Легенда хорошей десятки/la légende bon ten

Хмурое утро встречает девушку вяло, не позволяя до конца проснуться. Она поднимается на ноги, проходит вглубь комнаты. Сейчас в её голове рой мыслей, ведь сегодня пройдёт её инициация. Она станет настоящей рукой бога. Мягкое белоснежное платье ложится на её бледную кожу. Чёрные волосы заплетаются в косы. На ногах милые туфли, которые подчёркивают невинный образ. Она выходит за дверь и её встречает Хозяин. Она глубоко кланяется, растерянно поднимая глаза на Шиба Тайджу. Зелёные глаза встречают её теплой улыбкой, а руки ложатся на плечи. — Здравствуй, прекрасная нимфа. — Он слегка сжимает кожу. Инари дрожит от прикосновения своего покровителя, но умиротворенно улыбается. — Приветствую тебя, поцелованный Богом. — Тайджу улыбается ещё сильнее. Как же он любит, когда с её уст срываются такие слова. Он верит ей. Верит, что он особенный. — Сегодня важный день, Инари. Ты — новый человек, и прошлое для тебя более незначимо. — Да, хозяин. — Она опускает голову, от чего пара чёрных прядей падает на лицо. Шиба аккуратно заправляет её волосы за ухо, придерживая лицо за подбородок и поднимая. Смотреть нужно на него. Её нежно-розовые глаза сверкают, словно ранняя сакура. Он видит в ней продолжение себя, и сегодня эта Королева станет правой рукой главы Чёрных Драконов. Зал храма встречает её тихой трелью. Музыка играет ненавязчиво. Перед распятием лежит белоснежная простынь. Именно там она сегодня переродится. Именно там жизнь потеряет «до», оставив за собой только «после». Но она смерена. Она готова принять это, готова отпустить все свои грехи через боль, хотя пальцы предательски дрожат. — Разве это сон? Если это сон, разбуди меня… — тихий девчачий голос раздаётся в ушах. Она стоит на коленях перед огромным распятием, которое вот-вот придавит его своей властью. Она находится в этом положении около часа. — Всякий раз, когда отец просил у меня угощение, я обманывал его на деньги, но когда он узнавал об этом, то обвинял во всём Хаккая. — Тайджу садится по правую руку от Инари, перекрестившись. — Я покаялся за это, хотя след этой темноты по сей день мучает мою чистую душу. Что чувствуешь ты, одаренная православием? — Через наши страдания даруются покаяния. Я страдаю, покуда моё сердце не отчистится от грязи, что успела я за столь короткий срок познать. — Чуть громче шепчут пухлые губы. — Я была далека от Бога, в этом мой самый страшный грех, отец. Православие — одно из самых жестоких направлений христианства в целом. Оно нацелено на жизнь после, а страдания сейчас. Чем больше страданий — тем легче жизнь после смерти. Христианское «подвижничество» означает отказ от жизни, от радости и любви ради их «потусторонних» аналогов. Такое учение утверждает, что человек рождается с грехом, что он не может быть спокоен, что он не может быть праведен, что он не может быть достоин любви Божией. Это учение портит людей, делая их чувствующими себя как виноватые, а не как сыны и дочери Божии. Мужчина принял ответ своей ученицы. Поднялся. Позади него уже находились члены банды, которые покоились на узких лавках, ожидая, когда представление начнётся. Красные плащи, спокойные мужские плечи. Они не знают, что будет сейчас. Предвкушают. Но в их глазах нет праведного покаяния, лишь похоть. Желание посмотреть на шоу с участием хрупкой беззащитной девочки, которая была частью их группировки совсем маленькое количество времени, но частью жизни Тайджу она была давно. Он вытащил её с чёрного рынка, когда девчонку хотели пустить на органы. С тех пор она стала его ученицей, во всём угождая своему хозяину. Принимала боль, как покаяние, его мысли — как свои, его слова — как приказ. Впервые они увидели её. Слышали со слов лидера, что совсем скоро их банда станет полноценной благодаря дару с небес. Инари сама пожелала стать частью её, чтобы защитить «отца» и учителя от гибели и боли. Она была готова принять на себя удар за своего спасителя. Запах ладана, дым от огромного количества свечей. Музыка, которая вводит в транс. — «Познаете истину, и истина сделает вас свободными». — слышится грубый мужской голос. Замах. Чёрная плеть одним ударом рассекает нежное хлопковое платье. Ни звука. Все застыли с ошарашенными лицами, наблюдая за картиной. Хрупкие плечи лишь содрогнулись, но стойко выдержали первый удар. — Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает, Что посеет человек, то и пожнёт. — Второй удар, который уже рассекает белесую кожу. Красные бусинки крови выступают на месте удара, который пришелся туда же. Темноволосая дева, по щекам которой бегут солёные дорожки, молится. В упоении, с любовью обращаясь к Господу. Она заслужила это. — За то, как огонь съедает солому, и пламя истребляет сено, так истлеет корень их, и цвет их разнесётся, как прах; потому что они отвергли закон Господа Саваофа и презрели слово Святого Израилева.. — следующий удар. Третий. Приходит туда же, рассоединяя мягкие слои кожи, отдаляя их друг от друга. Кровь в этот раз тонкими струями течёт по выпуклому позвоночнику. Тихий всхлип. Она сидит в том же положении, прижимая к сердцу крестик, что был подарен учителем на один из праведных праздников. — Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная. — Четвёртый удар пришелся на другое место. Девушка припала к полу, а тело крупно задрожало. /// Инари лежит на животе. Раны на спине тяжело затягиваются, но она принимает это. Принимает боль, ведь она заслужила её. Она покаялась и теперь готова стать частью этот мира, стоя по правую руку с тем, кто даровал ей жизнь. — Ина, — мужской голос отвлёк её от мыслей. На лице девушки появилась слабая улыбка. — ты нужна мне сегодня. Надеюсь, ты готова. — Я всегда готова, хозяин. — Она приподнялась, слегка поморщившись от боли. Красный плащ уже покоился на спинке стула, что означало — пора. Пора явить себя свету и принять его в теплые объятия. День был хмурый. Первый снег ласково падал на волосы молодой девушки. Никто не говорил с ней, но и она не требовала общения. Её сердце горело от тепла и любви. Она была рядом с тем, кто позволил ей сохранить свою жизнь. Взамен она была готова подарить её безоговорочно. Вскоре они остановились. Стоя за широкой спиной, Инари не могла понять, что именно происходит перед ней. Легко высунув темноволосую голову, она увидела толпу незнакомых мужчин. Они были в такой же красной одежде, но совершенно другого оттенка и фасона. Девушка сделала шаг, оставаясь рядом с Тайджу по правую руку. На неё упал чужой мужской взгляд. Светлые глаза кольнули, а углы губ приподнялись. — Это кто тут у нас? — Изана посмотрел на неё своими фиолетовыми глазами. — Что за чудное создание? — Инари Кимура. — С улыбкой произнесла девушка, протягивая руку незнакомцу. Тот усмехнулся, пожимая хрупкую ладошку. Позади него стояли двое мужчин в чёрных плащах. — Милые косички, незнакомый путник. — Инари тепло улыбнулась, кивая головой. Ран дернул телескопку, которая была запутана в волосах, и недоверчиво посмотрел на незнакомку. — Тц. — Сменив лицо на безразличие, он отвернулся в сторону Риндо, который в свою очередь хищно следил за девушкой. Тайджу в этот момент лишь наблюдал за ученицей. — А что это, Тайджу? Ты нам подарок решил подарить? — Глава Поднебесья перевёл взгляд с девушки на лидера Чёрных Драконов. Эти слова стёрли с лица ухмылку, а зелёные глаза залились гневом. — Сотру с лица земли за богохульные мысли об этом цветке жизни. — Он положил руку на плечо девушки, заводя её за спину. Её быстро утянули чужие руки, от чего та испугано ойкнула. — Не переживай, девочка. — Мужчина положил руки на её плечи, уводя вглубь толпы, но та начала вырываться. — Убери, пожалуйста, руки! Я должна быть рядом с ним. — Я — Вакаса Имауши. Капитан специального атакующего отряда Чёрного Дракона. Ты не должна меня бояться, лишь следовать моим указаниям. Так сказал Шиба. — Она остановилась, всматриваясь в глаза мужчины. Они были полуприкрыты, из-за чего взгляд казался ленивым. В губах красовалась зажжённая сигарета, дым которой едко резал глаза. — Я просто немного расскажу тебе, как всё устроено, Инари. Хорошо? — Он говорил как с ребёнком. Она лишь покладисто кивнула головой. Вскоре она была проинформирована, узнала, почему и зачем находится здесь. Но от увлечённых рассказов их отвлёк гул толпы. Вакаса пихнул в бок рядом стоящего парня. — Твой выход, красавица. — Он толкнул её вперёд. Она поняла без слов. Резкими, быстрыми шагами она настигла широкую спину. Её сердце пропустило удар, когда спина слегка облокотилась на её, но крепкие маленькие руки выдержали напор. Тайджу обернулся, улыбаясь звериным оскалом. На губах проступала кровь. Толкнув мужчину вперёд, и создавая для него равновесие, она резко вышла вперёд, закрывая его своей спиной. Перед ней появились двое мужчин, которые наблюдали за действиями незнакомки. — И чего тебе? — Ран свёл брови, хмуро наблюдая за тем, как лицо девушки меняется. — Да обратятся нечестивые в ад, — все народы, забывающие Бога. Девушка в последний раз нежно коснулась крестика на груди, делая ещё шаг в сторону. Грубый удар пришёлся по животу незнакомца. Этого он определенно не ожидал. Но быстро выровнявшись, он покрутил в руках металлический предмет. Которым, судя по выводу Инари, был нанесён удар по лицу Тайджу. Парни встали с двух сторон, подступая к жертве. Но это не пугало её. Она проходила в своей прошлой жизни и более страшные вещи. «Забыть!» рёвом пронеслось в голове. Она — новый чистый лист. Длинная чёрная коса хлёстко ударила по лицу парня в очках, пуская в его глаза осколки, но с другой стороны, прямо в висок угадила эта железная штука. Точный удар, от чего девушку повело назад. Но она была готова до последнего вдоха отстаивать честь своего хозяина, поэтому не испугалась. Лишь мягко коснулась кровоточащей раны. — Через боль приходит покаяние. Давай помолимся вместе? — Она повернула голову в сторону Хайтани старшего. Тот лениво улыбнулся, занося руку для повторного удара, но девушку снова кто-то потащил назад. Вакаса в очередной раз спас её, оставляя разборки на мужчин.