Легенда хорошей десятки/la légende bon ten

Одному богу было известно, что находилось в голове у Шуджи Ханмы. Почему он желает завладеть своей сестрой? Но теперь у него не будет на это шанса. Так считали Ран и Риндо, которые привели Кимико домой. В дом, который стал для них всех родным. Они уже привыкли спать втроём на большой кровати, привыкли завтракать вместе и планировать дни. Собираться на собрания, развлекаться. Ран не мог понять до сих пор, почему Риндо отпустил её руку, а Кимико смиренно благодарила Бога за то, что она осталась с братьями Хайтани на ещё один день. Кими спала, когда Ран и Риндо сидели в гостиной, потягивая крепкий алкоголь. — Я люблю её, Риндо. — Ран опустил голову. — Я тоже люблю её, Ран. Братья рассмеялись. Они знали это без слов, но признание дало некую лёгкость. Они просидели ещё около часа. Худые маленькие ножки шлёпали по холодному полу. Кимико сонно потирала глаза, шагая к холодильнику. Она делает пару глотков воды и оборачивается. Две пары глаз смотрят на неё. — Вы чего? — Кими, будучи в одной широкой футболке, шлёпает к ним. Усаживается между братьями. — Что-то случилось? — Ты случилась. Свалилась на наши головы. — Ран положил руку на плечо Кимико, нежно поглаживая пальцем кожу сквозь ткань. — Ну, простите. — Недовольно ворчит Ханма, от чего слышит усмешки со стороны. — Вас что-то тревожит? Ответьте. — Она обеспокоенно смотрит на Риндо, который лишь слабо улыбается, смотря на брюнетку через тонкую линзу очков. — Не проси прощения. Мы счастливы этому. — Риндо мягко погладил её по оголённой ноге.

///

Несколько месяцев была тишина. Иногда троица попадала на задания, спуская пар. Кими на много меньше ударялась в религию, привыкая к настоящему миру. Здесь вера была не так важна, но она должна оставаться в сердце. В крохотном сердце, которое продолжало биться благодаря её семье. В один из дней Кими очнулась не дома. Она не помнила, чтобы уходила куда-то, ведь каждый день она, Ран и Риндо были вместе и рядом. Её охватила тоска. Розовые глаза блуждали по комнате, улавливая знакомые черты. Её рука автоматически потянулась к крестику, коснулась она его через тонкое белое платье. Поднялась. Она в своей старой комнате, откуда начался её путь в новую жизнь. — Инари, — знакомый мужской голос. Она распахнула дверь, встречаясь с зелёными, змеиными глазами. Слёзы мягкими полосочками потекли по щекам. Ей казалось, что она видит Бога. — Тайджу! — Она подошла ближе, не решаясь обнять. На его лице пропала улыбка. — Ты назвала меня по имени, дитя? — Он слегка нахмурился. — Прости, господин. — Кими в привычном жесте опустила голову. — Бог простит, Инари. — Он провел огромной ладонью по чёрным волосам, в которых почти не осталось белых полос. — Я знаю, ты прошла сложный путь. Ты тяжело жила, пока меня не было. Но теперь я всё справлю, наставлю тебя на путь истинный. — Кими сжалась. — Это не моё имя, хозяин. — Она услышала, как голос дрожит. — Меня зовут Кимико, я вспомнила. — Зеленые глаза смерили её взглядом. — Ты запуталась, дитя. Я помогу вернуть всё на место. Бог видит и любит тебя. Он защитит тебя, или примет в свои объятия. Я жду тебя в зале через 10 минут. Приведи себя в порядок. Мужчина покинул её. Кими посмотрела на свои руки, которые неистово дрожали. Тогда она бежала от себя, а сейчас? Она только поняла, что такое счастье. Только познала все краски этого мира, и их хотят забрать?

Тем временем в доме Кимико.

— Это Ханма, я уверен. — Рин сидел на диване, пока Риндо что-то активно печатал в ноутбуке. — Исключено. Он под влиянием Тосвы. Они бы не посмели выкрадывать человека, который под нашей защитой. — Ему плевать, Риндо! Когда было не плевать? — Я знаю где искать. Шиба Тайджу вернулся в город. Больше разговоров было не нужно. Пора в очередной раз вытаскивать девчонку из передряги, ведь она стала семьёй для этих двоих. Какой бы странной эта «семья» не казалась.

Церковь.

Кими сидела у распятия, нервно теребя крестик на груди. Шиба стоял позади, наблюдая за ней. Почти год прошёл, а она всё такая же хрупкая и маленькая. Но сейчас, будто бы она сильнее дрожит у подножий Бога. Боится? — Я знаю, что ты совершала грехи, Инари. Знаю, что отвергла Бога, что даровал тебе второй шанс. — Тихий звук плётки, которая волочилась за мужчиной. Кими вздрогнула, услышав чужое имя, но решила молчать. — Я знаю, что тебя связывали похотливые чувства с братьями Хайтани. Грязными, гадкими. Так они омрачили цветок, который должен был цвести, а в итоге увял. — Он мягко провёл хлыстом по её голой спине. — Это не были грехи, хозяин. Я испытывала любовь и испытываю сейчас. Они стали моим вторым шансом. Моей семьёй! — Ложь! — Первый удар. Как в первый раз, прошёлся по старому шраму. Но он был не такой сильный и болезненный, оставляя за собой лишь покраснение на коже. Кимико вздрогнула. Как же ей хотелось, чтобы Ран и Риндо оказались рядом, защитили. Но она достаточно насладилась жизнью. За всем хорошим следует плохое, будто ты стоишь на кассе, и платишь за вкусную шоколадку. — Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. — Второй удар туда же. Кровь бусинками появляется на нежной коже, а Кимико начинает плакать. Ран, Риндо… — Горе мне в моём сокрушении; мучительна рана моя, но я говорю сам в себе: «подлинно, это — моя скорбь, и я буду нести её». — Третий удар, как и тогда, рассекает плоть. Струится кровь, а маленькая грудь дрожит от рыданий. — Смердят, гноятся раны мои от безумия моего. — Четвёртый удар по той же линии. Кажется, даже позвоночник видно в этот кровавом месиве на её спине. Как же больно режет кнут, который не несёт покаяния! — Можешь ли ты исследованием найти Бога? Можешь ли совершенно постигнуть Вседержителя? Он превыше небес, — что можешь сделать? глубже преисподней, — что можешь узнать? Но последний удар не находит спины. Двери церкви открываются. Кими слышит, как кровавый хлыст ползёт по полу, движимый руками хозяина. Он волочит его к входу, встречая нежданных гостей. Ран смотрит, как тонкая линия крови тянется за плетью, а позади Тайджу сидит маленький окровавленный комок. Его сердце сжимается от боли, которую он испытывает, но это также заряжает гнев, заставляя кровь агрессивно пульсировать в висках. — Вы на исповедь, дети Бога? Будете следующими, раба божья ещё не до конца приняла своё наказание. — Он ядовито улыбнулся, смотря на братьев. Риндо наблюдал за происходящим, просчитывая варианты событий. Он был готов убить его прямо здесь и сейчас. — Ебать ты бошкой двинулся, чувак. — Ран закинул на плечо телескопку, которую крепко сжимала рука в белой перчатке. — Ещё и девочек обижать решил? Ну ты и мудак. — Тем более чужих. За неё живого места на тебе не оставлю. — Продолжает Риндо, принимая боевую стойку. Шиба Тайджу — страшный соперник, но и братья Хайтани далеко не слабые. Они погубили на своём пути огромное количество людей, и Шиба станет лишь следующим. Но неожиданно, за его спиной вырастает худая, совсем юная фигура. Она хватает Тайджу за руку, заставляя обернуться. — Не даруй боль близким моим, Хозяин. — Сквозь боль произносит Кимико, поднимая взгляд на братьев. Они видят, как она пытается улыбнуться, но лицо так и норовит изобразить гримасу боли. — Убью блять! — Ран бросается к Кими, но на пути оказывается большая мужская рука. — Что ты хочешь сказать этим, дитя моё? — Он обращается к девушке, повернувшись в пол-оборота. — Я люблю их, отец. Всем сердцем люблю. Жизнь готова отдать за них. — Она продолжает удерживать своими хрупкими руками большую ладонь. — Я приму волю бога, но не сейчас. Я не готова к этому. Будь милостив, отпусти меня идти своей дорогой. Бог приглядывает за мной. — Она чувствует, как колени предательски подкашиваются. Тайджу видит в глазах братьев страх. Но не страх перед ним, а страх за неё. Он не позволяет упасть, грубо держа девчачье тело одной рукой. — Отпущу. Но ты вернёшься ко мне, дитя. Когда наступит время. Это всё, что нужно было ей услышать. Она обмякает. Братья ловят её в очередной раз. Уже три дня Кими находится на грани между сном и реальностью. Часто бормочет во сне обрывки молитв, иногда говорит что-то Рану и Риндо. Они сейчас в её голове, но какой там сюжет? Что с ними происходит? Счастлива ли она? Что проживает?

///

Спустя ещё неделю она начала приходить в себя. Увидев двух мужчин Кими очень испугалась. Она не знала, кто это. Не понимала, почему они находятся в её постели? Девушка мельком поднялась, нашла ванную комнату. Темноволосая посмотрела в зеркало. Маленькое лицо осунулось, под глазами были синяки. Это всё было результатом долгого нахождения в постели. Но она решила, что ей нужно валить из этого места, так как цель её нахождения здесь была неясна. В ванной были сложены женские вещи, и это действительно облегчило задачу. Она оделась, собрала волосы в хвост, умылась. Тело ныло, ломило, но сила её духа была больше, чем у кого-либо другого. Когда она покинула ванную комнату, на неё уже смотрели две пары глаз. — Привет? — Тихо спрашивает девушка, замерев на месте. Ран потирает сонные глаза. — Какого хуя, Кими? Тебе вообще нельзя вставать, ты ещё и куда-то собралась. Давай обратно в постель шуруй. Девушка не подала удивления. Кими? Видимо её с кем-то перепутали. Последнее её воспоминание было о жизни в клетке. Подпольные бои, торговля людьми. Её похитили возле дома, где её ждал брат. Точнее, уже абсолютно чужой человек, который надругался над ней, но Кимико решила играть по их правилам. Девушка действительно прошла сложную школу жизни, научившись врать и обманывать. От маленькой и хрупкой девы никто не ожидает ножа в горло. — Эм… мне нужно отлучиться, это важно. Я же не на цепи, так ведь? — Она прощупывала почву. Посмотрела на парня в очках. Он с подозрением наблюдал за Кимико, понимая, что с ней что-то явно не так. Но что именно? — Нет, конечно. — Ран усмехнулся, двинувшись ближе к девушке. Та в момент сильнее прижалась к стене за спиной, от чего по телу прошлась волна боли. — Эй, эй, ты чего? У тебя же рана на спине, дурёха! Ран хотел подойти, но Риндо взял его за руку. — Ты чего? — Она не знает, кто мы, Ран. — Ты гонишь, она просто реально хочет куда-то пойти. — Посмотри на неё, брат. Она боится тебя. — Риндо кивком указал на Кимико, которая продолжала прижиматься к стене, не реагируя на боль. Она перестала её волновать тогда, когда она в очередной раз вышла на ринг против здорового бугая. — Я всё помню, просто сейчас хочу уйти. Ран услышал, что голос Кими был чужой. Она действительно была другим человеком. — Куда ты пойдёшь? Тебе же некуда идти, это твой дом. — Мой? — Кими с удивлением расширила глаза, но одёрнув себя, вернула невозмутимость. — Да, мой. Просто сейчас… мне надо… меня ждут в общем! Кимико оттолкнула парня, и бегом устремилась к входной двери. Ран бросился за ней, также, как и Риндо. Что может появиться в этой голове? Но Кимико умела убегать. Она знала Раппонгу как свои пять пальцев. Бежала она босиком, только успела захватить белые конверсы при выходе. Она не знала, чьи они, но обувь действительно была нужна. Два пролёта лестницы она, кажется, преодолела одним прыжком. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она замечала, что физическая форма явно не на своём пике, поэтому нужно распределять нагрузку равномерно. Услышав далеко мужские шаги, Кимико решила, что успеет обуться перед тем, как выбежать на улицу. Так и было, адреналин ускорял мир максимально, поэтому сейчас она не реагировала на внешние раздражители. Тёмное небо, дождь. Будет ещё легче затеряться между кварталами. Один поворот, второй, третий. Она находит переулок, который не один раз спасал ей жизнь. Пара шагов по раздробленному асфальту, прыжок. Она с трудом цепляется за пожарную лестницу, прикладывая все силы. Подтягивание далось с трудом, но вскоре белые кроссовки уже быстро шагали по металлической лестнице. Ещё пара шагов и она на крыше. Кимико накинула капюшон, тихо выглядывая с края. Две головы появились в тупике. — Блять, да она точно сюда завернула! — Ран злобно топнул, и, кажется, он даже рычал. — Вдруг мы ошиблись, Ран? — Блондин пытался отдышаться. — Где её искать теперь? Что с ней, Риндо? Почему она так поступила? — Ран, я не знаю, почему ты меня спрашиваешь? Я видел ровно тоже самое, что видел ты. Братья покинули переулок, а Кимико села на поверхность крыши, наконец-то выдыхая. Она не знала, что делать дальше, но оставаться с подозрительными лицами точно было бы не очень хорошо. А вдруг они хотели отдать её в сексуальное рабство? Хуй, скорее она сама себе глотку перережет, чем ляжет под какого-нибудь потного урода. Дождь вымочил всю одежду, но у Кимико был план. Она знает, где находится квартира, где раньше отмывали деньги. Конечно, она участвовала в этом. Умная девочка с ловкими маленькими пальчиками, которая веселила всех присутствующих, а в сердце зияла огромная дыра, которую окутывал животный страх за свою жизнь. Но она не могла понять, какой-то период времени выпал из жизни? Как вообще могло так получиться, что они знают её, а она — нет? Кимико не страдала амнезией, да и с головой всё было нормально. На сколько это известно.

Спустя 4 месяца.

Ран тихо посапывал на собрании, пока Риндо общался с Изаной, и остальной верхушкой Поднебесья. — Кстати, как там Кимико Ханма? Давно её не видел. Или она уже Хайтани? — Невзначай спрашивает Изана, сверкая фиолетовыми глазами в сторону младшего брата. Хайтани младший услышал, как Ран проснулся, только услышав её имя. — Не знаю, Изана. Её уже давно не видно. — Решила сбежать к братику? Зря, не думал, что она такая глупая. — Нет. — Холодно говорит Ран, потирая лицо ладонями, которые облачены в белоснежные перчатки. — Ты так уверен? Просто вас кинула? Тишина воцарилась в комнате. — К чему ты спрашиваешь, Изана? Не поверю, что тебе интересна её судьба. — Да, ты абсолютно прав, как и всегда, Риндо. Люблю эту проницательность в тебе. — Пепельные волосы упали на глаза, когда лидер группировки усмехнулся. — Появилась информация, что какая-то девчонка завалила толпу бандюков при стычке Тосвы и Брахманов. Брахманы, как вы знаете, банда Тетта Кисаки и Шуджи Ханмы. — Изана откинулся назад, удобнее усаживаясь на диване. — И какое совпадение, что этой девчонкой была небезызвестная Кимико Ханма? — Он усмехнулся, увидев, как лица братьев вытянулись, выражая непонимание. — По словам моего информатора, девочка стала больше наёмником, нежели участником какой-то банды. Сейчас среди вышек много сплетен ходит о том, что это наших рук дело, чтобы прибрать всё Токио. Конечно, это входит в мои планы, но она — нет.

///

Тем временем в жизни Кимико всё более-менее наладилось. Она лежала на большой кровати в отеле, потягивая сигарету. Простынь слева зашуршала, намекая на присутствие другого человека. Ханма стряхнула пепел, слегка поворачиваясь в сторону шума. — Собирай шмотки и вали. — Холодно сказала девушка, возвращаясь в свои собственные мысли. Худое обнажённое тело, покрытое шрамами и синяками, совершенно не контрастировало с белоснежной кроватью. Она не заметила, как однодневный гость покинул её комнату, и как в ней появился другой. — Съеби отсюда, пока сама не выкинула. — Кимико поднялась, накидывая лёгкий халат. Ханма старший прошёл вглубь комнаты, подкуривая сигарету. — Нам уже пора поговорить, Кими, не думаешь? — Ты тупой или как? Я тебе сказала, съебись отсюда. В прошлый раз я оставила тебя живым, даже помогла с кучкой отбросов во время драки. На большую доброту с моей стороны не рассчитывай. — Кими, давай я всё объясню. Шуджи сделал пару шагов в сторону девушки, которая уже восседала на кухонном столе. В её руках был острый нож, с массивной чёрной ручкой. Она рассматривала своё отражение в нём. — Блять, я не поверю тебе, Шуджи. Ты хочешь сказать, что я провела два года в храме, молилась, а потом ты нашёл меня? — Девушка усмехнулась. — Ты, уебан, изнасиловал меня в мой же день рождения. За эту хуйню я тебя не прощу. — Я же люблю тебя, Кимико, и любил всегда! — Да заебёшь ты. — Она поднялась рывком, выставляя нож перед собой. — Сука, ещё одно слово из твоего поганого рта, и я тебя на куски порежу. Блять, я за себя не отвечаю! Ты знаешь, я такая же конченая, как и ты! Ханма старший попятился назад. Он не понимал, что спровоцировало сестру на такие чувства, но резких движений делать не хотел. Когда он встретил её в первый раз, она избила его до такой степени, что ему по всему телу накладывали швы. Она порезала его татуировки на руках, ножом вывела надпись «ложь» и «падаль». Эти шрамы действительно навсегда останутся с ним, как напоминание о действиях.