Only Friends

Ёнсан убегал от альфы, заливаясь звонким, переливающимся колокольчиком смехом. Хёнджин, если бы хотел, уже давно бы поймал, но решил погонять неугомонного омегу, чтобы точно его вымотать и у того не было ни на что сил. Лавируя между лениво плывущими прохожими, омега нырнул куда-то вправо и пропал. Хёнджин остановился, принюхиваясь, и шагнул за ним. Пищащего о несправедливости Ёнсана вытащили из-за угла какого-то ларька и в том же ларьке купили мороженое. Несколько минут можно было провести в относительной тишине. У этого омеги в голове буйный ураган мыслей и идей, от которых не было спасения. — Хёнджин! Омега, стирая салфеткой мороженое с носа одновременно и злился, и смеялся. Хёнджин, глядя на него, улыбался, склонив голову вбок. Минхо вместе с Ханом готовились к экзаменам. Молча. Ну, готовился Минхо, а Джисон залипал на серьезное выражение лица альфы и хмурую чёрточку, пролегшую между бровей. Очень хотелось потискать его щёки и зацеловать, но прошлая такая выходка закончилась звонким шлепком по заднице и горячими поцелуями, которые Минхо прервал в качестве наказания. — мне кажется, если я сейчас посмотрю на тебя, то превращусь в камень. — в штанах? — хорошая попытка, Джисон-и От улыбки альфы Джисон плыл ещё больше. — ладно, не буду смотреть. — с важным видом омега вернулся к своим заданиям. Справившись с несколькими, он поднял глаза на чёрное стекло шкафа, в котором отражался самый красивый и самый лучший альфа на свете. Минхо, заметив, закусил губу, стараясь не улыбаться. — один поцелуй. С приглушённым урчанием омега забрался на него и, свалив учебники в сторону, поцеловал. Один поцелуй растянулся на минут десять, сопровождаемый тихим рычанием альфы, урчанием омеги и уютными объятиями. Папа, постучавшись, остался за дверью. — Джисон-и, я жду тебя на кухне Омега, вздохнув, с большим трудом оторвался от провоцирующего альфы, который, услышав голос родителя омеги, решил поиграть и забраться под одежду, нагло улыбаясь в поцелуй. Джисону вручили чашку какао и печенье. Папа сел за стол и, поводив взглядом по белоснежной скатерти, поднял глаза на него. — я хотел поговорить с тобой. Отец не понял, но я чувствую изменения в твоём организме. И..то, что тебя повязал истинный..не хочешь рассказать об этом? Я просто очень переживаю за тебя и если хочешь, этот разговор останется между нами. Конечно, Джисон хотел. А ещё больше он хотел об этом вообще не говорить. Но бегающие, полные слёз глаза папы заставили пересмотреть приоритеты. — я упал. Ребёнка больше нет. — это всё, что смог выдавить из себя омега, погружающийся в воспоминания, как в липкую, чёрную жижу, затягивающую на самое дно. Папа, сжав дрожащие пальцы сына, потянул его к себе, стараясь сдерживать рвущийся поток слёз. — когда мы с твоим отцом поженились у нас тоже очень долго не получалось тебя увидеть. Каждая беременность к концу первого месяца заканчивалась одинаково, но потом произошло чудо и мой малыш Джисон-и решил со мной остаться..я очень рад, что ты появился у меня, мой маленький крекер — ну пап.. — не начинай, ты будешь моим маленьким крекером даже когда тебе будет под шестьдесят Папа, обхватив ладонями его лицо, поцеловал омегу в лоб и снова стиснул в объятиях. — всё будет хорошо. Джисон, стерев слёзы, кивнул и, улыбнувшись, поднял глаза на вошедшего на кухню альфу. Минхо заходил так, будто передвигался по тонкому хрусталю, чем вызвал улыбки у обоих омег. — иди сюда тоже.. Минхо, получив кивок своего омеги, подошёл ближе и втиснулся в групповые обнимашки. Погладив обоих по головам, старший омега каждого поцеловал в макушку и, тихо вздохнув, разжал объятия, поглаживая обоих по спинам. Джисон довольно урчал под улыбку папы, Минхо пока не понял, как ему на это реагировать, но, вроде как, против не был. — мои драгоценные..пусть у вас всё будет хорошо — с этими словами старший омега снова поцеловал каждого в лоб и ушёл в спальню. Джи проводил его взглядом, думая о причинах такого настроения. Минхо прижался к его боку, смотря так же в сторону ушедшего омеги. — это нормально? — хм..ну.. иногда такое бывает.. — может у него приближается цикл?.. Пихнув локтем альфу в бок, Джисон по пути в комнату, старался выдавить глазные яблоки, чтобы отогнать картинки, на которых его родители..проводят вместе время. Брр.. жесть.. Минхо доел надкусанное печенье, допил омежье какао и, помыв чашку, пошёл следом. Не пропадать же добру. — жду того дня, когда ты будешь делать мне такое же какао. — ручки есть? Ножки есть? Где и что лежит знаешь. — намёк понят, но надежда ещё теплится в наших сердцах.. Омега, прищурившись, осмотрел его с ног до головы оценивающим взглядом. — не понял. Что это было? — спросил альфа и, встав со стула, завалился к омеге на постель. — что? Ничего не было — Хан отполз в сторону и уткнулся в учебник. — ты даже на той вечеринке так на меня не смотрел. С чего вдруг сейчас?.. — думаю, стоит ли моя молодость твоего ворчания Минхо, вспомнив о спрятанном кольце, прикусил внутреннюю сторону щеки. Действительно, омега вполне может отказать. С чего он вообще решил, что Джисон согласится? Он разрешил себя пометить, принял альфу, но это не значит, что он согласится на « долго и счастливо ». Джисон, заметив, как тот задумчиво притих, отложил учебник и вернулся к альфе в тёплые объятия. Минхо молчал, омега думал. Мыслей много и всё они пестрили своим разнообразием. Отсутствие каких-либо ответов заставляло нервничать. Альфа, почувствовав лёгкую горечь печенья, прижал его к себе плотнее и, целуя в макушку, тихо вздохнул. Злоебучее кольцо в кармане не давало покоя. И хочется, и колется. Минхо носил его с собой всегда, на случай, если попадётся подходящий момент, но с покупки прошло два дня, а момент так и не подошёл. Подошёл только мандраж и сердечные приступы всякий раз, когда Хан начинал его целовать и лапать. Ли всеми руками "за", но не тогда, когда в кармане кольцо, а омежьи лапки в нескольких сантиметрах от него. Резко приходило осознание, что он не готов, что он самый хуёвый альфа на свете, что ничего у него не получится и что он не сможет стать для омеги бронированной стеной и волшебником, исполняющим все желания. Про его мечты о появлении ещё одного маленького омеги он вообще старался не думать. Какой из него отец, если он и мужем херовым будет? Сердце колотилось, мысли бегали, омега нервничал, чувствуя, что что-то не так, от этого начинал ещё больше нервничать альфа. Замкнутый круг. — Джисон-и..ты выйдешь за меня? Минхо понял что сказал только после того, как омега уставился на него своим самым удивлённым из всего своего арсенала взглядом. — ..что?.. то есть.. да.. Альфа продолжал зависать и думать о том, какой же он долбоёб. Надо было всё по-другому! Красиво, с цветами и прочими омежьими радостями.. — Минхо?.. Нервный смешок омеги заставил его проснуться и, сжимая в объятиях, поцеловать. Джисон, светясь, искрясь и переливаясь всеми цветами радуги, наблюдал за тем, как аккуратно надевает альфа кольцо на его палец. Тоненькое, золотой ниточкой обвивающееся вокруг пальца и сходящееся в символ бесконечности, украшенный малюсенькими камушками. Тихий писк прервался новой порцией нежных поцелуев. Альфа, увидев на своем омеге кольцо, превращался в розовую лужицу и не мог поверить, что это происходит на самом деле. А омега тихо заурчал, плотнее прижимаясь и обвивая ручками шею. Сынмин снова не мог дозвониться. Хёнджин утром вёл себя обычно, как всегда, только по голосу было понятно, что не выспался. Стало грустно от того, что он не может быть рядом и поддержать своего альфу. Тому для поступления много сдавать придётся.. Шагая по торговому центру, Ким бездумно рассматривал стеклянные витрины от потолка до пола: одежда, украшения, всё, что было у Хёнджина в неограниченном количестве, а если и не было, то он мог купить себе сам. Самостоятельный, блин, и независимый. В такие моменты это немножечко бесило. Хотелось порадовать альфу чем-нибудь, но.. Группа бухтящих коллег устроилась за столиком, разложив бумаги в ожидании начальника. Сынмин, извинившись за двухминутное опоздание, сел за стол и, выключив звук на телефоне, принялся внимательно всех выслушивать. Завтра он вернётся домой, а Хёнджин, вероятнее всего, обрадуется, увидев на пороге альфу раньше времени. Ёнсан, поправляя большеватый пиджак, не отрывал глаз от альфы, провожаюшего его до дома и рассказывающего о предстоящей, невероятно пышной свадьбе лучшего друга. Но это секрет. — до завтра, истинный? — с особым блеском в глазах и лёгкой улыбкой прощебетал омега. — посмотрим — туманно ответил Хван, улыбаясь в ответ. Омега, возвращая пиджак, коротко поцеловал его в щёку и юркнул в подъезд, оставляя альфу с ворохом мыслей и чувств. Машина остановилась прямо рядом. Опустилось чёрное стекло, открывая не самое счастливое лицо Минхо. — я даже не знаю, как это комментировать.. — я тоже, Минхо. Не буду спрашивать, что ты тут делаешь. Поехали в какой-нибудь бар, пожалуйста. Хёнджин подходил к половине бутылки Хеннесси. Минхо опрокинул всего пару шотов и просто наблюдал. Хван молчал и пил, смотря куда-то перед собой. Прошло уже полтора часа, а болтливый альфа продолжал молчать. Минхо думал. Сынмина было жалко, но не менее жалко было и Хёнджина, который, с нечитаемым лицом опрокинул стопку и неожиданно разрыдался, утыкаясь в плечо Ли. — наверное, я единственный во всем мире альфа, который не рад тому, что встретил истинного.. — успокойся..ты же не сделал ничего ужасного..завтра вернётся Сынмин и вы поговорите обо всём.. — меня тянет к нему..но я не хочу..Сынмин не поймёт и я очень боюсь, что не смогу долго противостоять омеге.. Минхо, мне страшно.. — я уверен, что Сынмин поймёт. Всё будет хорошо.. Минхо, обнимая альфу, разлил по двум стопкам и, приподняв чужое лицо, влил в Хвана алкоголь. Тот выпил и, мотнув головой, уставился красными глазами на Минхо. — Не будет нихуя хорошего, Минхо. Мы..один раз целовались. И это я скрывать от Сынмина тоже не буду. Минхо, подавившись алкоголем, закашлялся и, растирая горло, посмотрел на альфу, который снова рыдал, но уже беззвучно и опустив глаза. — в тот вечер, когда ты притащил его к себе? Хёнджин кивнул и, пряча лицо в ладонях, прерывисто вздохнул, зачёсывая волосы назад. — ну..это всё ещё не выглядит слишком уж херово, если делать скидку на влечение истинных. Вы же не переспали.. — нет, но от этого не легче. Уж лучше бы переспали, так был бы повод уйти с «чистой» совестью и оставить Сынмина в покое. — хоть с ротой солдат переспи, он не отпустит тебя. Даже не знаю, к счастью ли.. — ты не понимаешь..я не смогу ему в глаза смотреть теперь.. — сможешь, нужно просто немного времени и терпения Сынмина. Жопу ставлю, он не устроит тебе скандал и уж тем более не бросит. Он к истинности относится более, чем уважительно, из-за своих родителей. Но разговор, думаю, будет тяжёлым. Хёнджин снова замолчал, разливая уже на двоих и, смотря мутным взглядом перед собой, пил, изредка стирая продолжающие катиться по щекам слёзы. Минхо рассматривал блестящее в приглушённом свете оранжевых ламп кольцо на тонком пальце альфы.. Сынмин, разобравшись и отделавшись от бумажек и сотрудников, выехал в аэропорт, так и не дозвонившись до своего альфы. Весь полёт Ким думал только о нём и, смотря на пушистые облака, лениво проплывающие мимо, вспоминал, как тепло и уютно в его объятиях. Хёнджин, наверное, очень ждёт и скучает, как раньше, как и в прошлые разы.. Сердце отстукивало волнительный ритм, ожидая воссоединения, Сынмин не мог усидеть на месте и постоянно ёрзал, брал в руки выключенный телефон, откидывал в сторону и через пару минут снова брал, отбивая пальцами свободной руки чечётку по подлокотнику. Полет казался бесконечным. Как и в прошлые разы. На горизонте, среди движущейся массы людей, Сынмин видел только одну фигуру. Высокую, стройную, со светлыми, мягкими прядями, сонной моськой и отчего-то красными глазами. Сладкая пудра остановила и заново запустила сердце альфы, кружащего в объятиях улыбающегося и плачущего Хёнджина, который, едва оказавшись на ногах, припал к его губам, невероятно горячо и нежно целуя. Хван оторваться не мог даже в такси и плевать ему было на прожигающий взгляд водителя и вообще на весь мир. Сынмин, улыбаясь в поцелуй, касался пальцами кольца на чужой руке и, сплетая пальцы в замочек, впитывал тихое урчание своего альфы. Пока Сынмин был в ванной, альфа наворачивал круги по своей гостиной, думая, как начать разговор и купаясь в воспоминаниях. __________________________________ Омега, сглотнув, опустил глаза и шагнул навстречу, а после нескольких секунд терзающих размышлений о существовании второго альфы, привстал на носочки и аккуратно коснулся его губ. Его мягких губ, с привкусом вишни и кофе.. Хёнджин, слабо дёрнувшись от очередного разряда электричества, замер с поднятыми руками, не зная, что ему сейчас делать. Сладкий ландыш окутал и решил всё за обоих. За Хёнджина и его внутреннего зверя. Обвивая рукой тонкую талию омеги, Хван с тихим рычанием ответил на поцелуй, чувствуя, как в ту же секунду Ёнсан в его руках обмяк, хватаясь пальцами за широкие плечи альфы. Волк был доволен, шептал, что это именно то, что нужно, что больше ничего в их жизни не будет так же хорошо, как ощущение истинного омеги. Хёнджин ничего не понимал, до лёгкой боли сжимая чужую талию. Омегу прижали к стене, углубляя поцелуй. Ёнсан, выгибаясь навстречу, тихо заскулил, увеличивая громкость шёпота волка в голове. Хван, прервав поцелуй, ткнулся в его шею, жадно вдыхая омежий ландыш и, пройдясь руками по стройной, идеальной фигуре, резко отскочил в сторону. Ёнсан, заведённый за секунду, сорвался на протяжный скулёж, вытянув руку в сторону альфы, который, тяжело дыша, смотрел на него, будто впервые увидел. — мой альфа.. — Ёнсан, нет. Хёнджин резко отвернулся и, найдя заныканную пачку сигарет, открыл окно и закурил, смотря на свои дрожащие руки. Волк протестовал, желая закончить начатое и сделать омегу своим, но за годы отношений с другим альфой, Хёнджин научился его затыкать. Пошло всё на хуй. Вместе с внутренним зверем и природой. — Хёнджин-и.. — омега, с трудом отлипнув от стены, на негнущихся ногах подошёл ближе, вдыхая пудровый запах своего истинного и, закусив губу в попытках сдержать новый стон, встал прямо перед ним, заглядывая в глаза. — я не могу. Я люблю своего альфу. Это неправильно и как минимум нечестно по отношению к нему. — не глядя на него, сказал Хван. — но..я же..твой истинный омега.. — я уже понял. Ёнсан..я не смогу и, прости меня, не хочу.. Омега, опустив глаза, отвернулся к окну, которое сверлил взглядом альфа, и беззвучно заплакал, чувствуя себя так ужасно, как ещё никогда в жизни. Ещё никто и никогда не отвергал истинного.. Альфа, почувствовав, как тонкий ландыш стал ярче, острее, с нотками чего-то.. горького, против воли опустил на него глаза. Уже второй раз за этот вечер он заставляет истинного плакать.. — Сан-и..прости меня.. Омега без каких-либо выкрутасов и упрёков принял тёплые объятия альфы и зарылся носом в его рубашку. Какой он послушный..мягкий, солнечный омега. Такой, как должен быть.. идеальный.. — ты самый лучший на свете омега.. знаешь?.. Ёнсан, всхлипывая, покачал головой, прижимаясь к телу альфы. Альфы, которому оказался не нужен. — самый лучший, правда. Ты очень мягкий, добрый, тёплый и невероятно милый..а ещё очень красивый.. — это ты так хочешь сказать, что я понравлюсь любому другому альфе, но не тебе?.. Хёнджин, путая пальцы в мягких, как пух волосах, виновато отвёл глаза в сторону. Омега всё чувствует. — Ёнсан-и.. прости меня, пожалуйста..но я правда не могу.. — тебя тоже ко мне тянет.. — да — честно ответил альфа, смотря в заплаканные омежьи глаза, цвета горького шоколада. — но у меня есть любимый альфа.. — это.. он подарил тебе кольцо? Хёнджин едва заметно кивнул. — и ты.. его любишь? Стараясь заткнуть волка, реагирующего на самый печальный голос на свете, альфа снова кивнул, сжимая омежьи лапки. Ёнсан опустил глаза вниз и снова обнял Хёнджина, стараясь не плакать. Хван чувствовал, как разрывается и сердце,и воющий внутри волк, смотря на по-детски чистого и светлого омегу с такими ясными, искрящимися глазами. Ёнсан особенный. Таких почти нет. Таких надо беречь, любить, холить и лелеять, защищая от всего мира. А вместо этого он разбивает хрупкое сердце и топчет ногами, говоря, что не может, не хочет и вообще не судьба. И вместе со своим треснувшим сердцем, чувствовал, как угасает омежье, теряя надежду. Без метки у него есть шанс найти альфу, который будет о нем заботиться должным образом, который будет любить, обожать, сдувать пылинки и на руках носить. Но это, к сожалению, не истинный альфа Хёнджин.. — наверное, это прозвучит глупо..но я очень хочу тебе сказать..я люблю тебя, мой альфа.. очень люблю.. знаешь?.. — знаю..мой солнечный омега..мой волк тоже тебя любит.. Ёнсан кивнул, едва слышно выдыхая. В объятиях одного единственного альфы было спокойно. Как надо. Омега проглотил рвущееся наружу «волк, но не ты», крепче обнимая Хёнджина. — давай..будем просто дружить?.. — давай..

__________________________________

Сынмин старался не обращать внимания на отголоски ландыша в квартире альфы. Хёнджин мог приводить гостей, или.. что-нибудь ещё.. что-нибудь ещё, не похожее на поведение обычного Хван Хёнджина, который сторонился знакомств, как огня. Ладно, всякое бывает, но кое-что всё же не давало покоя. То, что увидел недавно Сынмин, сидя в офисе, полностью опустошенным, смотря в экран телефона. Хёнджин, слыша, как выходит из ванной альфа, замер, стоя посреди комнаты. Резко накатила паника и ощущение приближающегося пиздеца. Лучше умереть. — Джинн-и?.. Сынмин, войдя в гостиную в одном полотенце, уставился на зависшего альфу, кусающего кожицу указательного пальца. Нервничает. — что случилось? — переоденься. Разговор есть. — нейтральным тоном ответил тот и ушёл на кухню. Сынмин проводил его взглядом и, стараясь успокоиться, ушёл переодеваться. На столе стояла бутылка и два квадратных бокала, позади неутешительной композиции лёд и шоколад. Сынмин сел, после короткого кивка опустошил свой бокал и скосил глаза на уже пустой бокал Хвана. — я встретил истинного. — на одном дыхании выпалил альфа и разлил по бокалам. Сынмин откинулся на спинку стула, с безразличным выражением лица рассматривая Хёнджина, с вновь краснеющими глазами. — не пей. Потом плохо будет. Сынмин не успел договорить, как новая порция алкоголя улетала в альфу. Хёнджин чувствовал, что внутри Сынмина, несмотря на отстранённый внешний вид, творится полный хаос, приправленный огненным торнадо. Он переживал и боялся услышать, что больше не нужен. — мы целовались. Один раз. Ким кивнул. Хёнджин постучал пальцами по поверхности стола и излишне резким движением стёр пробежавшие по щекам слёзы. Хёнджин тоже боялся, что его неправильно поймут. Но говорить, чувствуя и его, и свои эмоции было так сложно.. — между нами больше ничего не было. Мы поговорили и решили просто стать друзьями. — Хван, сдерживаясь из последних сил, поднял на него глаза, впервые за последние невероятно тяжёлые минуты. — почему ты молчишь?.. Сынмин, подумав, пожал плечами. — тебе было бы намного проще и лучше, если бы ты начал отношения с ним. — как ты можешь так спокойно об этом говорить? — это факты. Он твой омега, ты его альфа. А я тут как бы третий лишний. То, что я говорю всё это, не значит, что я не люблю тебя или за что-нибудь осуждаю, или что мне не больно. И за поцелуй, Хёнджин, ты тоже не услышишь никакой критики. Я понимаю, как работает связь и какое притяжение между истинными и удивлён, что больше ничего между вами не было. — я люблю тебя. Не его. — я знаю. Но, когда увидел фотографии, сделанные в парке, по всей видимости вчера утром, думал иначе. — фотографии?.. — один из моих знакомых сделал несколько фотографий, как вы гуляете по парку и как твой омега вытирает моську от мороженого, в которое ты ткнул его носом. — не отходи от меня..будь всегда рядом.. — тянет? Хёнджин кивнул и снова выпил. —иногда совсем.. — ты не виноват, это волк и природа..но..давай.. — не надо..— умоляюще перебил его Хван, уже зная, что тот скажет. — давай возьмём перерыв. Тебе нужно подумать. Нельзя так просто взять и выбросить истинного. — Сынмин..не надо.. — всё хорошо, звёздочка.. всё хорошо.. Хёнджин, вскочив со своего места, тут же оказался в руках альфы и, утыкаясь носом в его шею, крепко обнял. Ким, аккуратно обнимая в ответ, нежно коснулся губами мягких волос. — я не хочу.. — это необходимо. Истинный даётся не каждому. Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив, и точно уверен в том, что сделать тебя счастливым у омеги получится больше, чем у меня. — мне нужен альфа. Один единственный. Ты.. Сынмин, покрывая невесомыми поцелуям макушку, мягко поглаживал его по спине, успокаивая. Хёнджин продолжал тихо плакать, всё сильнее прижимаясь к своему альфе. Самому лучшему, нужному, тому, ради которого отказался от истинного омеги и ради которого сделал бы вообще что угодно. Ким, приподняв его лицо, коснулся припухших от покусываний губ и прервал поцелуй, заглядывая в чёрный космос его глаз. Хван медленно смаргивал слёзы, надеясь, что его альфа сейчас передумает и скажет, что никакой перерыв им не нужен, но.. — я забрал результаты твоих анализов, отдам завтра утром, хорошо? — не уходи..не оставляй меня, пожалуйста.. — Джинн-и, солнышко, вставай. Я проведу тебя до спальни.. — Сынмин.. Альфа, бережно подхватив Хёнджина, унёс его в спальню, аккуратно уложил на постель и тут же был уложен рядом и сам. Хёнджин не хотел отпускать. Сынмин, чувствуя, что ещё секунда и он сам разрыдается, пытался аккуратно подняться, стараясь лишним, резким движением не обидеть Хвана. — останься, пожалуйста..я не буду трогать тебя, если хочешь, только не уходи.. — ты имеешь полное право меня касаться когда угодно и где угодно. Я делаю это для тебя. Чтобы ты всё хорошенько обдумал и решил, понимаешь? Истинность — очень и очень важная штука, нельзя ей разбрасываться. — останься хотя бы сегодня.. Сынмин, давя слёзы, медленно опустился рядом с ним и, смотря в заплаканные глаза, коснулся его щёки, убрал светлую прядь волос, снова погладил по щеке и коротко поцеловал в лоб. — спи, звёздочка — спокойной ночи, Сынмин-а..я люблю тебя.. — я тоже люблю тебя, Джинн-и..