Шесть лет спустя

      Мы с Эллисом решаем не скрывать характер наших отношений ни от родителей, ни от детей. Винс и Крис в силу возраста не видят в них ничего предосудительного и искренне радуются тому, что теперь мы можем спать все вместе, к счастью, кровать достаточно широкая, чтобы вместить всех четверых.       Мои родители крайне удивлены подобным развитием событий, но соглашаются их принять, хоть и со скрипом. Родители Эллиса, воспитывающие целую ораву детей, оказываются куда лучше подготовленными к этой новости и ничему не удивляются, а меня принимают в семью довольно тепло.       Хуже всех реагирует Матэо, но до его переживаний ни мне, ни Эллису дела нет, и его зубной скрежет остается без внимания.       Через месяц после признания мы с Эллисом решаем расписаться. Особого торжества не устраиваем: церемония проходит в небольшом уютном храме в узком семейном кругу. Эллис берет мою фамилию — Кастро, — и с этого момента я могу официально называть нас семьей.       Мы заводим домашних питомцев: двух котов для нас с Эллисом, пару попугаев для Винса и рыбок для Криса, и дом по-настоящему обретает «душу».       Новый год справляем вчетвером — выезжаем за город на турбазу и несколько дней проводим максимально активно: катаемся на лыжах и ватрушках, лепим снеговиков и играем в снежки.       На День всех влюбленных Эллис дарит мне книгу по шибари, и вместе мы проходим долгий путь от категоричного «Нет!» к необременительному «Ну может быть, когда-нибудь…» и через выстраданное «Ладно, на следующее четырнадцатое февраля» до просящего «Давай завтра?..». В итоге оба остаемся крайне довольными и время от времени практикуем его в качестве прелюдии.       В постели периодически меняемся, а течки теперь всегда проводим вдвоем.       На празднование дня рождения детей приглашаем их новых друзей со школы, некоторых соседей и, конечно же, Матэо. Он приходит один и дарит мне цветы, а детям — дрон. Я искренне удивлен вниманию, а мальчишки пищат от восторга и всей гурьбой несутся на улицу испробовать аппарат в деле.       Проходит год, а затем и два.       Я дописываю свою четвертую книгу, и она отправляется в печать.       Дети переходят в третий класс, коты подрастают и с трудом умещаются на своих лежаках. Мы заводим щенка, и он привносит в нашу семейную жизнь еще больше радости. Эллис учит его разным командам и неожиданно находит себя в груминге: заканчивает курсы и теперь стрижет не только нашего, но и соседских песелей, а когда малыш подрастает, начинает возить его на выставки в качестве хэндлера.       Не замечаю, как мне исполняется тридцать три, и родители начинают всячески намекать, что пора бы подумать еще об одном ребенке. В свою очередь предлагаю озадачиться этим вопросом Эллису, но он так и не надумал становиться папой, а я не настаиваю.       Съемки киноленты по моей книге заканчиваются, производственный процесс тоже, и наконец фильм выходит в прокат. Будучи автором первоисточника, я получаю приглашение на закрытый премьерный показ и, конечно же, принимаю его.       Я одновременно и предвкушаю просмотр, и волнуюсь из-за него. Боюсь разочароваться и не получить желаемого. А еще боюсь провала картины: он может негативно сказаться на продажах и отсрочить выход новой книги.       Эллис всячески старается меня приободрить и сам договаривается с Матэо, чтобы тот взял детей к себе на этот вечер.       Приехавший за ними альфа поздравляет меня с экранизацией и увозит детей в свой дом вместе с собакой.       Мы поднимаемся в спальню и принимаемся выбирать одежду. Я останавливаюсь на черных брюках и бежевой водолазке, но не могу решить, что надеть сверху.       — Что думаешь? — спрашиваю Эллиса, демонстрируя ему две вешалки: с пиджаком и кардиганом.       Он выбирает второе и поясняет:       — В нем ты намного уютнее.       — О, правда?.. — спрашиваю я и размышляю, не выбросить ли в таком случае пиджак на помойку.       «Все равно не ношу…»       — Угу, — он решительно убирает пиджак в шкаф и укутывает меня в кардиган, как в плед.       — Красавец, — расправляет волосы по плечам и любуется своим творением.       — Я разве не постарел? — спрашиваю с сомнением, будучи уверенным только в одном — я явно уже не так хорош, как до родов.       — Ты прекрасен, — заявляет Эллис, но я привычно спорю:       — Ты субъективен.       — Спроси детей, — пожимает он плечами.       — Они тоже, — настаиваю я.       — Родителей, — предлагает Эллис.       — Ты серьезно?..       — Моих.       — О боги…       Спор незаметно сходит на нет.       Одевшись, мы спускаемся вниз, обуваемся и выходим из дома.       Эллис привычно садится за руль, я — на пассажирское сиденье. Мы едем в один из старейших кинотеатров города, модернизированный и полностью обновленный пару лет назад.       Он очень красив снаружи и весь сверкает внутри.       На входе раздают шампанское, и мы с Эллисом берем по бокалу.       — Оуэн! — радостно приветствует меня Филипп, также прибывший на премьеру.       Пожимаем друг другу руки и знакомимся с его мужем Анатолем. Он оказывается в положении, и Эллис смотрит на его живот весьма заинтересованным взглядом.       — Муж рассказывал о вашей нестандартной паре, — говорит Анатоль, пожимая руку Эллису. — Рад с вами познакомиться.       — Спасибо, это взаимно.       — Впервые видите беременного омегу так близко? — улыбается Анатоль, тоже заметивший взгляд Эллиса, но тот улыбается:       — У меня четверо младших братьев, так что на беременных омег я насмотрелся вдоволь. Правда, в последний раз это было очень давно. Мой муж все никак не согласится меня порадовать.       Глоток шампанского попадает мне не в то горло, и я принимаюсь кашлять.       — Ты и не просил, — справедливости ради замечаю я.       — Разве? — Эллис достает платок из кармана и передает мне, чтобы я мог промокнуть проступившие на глазах слезы.       — Это я тебе предлагал, — напоминаю я. — У меня-то уже есть двойня, мне хватит. А то, чего доброго, засну еще на шесть лет.       Эллис фыркает:       — Тоже мне отговорку придумал.       — У тебя и такой нет, — парирую я, и Филипп с Анатолем принимаются смеяться в голос.       Недоуменно смотрим на них, и Анатоль, отсмеявшись, объясняет:       — Какие же вы забавные, ну правда. Чудесная пара, просто чудесная.       Мы болтаем еще какое-то время, знакомимся с разными людьми, фотографируемся, а потом идем в зал. Он небольшой, камерный, заставленный мягкими уютными диванчиками на двоих.       Мы с Эллисом удобно располагаемся на одном из них и, обнявшись, смотрим фильм.       Он неплох. По моим меркам даже «хорош». Напряжение наконец отпускает, и я свободно выдыхаю.       — Мне кажется, лучше было и не сделать… — задумчиво протягивает Эллис, оценивая картину во время титров.       — Интересно, как его примут зрители, не знакомые с оригиналом, — отзываюсь я.       Филипп оборачивается ко мне со своего диванчика и показывает большой палец. Я вспоминаю, что его муж не читал мою книгу, и, вероятно, этот жест означает, что ему понравилось.       После просмотра идем ужинать, а затем неспешно прогуливаемся по парку и возвращаемся к машине.       Эллис загадочно улыбается и, проехав несколько кварталов, неожиданно останавливается у какого-то отеля.       Удивленно оборачиваюсь на него.       — Повторим брачную ночь? — спрашивает он, хитро улыбаясь.       — Наша брачная ночь была довольно скромной… — вспоминаю я.       — Вот именно, — кивает он и выходит из машины. Открывает для меня дверь, и я выбираюсь из салона.       В отеле для нас оказывается забронированным номер для новобрачных — с шампанским, лепестками роз на постели и большим джакузи.       Эллис наполняет бокалы, и мы пьем на брудершафт. Потом целуемся и уходим в ванную.       Заниматься любовью в бурлящей горячей воде безумно приятно. Я свешиваюсь через бортик, принимая в себя сзади, и скоро Эллис кончает, оставляя на моем плече укус, а я спускаю ему в кулак.       Какое-то время мы отдыхаем, наслаждаясь близостью. Потом споласкиваемся, выбираемся из ванны и, обсохнув в мягких полотенцах, перемещаемся в кровать.       — Похоже, и эта ночь будет довольно тихой, — замечает Эллис, и я лениво отвечаю:       — Думаешь?       — Всего один раз, а я уже без сил, — говорит он и хитро прищуривается. Понимаю его с полуслова.       — Зато у меня их еще полно, — заявляю, и он с интересом поворачивает ко мне голову:       — Правда?       — Угу, — уверенно киваю и дразнящими движениями провожу пальцами по его груди.       — И какие же у тебя на меня планы? — он вдруг приободряется, и от прежней лености не остается и следа.       — Грандиозные, — отвечаю я и приподнимаюсь, нависая над ним. — Так что предупреждаю заранее: поспать тебе сегодня не удастся.       — Ох… — Эллис сексуально облизывает нижнюю губу. — Я весь в предвкушении.       Улыбаюсь:       — Утром не жалуйся.       — И не подумаю, — соглашается он, и мы сливаемся в долгом поцелуе.