Marauders

      Ремус Люпин       Вот уже целую неделю Эшли под разными предлогами пытается остаться с Ремусом наедине. После их прогулки в воскресенье, она уже два раза просила его помочь ей с Защитой и Трансфигурацией. Как-то раз просила помочь ей донести тяжелые учебники до гостиной и несколько раз отлавливала возле Большого зала.       Ремус по возможности старался ее избегать, хотя и делал это без особого желания. Ему нравилось проводить с ней те немногочисленные часы. Эшли, наконец-то, перестала нервничать в его присутствии и без умолку трещать, хоть и все равно оставалась весьма разговорчивой. Но Ремусу нравилась в ней эта черта. То, с какой легкостью она рассказывает о себе, делится своими планами и мечтами; с каким восторгом обсуждает какие-то привычные вещи; с каким интересом она постоянно расспрашивает о нем. Она всегда с искренней заинтересованностью слушает его и восхищается, казалось бы, самыми обыкновенными вещами. Ремусу с ней было так легко, словно они были всю жизнь знакомы.       Он понимал, что долго сопротивляться не сможет, и если Эшли продолжит так настойчиво добиваться его внимания, он сдастся. Потому что вся его душа так и стремилась к этой светлой и нежной девушке. Словно полная его противоположность — когда у него настоящая Тьма внутри сидит, у нее — Свет. В груди у него все трепетало, при взгляде в ее ясные, лучистые глаза. У него бежали мурашки по коже, стоило ей его случайно коснуться. У него перехватывало дыхание от ее улыбки и звонкого смеха.       Ремус видел, с какой надеждой Эшли на него смотрит, и постоянно напоминал себе, что ей нравится совсем не он. Не настоящий он, а тот, кем он так старательно притворяется — добрый и отзывчивый парень, правильный староста, прилежный и ответственный ученик. Но настоящий он не способен понравится ни одной девушке. То, что сидит у него внутри, что способно убить, разорвать в клочья без всякого сожаления. Что причиняет лишь боль и страдания.       Иногда он представлял, как рассказывает Эшли о том, что он оборотень и что она его принимает таким, какой он есть. Как она говорит, что они справятся с этим вместе. Только вот если даже Эшли и примет его таким, она этого не заслуживает. Никто этого не заслуживает. И Эшли тем более. Она не заслуживает того, чтобы всю жизнь жить в страхе и каждое полнолуние бояться быть покусанной или еще что хуже. Ремус знал, с ним у Эшли не будет нормального, счастливого будущего, которого она заслуживает, как никто другой.              Вот и вчера, когда он помогал ей с Трансфигурацией, она несколько раз намекала ему, что хотела бы сходить с ним в Хогсмид. Ремус, с тяжестью на душе, сказал, что уже договорился сходить туда с друзьями. Он и так ненавидел врать, но глядя на разочарованное лицо Эшли, у него камень на сердце ложился. Поэтому он не придумал ничего лучше, чем пообещать ей, что они сходят вместе в следующий раз. Эшли тут же расцвела и широко улыбнулась, заставив Ремуса тут же забыть обо всех своих принципах и установках.              Раз уж он сказал Эшли, что идет в Хогсмид с друзьями, пришлось согласиться на предложение Джеймса пойти с ним и Лили. Хотя вначале он хотел дать им возможность побыть вдвоем. Ремус надеялся, что в таком случае пойдет и Сириус, который явно нуждался в прогулке с друзьями.       Сириус с каждым днем становился все более озлобленным, нервным и, что самое странное, совершенно нелюдимым. Он избегал их уже который день, не всегда появляясь в спальне даже ночью. Ремус беспокоился за него и хотел поговорить с ним, надеясь, что тот расскажет, что его так беспокоит. Он, конечно, и так догадывался в чем причина, у которой есть вполне конкретное имя, но хотел услышать это от Сириуса.       Ремус отправился на его тайное место под старой ивой. Он часто там бывал и думал, что никто из Мародеров больше не знает об этом, но они просто давали ему возможность побыть одному, а об этом «тайном месте» давно уже знала вся школа.       К его удивлению, Сириуса там не оказалось. Ремус уже хотел возвращаться в замок, как вдруг заметил возле хижины Хагрида ослепительное желтое пятно. Присмотревшись, он узнал Софию в кричаще-яркой куртке. На окружающем сером фоне такая расцветка резала глаз. Он видел, как она попрощалась с Хагридом и отправилась в сторону замка.       — София! — она шла чуть впереди него, когда он ее окликнул. Бланк повернулась и удивленно посмотрела на Ремуса, слегка улыбнувшись.       — Привет!       — Привет! — Ремус ее окончательно догнал, и они вместе направились к замку. — Хагрид тебя заманивает своими каменными кексами?       — В смысле? — она нахмурилась и посмотрела на Ремуса, думая, что тот издевается.       — Хагрид славится своей любовью к жутким существам и своей стряпней, — улыбнулся Ремус.       София расслабилась и едва заметно улыбнулась.       — Он показывал мне огненных крабов, — ответила она. — Он на них какие-то опыты ставит. А кексы он мне не предлагал.       — Еще предложит, мой тебе совет — сразу отказывайся.       — Спасибо, что предупредил, — усмехнулась она.       — Как у тебя дела? — спросил Ремус, после недолгого молчания. — Тебя несколько дней не было на занятиях.       — Я болела, ничего страшного, — отмахнулась она, поморщившись.       — У тебя точно все хорошо? — спросил с беспокойством Ремус, поскольку ее вранье заметил бы даже менее проницательный человек, чем он.       — Точно, — заверила она и подняла на него свои «честные» глаза.       Ремус на мгновение замешкался, но решил больше не лезть с расспросами. В конце концов, это не его дело. Хоть и все его нутро подсказывало ему, что без вмешательства Сириуса тут не обошлось.       Не успев все хорошо обдумать, он спросил:       — Не хочешь сходить с нами в Хогсмид?       — С вами, это с кем?       — Со мной, с Джеймсом и Лили, — ответил Ремус, улыбнувшись. — Северус и Сириус заняты, они не пойдут.       — Вот уже на кого мне плевать! — выпалила София. — А с тобой и Поттерами я бы сходила. Они не будут против?       Ремус не удержался и рассмеялся.       — Что смешного? — спросила София.       — Ничего, просто не ты одна их «Поттерами» называешь, — не сдерживая улыбки, ответил он.       — А кто еще?       Ремус многозначительно посмотрел на нее, приподняв брови и загадочно улыбаясь. Судя по вспыхнувшим щекам Софии, она поняла о ком речь.       — Нет, против они не будут, — ответил Ремус, по-прежнему улыбаясь, — наоборот, даже рады.       София все еще недовольно хмурилась, поэтому Ремус поспешил перевести тему:       — Так какие опыты, говоришь, ставит Хагрид?       — Он пытается огненных крабов скрестить с моко, это такие маленькие ящерицы, — сказала София, — выходит, правда, что-то жуткое. Он и сам не знает, какой результат хочет получить.       Пока София рассказывала о противозаконных опытах Хагрида над животными, они поднялись на голгофу, где уже сидели Джеймс и Лили.       — Привет, София, — радостно поздоровалась Лили.       — Привет!       — Бланк! — Джеймс ей широко улыбнулся и обратился к Ремусу. — А Сириус где?       — Без понятия, — Ремус пожал плечами, — но он знает, что мы в Хогсмид собирались, найдет, если что.       По лицу Джеймса было видно, что он не особо рад идти без Сириуса, но ничего по этому поводу не сказал, взглянув на Софию.       — Тогда идем? — спросил Джеймс.       Все кивнули и дружно направились на выход, решив, что поскольку времени у них не много, сразу отправиться в «Три метлы» и выпить по сливочному пиву.       Ремус был рад видеть, что София наконец-то полностью расслабилась в их компании и чувствовала себя вполне свободно. Джеймс без конца сыпал шуточками и рассказывал ей весь свой арсенал веселых историй. Такая удача для Джеймса — нашелся уникальный слушатель, который еще не знает ни об одной их проказе, совершенной в школе за шесть лет. София с интересом слушала и в ответ делилась своими хулиганскими выходками, которые она совершала в Шармбатоне. Некоторыми из них Джеймс всерьез заинтересовался и раздосадовано отметил, что у них осталось слишком мало времени, чтобы хотя бы часть из них провернуть в Хогвартсе. Ремус видел, как Лили на это строила недовольное лицо и изо всех сил сдерживала себя от нравоучительных речей.       За разговорами они не заметили, как дошли до любимого паба. Разместившись за столиком в самом углу, они заказали четыре сливочных пива у Розмерты.       — София, а у вас в Шармбатоне есть что-нибудь вроде Хогсмида? — спросила Лили, радуясь, что обсуждение сотни вариантов как бы нарушить школьные правила, наконец-то, закончено.       — Да, есть!       София рассказала им, что Шармбатон находится во французском департаменте Луары и Шера, и расположен в долине реки Луар. Вокруг замка располагается один из самых больших во Франции лесных парков. София добавила, что он очень красивый и живописный, не то что «ваш жуткий и стремный Запретный лес», а прямо за парком находится селение, полностью принадлежащее волшебникам. По размерам и численности оно значительно превосходит Хогсмид и студентам можно туда ходить хоть каждый день.       У нее горели глаза, когда она рассказывала об этом. По ней было видно, что она тоскует по этому времени и этим местам. София сама не заметила, как начала рассказывать им о самом Шармбатоне. О том, что он намного меньше Хогвартса, но более красивый и «изящный». Он сделан из белого камня, имеет множество витражных окон, несколько фонтанов и большой красивый сад с мраморными статуями.       Только София закончила, Лили начала засыпать ее вопросами о методах обучения, но Джеймс быстренько свернул обсуждение учебы и переключился на квиддич. Он был просто счастлив обсудить любимую тему с неравнодушным и знающим человеком.       После нескольких выпитых бутылок сливочного пива, разговор плавно перетек в обсуждение Защиты и бурному спору по поводу методов обучения Мортема. Лили считала, что он слишком уклоняется от утвержденной программы и все его обучение сводится к изучению боевых заклинаний и правилам поведения на дуэлях. Ремус и Джеймс были с ней категорически не согласны.       — Лили, после выпуска нас ждет война! — размахивал руками Джеймс. — Да она уже вовсю идет!       — Он прав, Лили, — поддержал Ремус, — мы должны уметь защищать себя и своих близких. Сейчас это самое главное.       Но Лили, кажется, все равно осталась при своем мнении.       — Мне так это и вовсе без толку… — мрачно заметила София, намекая на свои магические способности.       — Кстати, София, — спросил у нее Ремус, — кто тебя научил владению легилименцией?       — Мой брат. Сам он превосходно ею владеет и пару лет назад решил, что и мне не помешает такая способность. Но я, если честно, весьма поверхностно владею этими... способностями, хотя предрасположенность есть. А тогда мне всего лишь повезло застать Блэка врасплох, — с долей самодовольства усмехнулась она.       — Твой брат? — нахмурился Джеймс. — Это который поддерживает убийства маглорожденных?       Ну для чего, Джеймс?..       София тут же вспыхнула, хорошее настроение с нее вмиг слетело. Она встала, с грохотом отодвигая стул.       — Ты ничего не знаешь, Поттер, так что не смей осуждать!       Она в этот момент выглядела совершенно дикой — глаза горели, щеки разрумянились. Джеймс тоже встал и выглядел не менее решительным.       — Все кто поддерживают этого психопата, либо трусы, либо чокнутые, или и то и другое сразу!       София выхватила палочку. Джеймс тут же достал свою.       — Ну, все, успокоились, — Ремус тоже поднялся. — Джеймс, София права, мы не знаем всей ситуации, поэтому не стоит бросаться такими обвинениями, — Ремус переводил взгляд с одного на другого. — София, извини нас. Джеймсу не привыкать с горяча бросать что-нибудь сомнительное.       Она глянула на него пылающим взглядом, но все-таки убрала палочку и села, Джеймс последовал ее примеру.       — Может быть, тогда ты нам расскажешь, как все обстоит? Потому что сейчас твоя семья выглядит…       — Джеймс! — Лили укоризненно на него посмотрела.       — Я сама ничего не знаю, — ответила София. — Меня никогда не посвящали в семейные дела, а уж о политике и говорить не стоит. Хотя, надо признать, меня это никогда и не интересовало.       — Но твои родители поддерживают этого психа? — не унимался Джеймса, хоть и старался говорить спокойно. — Разве не так?       — Ты про Темного Лорда? — спросила София, а Джеймса всего перекосило. Ремуса тоже это немного напрягло. Только слизеринцы и Пожиратели зовут Волан-де-Морта «Темным Лордом».       Хотя, не исключено, что она просто об этом не знает. В их гостиной наверняка его только так и зовут.       — Я не знаю, поддерживают ли они его! — София вдруг опустила глаза. Ремус чувствовал, что она лжет. Она тяжело вздохнула и снова взглянула на них. — На самом деле… да, они его поддерживают. Даже не совсем его, а те идеи, что он продвигает. И мой дед действительно был на стороне Грин-де-Вальда.       Джеймс побагровел от возмущения и уже хотел вылить поток ругательств, но Лили пнула того ногой под столом. София недовольно посмотрела на Джеймса и продолжила:       — Но они никогда не станут никого убивать и пытать. Им хватает ума, чтобы держаться от этого в стороне и не марать руки. А Луи и вовсе всегда придерживался нейтралитета в таких вопросах, насколько это возможно.       — Разве вы переехали в Англию не для того чтобы присоединиться в его армию головорезов и убийц? — зло спросил Джеймс.       — Конечно, нет! — выпалила София, но потом задумалась. — Хотя, вообще-то, точно я не знаю. О том, что тут война назревает, я узнала уже в Хогвартсе, и то, по разным слухам.       — Как так можно? Неужели ты даже не интересовалась, почему вы вдруг решили переехать?       — Нет, не интересовалась! — у Софии застекленел взгляд, от чего она приобрела довольно пугающий, неживой вид. — Потому что… в тот момент мне было все равно куда ехать! Все равно, где учиться и кого они собираются поддерживать.       — Тебе и сейчас все равно кого они поддерживают?       — Да мне всегда было на это наплевать! Они всегда были помешанными на традициях чистокровности и всей это чуши. Но меня вполне устраивает, что они перестали требовать того же от меня. Мой лучший друг — маглорожденный, а все каникулы я всегда проводила в магловских кварталах Парижа. И с родителями мы предпочитаем делать вид, что не знаем друг друга.       — И почему тогда ты их так защищаешь? — возмутился Джеймс.       — Потому что никто не имеет права осуждать или оскорблять мою семью! Это исключительно моя прерогатива.       Джеймс все равно остался при своем мнении, что те, кто поддерживают Волан-де-Морта убийцы и трусы, но больше высказываться не стал. Может он и считал, что София не такая, как ее семейка, в конце концов, у него перед глазами был пример Сириуса, но остальная ее родня однозначно повернутые на чистоте крови, и ему не нравилось, что она их защищает. Ремус был полностью солидарен с Джеймсом, хоть и не спешил никого осуждать, понимая, что у Софии могут быть свои причины так себя вести.       — Думаю, нам пора возвращаться в Хогвартс, — напомнила Лили, после затянувшегося молчания.       Расплатившись, они вышли на улицу и тут же поежились от холода. После уютного и теплого бара, холодный ветер пробирал до костей.       Обратный путь уже не был таким веселым. Все шли, напряженно думая о чем-то своем, лишь Лили временами пыталась нарушить неловкое молчание и тяжелую тишину. Дойдя до холла первого этажа, они остановились, дальше их пути расходились в разные стороны.       — Спасибо вам за вечер, — София неуверенно улыбнулась.       Гриффиндорцы в ответ улыбнулись, а Джеймс взлохматил волосы.       — Слушай, Бланк, извини, что наорал, у меня бывает такое, — признался Джеймс, поморщившись. — Я не со зла.       — Да, все нормально, — София улыбнулся, — я и сама не в восторге от родителей, но ведь мы их не выбираем. Верно?       — Верно, — согласился Джеймс, — но это не значит, что мы их должны во всем поддерживать.       — Прошу, не начинайте снова, — взмолилась Лили.       — Даже и не думали! — заверил Джеймс и, переглянувшись с Софией, улыбнулся.       — Спокойной ночи! — напоследок сказала София.       — Спокойной ночи! — хором ответила троица.       София ушла налево, в подземелья, а гриффиндорцы двинулись направо, к лестнице в свою башню.              — Давайте быстрее, до отбоя считанные минуты остались! — Лили поторапливала Джеймса и Ремуса, которые не спеша шли по коридору.       Они в ответ лишь рассмеялись.       — Ничего смешного!       — Ох, Лили, ты такая милая, когда боишься попасться через минуту после отбоя, — Джеймс влюбленно посмотрел на Лили. — А ведь ты староста! Вам можно гулять после отбоя.       — Нам нельзя гулять после отбоя! Мы можем находиться в коридорах только при исполнении своих обязанностей!       — Правда? — Джеймс театрально удивился. — А Ремус говорил, что можно гулять!       — Никогда я такого не говорил!       Лили уже нахмурилась и хотела начать отчитывать их за беспечность, но Джеймс не дал ей и рта раскрыть. Он подхватил ее на руки, закинул на плечо и побежал в сторону башни. Поднялся визг и крики Эванс, с требованием немедленно опустить ее на землю.       — Так мы успеем вовремя, моя принцесса! — крикнул ей Джеймс.       Ремус, посмеиваясь на ходу, поспешил за парочкой. К портрету, ведущему в гостиную, они подбежали ровно со звуком колокола, извещающем об отбое.       — Поттер, ты у меня получишь! — Джеймс, наконец, отпустил Лили, и она теперь, взъерошенная и разрумянившаяся, с возмущением на него смотрела.       — Надеюсь получить только любовь и ласку, ведь я доставил тебя ровно до отбоя!       Лили еще секунду хмуро на него смотрела, но потом рассмеялась и, взлохматив его волосы, первая зашла в проем.       Гостиная уже была почти пустая. На любимом месте Мародеров в кресле сидела темная фигура, которую в полумраке было трудно различить. Но, стоило ей повернутся на шум, в свете камина безошибочно угадывался точеный профиль Сириуса.       — Бродяга, ты где пропадал?! — Джеймс упал в кресло напротив друга.       Лили и Ремус сели на диван. На столе перед Сириусом лежала раскрытая Карта Мародеров.       — Я где пропадал? — Сириус говорил тихо и медленно. Ремус сразу понял, что Сириус зол, как разъяренный гиппогриф. — Вы были с Бланк! Она же… она же наш враг!       Все лишь недоуменно переглянулись.       — Враг? Что за глупости, Сириус? — выразила общее непонимание Лили.       — Эванс, начнем с того, что она на Слизерине! — Сириус сверкнул глазами на нее. — С каких это пор вы ходите в Хогсмид со змеями? Может, надо было и Мальсибера позвать?       — Если ты и в Мальсибера влюбился, можем и его позвать, — сказал Джеймс, улыбаясь во весь рот.       — Что? — Сириус вспыхнул. — Я не… я не!.. Что за чушь?! Ты в своем уме?!       — Я просто пошутил, успокойся, Сириус, — недоуменно произнес Джеймс, с недоумением наблюдая за другом.       В компании повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине.       — Я, пожалуй, спать пойду, — Лили поднялась с дивана. — Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, Лили, — ответил Ремус.       — Я тебя провожу, — подскочил Джеймс со своего кресла.       — Сириус, — позвал Ремус, стоило Джеймсу и Лили отойти.       Он вопросительно приподнял одну бровь, не глядя на него, и Ремус продолжил:       — Что между вами произошло?       — Между кем? Между мной и Джеймсом? — Сириус специально делал вид, что не понимает о чем речь. — Не знаю что за собака его укусила! Меня с вами не было, так что это не я.       — Между тобой и Бланк, Сириус. Что произошло?       — Не понимаю, о чем ты говоришь.       — Что случилось в Хэллоуин? Почему ее несколько дней на занятиях не было? И что с тобой происходит? Я же вижу, что ты переживаешь.       — Решил мне допрос устроить, Рем? Так вот, запомни, это не твое дело, — Сириус метнул на него гневный взгляд.       — Да? Но пока ты продолжаешь срываться на нас всех, это все-таки мое дело. Что ты ей сделал?       — Какая вообще разница?! Почему ты о ней так беспокоишься? — Сириус вскочил на ноги.       — Я не о ней беспокоюсь, Сириус, — Ремус тоже поднялся.       Сириус зло пыхтел и ничего не отвечал.       — По-моему, уже пора признать, Сириус, что ты в нее…       — Даже не смей этого произносить! — взревел Сириус.       — Бродяга, ты все еще кричишь? — к ним вернулся Джеймс и недовольно посмотрел на друга. — Что с тобой происходит?       — Это мне у вас хотелось бы узнать! — Сириус переключился на Джеймса. — Как повеселились с этой змеей? Хорошо время провели?       — Ты злишься из-за того, что мы тебя с нами не позвали? — не понимал Джеймс. — Мы тебя искали, между прочим! И нашли бы, если бы ты не избегал нас уже который день!       — Это тут вообще не при чем! Я бы в жизни с ней никуда не пошел! И не понимаю, почему вы пошли! Ладно Эванс, она всех убогих готова под свое крылышко принять. Но ты-то, Джеймс, как мог повестись на эту змею?       — Слушай, у нее есть, конечно, некоторые странности, но в целом, она не такая и плохая, — ответил Джеймс.       — И ты туда же! Тебе нельзя столько времени проводить с двумя старостами! Ты посмотри, ты уже их словами говоришь!       — Сириус, ты опять концерт в гостиной показываешь? — они и не заметили, как к ним подошел Северус. — В какую цену билеты продаешь?       Те немногочисленные студенты, что еще были в гостиной, с интересом наблюдали за их ссорой.       — На что уставились?! — огрызнулся на них Сириус. — Хотите, чтобы и вам перепало?!       Все тут же вернулись к своим делам, а кто-то и вовсе заторопился в свою спальню от греха подальше.       — По какому поводу очередной скандал? — скучающе спросил Северус.       — Можешь себе представить, Сев, они ходили в Хогсмид с этой… с этой слизеринской змеей! — Сириус, как мог, изображал на лице отвращение. Ремусу оставалось только позавидовать его актерским талантам.       — Просто немыслимо, — протянул Северус. Сириус не разобрал иронии и даже обрадовался, что хоть кто-то его понимает:       — Вот и я о чем!       — И ты так голосишь из-за того, что они не позвали тебя? — поинтересовался Северус.       Джеймс рассмеялся, чем разозлил Сириуса еще сильнее.       — Нет! Я не понимаю, с каких пор мы дружим со змеями и ходим с ними в Хогсмид!       — С тех же самых, что и пытаемся их в постель затащить? — усмехнулся Северус.       — Так вот в чем дело, — протянул Джеймс, расплываясь в улыбке, — ты злишься из-за того, что никак не можешь заполучить Бланк?       Было видно, что Сириус так и порывается что-то сказать, но сдерживает себя из последних сил. Лицо исказилось в злой и одновременно самодовольной гримасе. Пугающее зрелище.       — На самом деле, ее стойкость достойна уважения, — добавил Джеймс.       Сириус скривил губы в ухмылке, по-прежнему со злостью в глазах глядя на них.       — О да, именно по этой причине я и злюсь! А вовсе не потому, что друзья — предатели! — выпалил он и, развернувшись, широким шагом направился в спальню.       — Знаете, — обратился Джеймс к Ремусу и Северусу, — это уже ни в какие ворота не лезет. Надо ему помочь организовать «свидание» с Бланк.       — Вот и займись этим, Джеймс, — усмехнулся Северус, — а у меня своих дел по горло.       — Я бы не стал в это вмешиваться, — ответил Ремус с улыбкой. — Идея, безусловно, хорошая, но оставим ее на крайний случай.       — По-моему, крайний случай уже наступил, — проворчал Джеймс и пошел вслед за друзьями в спальню.