейзел уже догадывалась, что она увидит, подойдя поближе, в голове, точно заевшая пластинка, крутилась и извивалась одна-единственная мысль: «Нет, нет, пожалуйста, нет!». В какой-то момент девушке и правда начало казаться, что если достаточно раз повторить отречение, то реальность изменится. Сделав ещё несколько шагов, Хейзел остановилась, зажав рот рукой. Ноги подкосились, но смогли устоять, однако сдерживать рыдания больше не получалось. Мертвецы, заметив живую плоть, принялись с животным остервенением вращать головами и щёлкать зубами, дёргая всем телом, но не имея возможности пошевелиться. Первыми встречающими стали Чес и Банзай. На шее бритого под горшок здоровяка красовался глубокий порез, точно беззубая пасть чудовища смеялась и скалилась, глядя на долгожданную гостью. Поверх куртки на Банзае была надета джинсовая жилетка Дуайта. Потрепанная, испачканная в крови и с множеством рваных дыр, что лучше любых слов говорили о судьбе своего хозяина. Смотреть на Честера Хейзел и вовсе не смогла дольше нескольких секунд. Рыжие волосы парня растрепались и заметно поблекли, а на лице застыли бордовые брызги — следы ужаса ниже. На груди Чеса не осталось живого места. Кто-то полностью разворошил её, как дикий зверь. Выломанные кости ребер торчали наружу, обнажая зияющую дыру кровавого месива там, где должно быть сердце. Сам же орган лежал у ног парня. К горлу подкатила тошнота, голова закружилась. В какой-то момент Хейзел показалось, что сейчас она потеряет сознание, а может, и вовсе рухнет замертво, чтобы позже обернутся таким же ожившим безжизненным телом. Впереди клацали зубами близнецы — Асай и Мико. Лицо Мико приобрело чуть синеватый оттенок, а острые черты лица размылись и опухли, будто мужчина некоторое время пролежал в воде. Однако фиолетовые синяки на шее, переходящие в кровавые подтёки, говорили об удушье. А прямо на некогда белоснежной кофте Мико неровными буквами чёрным маркером было выведено: «Добро пожаловать в Южную Каролину!». Хейзел не понимала, что за дурацкие загадки. Зачем вообще так издеваться над убитыми? Но не понимала ровно до того момента, пока не взглянула на Асай. Девушке повезло больше всего, если это вообще можно так назвать. На груди, точно орден за выдающуюся храбрость, расцвела багряная гвоздика — след от пули. Если бы не эта деталь, то девушку навряд ли можно было принять за мертвеца. Шелковистые чёрные волосы заметно растрепались, однако высокие скулы, тонкие ажурные губы и маленький точеный носик нисколько не изменились, сохранив в умершей былую красоту. Но появилось и то, чего никогда не было на Асай при жизни. Украшения. Среди смольных волос слабо поблескивала диадема, на шее неподъемным грузом висело с десяток различных колье и подвесок, а из-за множества объемных колец, впивающихся точно пираньи в нежную кожу, мертвячка даже не могла полностью сжать пальцы. Только теперь до Хейзел дошло, что это не просто сцена нечеловеческого зверства, но и небольшое представление, которое Джек устроил специально для неё. Хейзел замерла, ещё раз обведя взглядом погибших товарищей. Вырванное сердце, жилетка Дуайта, напоминание о Южной Каролине, где они впервые встретились, драгоценности из родительского дома — всё это не простая случайность, а послание воспаленного мозга. — Гребаный психопат… — едва слышно прошептала Хейзел. За спиной скрипнула дверь. Так протяжно и нарочито громко, будто насмехаясь: «Долго ещё будешь слёзы лить?». Хейзел наспех утерла заплаканное лицо рукавом и уже хотела шагнуть в сторону дома, как резко остановилась. Чуть подумав, Хейзел вынула из-за пазухи нож и спрятала в левый рукав. Если уж и вступать в игру с настоящим психом, то и играть нужно по его правилам.

***

— Ты уверен, что мы вообще правильно идём? — нахмурился Мерл, оттолкнув от лица очередную ветку. Дэрил шёл впереди, с пристальностью ювелира, осматривая кусты, ветки и траву вокруг. Перейти с бега на шаг им пришлось почти сразу, потому что Хейзел с её сумасшедшим дружком довольно быстро скрылись из виду. Дэрил обнаружил ещё одну надломленную ветку кустарника и кивнул, продолжая идти вперёд. — Да, они бежали в эту сторону. Мерл фыркнул, но ничего не сказал. Лес постепенно сгущался. Из-за плотных крон свет почти не проникал в эту часть, а потому из-за сырости идти приходилось по мягкому пружинистому мху. В принципе, Мерл и не возражал, но чем дольше они шли, тем сильнее создавалось ощущение, что ступают они по чьему-то разлагающемуся телу. А ещё эти комары, зудящие твари… Мерл прихлопнул одного у себя на шее. — Знаешь, если бы между вами не было недомолвок, ничего бы этого не случилось. Дэрил остановился и со всей серьезностью взглянул на брата. — В каком смысле? — Если бы она тебе не соврала, если бы ты сразу сказал, что её приятель — поехавший придурок, который пытался тебя убить, ничего бы этого не было, — всплеснул Мерл руками и, выругавшись, убил ещё одного гада, присевшего у самого уха. И только переведя взгляд на брата, Мерл прикусил язык, слишком поздно осознав свой промах. Дэрил сощурился и расправил плечи, сделав предупреждающий шаг вперёд. — Хейзел соврала мне? О чём? «Плюнул против ветра — получи харчок в лицо» — невольно пронеслось в голове. Однако деваться некуда. Мерл знал, что рано или поздно ему придётся рассказать правду, но всегда кажется, что для этого нужно более подходящее время, более правильное место, другие обстоятельства, а оно случается, как всегда, — через жопу. Мерл тоже выпрямился, глядя прямо в глаза младшему брату. — Я пытался избавиться от Хейзел. Вот почему она пропала в тот день. — Выждав небольшую паузу, Мерл продолжил: — Да и мертвецы не взялись из неоткуда, я выпустил их, выбил стёкла, чтобы они её сожрали. Но я был под метом. Это не оправдание, я понимаю, но… Договорить Мерл не успел. Дэрил сорвался с места и прежде, чем тот смог понять хоть что-либо, с размаху заехал старшему в челюсть. Мерл пошатнулся, но удержался на ногах. — У меня нет времени выслушивать твой трёп, — холодно отчеканил Дэрил и продолжил идти. Челюсть саднило. Во рту уже разливался мерзкий металлический привкус. Мерл выпрямился, глядя в удаляющуюся спину брата. «Ладно, могло быть и хуже» — мысленно отозвался Мерл, потирая ушибленный подбородок. Постояв ещё немного в одиночестве, мужчина сплюнул сгусток крови, собравшийся во рту, и направился за Дэрилом.

***

— Ну привет, шериф. Саймон не смог сдержать самодовольной ухмылки, да и не хотел пытаться. Зачем ограничивать себя в таком удовольствии? Этот момент, момент его окончательной победы, может сравниться лишь с коронацией, так пусть сегодня светит солнце, гремят фанфары, преклоняют головы люди — всё в его честь. Группка Рика плотнее сжалась в кольцо, прикрывая спины друг друга. Их пальцы в отчаянии впились в холодный метал автоматов, как утопающий хватается за щепку, надеясь, что она поможет ему не захлебнуться в безжалостных водах океана. Этот умилительный жест лишь рассмешил мужчину. Саймон поднял вверх два пальца, описав в воздухе круг. В ту же секунду каждый Спаситель сделал шаг вперёд, по-прежнему держа оружие наготове. — Знаешь, Рик, — начал Саймон, сцепив руки за спиной, и неспешно ступая по склону, — сейчас самое время упасть на колени и начать молить о пощаде. Тебе это навряд ли поможет, но вот спасти жизнь твоим людям ещё возможно. Саймон и не ожидал, что этот Граймс, заноза в заднице, сдастся так легко, напротив, он был бы даже разочарован, если бы главный мятежник склонил колени после первой же просьбы. Однако в глазах Граймса не было ни тени сомнения. Когда Рик, расправив плечи и опустив пистолет, неожиданно отделился от своей группы, выступив вперёд, Саймон остановился. А Граймс будто и не видел его. Всё внимание мужчины было приковано к Спасителям за спиной Саймона. Он пришёл к ним, не к нему. И Рик заговорил. Убрав пистолет в кобуру и подняв руки ладонями вверх, как посланник мира, он обратился к людям: — Сегодня мы пришли к вам с тем же предложением, что уже озвучивали ранее: вам не нужно умирать. Никто не должен сегодня оставлять здесь свои жизни, это того не стоит. Мы предлагаем мир. Да, у нас с вами было много разногласий, но истребляя друг друга, истребляя, возможно, последних людей на Земле, мы ничего не добьёмся. Саймон, — Рик пренебрежительно махнул в его сторону, по-прежнему не глядя на мужчину, — как и Ниган, не предложит вам ничего, кроме смерти и разрушения, а мы хотим дать будущее — общее, для всех нас. Такое будущее, в котором живым людям не придётся ждать смерти из-за каждого угла; такое будущее, в котором смогут жить наши дети. Опустите оружие! Нам не за что с вами сражаться. Всё это время, всю эту гнусную речь, пропитанную ложью, Саймон слушал, до побеления костяшек сжимая руки за спиной. Он слушал, слушал, губы непроизвольно сжимались в полоску холодного презрения. — Хватит! — гаркнул Саймон, заметив, что мужчина собирается и дальше вещать, распаленный собственной речью. — Хватит этого бреда! Вы с Ниганом только и делаете, что болтаете, болтаете и болтаете, но никакого смысла от вашего трёпа нет! Саймон замер, собираясь с мыслями. Всё внутри бурлило и клокотало от ярости. Хватит этих пустых разглагольствований, эти пустые слова ничего не решают, они только съедают время и силы, как мелкие паразиты. Когда дыхание чуть восстановилось Саймон продолжил: — Я не хотел, чтобы всё получилось именно так, но… — Саймон пожал плечами и натянуто улыбнулся. — Пошло оно всё к чёрту. Пошёл ты к чёрту, Рик Граймс. Убить! — приказал мужчина, даже не глядя на своих людей. На какую-то секунду Рик отшагнул, широко расставив руки, точно гордая орлица защищающая своих птенцов, но что-то в его лице изменилось. Граймс мельком бросил взгляд Саймону за спину и выпрямился, расправив плечи. Александрийцы опустили оружие. А Саймон не отрывал глаз от ненавистных лиц. Они все здесь: и Вдова, и Король, и остальные жители общин, которые принесли ему столько проблем. Наконец они заплатят, за всё заплатят! Однако выстрелов почему-то всё ещё не было слышно. Может, не поняли? — Вы что, оглохли? — рыкнул Саймон, не спеша оборачиваться. Ведь нельзя пропустить ту самую секунду, когда град пуль обрушится на врагов. — Я сказал… Саймон не успел обернуться до конца, как мужчина с небрежной щетиной на лице со всего размаху ударил прямо в нос своему лидеру. Саймон пошатнулся и вскрикнул от боли, но не успел он и глаз раскрыть, как женщина с короткой стрижкой светлых волос резким движением полоснула его ножом по горлу. В рядах Спасителей произошла заминка, но лишь секундная. Ещё когда двое главных мятежников покинули строй, некоторые начали озираться по сторонам и пытаться им помешать, но на тех нескольких глупцов тут же направили с десяток автоматов. И рабочие, и Спасители объединились ради общей цели. Рик наблюдал за внезапным восстанием и всё не мог поверить. Дуайт не ошибся. Им повезло, им несказанно повезло. На пригорке Рик заметил знакомый силуэт. Крупный мужчина в защитных очках и с прической маллет держал пистолет, заставив одного из сподвижников Саймона сложить оружие и встать на колени, а другой рукой показывал старому другу гордо поднятый вверх большой палец. Юджин! Узнав здоровяка, Рик не смог сдержать улыбки. Саймон не удержал равновесие и рухнул на колени, отхаркиваясь кровью и из последних сил хватаясь за рану, точно это могло остановить кровотечение. В глазах новых лидеров не было ни капли сожаления. Регина — а Рик точно узнал её — невольно скривилась и одним уверенным движением пнула мужчину в грудь ботинком. Саймон покатился кубарем с небольшого пригорка. Рик отпрянул, когда окровавленная туша остановилась у его ног. Больше Саймон не походил на сильного диктатора, больше он вообще не представлял из себя угрозы. Лицо стремительно теряло краски жизни, кровь заливала всё вокруг, но хлопая пустыми глазами, Саймон продолжал бессмысленно хватать воздух ртом, точно выброшенная на берег рыба. Внезапно раздался выстрел. Голова Саймона разлетелась вдребезги. Рик вздрогнул, подняв взгляд на приближающуюся пару. Пальцы невольно скользнули к пистолету, нащупав холодный металл рукояти. Регина и её спутник остановились напротив. Женщина убрала пистолет и обернулась к Спасителям. Те смотрели на неё с неприкрытым восхищением. Поймав одобрительную улыбку мужчины, что стоял рядом, Регина гордо вздернула подбородок и улыбнулась — Спасители принимают условия мира. Рик выдохнул с облегчением и убрал пальцы от пистолета. Не колеблясь ни секунды, мужчина протянул руку новому лидеру Спасителей.

***

Хейзел толкнула приоткрытую дверь, совершенно не спеша заходить внутрь. Где-то в доме скрипнула половица. — Джек? Ответа не последовало. Хейзел тут же одёрнула себя: «Так он тебе и ответит, конечно. Сидит за столиком с чашкой в руке и ждёт тебя, оттопырив мизинчик». Рука скользнула к пистолету. Если он решит напасть сразу, если он поджидает её прямо за углом, то она выстрелит без промедления! Однако чтобы унять дрожь пришлось взять оружие двумя руками. Уже у самого порога Хейзел замешкалась, но раздающиеся со спины хрипы мертвецов вновь подогрели горькую ярость — ступай! Сердце в груди начало биться так отчетливо, что, казалось, можно почувствовать, как от каждого ускоренного удара разгоряченная кровь разливается по венам и артериям. Однако стоило Хейзел переступить порог дома, как всё тут же прекратилось. Девушка опустила пистолет, а вместе с тем вниз ухнули и все её чувства. Джек стоял у дальней стены в самом углу и, вальяжно прислонившись к стене спиной, с лёгкой улыбкой на лице ждал её. Идеально белая футболка, небрежно накинутая поверх клетчатая рубашка, растрепанные тёмные волосы — всё говорило о том, что он готовился. Но не так, как влюбленные ждут свидания, а как охотник, что проворачивал подобное сотню раз, в своей излюбленной манере загоняет дичь в угол, смакуя при этом каждый миг её мучений. — Как тебе мой маленький сюрприз, Хейз? Оценила? — усмехнулся Джек и только после этого отлепился от стены, с улыбкой покачав головой. Хейзел вскинула пистолет. Дрожащие пальцы каким-то чудом смогли добраться до предохранителя и устроиться на спусковом крючке. — Не подходи! Джек на секунду замер, удивленно вскинув брови, но его гримаса быстро приняла вновь насмешливое выражение — не убедительно. Парень кивнул куда-то за спину девушки. Хейзел не спешила оборачиваться, не желая упускать его из поля зрения, однако любопытство взяло верх. Убедившись, что Джек с совершенно невозмутимым видом стоит на месте и не собирается кидаться, Хейзел обернулась. Это здание в принципе сложно было назвать домом, скорее хижина или любое другое строение, не очень-то приспособленное для жизни. Ни мебели, ни декора, всего одна комната да голые стены, обитые вагонкой. А прямо за спиной у девушки проходила странная граница, рассекающая комнату на две части — решётка. — Что за?.. — выдохнула Хейзел, но договорить так и не смогла. В этой странной тюрьме некогда сидел человек. Сложно было сказать, случилось это до апокалипсиса или совсем недавно, потому как труп, уже начавший разлагаться, в принципе с трудом можно было назвать человеком. Скорее, груда гниющих тряпок, кости, да клочковатая борода. Внезапно ноги подкосились. Весь воздух будто выбили из лёгких. Голова закружилась. Мозг словно перегрелся и требовал немедленной перезагрузки, дабы не сойти с ума. Хейзел попыталась отшагнуть, но уткнулась в чью-то каменную грудь. Девушка зажмурилась и принялась трясти головой, не в силах остановить слёзы, которые вновь принялись душить её. Этим трупом за решёткой в лесной глуши был Сэдрик. Холодная рука, точно сама смерть, схватила девушку за запястье, мягко скользнула на её ладонь и забрала пистолет. Хейзел даже не сопротивлялась, отказываясь открывать глаза. Может, это всё происходит не с ней? Может, если зажмуриться сильнее, то получится проснуться? Рука легла на дрожащие плечи, и Хейзел обернулась. Джек больше не улыбался. Он не пытался ерничать или издеваться, но его тёмные глаза стали совсем бездонными, как глубинные воды Тихого океана — они не кричат, не бьются о скалы, набегая гребнями пены, но безжалостно не позволяют всплыть на поверхность, утаскивая случайного путника в самую пучину. Джек поднял ладонь и мягким движением вытер слёзы с её лица, заправил за ухо выбившуюся прядь, почти по-отцовски погладил по щеке, однако ничего в этих движениях не отдавало и тенью от той заботы и любви, с которыми то же самое проделывал когда-то старый Джек. Хейзел чувствовала, что не может шевельнутся. Ей хотелось оттолкнуть его, убрать чужие ладони от своего лица, но, как кролика гипнотизирует удав, так и она не могла оторваться от бездушных глаз незнакомого прежде человека. Даже слова замерли удушающим комом где-то в горле, не в силах подняться выше. — Эмми? — одними губами спросила Хейзел. Джек кивнул. — Да, она тоже. Но ей повезло больше, она не мучалась. С этими словами Джек сунул чужой пистолет в карман брюк и вернулся к стене, у которой стоял до этого. Со скучающим видом парень наблюдал за девушкой, за переменой эмоций на её лице, а Хейзел по-прежнему не могла дышать. Её трясло. «Он всех убил. Абсолютно всех прикончил!» Эта мысль разрасталась в голове, как чёрная дыра. Она поглощала всё остальное, а поглощая становилась больше, заполняла собой ещё больше места и снова поглощала. Казалось, если ничего не делать, то можно и вовсе задохнуться. Из последних сил Хейзел заставила себя повернуться к парню. — Зачем? Зачем, Джек? Джек беззаботно пожал плечами, точно его спросили, какая завтра будет погода. — Не знаю, — признался Джек, скрестив руки на груди. — Я думал об этом, пока… — он неопределенно махнул рукой. — Ну, знаешь, вообще-то было довольно сложно обустроить такую инсталляцию. Я даже понёс сопутствующие издержки. Вот, можешь позлорадствовать, — сказал Джек и закатал рукав, демонстрируя свежий укус на левой руке. Хейзел лишь покачала головой, не желая признавать такую реальность. А Джек продолжил как ни в чём не бывало: — И это всё заставило меня задуматься: а зачем? Почему я не могу просто убить тебя? Это было бы куда проще, не заняло столько времени и усилий, так зачем усложнять себе жизнь? Ответ показался мне довольно милым, — Джек натянуто улыбнулся и выдержал паузу. — Я хочу, чтобы тебе было хоть немного больно так же, как было больно мне, когда ты с такой поразительной лёгкостью выбросила меня из своей жизни. Просто вышвырнула, как будто и не было того года, что мы провели вместе. Я доверял тебе, Хейзел. Я любил тебя так, как никогда и никого не любил. Последние слова потонули в тишине. Из крохотного окна вверху стены пробивался слабый свет, подчеркивая парящую в душной комнате пыль. Этот луч света разделил дом на две части, проведя между незваными гостями очевидную черту. Джек продолжал сверлить девушку взглядом, холодным, полным ненависти, этим взглядом он словно собрал все свои проблемы и собирался переложить на её плечи, однако Хейзел отказывалась принимать такой подарок. Слёзы на её лице высохли, и девушка стойко выдерживала его взгляд, чуть скривив губы. — Херня, — безжалостно выплюнула Хейзел. Джек удивлённо вскинул брови. — Никого ты не любил, не ври хотя бы себе. Ты просто избалованный ребёнок, Джек, который не привык слышать слово «Нет». Губы парня сжались в тонкую полоску, костяшки кулаков побелели. Какая-то часть говорила ей замолчать, но холодное лезвие прислонялось к разгоряченной кожей под джинсовой курткой и лишь распыляло злость. Отступать уже некуда. Вопрос только в том, кто первый рискнёт. И Хейзел сделала шаг вперёд. — Я ведь была честна с тобой с самого начала, я сразу тебе сказала, что между нами ничего не может быть, но знаешь что? — Не спуская глаз с парня, Хейзел сделала ещё шаг. — Даже если бы Дэрил так никогда и не нашелся, я бы предпочла вскрыть себе горло десертной ложкой, чем быть с тобой. Джек отошёл от стены и направился навстречу. Он шагал неспешно, чуть ссутулив плечи и наклонив голову, его тёмные глаза сделались совсем чёрными и ни на миг не упускали девушку из вида. Его челюсти сжимались с такой силой, что, казалось, лицо вот-вот треснет от напряжения. Джек приблизился почти вплотную, но Хейзел не отступила, лишь гордо вздёрнула подбородок, пытаясь сократить разницу в росте. — Я тебя ненавижу, — сквозь стиснутые зубы процедил Джек, не сводя с девушки глаз. Хейзел прищурилась, отвечая таким же прямым взглядом. Дыхание остановилось. Хейзел слегка разжала левую ладонь, позволяя лезвию выскользнуть из своего укрытия. Руки больше не дрожали, как и не осталось жалости. Только не после того, что он натворил. Джек окинул взглядом лицо девушки. Её глаза, зелёные с карими крапинками — когда-то он любил тонуть в этом омуте осеннего леса — её бледная кожа, ажурные губы, острые скулы — всё в этом человеке такое родное и в то же время ненавистное до скрежета зубов. Джек чуть наклонился и перешёл на шёпот, точно собирался доверить самый большой секрет. — Но знаешь, что бесит меня ещё сильнее? Что мы так с тобой похожи. Джек резко схватил руку, в которой девушка прятала нож. Хейзел не успела ничего сделать, как тут же вскрикнула. Живот пронзила острая боль. К горлу подступила тошнота. Перед глазами всё помутнело. Единственное, что виделось так же отчетливо, как раньше, так это зверская улыбка на губах Джека. Улыбаясь, как в последний раз, он сильнее надавил на рукоять, глубже вонзая лезвие в живот девушки. Хейзел стиснула зубы, стараясь удержать крик, но боль раскаленным свинцом разливалась по всему телу. Правая рука инстинктивно вцепилась в чужую ладонь, вдавливающую нож, но это не помогало. Джек был определенно сильнее. Есть только один вариант остановить его, главное действовать быстро. Пересилив себя, Хейзел разжала руку и перехватила нож из левой. Боль в животе стала лишь сильнее, утратив последнюю преграду. Стальные зубы ножа впились в мягкие ткани, сдерживать крик стало невозможно. В глазах потемнело. Хейзел зажмурилась и наотмашь полоснула ножом. Джек вскрикнул и отшагнул, выпустив оружие. Перед глазами по-прежнему всё плыло. Хейзел не видела куда именно нанесла удар, но расплывчатое красное пятно появилось на лице парня. Чувствуя, что ситуация стала только хуже, девушка отступила. Спина упёрлась в холодные прутья. Джек что-то кричал, бессвязно ругался, но Хейзел не могла разобрать ни слова. Дышать становилось всё труднее. Ноги подкосились. Хейзел опустила взгляд, чтобы оценить рану, но тут же отвернулась, заскулив. Торчащая рукоять и кровь, кровь, кровь… И без того понятно, что дела не очень. Во рту появился солоноватый привкус. Захотелось сплюнуть, но что-то подсказывало: тогда рвоты не избежать. Джек зажал рукой кровоточащую рану на лице и вновь направился к девушке. Хейзел попыталась выпрямиться, но тело не слушалось. «Он меня убьёт, он меня убьёт…» — как заведенное повторяло воспаленное сознание. Хейзел выставила вперёд руку, слабо сжимающую нож, хоть и понимала, как жалко это выглядит. Она едва стоит на ногах, захлебываясь в головокружении и собственной крови, ей не тягаться со здоровым парнем, гонимым холодной яростью. Всё так же прикрывая левый глаз ладонью, Джек выудил из кармана пистолет и, остановившись в паре шагов, направил его на девушку. Сил не осталось. Хейзел сползла по решётке на пол. Дрожа и прикрывая рану, она продолжала держать в руке нож, точно он мог защитить от пули. — Как же я тебя ненавижу! — процедил Джек и взвёл курок. На секунду парень замер. Пистолет дрогнул в его руке. — Всё ведь могло быть совсем по-другому, Хейз, — добавил Джек неожиданно мягко, будто что-то в его голове щёлкнуло вместе с предохранителем пистолета. — Я не хотел, чтобы всё закончилось вот так, но ты всё испортила. Из последних сил Хейзел заставила зрение сфокусироваться. Может, ей показалось? Но нет. Джек стоял напротив, однако тень злорадного празднества исчезла с его лица. Плечи опущены, взгляд потух. Джек убрал ладонь, демонстрируя свежий порез, рассекающий бровь и половину щеки, лишь каким-то чудом не задевший глаз. — Мне правда жаль, Хейзел. С этими словами Джек поднял пистолет и положил палец на курок. Хейзел зажмурилась. От боли крутило, знобило, она уже почти не чувствовала ног, дрожь крупной дробью пробивала всё тело. «Пусть уже поскорее всё это закончится» — подумала Хейзел и отвернулась, уткнув голову в собственное плечо. Вместо выстрела раздался свист, будто что-то пролетело на бешеной скорости совсем близко. Странный чавкающий звук. Короткий вскрик и глухой стук. Хейзел открыла глаза. Джек распластался на полу. Из его правого глаза торчала стрела, а по бледной коже стекала багряная слеза. Со стороны распахнутой двери послышался топот ног. Два размытых силуэта неслись к хижине. Один из них Хейзел узнала сразу. — Дэрил… Девушка попыталась протянуть руку, но ничего не вышло. Дэрил добежал первым и рухнув на колени обхватил лицо девушки ладонями. — Хейзел! Хейзел, держись! Мерл, вызывай Эшли! Нужен врач, срочно! Подоспел и Мерл, они что-то кричали, обсуждали, но Хейзел уже не слышала. Как только руки Дэрила коснулись её, тело словно получило сигнал — теперь мы в безопасности. Последние силы покинули девушку, и всё вокруг потонуло во тьме.