Картины Ужаса (Новелла)

В мертвой тишине ночи стук был особенно отчётливым. Кэ Сюню казалось, что стук отдается прямо в ушах. На самом деле он думал, что стучат в дверь. Стук становился все громче. Стук сопровождался женскими всхлипами: — Откройте дверь, откройте дверь! Голос показался знакомым. Он был похож на голос одной из трёх девушек. Поняв, что это одна из участниц их команды, Кэ Сюнь не мог больше оставаться в стороне. Он сел, собираясь выглянуть в окно. Му Йиран, лежавший рядом с ним, потянул его за руку. Шепотом он сказал: — Она стучит в комнату 410. Стук продолжался и постепенно перешёл в хлопанье. Девушка снаружи кричала о помощи. — Эй, в этом здании что-то не так! Мы не можем здесь оставаться! Выходите! Давайте обсудим, как отсюда выбраться! Звук от удара её ладони по двери, становился всё громче и громче. В воздухе витало отчаяние неминуемой смерти. Тем не менее, единственным ответом ей была абсолютная тишина. Кэ Сюнь всё ещё хотел выглянуть в окно, но Му Йиран крепко держал его за руку. В ухе раздался голос другого: — Она нарушила правила картины. Кэ Сюнь замер. Так и есть. Они нарушили правило, о котором им рассказал дядя-привратник, – запрет на посещение других комнат после выключения света. Стук в дверь был предвестником визита. Снаружи замерцал свет. Похоже, это был свет от чьего-то телефона. Свет промелькнул в окне комнаты Кэ Сюня, после чего всё погрузилось в темноту. Стук постепенно затих, но девушка продолжала причитать. — Что же делать... неужели в этом здании никого нет...? Вклинился другой женский голос: — Уже полночь. Давайте вернемся в нашу комнату. Завтра мы можем съехать! Тени двух девушек мелькали на фоне штор, их фигуры освещались фонариком телефона. Их тени странно дрожали, двигаясь вместе со светом. Они прошли мимо окна Кэ Сюня, и свет постепенно исчез. Их голоса звучали очень отчетливо в ночной тишине: — Хорошо, что мы купили свечи. Мы сможем зажечь их вечером. ... Кэ Сюнь и Му Йиран долго молчали. Кэ Сюнь по-прежнему сидел на краю кровати, а Му Йиран всё ещё лежал. Было так темно, что, протянув руку, нельзя было разглядеть даже собственных пальцев. В такой темноте человек становится особенно чувствительным к свету. Окно по другую сторону от них засветилось и излучало теплый оранжевый свет. Это была комната, в которую определили девочек: Комната 402. — В их команде трое. Одна осталась одна. — Голос Му Йирана был всё ещё понижен. Так и есть. Только две девушки побежали за помощью. — Наверное, они нарушили не одно правило. — Кэ Сюнь снова улёгся. Ему показалось, что участники этой картины отличаются от тех, что были раньше. Перед лицом смерти люди неизбежно осознают, что они не так уж и непогрешимы. В их комнате было не так темно, как раньше, благодаря освещению из комнаты напротив. Кэ Сюнь лег на бок и проследил глазами за силуэтом Му Йирана. — Му Йиран, ты заметил, что все в этом жилом комплексе называют это место общежитием "Весенний Бамбук"?" Кэ Сюнь произнес "Му" очень тихо, так что получилось, что он просто назвал другого "Йиран". Му Йиран не обратил внимания на то, что собеседник пропустил фамилию. Он сосредоточился на последней части предложения: — Общежитие обычно используется в отношении рабочих мест или школ. Там живут люди, принадлежащие к одной группе. — Однако это старый термин. Раньше мы называли их студенческими общежитиями, а теперь университеты называют свои общежития студенческими квартирами. — Кэ Сюнь использовал свою руку в качестве подушки. — Похоже, что апартаменты "Весенний Бамбук" раньше назывались общежитием "Весенний Бамбук". Значит ли это, что люди, живущие в апартаментах "Весенний Бамбук", принадлежат к одной группе? Му Йиран думал так же. — Пожилые люди внизу, похоже, хорошо знают друг друга. Они не похожи на обычных соседей. — То есть ты хочешь сказать, что эти пожилые люди раньше были коллегами? Что они не просто соседи, а бывшие коллеги? Если это так, то отношения между этими жителями не так просты, как ему показалось. Эти люди представляли собой группу. По умолчанию они в той или иной степени исключали или отвергали их – новых жильцов. Это было похоже на то, что они были собственной маленькой деревней. Они неизбежно испытывали бы враждебность к чужакам. — Посторонних здесь довольно много. Большинство акцентов, которые я слышал внизу в торговом районе, были иногородними. — Голос Му Йирана отчетливо доносился через подушку. Несмотря на то, что между подушками было довольно большое расстояние, Кэ Сюнь чувствовал себя тепло и уютно. — Мг. Например. Ву Мэй из ресторана. Ещё есть женщина в красной одежде из парикмахерской Вэньчжоу. — В голове Кэ Сюня промелькнули образы людей, которых он видел в тот вечер. Несмотря на то, что была середина лета, он задрожал. — Ты заметил, что у всех этих людей есть общая черта в одежде? Му Йиран не сразу ответил на этот вопрос. Через минуту он сказал: — Давай обсудим это завтра. С тех пор как Кэ Сюнь заметил общую черту в одежде жителей, у него возникло дурное предчувствие. Услышав, что Му Йиран говорит таким тоном, он понял, что, наверное, не стоит говорить об этом ночью. Ведь ночь – самое опасное время внутри картины. Если они заговорят об этом сейчас, то скрытые в темноте существа могут подслушать их разговор. Но чем больше они говорили об этом месте, тем более странным становился жилой комплекс. Кэ Сюнь не мог удержаться от того, чтобы не придвинуться поближе к Му Йирану. — Ты внимательно осматривал здание, когда мы только приехали? Му Йиран был очень молчалив. — Снаружи оно похоже на укреплённую башню.[1] [1] фото в тгк: https://t.me/novelpot Значит, дело было не только в нём. Но если это была башня-крепость, то в ней не должно быть много окон, выходящих на улицу. Однако все эти комнаты выходили окнами на дорогу! Почему они не могли увидеть эти окна снаружи? Куда выходили эти окна? Кэ Сюнь вспомнил о темноте, которую он увидел через окно, выходящее на улицу, когда впервые вошёл в блок. В его голове начала формироваться идея. Есть вещи, которые не стоит обсуждать ночью. Поэтому Кэ Сюнь зевнул и сказал: — Давай спать. Завтра нам рано утром нужно идти в ресторан. — Мг. Кэ Сюнь перевернулся на спину: — Спокойной ночи? — Спокойной ночи. Несмотря на то, что они пожелали друг другу спокойной ночи, Кэ Сюнь не сразу смог уснуть. В голове мелькали люди, которых он видел сегодня: парикмахерша в красной юбке, Ву Мэй из ресторана, одетая в черные леггинсы и белую футболку с большими красными кленовыми листьями и надписью "The Passion of Maple Leaves"...[2] [2] возможно, отсылка к песне В комнате 409 также находились мужчина в майке с изображением препятствий и старушка. На старушке тоже была рубашка, украшенная красными цветами... Все здесь были одеты в красное. Это не было случайным совпадением. В китайской культуре красный цвет считался праздничным. Но теперь, когда все эти люди были одеты в красную одежду ночью в этом странном здании, красный цвет вдруг стал казаться плохим предзнаменованием. Ночь была очень тихой. Не было никаких признаков опасности – или, скорее, опасность была слишком хорошо спрятана и не могла проявиться в данный момент. Свет в комнате 402, где жили девушки, нарушившие правила картины, всё ещё горел... Сам того не замечая, Кэ Сюнь уснул. Он спал очень крепко и проснулся только утром, когда его разбудил Му Йиран. — Снаружи что-то случилось. Что-то случилось. Внутри картины, значит, кто-то умер. Кэ Сюнь сел. Ему показалось, что в комнате по-прежнему очень темно. Дверь и небольшое окно, выходящее внутрь комплекса, были явно светлыми, но кровать все равно казалась погруженной в темноту. Кэ Сюнь повернулся и посмотрел на большое окно, выходящее на улицу. Неожиданно оказалось, что через это окно не проникает свет. Му Йиран подошёл к окну, чтобы раздвинуть шторы. К своему удивлению, они увидели темно-серый цемент. Цемент находился менее чем в полуметре от окна. Неудивительно, что снаружи здание выглядело как башня-крепость. Окна снаружи вообще не было видно! Кто-то решил окружить здание цементной стеной! Люди, находившиеся внутри здания, могли видеть только мир внутри комплекса. Они не могли видеть и слышать мир снаружи. Кэ Сюнь не знал, кто создал этот искусственный барьер и изолировал жителей этого здания от внешнего мира. Скорее всего, это были не жильцы этого дома. Времени на раздумья у Кэ Сюня не было. Он встал и вместе с Му Йираном покинул комнату. Выйдя в коридор, он увидел, что атриум заполнен людьми. Там же лежали два трупа, накрытые белой тканью. Ша Лю и Цю Лу стояли у перил и смотрели на происходящее. Ша Лю, вероятно, знала, что сегодня тоже будет смерть. Её взгляд был спокоен за стеклами очков. Тем не менее, её тело не могло не дрожать. Цю Лу не могла пошевелиться. — Что... случилось? — Давайте спустимся вниз и посмотрим. — Му Йиран возглавил группу и направился к лестнице. Остальные с торжественным выражением лица последовали за ним. К тому времени, когда они спустились вниз, толпа уже рассеялась. Большинство оставшихся на месте происшествия людей были членами их группы. Некоторые выглядели испуганными, некоторые – обиженными, а некоторые просто оцепенели. В любом случае, никто из них не испытывал положительных эмоций. Цинь Си приподнял одно из белых полотен и увидел, что труп обуглился до черноты. Второй труп был в таком же состоянии. Оставшаяся в живых девушка Синь Мяо была белой, как лист бумаги. Её била крупная дрожь. — Я говорила им... что очень опасно держать свечи зажжёнными всю ночь... но они не слушали... Цинь Си нахмурился. — Вчера вечером в вашей квартире был пожар? — Я... думаю, да. — Губы Синь Мяо задрожали. Она не могла составить полноценное предложение. Цю Лу спросила: — Ты была в одной квартире с ними. Как ты могла не знать, был ли пожар? Синь Мяо энергично покачала головой. — Я спала всю ночь. В середине ночи я почувствовала удушье, немного покашляла, но подумала, что Тина просто опять курит. Я не чувствовала никаких пожаров... Только утром я обнаружила, что они были... Глаза Синь Мяо расширились, и она сильно задрожала. Казалось, она не могла вынести этого утра – того, что спала рядом с двумя обугленными трупами. Дядя-привратник привел несколько человек, чтобы убрать трупы. Сегодня он был одет в выцветшую красную майку. Он помахал большой связкой ключей в руке. — Идите завтракать в ресторан "У Мэй" в восемь часов. Главный вход открылся, и трупы вынесли наружу. Синь Мяо внезапно впала в ярость. Она бросилась к выходу, широко раскрыв глаза. — Выпустите меня! Выпустите меня! Это не место для людей! Не смейте меня останавливать! Я вызову полицию! Я заявлю на вас за незаконное задержание! В конце концов, усилиями нескольких человек она была остановлена. Острый взгляд Ша Лю пронзил её насквозь. — Выйдя на улицу, ты только быстрее умрёшь. Синь Мяо в отчаянии дёрнулась несколько раз. — Что происходит? Кто мне скажет, что происходит?! Му Йиран взглянул на часы на своем запястье. — Сейчас семь часов. Пойдём осмотрим место смерти. — Пока он говорил, его взгляд переместился на Синь Мяо. — Я бы порекомендовал вам успокоиться и попытаться рассказать нам всё, что вы помните. Может быть, мы сможем предотвратить ещё одну трагедию. Глаза Синь Мяо были пусты. Она пробормотала: — Вчера они были ещё живы. Но к сегодняшнему утру они превратились в обугленных... Комната наполнена чёрным пеплом от их тел... он повсюду... Кэ Сюнь повернулся и посмотрел на Ша Лю: — Ты останешься и попытаешься поговорить с ней. Мы пойдем наверх первыми. Кэ Сюнь верил в способность Ша Лю успокаивать и убеждать других людей. Ша Лю кивнула и потянула Синь Мяо в сторону. — Это произошло потому, что они нарушили правила. Они постучали в чужую дверь после того, как выключили свет. Это было признаком того, что они хотят кого-то навестить. Синь Мяо открыла рот, глубоко вдыхая. Она была похожа на рыбу, выныривающую из воды на предсмертном вздохе. — Точно... они пошли стучать в дверь 410... — Голос Синь Мяо внезапно повысился, когда она уставилась на Ша Лю. — Разве тебя не было в комнате 410? Почему ты не впустила их?! Выражение лица Ша Лю было ледяным. — Если бы я открыла дверь, то сама бы сгорела заживо. Ша Лю спросила: — А что насчёт тебя? Что ты делала, когда они стучали в мою дверь?