Завтра было вчера

Сквозь сон до девушки донёсся пронзительный звон будильника. И сколько бы времени ни утекло, сколько бы событий ни произошло, одно в этой жизни останется для Хейзел неизменным — как она ненавидела этот звук до апокалипсиса, так будет ненавидеть и всю оставшуюся жизнь. «Как дрелью по открытому мозгу» — мысленно вздохнула девушка и потянулась к тумбочке, чтобы выключить раздражающий будильник. Наступила заветная тишина. Глаза начали слипаться, а приятная тягость в теле так и манила расслабиться и снова погрузиться в сон. Но сквозь пыльное окно уже вовсю пробивались солнечные лучи, отчего тени на полу казались кривыми и какими-то вытянутыми, а это означало, что время уже поджимает. «Нет, надо вставать, а то я так точно усну» — рассудила Хейзел и с тяжёлым вздохом поднялась с кровати. Девушка переоделась, заправила кровать и, закинув на плечо полотенце, отправилась к умывальникам. И хоть Хейзел понимала, что живёт она намного лучше, чем остальные люди за пределами стен завода, да даже лучше, чем она сама меньше месяца назад, ежедневная рутина начала так же быстро утомлять, как и когда-то до воскресших мертвецов. Каждый день был похож на предыдущий. Она вставала в шесть утра, умывалась, пила кружку горячего чая (а иногда ещё и с сахаром), отправлялась в общую комнату, где Регина распределяла задания на день, а вечером без сил падала в кровать, иногда всё же умудряясь урвать хотя бы полчасика на чтение. Конечно, временами случались форс-мажоры, но в основном дни проходили именно так. Тихо, размеренно, скучно. Ещё и лучшего друга, единственного в этом мире, забрали и увезли непонятно куда. Нет, Хейзел знала местоположение, но что толку, если видеться запрещено, да и некогда. Хейзел неспешно добрела до общей комнаты. Вообще-то все называли её гостиной, но у девушки язык не поворачивался так называть небольшую пыльную комнату, где из мебели лишь стол, пара стульев, да сваленный в высокие кучи хлам вдоль стен. Однако Регина сумела выбить эту комнатку только для сборов своей команды и помещение принадлежало им полностью, а значит жаловаться не на что. — О, а вот и третий участник! — хлопнул в ладоши Джед, когда девушка вошла в комнату. Хейзел так и замерла в дверях, не понимая, о чём идёт речь. Однако пояснить никто и не спешил. Джед по-хозяйски развалился на стуле, закинув руки за голову, и лениво покачивался. Неподалёку от него на краю стола сидела Регина. Хейзел часто задавалась вопросом, почему эти двое всегда вместе, почти невозможно было застать одного из них без другого. Первое время Хейзел приняла их за пару, за что ещё долгое время получала укоризненные взгляды от обоих. Хотя девушка до сих пор не могла отделаться от ощущения, что между ними точно что-то есть. Вот только если за что можно было влюбиться в сильную, находчивую и по-своему элегантную Регину, Хейзел ещё понимала, то личность Джеда оставалась для девушки загадкой. В нём Хейзел не видела ровным счётом ничего привлекательного или выдающегося. Обыкновенный мужчина с вечно недовольным выражением лица, точно весь мир ему крупно задолжал и не хотел возвращать долги. Да ещё и зануда редкостный, в его компании всегда хотелось открыть форточку. На реплику мужчины Регина лишь равнодушно пожала плечами, мол, как скажешь, однако прояснять ситуацию никто по-прежнему не спешил. — Участник чего? — спросила Хейзел, войдя в комнату и прикрыв за собой дверь. — Какое-то задание? Регина и Джед многозначительно переглянулись, поняв друг друга без лишних слов, а Хейзел в этот момент почувствовала себя гидрокостюмом посреди Сахары, такой же бесполезной и неуместной. Девушка лишь поджала губы, но так и не решалась озвучить своё раздражение. Наконец Регина сжалилась. Спрыгнув со стола, женщина в кожаной жилетке, благодаря которой отлично виднелись сильные руки, покрытые татуировками, запустила пальцы в свои светлые коротко стриженные волосы, растрепав их ещё сильнее, и усмехнулась. — Нужно съездить на спутниковый Аванпост, у них закончилась провизия, — пояснила Регина. — Ниган сказал, чтобы отправлялись трое, а ты как раз пришла первая. Поедешь с нами? Хейзел вздохнула. И так каждый раз. Пока остальные участники группы в наглую дрыхнут, принебрегая правилами, она бежит в эту комнату ни свет ни заря, каждый раз нарываясь на лишнюю работу, и каждый раз после этого обещает себе приходить попозже, но уже утром внутренний перфекционист гонит её пораньше. — Да, конечно, — кивнула Хейзел. Она прекрасно понимала, что выбора у неё и нет. Регина спрашивала чисто из вежливости, но стоит только сказать нет, как дружелюбный тон сменится на командирский и тогда уже никакого вопроса в её предложении звучать не будет. — Вот и чудненько, — улыбнулась женщина. — Тогда собирайся, через десять минут выезжаем. Хейзел кивнула ещё раз и уже схватилась за ручку двери, как её пронзила безумная идея. Глупо, маловероятно, но, пока Регина в хорошем настроении, стоит рискнуть. Девушка развернулась, поймав на себе чуть удивлённые взгляды. — Регина, я хотела спросить, — начала Хейзел, стараясь держать тон ровным, но приветливым. — Можно мы по пути на Аванпост заедем на базу ФлоренДжи? Это по пути и не займёт много времени. Регина слегка нахмурилась, скрестив руки на груди. — Это база Томпсона? Зачем тебе туда? Хейзел уже раскрыла рот, чтобы ответить, но её опередил Джед. — Аа, — протянул мужчина, хитро прищурившись, так, будто он поймал девушку на чём-то постыдном, — там сейчас находится её приятель. Тот придурок, что не понравился Нигану, помнишь? — кивнул он Регине, а затем снова взглянул на девушку. — Кажется, босс не хотел, чтобы вы виделись. Хейзел стиснула зубы, изо всех сил стараясь держать себя в руках, а так хотелось взять что-нибудь тяжёлое, да так вмазать этому Джеду, чтобы больше никогда не видеть вот такой мерзкой ухмылочки на его лице. Но показывать свою злость нельзя, этот говнюк находится в расположении Регины. Хейзел решила обратиться к ней. — Но Ниган и не запрещал, — уточнила девушка. — Пожалуйста, Регина, всего на пару минут. Несколько секунд Регина задумчиво смотрела в пол, на её лбу пролегла едва заметная морщинка. Затем женщина перевела взгляд на Джеда, как бы спрашивая: «Что думаешь?», но тот лишь равнодушно пожал плечами. Хотя все прекрасно понимали, к какому ответу он склоняется, и Хейзел до жути боялась, что Регина к нему прислушается. Напряжение начало отдаваться в кончиках пальцев лёгким покалыванием, словно слабые заряды тока. — Ладно, — наконец вздохнула Регина, тут же наставив на девушку указательный палец, — но на всякий случай постарайся об этом не трепаться. Хейзел едва сдержалась, чтобы не кинуться на женщину с объятиями. Дыхание свело, будто неожиданное счастье выпирало из лёгких весь воздух. Но не успела Хейзел и рта раскрыть, чтобы поблагодарить начальницу, как в разговор снова встрял Джед. — А ещё будешь неделю дежурить за меня по ночам, — улыбнулся он, самодовольно прищурившись. Вся радость от разрешения Регины ухнула вниз горьким разочарованием. Хейзел умоляюще взглянула на женщину, но та лишь пожала плечами. И Джед воспринял её молчание как зелёный свет. — Нет, лучше две недели ночных дежурств, а днём будешь помогать рабочим на производстве, — добавил мужчина. Хейзел уже собралась возмутиться, как её опередила Регина. — Не перегибай палку, Джед, — нахмурилась она. — Недели хватит за глаза, она же ни в чём не провинилась. Джед пожал плечами и лениво потянулся. — Как скажешь, но я бы так её не жалел, а то на шею сядет. — Как ты? — усмехнулась Регина. — Теперь ты видишь, почему Ниган не даёт тебе никакой власти? Ты ведь самый настоящий тиран. Джед заулыбался и беседа вернулась в привычное русло, словно девушка и не тревожила их. А Хейзел продолжала неуверенно стоять у дверей, не зная куда себя деть и как приткнуть в этот слаженный разговор свою неуклюжую благодарность. Наконец Регина вновь обратила на неё внимание. — Выезжаем через пять минут, — напомнила женщина, сверившись с часами на руке. — Спасибо, Регина, — улыбнулась Хейзел, стараясь вложить в эти два слова всю свою искреннюю благодарность, нежность и восхищение. Регина лишь неопределённо махнула рукой, однако Хейзел заметила, что губы её тронула улыбка.

***

Джек сидел на полу, прижав колени к груди и обхватив голову руками. Шторы задвинуты, свечи не горят. В комнате царит полная тьма, но даже так ужасная боль, впившаяся стальными зубами прямо в открытые ткани мозга, не хотела отступать. А всё из-за шума, доносящегося из соседней комнаты. Кучка придурков Их выслали в лесную глушь, заперли вдали от общества, отправив выполнять самую грязную и опасную работу, а они и рады — никто не мешает варить самогон, да нажираться целыми днями. Сначала одна половина уезжает на неделю скитаться по окрестностям, затем другая, так и сменяют друг друга, да вот только толку никакого. Ни чётких правил, ни системы, ни нормального лидера — кучка одичавших пьянчуг. Шумные, вонючие и абсолютно безмозглые… «Убей их, убей…» — нашёптывал голос разума в такие моменты. Джек сильнее сжал пальцы, вцепившись в собственный череп, будто это могло помочь заглушить голос. «Они напьются и уснут, сожги их, а потом соври. Несчастный случай…» — Хватит, хватит… — лихорадочно зашептал парень, зажмурившись. — Перестань… «Нельзя просто так убивать людей, нельзя! У этого психа с битой есть правила, он нас раскусит и убьёт!» «Он ничего не узнает. Убей их, они слишком громкие…» За дверью толпа взорвалась новой волной хохота, отчего головная боль усилилась стократно. Джек вцепился в собственные волосы и тихонько взвыл от боли. Невыносимо Вдруг дверь скрипнула, и когда в комнату проник слабый лучик света, парень был готов зарычать как зверь и броситься на вошедшего. — Эй, Джек, — раздался голос Кита, крепкого и единственного относительно вменяемого во всей этой компании, — там к тебе гости приехали… Господи, ты что здесь устроил, приятель? Его слова доносились медленно, будто скальпель хирурга-садиста вырезал их смысл прямо на открытом мозге. Джек стиснул зубы, стараясь не шипеть от боли. Постепенно слова мужчины и правда обрели смысл. — Голова болит? — понимающе кивнул Кит. Джек согласно промычал в ответ, стараясь не шевелить головой, но даже такой звук отдался ударным молотком по черепушке. — Там какая-то девчонка просится с тобой поговорить, хочешь скажу, что тебя нет? Отдохнёшь хоть. Эти слова подействовали практически магическим образом. Услышав слово «девчонка» боль немного отступила и ослабила хватку, как террорист, которому пообещали выкуп. Джек выпрямился и сел, свесив ноги с кровати. — Девчонка? Среднего роста, светлые волосы? — спросил парень. Кит неуверенно пожал плечами. — Вроде того. Но с ней ещё… Однако больше Джек его не слышал. Подскочив с кровати, парень проскользнул под рукой мужчины и быстрым шагом преодолел общую гостиную, в которой его появление вызвало очередную волну шума и смеха. Но он не слушал, изо всех сил концентрируясь на том, чтобы не рухнуть от оглушающей боли. Джек знал, чувствовал, что если он не ошибся, то все его страдания прекратятся, но если же это не она… Джек выскочил во двор, однако тут же попятился. Солнце пряталось за мучными облаками, такими же белыми и рассыпчатыми, но даже так яркие лучи слепили и прожигали собой всё вокруг. По крайней мере, так показалось парню в первые несколько секунд. Затем глаза чуть попривыкли к свету и небольшой дворик старой базы кемпинга вновь обрёл свои черты. Неподалёку от ворот у блокпоста, охранник которого давно покинул своё место, припарковался внушительный минивэн, возле которого какая-то дамочка на повышенных тонах обсуждала что-то с Томпсоном. Но упитый вхлам главарь едва стоял на ногах, что уж там говорить про способности соображать, коими он и в трезвом виде не сказать, что отличался. -… никакой дисциплины, сплошной бардак! Да если Ниган узнает, что тут происходит… — Да успокойся, кисуля! Дамочка с короткой стрижкой невольно отшагнула, открыв рот от возмущения. В разговор вступил мужчина, стоявший до этого чуть в стороне. Высокий, плечистый, с густой щетиной на лице и явно без намерений на дружеские любезности. — Ты чё, охренел?! — взревел мужчина. В следующую секунду послышался звук удара и характерный хруст костей, говоривший о том, что всю последующую неделю Томпсон будет ходить с разбитым носом. И Джек бы с удовольствием посмотрел как непутёвый босс получает по заслугам, но взгляд его уже отправился дальше, на поиски… — Джек! — раздался знакомый голос. Парень обернулся и сгрёб в объятия прежде, чем успел рассмотреть подбежавшего человека. Да и зачем? Он узнает её из тысячи даже с закрытыми глазами. До боли знакомая, почти родная мелодия голоса, лёгкий шлейф цветочных духов, мягкие шелковистые волосы, в которые так и хочется уткнуться. Хотелось плакать и смеяться одновременно, хотелось подраться с целым миром, лишь бы больше никогда, ни под каким предлогом не отпускать это маленькое тельце. Наконец Хейзел чуть отстранилась. Джек шагнул ещё ближе и оставил ладони на её талии, прижав девушку обратно к себе, словно боялся, что она убежит или растает как мираж. Хейзел улыбнулась и погладила его по голове, слегка растрепав и без того взлохмаченные волосы. — Господи, Джек, ты весь горишь! — воскликнула девушка, когда пальцы её случайно коснулись лба. — Ты заболел? Джек улыбнулся, нежно убрал её руку и, поцеловав запястье, прижал к груди. — Нет, я просто ужасно соскучился, — улыбнулся парень, переплетая их пальцы. Хейзел недоверчиво поджала губы. Выглядел он и правда немного болезненно. Бледная кожа, испарина на лбу, под глазами залегли глубокие тени, как бывает от долгой бессонницы. И девушка хотела бы ему помочь, очень хотела бы, но не знала как, да и вряд ли бы он эту помощь принял. А потому Хейзел сделала единственное, что могла сделать в этот момент. — Иди сюда, — как-то печально усмехнулась девушка и притянула парня к себе. Джек уткнулся ей в плечо, зарылся носом в мягкие волосы, пахнущие чем-то сладким, медовым, и заплакал. Хейзел обняла его ещё крепче, как обнимает мать своё дитя, и нежно гладила по голове, пока он изливал ей душу. — Мне так плохо, Хейзел, мне очень плохо, — шептал Джек как в лихорадке. — Я почти не сплю, я не могу есть. Мне кажется, я схожу с ума. Я точно схожу с ума… Оно опять началось… Приступы, голоса… Они говорят со мной. Всё повторяется. Я не могу это выносить, я больше не выдержу. Мне плохо без тебя… Хейзел… Хейзел растерялась от таких признаний. Она продолжала обнимать и утешать парня, но совершенно не представляла, что ответить, да и могут ли слова тут помочь? На ум не приходило ничего, кроме тошнотворной банальности. — Всё будет хорошо, Джек. Слышишь меня? Всё наладится, всё будет хорошо, — приговаривала она, поглаживая его вздрагивающие от слёз плечи. — Регина сказала, что тебе просто нужно чем-то выделиться, сделать что-нибудь выдающееся, — всхлипывания прекратились. — Тогда Ниган вернёт тебя в Святилище, и мы снова будем вместе. Джек притих, но ещё несколько секунд пытался совладать со сбившимся дыханием. Парень чуть отстранился, однако всё равно не выпустил девушку полностью из своих объятий и быстро вытер слёзы. — Сделать что-нибудь выдающееся? Это что, например? — нахмурился Джек. Хейзел пожала плечами и виновато опустила взгляд. — Я не знаю… Джек вздохнул и протянул руку, чтобы заправить девушке за ухо выбившуюся прядь. Внезапно в груди колыхнулось новое, давно забытое чувство. Захотелось наклониться и прикоснуться губами к её губам, нежно, неспеша, и чтобы поцелуй был лёгким, как весенний ветерок. Но Джек тут же отогнал такие мысли. «Это всё равно, что возжелать Папу Римского» — мысленно усмехнулся парень. Вдруг идиллию прервал чужой голос. — Хейзел, время вышло! — крикнула им женщина с татуировками на руках, ещё раз на последок пнув Томпсона в живот. — Поехали! Хейзел обернулась в их сторону. Непутёвый главарь разведки валялся на земле, отхаркиваясь кровью, а Регина оттаскивала в сторону Джеда, но мужчина так и порывался вернуться и всё-таки добить наглеца. Наконец Джед извернулся от рук Регины и плюнул на избитого. Только после этого мужчина успокоился и сел в машину, а Регина повернулась к девушке и постучала пальцем по запястью, напоминая о времени. Хейзел вздохнула и обняла парня в последний раз. Джек прижал её к себе с такой силой, будто в прямом смысле пытался втиснуть девушку в своё сердце, чтобы больше никогда не расставаться. Ему и правда не хотелось, чтобы она уезжала. Только с ней, только в её объятиях ему становилось лучше. Отступила головная боль, что терзала его последнюю неделю, прояснился рассудок. Хейзел словно была целебной таблеткой, панацеей от всех невзгод. — Не уезжай, — тихо попросил Джек, прекрасно понимая, что выбора у них нет. — Скоро мы снова увидимся, Джек, — улыбнулась Хейзел, вновь запустив пятерню в его волосы. Девушка разомкнула объятия и, чуть подумав, приподнялась на носочках, чмокнув парня в щёку, из-за чего в голове у Джека снова промелькнула безумная фантазия: перехватить её губы, поцеловать и никогда не отпускать. Вместо этого парень вымученно улыбнулся, глядя как девушка, помахав рукой на прощание, садится обратно в машину. Минивэн громко посигналил, выезжая за пределы лагеря, а из окна показалась рука водителя, что показывал средний палец. Видимо, Томпсон совсем не понравился этим шишкам из верхушки. Вспомнив о непутёвом начальнике, Джек раздражённо закатил глаза и направился к тому месту, где по-прежнему валялась эта пьяная потрёпанная туша. «Хоть бы они его грохнули» — мысленно взмолился Джек, но его надежды разбились о недовольное кряхтение. Мужчина придерживал рукой нос, будто боялся, что тот может и вовсе отвалиться, и громко сопел, пытаясь оторвать зад от земли. Всё лицо его залило кровью. Нос сломан, глаз подбит, кровь сочится и из разбитой губы, и из ссадины на скуле. А уж сколько синяков и гематом осталось на его теле и думать страшно, но, по всей видимости, алкоголь в крови сработал как отличный обезбол, а потому Томпсон продолжал елозить по земле, пытаясь найти баланс между хреновой координацией и гравитацией. Джек остановился неподалёку, с нескрываемым отвращением глядя на эту картину. Уж лучше бы они его и правда убили. В этот момент его заметил размытый взгляд босса. — О, Джьек! Джьек, иди сюда, — позвал он парня, заплетающимся языком, а может, мешала кровь во рту. — Помги мне. Помги подняца. Джьек стиснул зубы, но всё же подошёл к боссу и грубым рывком за шиворот поднял его с земли, держа как обгадившегося котёнка. Правда, и запах от мужчины был соответствующий. Смесь пота, крови, поганого самогона и чего-то ещё. Нисколько не церемонясь, Джек потащил мужчину в дом, всё так же держа его за шкирку на расстоянии вытянутой руки. Ну а кому охота вдыхать такое амбре? Томпсон спотыкался чаще, чем шёл ровным шагом, всё время шатался и пытался ухватиться за парня, чтобы устоять на ногах, но Джек не позволял мужчине касаться себя и тот беспощадно падал. С горем пополам они добрели до комнаты начальника. Мужчина начал сопротивляться, что-то бессвязно бубнить. Терпение было на пределе и Джек попросту толкнул его на кровать. Оказавшись среди мягких подушек и одеял, Томпсон заметно расслабился и перестал сопротивляться. Мужчина подогнул под себя ноги и поудобнее устроился в кровати, прямо в уличной одежде и ботинках. Джек подумал, что, наверное, стоит бы снять с него хотя бы ботинки, но тут же отогнал от себя эту мысль. Не хватало только задохнуться. Парень уже собрался было выйти из комнаты, как вдруг его окликнул голос мужчины. — Знаешь, вон та девчнка, — начал Томпсон заплетающимся языком. — Не лесбуха, твоя. Она — во! — мужчина гортанно рассмеялся и поднял вверх руку с оттопыренным большим пальцем, однако рука тут же безвольно упала обратно на кровать. — Надо бдет отымть её в слдщий раз. Мужчина снова хрипло засмеялся. И если бы он не был так пьян, то наверняка почувствовал бы на себе тот испепеляющий взгляд, которым одарил его Джек. Сам того не осознавая, Томпсон подписал себе приговор. Теперь вся едкая злость и колючая ненависть, что терзали парня последний месяц в этом вонючем месте, буквально разъедая его изнутри, как серная кислота, нашли себе новую цель, врага во вне, которого надо уничтожить. С такой целью жить будет намного проще и приятнее.

***

Главный северо-западный аванпост каждый раз напоминал Регине огромную бетонную коробку, к которой по нелепой случайности прицепили огромную спутниковую тарелку. Конечно, позади здания возвышалась телевышка, ведь раньше здесь располагалась местная радиостанция. Однако от этого бетонный куб посреди свежего газона, сокрытый густым лесом от посторонних глаз, всё равно не выглядел лучше, не вызывая у женщины ничего, кроме желания поскорее вернуться в Святилище. Разгрузка проходила отлично. Мужчины один за другим таскали массивные ящики, пока Регина и Паула, управляющая аванпостом, следили за процессом, подгоняя лентяев. И только Джед стоял неподалёку от машины и с видом победителя курил, даже не скрывая самодовольную ухмылку. Регина нахмурилась и крикнула мужчине: — Джед, может, поможешь остальным? Джед выпустил облако сизого дыма и улыбка его стала ещё шире, ещё самодовольнее. — Не, у меня перекур, — улыбнулся мужчина. Регина раздражённо закатила глаза, стараясь подавить улыбку. «Невыносимый идиот» — подумала она, глядя как мужчина продолжает неспешно покуривать, временами кидая взгляды на начальницу. Тут на глаза попалась Хейзел. Девушка отнесла вместе с остальными одну коробку и вернулась за другой. Наспех оценив наваленные друг на друга ящики и коробки, Хейзел взяла ту, что полегче, но Регина её остановила. — Не спеши, — сказала женщина и забрала коробку из рук девушки, тут же передав её подоспевшему мужчине. — Свой хлам пусть сами таскают. Вот, — она протянула ей небольшой ящик, похожий на тот, в котором хранят апельсины на рынке, — отнеси это Якобу. В глазах девушки просияла яркая улыбка и Хейзел благодарно кивнула, тут же бросившись с грузом прочь. Регина посмотрела ей вслед, улыбнувшись. Что бы ни говорил Джед, эта девчонка ей нравилась. Ответственная, исполнительная, умеет заткнуться, когда надо, но при этом чётко стоит на своём. Уж больно она напоминала Регине саму себя, когда ей самой было двадцать. От своих размышлений женщину отвлёк голос Паулы. — Регина, дорогая, может, и мы пойдём? В моей комнате слишком много чая, поможешь с ним расправиться? — улыбнулась рыжая Спасительница, заговорщически подмигнув, намекая, что к чаю есть и что покрепче. Регина улыбнулась и согласно кивнула. Ну, а кто откажется от такого предложения? — Джед, следишь за порядком, — бросила женщина, поймав удивлённый взгляд мужчины. — И постарайся не жестить. Джед опустил сигарету, глядя на Регину чуть обиженно за то, что она оставляет его одного. Он хотел что-то сказать, но его опередила Паула. — Да-да, за своих ребят я тебе сама жопу надеру, понял? — пригрозила рыжая, покачав указательным пальцем. Джед ничего не ответил, лишь презрительно фыркнул в ответ, да повернулся в другую сторону, продолжая неспешно потягивать сигарету. Схватив ящик поудобнее, Хейзел едва не бежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Этот маршрут девушка знала отлично. Они ездили на аванпост каждую неделю и каждый раз её отправляли к Якобу. Сначала отношения у них не заладились, мужчина показался девушке слишком вычурным, слишком высокомерным и слишком самовлюблённым. Ну а Якоб… Он даже разговаривать с ней в тот день не стал, лишь окинул оценивающим взглядом, да цокнул языком, недовольно заключив: «М-да уж». Но с той самой встречи прошёл почти месяц и вот они уже почти лучшие друзья. По крайней мере, они оба ждут этих субботних встреч, хоть никогда и не признаются друг другу. Хейзел поднялась на третий этаж, дошла до нужного кабинета и, изловчившись под тяжестью ящика, дёрнула за дверную ручку и… Услышала лишь глухой стук запертой двери. Хейзел нахмурилась и дёрнула ручку ещё раз, но ничего не произошло, дверь действительно была заперта. Ящик снова начал скользить, так и норовя рухнуть на ногу и рассыпать по полу содержимое. Хейзел поправила ящик и вышла обратно в общий коридор, где стоял Грэй, местный охранник, и лениво потягивал сигарету прямо в здании. — Привет, Грэй, — начала Хейзел, подойдя поближе, — ты случайно не… — Без понятия, — равнодушно прервал её парень. Хейзел закатила глаза и уже начала терять терпение, когда проклятый ящик вновь начал тянуть вниз, как вдруг с конца коридора послышался мерный цокот каблуков. Наконец бой туфельных каблуков стал ближе, чётче и в скором времени показался их обладатель. Хейзел каждый раз казалось, что Якоб передвигается по корпусу исключительно как топ-модель на неделе моды в Париже. Вот и в этот раз он шёл как вылитая Тайра Бэнкс. На нём простая белая футболка, поверх которой нарочито небрежно накинута рубашка цвета хаки, чёрные скинни джинсы подчёркивают длинные изящные ноги, на которых даже в тусклом свете люминесцентных ламп сияют лакированные туфли от Диор. Подмышкой Якоб несёт целую кучу скрученных ватманов, но ярко-зелёная подводка, что так идеально контрастирует с тёмной кожей, золотые часы на руке — и вот он уже не просто рабочий, а настоящая звезда аванпоста. Хотя это и так было правдой. И не только из-за безупречного внешнего вида, на фоне которого остальные выглядели в лучшем случае скромно, а уж, честно говоря, как бомжи у вокзала. Хейзел потребовалось немало времени, чтобы перестать комплексовать по поводу своего вида рядом с этим мужчиной. — О, дорогая, ты уже здесь, — взмахнул Якоб свободной рукой. — Прости, совершенно безумный день, ничего не успеваю! — Да ничего, только забери наконец свой ящик, у меня сейчас руки отвалятся, — Хейзел вымученно улыбнулась и протянула мужчине его вещи. При виде ящика глаза у Якоба засияли восторженным блеском. — Так, давай меняться. Хоп-хоп! Пока Якоб и Хейзел передавали из рук в руки ящик, сложенные ватманы и ключи от кабинета, Грэй не сводил с них глаз. Точнее, с Якоба. Этот парнишка, совсем ещё юный, кажется, ему только недавно исполнилось семнадцать, всегда ошивался возле кабинета Якоба. И даже если у него был выходной или смену ставили на другой точке, Грэй умело находил способ, чтобы снова оказаться возле мужчины, вот только цель у этих визитов, как правило, была одна… — Пидор, — презрительно фыркнул сероглазый юноша. Якоб поудобнее перехватил ящик и с ледяным спокойствием уставился на парня. — Недоразвитый идиот с навязанными комплексами своего папаши. Доволен? Мы представили друг друга или ещё какие-то вопросы? Грэй отвернулся, вновь поднеся сигарету ко рту, но лишь для того, чтобы скрыть покрасневшие щёки. Якоб недовольно цокнул языком и кивнул девушке. — Пойдём, Хейзи, тут слишком душно, — сделал он упор на последнее слово и двинулся по коридору. Хейзел бросила быстрый взгляд на покрасневшего парня и поспешила следом. Уже в кабинете Якоб поставил ящик на стол, скинул с него холщовую тряпку и принялся оценивающе осматривать скрученные рулоны ткани, которые аккуратной стопкой были сложены в ящик. — И вот каждый раз одно и то же. Несносный мальчишка! — причитал Якоб перебирая ткани. — Никогда не понимал таких людей. Сам ходит всё время с недовольным лицом, так ещё и другим настроение портит. И ладно если бы это было раз или два, так нет же! Он постоянно ошивается вокруг меня! Даже если ему ставят смены в другом крыле, он находит с кем поменяться и снова мазолит мне глаза, даже по выходным! — мужчина не выдержал и с чувством стукнул кулаком по столешнице. Однако тут же взгляд его зацепился за что-то в ящике и эмоции снова сменили своё направление: — Это что, лён? И что мне прикажете с ним делать? Будем выглядеть как фермеры из шестидесятых. О, Господи, мне нужно передохнуть! Якоб театрально взмахнул рукой и обессиленно рухнул на стул. Хейзел, до этого стоявшая чуть в стороне, едва заметно улыбнулась и выудила из-за пазухи шелестящую обёртку. — Может, это и не решит твоих проблем, но у меня для тебя кое-что есть, — улыбнулась девушка и протянула мужчине батончик «Twix». Якоб взглянул с удивлением на золотую обёртку. — Это что, шоколад? Хочешь, чтобы я совсем раскабанел? — возмутился мужчина, однако уголки его губ предательски поползли вверх. Хейзел закатила глаза и бросила батончик ему на коленки. — Тебя ни что не испортит, — подмигнула она. Якоб окончательно растаял. — Ну, это правда, такую красоту ничем не испортить, — улыбнулся мужчина и зашелестел обёрткой. Якоб отломил кусочек и вдохнул ароматизированный запах шоколада, карамели и хрустящего печенья. — Просто божественно! Но, Хейзел, это не стоит твоей жизни, если тебя однажды поймают на воровстве, — мужчина чуть нахмурился. Хейзел на такое заявление лишь фыркнула. — Все знают, что шоколад подъедает Толстый Джо, я вне подозрений, — пожала она плечами, но тут же заговорщически улыбнулась. — А вот Грэй, кажется, конкретно палится, когда… Якоб аж поперхнулся от возмущения и протестующе поднял ладонь, пытаясь остановить поток сознания девушки. — Даже не начинай, Хейзел! Завидев чужие страдания, девушка улыбнулась ещё шире. — Но это правда! Ты точно ему нравишься! Якоб замахал руками. — Нет, нет и ещё раз нет! Латентный гей — это худшее, что может случится с обычным геем. Я главный военный инженер и швея на полставки, у меня нет ни времени, ни желания играть в психотерапевта и прорабатывать все его детские травмы! Я взрослый состоявшийся мужчина и хочу нормальных здоровых отношений, извольте-с! Хейзел внимательно выслушала его тираду, прекрасно понимая, о чём он говорит. Девушка заметно поникла, но всё же Якоб был прав. И ей хотелось бы выразить словами своё понимание и поддержку, но на ум не пришло ничего, кроме скудного… — Резонно. Отчего Хейзел и вовсе потухла. Присев на край стола с разными лоскутками и швейной машинкой, девушка понурила голову и стала рассматривать пылинки на полу. Якоб вздохнул и посмотрел на девушку с отцовским пониманием. — Ладно, не забивай себе голову чужими проблемами, Хейз. Лучше расскажи, что случилось. Я же вижу, что что-то тебя так и гложет изнутри, но ты слишком гордая, чтобы заговорить об этом сама. Хейзел подняла на мужчину взгляд и вымученно улыбнулась. С одной стороны, ей хотелось соврать. Соврать, улыбнуться и спрятать свои чувства так глубоко, чтобы никто и никогда не смог к ним приблизиться. Но с другой стороны… После встречи с Джеком она всё не могла выкинуть его из головы. — Это всё из-за Джека, — вздохнула Хейзел. — Утром мы наконец-то смогли увидеться, но… Ему так плохо, Якоб. Он бледный, похудел на пару килограммов, его лихорадит. Я не понимаю, что с ним происходит… — Но думаешь, что виновата в этом ты, я правильно понимаю? — чуть усмехнулся Якоб. Девушка согласно кивнула. — Милая, это всего лишь период адаптации, его все проходят по-разному. Помнишь Марка, нашего повара? Он два месяца ни с кем не разговаривал, почти ничего не ел и дважды пытался сбежать. Зато посмотри на него сейчас — душа компании и лучший повар! — Заметив, что девушка неуверенно улыбнулась, Якоб добавил: — Не знаю, почему Ниган решил вас разделить, но, значит, так было нужно. Он умный мужчина и точно знает, что делает. Слова о Нигане и правда немного приободрили. — Всё равно у меня такое ощущение, будто это из-за меня его отослали, — неопределённо пожала плечами Хейзел. — Что, если с ним там что-нибудь случится? Якоб добродушно улыбнулся. — Ничего с ним не случится, Хейзел. Судя по твоим рассказам, он сильный парень. Он справится!

***

— Куда мы идём? — спросил Джек, стараясь скрыть раздражение в голосе. Продрыхнув пару часов, Томпсон проснулся бодрым и полным сил. И пусть его всё равно пошатывало, а его дыханием, если поднести ко рту спичку, можно было сжечь целый лес, мужчина всё равно заявил, что работу никто не отменял и потащил парня за собой. Полчаса езды на машине и вот последние два часа они бесцельно блуждают по лесу, в поисках непонятно чего. — Чуть позже сам увидишь, — лишь отмахнулся от него Томпсон, продолжая идти вперёд. Джек бросил быстрый взгляд на пистолет в своей руке. И снова эта мысль. Навязчивая, раздражающая, как комариный укус, но, кажется, стоит только подчиниться, исполнить глубинную прихоть, как зуд прекратится. «Убей его» «Не сейчас» — мысленно отрезал Джек. Он прекрасно помнил, что нельзя соглашаться с такими мыслями. Психиатр в Бостоне когда-то учил его, что с этим голосом нужно вести диалог, объяснять, как маленькому ребёнку, предлагать другие варианты. Но тут Джек и сам был полностью солидарен с голосом. Ведь если он убьёт такого недоумка, как Томпсон, разве мир что-то потеряет? Запустивший себя пьяница, что только впустую прожигает ресурсы, которые остальным достаются потом и кровью. Да мир ещё спасибо скажет, когда Джек прикончит его! — О, мы почти пришли! — вдруг воскликнул мужчина где-то впереди. — Иди сюда, Джексон, погляди! Джек закатил глаза, но поправлять босса не стал. Парень подошёл поближе, пытаясь разглядеть то, на что он указывал. Среди гигантских сосен и ёлок, растопыривших свои пушистые ветки, в лесной глуши притаился маленький домик. Вокруг заборчик, фасад окрашен в зелёный, словно владелец пытался спрятать здание среди елей, и всего одно маленькое окошко. Джек перевёл хмурый взгляд на начальника. — И что это? Мы пришли к домику лесника? Томпсон скривился и махнул рукой, как бы говоря: «Ничего ты не понимаешь» и двинулся к дому. Джек вздохнул и, стиснув зубы, пошёл следом. Однако как только они оказались на пороге, вопросов у парня появилось ещё больше. В доме была всего одна комната, служившая и спальней, и прихожей, и кухней. Саму комнату разделяла пополам огромная железная решётка, какую обычно ставят в тюремных камерах. И у решётки этой была и дверь, и замок — всё, как полагается. Пока Джек замер на середине комнаты, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение этой клетке, Томпсон с абсолютной беспечностью двинулся к дальней стене. Мужчина подошёл к ней вплотную и принялся обшаривать доски, будто искал какую-то кнопку или рычаг. Наконец он и правда что-то нашёл. Небольшой кусок стены распахнулся как дверца холодильника, открыв перед гостями маленький тайник, в котором заманчиво поблёскивали стеклянные бутылки. Томпсон радостно хлопнул в ладоши, скинул с плеча рюкзак и принялся складывать бутылки в сумку. — Какого чёрта, Томпсон? — повернулся к нему Джек. — Что это ещё такое? Томпсон даже не обернулся, продолжая звенеть стеклом. — А, да это дом одного моего старого друга. Поехавший был тип, — усмехнулся мужчина. — Пару лет назад его выперли из полиции и он окончательно слетел с катушек. Решил, что правительство затеяло заговор и что никто, кроме него, не сможет навести порядок. Вот и построил эту тюрьму среди леса. Хотел маньяков ловить, да только сам помер через пару месяцев после завершения работ. Но хоть что-то хорошее от него осталось, — Томпсон улыбнулся, поднеся одну бутылку к самым глазам и оценивая жидкость на вид. — Лучший самогон во всём штате! Мужчина рассмеялся и смачно поцеловал бутылку, оставив на стекле мокрый след. Томпсон продолжил набивать рюкзак новой порцией выпивки, не замечая ничего вокруг. Джек невольно сжал кулаки. Глаз предательски дёрнулся. Та тёмная сила, пугающая даже его самого, начала закипать как морская пучина, поднимаясь из самых глубин. И уже слишком поздно, чтобы ей противостоять, она взяла верх — он проиграл. — Значит, мы ехали так далеко, шли чёрт знает сколько и всё это ради пары бутылок бухла? — спросил Джек, сам не узнав свой голос. Он никогда не говорил настолько холодно, с этими пугающими нотками вкрадчивости и слепой ярости. Однако пьяный Томпсон не уловил в его голосе ничего такого, продолжая заниматься своим делом. — Не просто бухла, а лучшего самогона во всём штате! — с гордостью поправил его мужчина и рассмеялся. — Сам поймёшь, когда попробуешь, это… — Кто-нибудь ещё знает об этом месте? — перебил его Джек. Томпсон нахмурился и повернулся к парню, но тут же вздрогнул, поймав на себе убийственный взгляд карих глаз. От самого загривка и до пупка пробежалась леденящая волна мурашек. — Н-нет, насколько мне известно, никто больше не в курсе, — чуть растерянно залепетал мужчина. — А что? Джек, ты в порядке? «Ну надо же, как заговорил» — хмыкнул внутренний голос. Джек взял себя в руки и наигранно улыбнулся, словно той секундой ярости никогда и не было. — Просто интересуюсь. — А, понятно, — севшим голосом отозвался Томпсон и как-то неуклюже кивнул. — Ну, тогда пойдём? Пора возвращаться. Джек кивнул и отошёл в сторону, пропуская босса вперёд. Томпсон торопливо прошёл мимо парня, будто боялся, что у того сейчас вырастут зубы и он кинется как дикий зверь. Разумеется, ничего такого не произошло. Ещё пару раз Томпсон бросал на парня беглые взгляды, но Джек вёл себя как обычно и в скором времени мужчина успокоился, списав тот странный момент на побочный эффект самогона. Они шли по лесной тропинке. Под ногами хрустели опавшие иголки, тёплый июньский ветер ласково трепал волосы и обдувал лицо хвойным ароматом. Где-то среди макушек деревьев чирикали птицы, пробивались мягкие солнечные лучи. И обратный путь можно было бы назвать приятной прогулкой, если бы не гнетущее молчание, которое поселилось между двумя путниками. Томпсон не знал, что сказать парню, а Джек молча сверлил взглядом его затылок, и в молчании этом было куда больше угрозы, чем в самых громких словах. Вдруг среди деревьев послышалось хриплое рычание. Чьи-то негнущиеся ноги шаркали по лесному настилу. Томпсон прищурился, вглядываясь в еловые ветки. На опушку вышли двое ходячих. Мужчина схватился за пистолет и попытался нацелить его на мертвецов, но рука предательски дрожала, да и перед глазами периодически двоилось. Джек вздохнул и потянулся к пистолету в руках мужчины. — Давай лучше я. Томпсон с благодарностью кивнул и передал оружие парню, совершенно игнорируя тот факт, что у Джека есть своё. — Да, спасибо, что-то я не в лучшей форме, — улыбнулся мужчина. Джек взял чужой пистолет и направил его на одного из ходячих. Палец уверенно лежал на спусковом крючке, однако нажимать парень не спешил. Гниющие мертвецы подходили всё ближе. — Ну же, парень, стреляй, — усмехнулся Томпсон, издав нервный смешок. Джек не ответил, позволяя ходячими подойти ещё ближе. Ещё совсем чуть-чуть. Ещё пару шагов и живые трупы смогут впиться в них своими зубами. Томпсон дёрнул парня за рукав, и именно в этот момент Джек обернулся, нацелив пистолет на ногу мужчины, и спустил курок. Мужчина истошно завопил, повалившись на землю. В рюкзаке звякнули бутылки и раздался характерный хруст, сообщающий о том, что содержимое повредилось. Томпсон вопил, схватившись за простреленное колено, из которого настоящим фонтаном била струя горячей крови. Мертвецы учуяли запах. Да и крик значительно добавлял азарта. Джек отошёл на несколько шагов назад, но не спешил уходить или бежать прочь, ему хотелось насладиться зрелищем из первого ряда. Он знал, что ходячие не бросятся на него, когда в такой заманчивой близости есть куда более привлекательная добыча. Болевой шок сменился животным ужасом. Томпсон начал что-то неразборчиво бормотать, кричать, попытался отползти и отбиться единственной здоровой ногой, но его попытки лишь сильнее раззадоривали ходячих. Первой подоспела женщина. В потрепанном платье, волосы, сбившиеся в сплошной колтун, она жадно вцепилась в ногу, которой ей только что стукнули в живот, и запустила зубы в мягкую живую ткань, отрывая мясо прямо с куском джинс. Воспользовавшись тем, как орёт жертва, потерявшая всякий контроль над ситуацией, её спутник, седовласый старик с ввалившимися глазами, припал к животу. Зубами расчистив себе путь от одежды, мертвец запустил обе руки в горячее брюхо, вынув оттуда неразличимую смесь свежих органов. Джек стоял чуть в стороне, но вид открывался настолько безупречный, что он видел всё, каждую деталь: и как стекает кровь по подбородку мертвячки, и застрявший кусок плоти в зубах ходячего, и то, с каким нечеловеческим отчаянием смотрел на него Томпсон, роняя последнюю слезу, прежде чем его глаза остекленеют навсегда. И вроде, в глубине души Джек чувствовал, что поступил ужасно, неправильно, отвратительно, но другая его часть ликовала и праздновала, глядя как ходячие пожирают ещё тёплое тело нерадивого босса. Странное возбуждение, отдающее разрядами тока на кончиках пальцев, гордость и чувство собственного превосходства, но никакой жалости. Бросив последний взгляд на голодных мертвецов, с животной жадностью поедающие Томпсона, Джек двинулся дальше и отцепил с пояса рацию. Потребовалось время, чтобы поймать сигнал. — Свяжите меня со Святилищем, — сказал Джек, когда на том конце наконец ответили. — У нас ЧП.