Картины Ужаса (Новелла)

После смерти Ма Чжэньхуа осталось всего одиннадцать человек. Независимо от того, было ли в палатке два, три или четыре человека, кто-то должен был остаться. Это означало, что по крайней мере один человек сегодня умрёт! Кроме того, сегодня будет добавлен дополнительный критерий отбора. Кто знал, что это будет? Никто не мог сказать, соответствует ли он этому критерию или нет. Никто не знал, что им следует или не следует делать. Неопределенность была подобна тяжелой массе страха, которая давила на их головы. Задание на сегодня было таким же, как и раньше: найти подношения, которые перечислил мужчина средних лет. После завтрака Му Йиран, Кэ Сюнь и Вэй Дун отправились на север. На севере находился горный хребет. Вершины гор были покрыты снегом. Свет, отражающийся от снега, был ослепительным. Однако после тщательного осмотра Кэ Сюнь понял, что этот свет был таким же, как и в первый день – это был не настоящий солнечный свет. Не было никакого источника света. Он просто был повсюду. Голубое небо над их головами было таким же бескрайним, как и всегда. Когда они смотрели вверх, казалось, что в его глубинах скрыто что-то огромное. Было ещё более тесно, чем в первый день, как будто что-то вот-вот упадет. Казалось, что небо давит на них. Кэ Сюню стало трудно дышать. Это было ужасно. Несмотря на то, что он находился на широком и просторном нагорье Ганьсюн, было ощущение замкнутого пространства. Кэ Сюнь закрыл рот и нос рукой. Вдруг он почувствовал, что его голова пульсирует от боли. — Кэ Эр? — Вэй Дун заметил, что с Кэ Сюнем что-то не так. Он быстро подошёл к нему, чтобы поддержать. — Что случилось? Утренняя тошнота? Кэ Сюнь: — ...Пошел ты. Я выблюю амниотическую жидкость тебе на лицо. [1] [1] - Эта жидкость служит подушкой для растущего плода, но также служит для облегчения обмена питательными веществами, водой и биохимическими продуктами между матерью и плодом. — Посмотри, какое у тебя бледное личико! — Вэй Дун не мог не забеспокоиться, увидев цвет лица Кэ Сюня. Он крикнул Му Йирану, который шёл впереди. — Босс, Кэ Эр, похоже, страдает от высотной болезни. Му Йиран посмотрел на них и подошёл. Он осмотрел лицо Кэ Сюня и сказал ровным голосом: — Или мы немного отдохнём, или ты сам отправишься обратно. — Ты планируешь идти один? — Кэ Сюнь посмотрел на него. — Время никого не ждет. — сказал Му Йиран. — Я буду в порядке через некоторое время. Дай мне две минуты. — Кэ Сюнь наклонился и тихонько вдохнул. — Я слышал, что больным высотной болезнью нужно давать кислород, — сказал Вэй Дун, — но здесь нет кислородных баллонов. Как насчет "рот в рот"? Он взглянул на Му Йирана, предлагая эту идею. Му Йиран окинул его холодным взглядом. — Это не высотная болезнь. Это психическое состояние, проявляющееся физиологически. Он поправится, когда адаптируется. Затем он повернулся и продолжил идти вперед. — Воистину бессердечный. — прошептал Вэй Дун Кэ Сюню. — Лучше, чем ты, который пытается создать проблемы из ничего. — Кэ Сюнь выпрямился. — Не валяй дурака. — Ты испортил меня. Если ты хочешь обвинить кого-то в том, что я создаю проблемы, обвини себя. Кэ Сюнь знал, что тот имел в виду то, как он потерял контроль над своими эмоциями прошлой ночью. Когда друзья так близки, как они, многое можно оставить недосказанным. Ничего не выйдет, если он проговорится. У них двоих было молчаливое взаимопонимание. Они понимали друг друга. Вот так, одним предложением, вопрос был исчерпан. Вэй Дун сказал: — Скажи, с какой психической проблемой ты имеешь дело? Почему ты вдруг физиологически возбудился? Кэ Сюнь: — ...возбудил мою задницу. Это физиологическая реакция на стресс, понятно. Вэй Дун: — Хорошо, что вызвало твою физиологическую реакцию? Кэ Сюнь: — ... грёбаный ад. — Тебе не кажется, — сказал Кэ Сюнь, указывая на небо. — что небо и земля находятся очень близко друг к другу? Как будто мы не можем видеть сквозь небо, как будто это железная плита, которую покрасили в синий цвет. Оно давит на нас. Вэй Дун посмотрел на небо, а затем нерешительно покачал головой. — У меня нет такого ощущения. Мне кажется, что небо довольно далеко. Если бы я анализировал его с помощью художественной линзы, я бы сказал, что оно довольно безвкусное. Нет никаких слоев. Как будто кто-то использовал синюю краску, чтобы нарисовать один слой на холсте. В нем нет глубины. Я чувствую, что есть проблема с качеством холста картины. — Это так? У меня такое ощущение, что мы заперты в каком-то крошечном пространстве. — Кэ Сюнь уставился на небо. Вдруг его охватило странное чувство. Казалось, будто что-то наблюдает за ним с другой стороны неба. Они догнали Му Йирана, болтая. Му Йиран шёл очень быстро. Хотя они шли по труднопроходимой горной дороге, это ничуть не мешало его скорости. Миновав несколько вершин, они вышли на ещё одну открытую площадку, покрытую обломками разбитых скал. Там был небольшой ручеек, который змеился вниз с вершины одной из заснеженных гор. По всему берегу реки росла растительность. — Здесь что-то вроде тайного рая. Это совсем не кажется страшным. — сказал Вэй Дун. — Нет? — Кэ Сюнь окинул взглядом яркий пейзаж вокруг них. — Мне страшно. — Как так? — Яркость ужасающая. — сказал Кэ Сюнь. — Тебе не кажется, что всё слишком ярко? — А что в этом удивительного? Незапятнанные участки всегда выглядят ярче. — сказал Вэй Дун. — Кроме того, мы в картине. Пейзаж мог бы выглядеть ярче, потому что автор нарисовал его таким образом. — Но по сравнению с предыдущей картиной, есть гораздо больше признаков, которые выдают тот факт, что мы действительно находимся внутри картины. — сказал Кэ Сюнь. — Даже на мой взгляд я могу сказать, что художник переборщил. Художник изобразил все слишком фальшиво. Небо, горы, ручей - даже растительность выглядит крайне ненастоящей. Вот что я нахожу таким ужасающим. Вэй Дун почесал затылок. — Твоё определение понятия "ужасающий" довольно уникально. Я совсем этого не чувствую. Пока они вдвоем болтали, Му Йиран замедлил шаг. Затем он остановился, чтобы осмотреть растительность у ручья. — Твоему богу-мужчине, похоже, нравятся растения. — сказал Вэй Дун. Кэ Сюнь потер подбородок. Он как раз собирался заговорить, когда заметил вдалеке несколько силуэтов. Вглядевшись в течение нескольких секунд, он понял, что это были Цинь Си, Ша Лю и Ли Цзылин. За ними шли Чжао Дань, Чжоу Бин, а затем семья из трех человек. Все они направлялись в их сторону. — Похоже, они планируют последовать за нами. сказал Вэй Дун. — Нет, не за нами. Они планируют последовать за Му Йираном. — Губы Кэ Сюня скривились. — Выдающихся людей преследуют повсюду, куда бы они ни пошли. К тому времени, как Му Йиран закончил осматривать растения, Цинь Си и остальная часть группы уже подошли к ним. Поприветствовав их, Цинь Си спросил: — Сяо Му, ты всё это время двигался в этом направлении. Ты нашёл какие-нибудь зацепки? Остальные уставились на Му Йирана. Каждый рассматривал любую улику как спасительную соломинку, за которую можно ухватиться. Они рискнули бы своими жизнями, чтобы схватить их. Чжоу Бин подошел и пристально посмотрел на Му Йирана, когда тот ответил не сразу. — Я говорю тебе, лучше не держать это в себе. Только если все будут усердно работать вместе, мы сможем покинуть это место. Я верю, что тебе не нравятся такие люди, как Ма Чжэньхуа. Нам тоже не нравятся такие люди, как он. Ты знаешь почему. Ма Чжэньхуа слишком эгоистичен. Эгоистичным людям суждено рано или поздно быть покинутыми группой. Я верю, что ты не хочешь, чтобы тебя бросили. Сегодня вечером мы снова разделимся по палаткам. Ваше решение повлияет на то, получите ли вы нашу защиту или нет. Я надеюсь, что вы хорошенько всё обдумаете. Услышав это, Кэ Сюнь рассмеялся. — Ты говоришь так, будто ты самый самоотверженный среди нас. Скажи мне, каково это было - быть единственным обладателем человеческой плоти прошлой ночью? Каково было наблюдать, как с "эгоистичного" Ма Чжэньхуа заживо сдирают кожу? Что, ты видел в нем своё будущее или тебе его жаль из-за того, насколько вы двое похожи? Чжоу Бин вскипел, услышав слова Кэ Сюня. Он нанес удар в направлении Кэ Сюня, но тот легко увернулся от него. Затем Кэ Сюнь схватил Чжоу Биня за руку. — Твоя девушка здесь, так что я оставлю тебе немного достоинства. Но есть кое-что, что я хотел бы сказать. В будущем будь более уважительным в общении с другими. Никто тебе ни хрена не должен. Твоя угроза бесполезна. Группа будет защищать только способных людей, а не тех, кто умеет только громко говорить. Ярость Чжоу Биня усилилась. Однако хватка Кэ Сюня на его руке не давала ему пошевелиться. Он знал, что ему не сравниться с другим. Кэ Сюнь отпустил его, и Чжоу Бин больше не приставал к Му Йирану. Он просто посмотрел на Кэ Сюня с мрачным выражением лица, прежде чем тоже посмотреть на Му Йирана. Скрежеща зубами, он сказал: — Хорошо. Я только что выразился слишком резко. Но вы поняли суть. Лучше всего делиться любыми мыслями или подсказками вслух. Бесполезно убирать эти вещи подальше. Вы можете отказаться от обмена информацией. Однако решение воздержаться от какого-либо действия иногда может привести к ужасным последствиям. Если ты решаешь не спасать кого-то в беде, это то же самое, что быть соучастником убийства, тебе не кажется? Ли Цзылин неосознанно кивнула. Остальная часть группы хранила молчание. Му Йиран наконец заговорил. Его голос был холоден. — Я не планировал говорить этого, потому что, то к чему я пришел, не спасет ничьих жизней. На самом деле, это, скорее всего, навредит людям. Однако, поскольку вы считаете, что это принесет вам пользу, я готов выполнить ваши просьбы. Но прежде чем я расскажу вам, к чему я пришел, я хочу предупредить, что всё, что я собираюсь сказать, является всего лишь предположениями. Я не могу гарантировать их правдивость. Я не возьму на себя ответственность за ваши жизни. Тебе решать, что ты будешь с этим делать. — Это прекрасно. — Чжоу Бин усмехнулся. — Я принимаю твоё заявление об отказе от ответственности. — Ты тоже можешь не слушать. — Давайте послушаем. — сказал Цинь Си. — Мы будем рассматривать это как пищу для размышлений. Каждый может делать свои собственные интерпретации. — Тогда давайте продолжим идти. Я скажу по дороге. — Му Йиран продолжал двигаться на север. Все последовали за ним. Му Йиран сказал: — Мое первое предположение заключается в том, что существо, которое выбирает жертв и убивает их каждую ночь - это дьявол, которому поклоняется определенная конфессия Сахизма.[2] [2] - конфессия - объедение верующих. Цинь Си кивнул. — Я тоже так подумал. Этот человек велел нам подготовить подношения. Более того, все, кто участвовал в приготовлении подношений, выжили прошлой ночью. Это означает, что эти предложения полезны и что мы движемся в правильном направлении. Более того, если мы посмотрим на тип пожертвований, которые нам было поручено собрать, например, человеческую плоть, мужскую эссенцию, женскую кровь, все они по своей природе гнусны. Это означает, что, то для чего мы собираем подношения, не является богом или Буддой. Это призрак или дьявол. Му Йиран добавил: — Сахизм состоит из нескольких крупных ветвей и нескольких ответвлений поменьше. Каждая конфессия имеет свою собственную доктрину и пантеон. Я точно не знаю, к пантеону какой конфессии принадлежит эта штука. Однако в священных писаниях определенных конфессий есть записи о некоторых гнусных и кровавых жертвоприношениях, которые обычно совершаются гневным божествам и демоническим богам. Возможно, дуому, гала и дангка - это одни из вещей, упомянутых в Священных Писаниях. Вспышка понимания охватила всех. Чжоу Бин не мог удержаться, чтобы не прервать его. — Даже если мы знаем, что они имеют в виду вещи, используемые в "злых" практиках, у нас нет возможности выяснить, что именно они имеют в виду. Внезапно вмешался патриарх семьи Гэн. — Возможно, у меня есть что-нибудь полезное на этот счет. Хотя я не знаю, правильно ли это. Что касается этого восьмирукого существа... в прошлом году мы всей семьей ездили отдыхать за границу. Я уже видел это существо в храме Сахизма раньше. До сих пор я не мог вспомнить, как он назывался. Но когда вы упомянули о гневных божествах, я вдруг вспомнил. Я думаю, это называется… Хэйшитянь. [3] [3] - Символы, обозначающие "черный", "труп" и "небо" соответственно. Можно назвать "Небо черных трупов" или что-то в этом роде.