Вояж

Ресторан был безумно красив и уютен. А главное — теплый. Дима замёрзнуть успел, пока они такси ловили. Персонал милый очень. К ним даже русскоязычная официантка подошла, чтобы заказ принять. Разве не здорово? Вокруг атмосферно. В позолоте и черно-белом тоне, очень интересное сочетание цветов. Этот контраст строгого стиля и элитного золотого цвета создаёт свой антураж в заведении. Им блюда приносят в красивых белоснежных тарелках с золотой каемкой, как в лучших традициях. Еда очень аппетитно выглядит, презентабельно. Интересно, на вкус точно такое же, как и на вид? Мексиканская кухня сама по себе очень вкусная. Со своей изюминкой. Дима к пище приступает. Его тортилья хрустящая, но не пересушенная. То что нужно, всё в меру. Он брови вопросительно скидывает, когда официантка снова к ним подбегает, но не с пустыми руками. Ведёрко железное со льдом держит, а из него бутылка виднеется с золотистой обёрткой. Девушка ставит его на стол и удаляется дальше свою работу выполнять. Дима же всё дальше продолжает Олега вопросительным взглядом таранить. Ждёт объяснений. Они же только на колу соглашались. Какое шампанское? Зачем оно им? — Да что ты на меня так смотришь? –Интересуется Шепс и глазами своими пронзительно-серыми на собеседника смотрит. — Ну, может ты мне объяснишь вот это? — Парень не сдерживается, взгляд на принесённый презент кидает. — Диман, мы на свидании. А какое свидание без шампанского? Правильно, никакое. — Проговаривает он. Шутка водителя плавно из-под рамок выходит. И медиум к этому серьезно отнёсся, хотя ещё пару минут назад просто шутил. Из-под контроля всё вышло. — Олежа, ты так серьёзно отнёсся к фразе, а если бы он нахер тебя послал, пошёл бы? — Снова Дима хер упоминает. — Конечно, пошёл, но если только на твой. — В шутку переводит всё. Не хочет, чтобы Матвеев сильно зацикливался на этом всём. Они же друзья, какое свидание? Просто хотелось приятно ему сделать. Чтобы улыбку незамысловатую увидеть и в лужу прям за столом растечься. Олег, если честно, не понимает зачем он это шампанское заказал. Он был в каком-то порыве необъяснимом, прострации, когда просил у официантки ещё к заказу принести и его. Вообще, он довольно часто ловил себя на подобных мыслях. Например, когда выпуски с испытаниями Димы пересматривал. Тот утонченно в кадре смотрится. Красиво. Его карие омуты на телеэкране кажутся черными-черными. И всё это из-за выставленного света и ярких прожекторов. Или когда слушал голосовые парня. Где он мило смеялся, когда рассказывал какую-то смешную историю, или когда в голосовых он пытался совет своим подписчикам дать. Мотивацию. Шепс восхищался тихонько в тряпочку Димой. Димой, который всё может. Димой, у которого всё получается на высшем уровне. Димой, который и в эзотерике силён и в рунологии. Димой, который безвозмездно помогает людям с их проблемами. Димой, который своими навыками в музыке завораживает. Димой, который с лёгкостью берется за любую татуировку. И в конце то концов Димой, который мир со всеми его недостатками и достатками любит. Дима во всём идеален для Шепса. Эталон просто. — На мой? — Слегка смеётся Матвеев. — Олеж, ты в курсе, что звучишь сейчас так, будто готов мне отдать своё сердце и девственность. Я конечно не против, но ты пожалеешь, если вручишь мне их. — С иронией в голосе говорит. Хотя тут правды на самом деле больше, чем кто либо думал. Чернокнижник считает, что он не умеет любить. Просто не умеет. Он пытался, правда пытался научиться делать это. Но как видно, у него это особо не получилось. Что в своём сезоне он безжалостно разбил сердце Астрид. Что в подростковом возрасте, разбил сердце своей однокласснице, в которую тайно был влюблён. – Если ты готов отдать мне взамен своё сердце и девственность, то и я готов отдать тебе их. – Прямо говорит Олег. Не увиливает. В его голосе слышна серьезность. Никакого сарказма. Никакой иронии. Лишь чистая правда. Шепс не лукавит. Не врёт. Он и вправду готов. Хотя в чувствах своих разобраться не может. Что же он к другу то своему чувствует? Неизвестно пока никому. – Даже так. Олеж, я обязательно подумаю над твоим предложением. –Проговаривает он. – Может, откроем его? – Дима умело тему переводит. Сам то толком не может понять и осознать свои чувства. Медиум лишь кивает на вопрос парня и к бутылке заветной тянется. Внутри где-то надеется, что шампанское вкусное будет. Всё же одно из самых дорогих в этом меню. Остаток вечера проходит красочно. За разговорами и обсуждением дальнейших планов. Комфортно. Никто их них не мог подумать, что день проведенный в музее закончится именно так. В дорогом ресторане, с бокалом пузырящегося шампанского. И, главное, приятным разговором.

***

В номер в отеле они уже возвращаются около двенадцати ночи. Уже темно по коридорам расхаживать. Все давно спят. Стоит вести себя потише, чтобы никого не разбудить. А то за такого и на штраф можно влететь. Олег уступает Диме душ, тот сильно устал. В слегка пьяных глазах отражается усталость. Да и сам он какой-то усталый. Помятый. Пока друг в душе находится, он на балкон выходит. Сигарету закуривает. Дым расплывается, становясь одним целым с туманом, который покрыл весь город. В Сан-Франциско это частое явление. Туман день и ночь уже давно привычен для жителей Калифорнии. Шепс вдаль смотрит. На город укутанный в плед. Думает о сегодняшнем дне. Вспоминает, как же ему понравилось в музее. Как он от счастья светился, как только они сумели зайти во внутрь. Как восхищался картинами шестнадцатый–восемнадцатых веков. И первыми скульптурами. В памяти сплывает и таксист, который их с влюбленной парой спутал. И ресторан с которого они только-только приехали. В голове мыслей море. Олег от слова совсем ничего не понимает. Что это был за желание сделать Диму в миг счастливым. Что эта была за фраза брошенная на полном серьёзе. Он даже о её смысле подумать не успел. А выпалил вот так сразу. «Если ты готов отдать мне взамен своё сердце и девственность, то и я готов.». Фраза отдаётся приятном гулом в сердце. Таким теплым и родным. Во мгновение ока становится ясно, что она из самый недр души шла. Она даже звучит как признание. Но признание в чём? От мыслей его отвлекает голос Матвеева. –Олеж, можешь идти. –Проговаривает он тихо, на балкон полностью проходя. Олег вздрагивает слегка. Неожиданно было. Он если честно, не заметил, как время быстро пролетело. – Хорошо. – Говорит он и на друга голову поворачивает. –Эй, ну ты чего с мокрой головой на балкон вышел? Заболеть хочешь? Давай в номер. –Командует. Но правда будет как-то не очень, если Дима в отпуске заболеет. – Ну, Олеж, мне не холодно. –Заверяет его, но ничего не может сделать, видя этот серый строгий взгляд. – Ладно. Они в номер заходят и по разным сторонам расходятся. Дима в кровать свою запрыгивает, а Олег в душ направляется. Всё же неприятно грязным ходить. Когда он в спальную комнату возвращается, Матвеев в подушку сопит, сжавшись в клубок. Одеяло его на полу валяется. Шепс заботливо поднимает его и накрывает им чернокнижника. А после и сам в кровать ложится, засыпая.

***

Холодно. Темное место перед глазами маячит, словно в мираже. Руки и ноги связанны плотной бечёвкой. Голова направлена в одну точку. Её кто-то держит. Да так больно тянет за волосы, что взвыть хочется. Дима не понимает, что с ним. И где он. Лишь чувствует, что конечности уже онимели от тугих веревок. А кожа головы безжалостно саднит от натянутого положения. Вдруг виднеется свет. Но не обычный. Не от лампы. Вовсе нет. Он от факелов исходит, которые освещают небольшую пристройку похожую на небольшую сцену. Некий человек в чёрном выводит кого-то крупнее себя на много. И мешок с головы срывает. Матвеев замирает, видя такого родного себе человека. Олега. Черт возьми, его Олега. Он побитый весь такой. Руки в мелких царапинах. Лицо в крови. Если присмотреться, видно что губа разбита и нос пострадавший. Дима вырваться пытается из мертвой хватки. Пытается развязаться. Ему нужно помочь Олегу. Нужно. Но как бы ни старался не получается. Крепко его держат. Брюнет только кричат начал. Звать на помощь, как на его глазах Шепсу удары наносить начали. – Молчи. – Раздается где-то сзади. –Иначе любимый твой пострадает. Он замолкает. Даже глаза закрыть не может. Он должен оценить все масштабы повреждений. В уголках глаз влага скапливается. Стекает по розовым щекам. Ему больно смотреть на то, как близкого ему человека так безжалостно избивают. Олег просыпается от странных звуков. Дима на кровати крутится в разные стороны. Парню думается, что тот просто пытается удобное положение найти. Но понимает, что ошибается, когда слышит достаточно громкий всхлип со стороны. С кровати встаёт и к спальному месту Матвеева подходит. Тот вспотевший весь. Красный. К лицу чёлка черная прилипла. На щеках виднеются маленькие слёзки. – Дим, Дима. Просыпайся. – Тихо проговаривает он и по плечу поглаживать начинает. –Ну, же давай, Диман, просыпайся. Чернокнижник через толстую пелену сна слышит голос родной. Глаза открывает, они болят адски, но сейчас как-то всё равно. Рассматривает. Перед ним Олег целый и невредимый. Только взволнованный. Матвеев в объятия медиума затягивает. За шею, как за спасательный круг хватается. И плакать в голос начинает. С его другом всё в порядке. Он цел. Не прострадал. Живой перед ним стоит. К себе прижимает. –Диман, что тебе снилось? –Обеспокоенно спрашивает он, поглаживая собеседника по спине. –Ничего, ничего. Всё уже хорошо. –Как в бреду отвечает он. –Главное, что с тобой всё хорошо. Самое Главное. Они ещё немного в объятих друг друга проводят. Олег успокаивает. Ждёт пока чернокнижнику легче станет. –Олеж, –слегка отстраняясь от парня, зовёт он. –Полежишь со мной пожалуйста? Пока я не усну. –Он с надеждой в серые глаза заглядывает, но и в тоже время осуждения увидеть боится. Он взрослый парень всё-таки. Никакие кошмары его не должны пугать. Что за бред? Но в глазах младшего он не видит никакого осуждения, лишь понимае. –Конечно. –Тихо произносит он и наблюдает за тем, как Матвеев двигается. Освобождая и ему место. Он рядом аккуратно ложится. И Дима в объятия сразу лезет. За футболку цепляется. В руках сильных ткань сжимает. Боится, что Олег уйдет. Раствориться. Носом в шею утыкается. И только тогда успокаивается. Пока Олег рядом с ним ничего не случится. Он в безопасности.