Картины Ужаса (Новелла)

На всё рабочее временя Го Лися и Кэ Сюнь погрузились в свою работу. Го Лися не слишком возражала против предложения Кэ Сюня заколотить окна, что ещё больше склонило Кэ Сюня к мысли, что так называемое теневое колдовство сработает только при особых обстоятельствах и оно не будет контролировать человека постоянно. Способности заколдованного человека в большей степени зависели от его физической подготовки и IQ. К счастью, два человека, выбранных тенью, были не очень сильны. Если заколдованным человеком был бы Му Йиран, он опасался, что никому не удалось бы сбежать из картины. В целях предосторожности, когда все закончили, они собрались в вестибюле и показали свои чистые руки и карманы. Кэ Сюнь поделился своей идеей заколотить окна, и после некоторого обсуждения все согласились, что это могло бы помочь. Но самым важным на данный момент было найти подпись. Первым местом, куда им нужно будет отправиться, был лабиринт, и в его комнатах они могли собрать необходимые инструменты. Прежде чем они начали действовать, Кэ Сюнь пошел в ванную, где он и Му Йиран "неожиданно" встретились. Му Йиран показал Кэ Сюню свой красивый профиль. — Ты придумал план заколотить окно, чтобы кого-то обмануть? — Йиран хорошо меня знает. — Кэ Сюнь не смог удержаться и обнажил зубы в ухмылке. — Этот вид искушения такой же, как я думал раньше. Как только придет подходящее время и будут соблюдены правильные условия, этот человек, вероятно, получит инструкции из глубины своей души. — Му Йиран вымыл руки. — Но я всё ещё не понимаю. Когда Го Лисю обманули? — Внезапно прозвучал голос Хао Вэнь эра. Кэ Сюнь посмотрел на Чжу Хаовэня через зеркало и внезапно вспомнил, что вчера Синь Бэйбэй назвала Чжу Хаовэня геем. Как человек, который на самом деле был геем, он не мог не почувствовать к нему немного симпатии. — Я также тщательно размышлял об этом. — сказал Му Йиран. — Это не могло произойти утром, когда они работали. Я спросил Вэй Дуна, и он всё утро не покидал нашу фиолетовую комнату, так что у Го Лиси не могло быть шанса загрязниться фиолетовым. — Как мы можем быть уверены, что она была загрязнена фиолетовым? — Внезапно раздался голос Вэй Дуна, прямо перед тем, как он протиснулся, чтобы вымыть руки. Кэ Сюнь наклонил голову, чтобы посмотреть на Вэй Дуна. Было неясно, откуда у него такой опыт, но, в принципе, Кэ Сюнь мог с первого взгляда определить, натурал мужчина или гей. Он сразу почувствовал, что теперь, когда лицо Вэй Дуна тоже появилось в зеркале, весь образ стал не очень гармоничным… Чжу Хаовэнь прямо ответил на вопрос Вэй Дуна. — Го Лися, должно быть, была загрязнена фиолетовым, потому что она голубая. Только синий и фиолетовый могут образовывать индиго. — Почему это обязательно должен быть индиго... О... — Вэй Дун обдумывал ответ под ободряющими взглядами всех присутствующих. — Потому что со вчерашнего дня и до инцидента с Ми Вэй в полдень часы всегда были индиго - синий цвет Го Лиси, загрязненный фиолетовым, тоже оказался индиго! Изменение цвета с индиго на темно-синий было равносильно тому, чтобы остаться неизменным, вот почему мы этого не осознавали! Кэ Сюнь изобразил на лице выражение "детей всё ещё можно научить". — Картина очень хитрая. Это создало у нас иллюзию, что никто не загрязнил цвет и что среди нас нет предателей, заставив всех ослабить бдительность. Действительно, именно из-за этого расслабления все пытались успокоить Го Лисю. Чжу Хаовэнь сказал: — Если так подумать, загрязнение Го Лиси могло произойти только перед завтраком. Му Йиран добавил: — Проснувшись утром, все отправились в круглую башню, чтобы проверить тело Синь Бэйбэй. В то время все были вместе. Маловероятно, что там что-то произошло. Согласно этому, наиболее вероятное время для несчастного случая было после того, как Ши Чжэндун и Го Лися покинули всех. Вэй Дун был сбит с толку: — Когда эти двое покинули нас? Кэ Сюнь также вспомнил утреннюю сцену. — Действительно, Ши Чжэндун был в плохом настроении и спустился вниз один. Сестра Го была обеспокоена и сказала, что хочет утешить его, поэтому она последовала за ним вниз. Когда мы поднялись на второй этаж, то увидели там сестру Го, которая искренне пыталась утешить его. Все молчали. Казалось, что этот промежуток времени был наиболее вероятным. — Я расспрошу Ши Чжэндуна об этой ситуации. — сказал Чжу Хаовэнь. После того, как все, наконец, собрались в вестибюле, Мяо Цзыпэй предложил развязать Ми Вэй. — Может быть, Ми Вэй поможет нам найти подпись. И точно, Ми Вэй должна была быть той, кто больше всего отчаянно хотел найти подпись. Пока все колебались, Ши Чжэндун сказал: — Инцидент, произошедший сегодня в полдень, был неожиданным. Тем не менее, мы должны сосредоточиться на поисках подписи, и мы не сможем этого сделать, если будем отвлекаться на беспокойство о других людях. Так что...тебе придется ждать нас тут. — Ши Чжэндун посмотрел на Ми Вэй. — Пожалуйста, подожди наших хороших новостей в холле. Ми Вэй усмехнулась и ничего не сказала. — Позвольте мне сопровождать ее. Ей будет одиноко в зале совсем одной. — Го Лися, казалось, хотела искупить свою вину. Ми Вэй, наконец, фыркнула. — Не нужно. Слова Го Лиси послужили для Кэ Сюня напоминанием. — Мы не можем оставить кого-то одного в зале! Итак, Вэй Дун и Мяо Цзыпэй остались охранять Ми Вэй, в то время как остальные вместе отправились в лабиринт. Вэй Дун подумал, что остаться в зале было неплохой идеей. По крайней мере, ему не нужно было входить в лабиринт. Но в итоге он был вынужден выслушивать Ми Вэй. Ми Вэй произнесла Мяо Цзыпэю в свои последние слова. — Скажи моей маме, что я уехала учиться за границу по обмену, и там запрещено снимать видео. Пожалуйста, подражай моей манере общения и отправляй письма маме в будущем... Всё равно у неё в сердце нет меня, только мой брат. Я не приезжала Новый год с тех пор, как два года назад поступила в колледж. Вэй Дун несколько раз хотел прервать её, сказать, что смерть нельзя скрыть так просто. Но сдержался и промолчал. Таким образом, Ми Вэй могла "путешествовать" более спокойно. На её последние слова ушло больше часа, и всё оставшееся время они обсуждали картину. Мяо Цзыпэй сказал: — Тени на картинах фовистов часто выражены в различных цветах, что очень соответствует определенным параметрам тени на этой картине. Возможно, тени нужны цвета, и она может получить их, взяв наши. Вэй Дун решил, что его размышления имеют смысл. — Наша ежедневная задача – чистить ягоды. На самом деле, говоря простым языком, мы, по сути, храним цвета. Похоже, расположение цветов на этой картине очень важно. — Он добавил с беспомощным вздохом. — Как вы думаете, если мы действительно заколотим окна деревянными досками, получится ли заслонить путь для тени? У Мяо Цзыпэя не было ответа на этот вопрос, поэтому он обратился к Ми Вэй. Ми Вэй снова заплакала. — Я думаю, что сегодня ночью умрут те, кто нарушил правила. Окна тут ни при чём. Однако эти деревянные доски должны блокировать транспортировку тела, и тогда человек хотя бы избежит судьбы Синь Бэйбэй и Чжан Тяньвэя. Хотя Вэй Дун больше занимался художественным дизайном, способным вызвать раннее облысение, он все же был выпускником Академии изящных искусств. Поэтому у него был общий язык с этими двумя людьми. — Места подписей первых нескольких картин соответствуют первоначальному замыслу автора, и поэтому между ними существует большая связь. Как вы думаете, что хотел выразить автор этой картины? Мяо Цзыпэй на мгновение задумался и сказал: — Рон Ран – очень молодой художник. Он появился только в последние два года. Во многом опирается на нетрадиционный стиль живописи возрождения фовизма, но из-за своего навязчивого поклонения фовизму он часто презирает другие школы. Вэй Дун посмотрел на яркую тень у своих ног. — Очевидно, что этот художник очень изворотлив. Ты должен был видеть оригинал картины "Тень". О чём она? — На ней изображены очень абстрактные выражения. Человек похож на силуэт, но у него очень красивая фигура. Цветные и толстые линии, очерчивающие человека, я думаю, это авторский способ изобразить тень, — высказал своё мнение Мяо Цзыпэй. — Ты сказал, что фигура похожа на силуэт? — спросил Вэй Дун. — Да, у человека был немного эффект гравюры, он выглядел как чёрно-белый рисунок. А может, это просто чисто чёрная человеческая фигура. — Сказав это, Мяо Цзыпэй, казалось, что-то понял. — Если так рассуждать, то разве использование тени в этой картине не равносильно тому, чтобы поставить телегу впереди лошади? Полные отчаяния глаза Ми Вэй тоже засияли. — Это и есть смысл картины? Тень – хозяин, а физическое тело – вассал тени! Двое других кивнули, решив, что Ми Вэй попала в точку. — Хотя мы это понимаем, но как это поможет нам разгадать картину? Где может быть подпись художника? — Мяо Цзыпэй всё ещё чувствовал себя беспомощным. — Какое особое значение имеет лабиринт на картине? — спросил Вэй Дун. — Неясно. Может быть, художник восхищается древнегреческой культурой. Может быть, художник хочет с помощью лабиринта выразить мудрость. Некоторые европейцы и сейчас любят рисовать карты с лабиринтами, потому что считают, что он олицетворяет мудрость, — сказал Мяо Цзыпэй. Они всё ещё обсуждали эту тему, когда наконец вернулись остальные. Вэй Дун поспешил спросить: — Как всё прошло? Что находится в подземном проходе? Он соединяется с замком? Все выглядели измученными. Даже Го Лися устало пыхтела, и кто знал, какую роль в этом сыграла женщина. Цинь Си вытер пот и сел. — Подземный ход действительно ведёт в замок. Мы побывали во всех зданиях замка, но все они были абсолютно тёмными внутри. Даже включив мобильные телефоны, мы не смогли ничего разглядеть. Кэ Сюнь и несколько человек временно сложили деревянные доски и различные инструменты, которые они несли, в холл. Он сказал: — Сейчас неисследованным остался только самый верхний этаж круглого здания. Действительно, в нём шесть этажей. Первые три были заполнены пустыми стеклянными банками. Четвёртый этаж был использован для красного цвета, который выжали из Чжан Тяньвэя. На пятом находились синий цвет и Синь Бэйбэй. Утром из-за инцидента с обезглавливанием Синь Бэйбэй все были немного встревожены, поэтому не стали подниматься на шестой этаж, чтобы провести расследование. — Хорошо, мы с Йираном отправимся на шестой этаж, поэтому, пожалуйста, заколотите окна в спальне! Предложение Кэ Сюня было единогласно одобрено всеми. В итоге Кэ Сюнь и Му Йиран смогли стать "неразлучными" и действовать вместе. Но это путешествие не было приятным. Когда они поднялись по медной лестнице с четвертого этажа на пятый, то увидели пугающую и непонятную картину: в открытой синей комнате половина жидкости в стеклянной банке исчезла, но тело Синь Бэйбэй всё ещё находилось внутри. Без синей жидкости они могли отчетливо видеть её труп – от него остался всего метр, как будто всё тело уменьшилось. Из-за неудачного спасения утром Синь Бэйбэй была обезглавлена, поэтому она осталась в стеклянной банке.