Обрати мою душу в слезную боль

Бледные стены. Бледнее них кажется была только моя кожа. Небесные глаза бегали из одной точки в другую, и все эти точки находили лишь белую стену. Напротив меня мужчина. У него тёмные волосы, черные, кажется… И собраны в лёгкий хвост. Он был одет в белый халат, и что то громко говорил активно жестекулируя руками, изредка взирая на меня свой пугающий взгляд. В этом пространстве было все белое. Белый стол, стены, стулья, халат. Кажется, я начинал сходить с ума, ибо в глазах темнело, а виски пульсировали, внутри словно все сдирало от боли. Глаза все так же были направлены в одну точку. Подальше от белых стен, подальше от белого халата. Дальше. Мужчина не переставал что то пояснять. Я не слышу. Было слышно лишь как бьётся моё сердце, так часто, что от этой тревожности я сдирал кожу с губ. Вкус металла. Кровь. Я слизал языком с пересохших губ кровь. Он что то спрашивает. Я поднял свой стеклянный взгляд на него, в горле ком. Я не мог ничего вымолвить, ибо я понимал, что в эту же секунду разрыдаюсь словно ребёнок который опалил палец о что то горячее. Я же опалил своё сердце, о что то горячее как любовь. Любовь. Что то тёплое, что то трепетное и волнительное. Что то, что я всегда остерегал. В детстве мне не давалось кого то полюбить, от чего я высмеивал это чувство, показывая пальцем на тех, кто меня любил. Посмотрите, они ждут взаимности. Глупые. Мой отец не отображал ко мне отцовской любви, матери было не до меня. *** — Чуя, ты меня слы…— слова психолога оборвал стук в дверь, после не дожидаясь разрешения дверь со скрипом отворилась. В комнату зашёл молодой парень. Я пялил взглядом ковёр, что лежал под моими ногами. Он тоже белый. — Извините, кажется я слишком рано пришёл, —неловко произнёс незнакомец. Я оторвал глаза от ковра и вперил тяжёлый взгляд на парня стоящего впереди. Ничем не примечателен. Высокий, шатен, на шее его покоились бинты, на руках тоже замечались. Разве только глаза его дивны были, не видел таких раньше. Похожи на фиалки. — Я чуть позже зайду. —произнёс тихо парень закрывая за собой дверь. — Кто это? — я смотрел на белую дверь, что была пару секунд назад открыта. — Я его раньше не видел. — Осаму. Он только сегодня записался, — сказал мужчина тря переносицу дрожащими пальцами. — Осаму, — повторил я чуть тише.— Красивый. — Твоё время вышло, Чуя, — он достал бумажник и взял карандаш изредка покусывая его. — Когда в следующий раз тебе будет удобней? — В пятницу, — промолчал я с долю секунды, а после вновь выпалил. — Или нет, давайте лучше в следующий четверг. В пятницу у меня были планы. Напиться до беспамятства в каком нибудь дешевом клубе, с дешёвым алкоголем, и снять дешёвую проститутку. — В четверг говоришь… Что ж, договорились, — он тепло улыбнулся мне в глаза. — Отпущу только при объятиях. Объятия после сеанса вместе с Мори Огаем стали традицией, каждый раз выходя из кабинета мы дарили друг другу дружеские объятия. Усмехнувшись я подошёл к нему, вновь оказавшись в чужих руках, я чувствовал как мои пламенные волосы гладит его заботливая рука. — Всё будет хорошо. Ты попал в хорошие руки, ты и сам это знаешь. — До свидания, — отстранившись, я вышел в коридор вновь замечая того незнакомца. Он сидел на одном из белых стульев, и нервно стучал ногой о кафель. Нервничает. Ресницы его подрагивали, а фиалковые глаза были направлены на меня. Мы пялили друг на друга от силы минут пять, но и этих минут мне хватило понять весь холод этих фиалок, что умирали в его глазах. Густые брови были сведены к переносице, сглотнув я отвёл взгляд. Томно вздохнув, Осаму со скрипом встал со стула посмотрев на часы, приближался то-ли ко мне, то-ли к двери возле меня. В коридоре было темно, уже ощущая чужой взор я поднял тяжёлый взгляд напротив. — У тебя глаза на фиалки похожи. В ответ я услышал смешок и захлопнувшуюся дверь.