Marauders

      Джеймс Поттер       — Итак, сегодня мы открываем сезон, — Джеймс с волнением оглядел свою команду, сидящую за столом в Большом зале в отдалении от остальных гриффиндорцев. Перед каждым матчем они всегда садились отдельно и вместе завтракали. Джеймс следил, чтобы каждый член команды плотно поел, всем нужны были силы. Самому Джеймсу кусок в горло не лез, но он заставил себя съесть тост с джемом. — Все готовы?       — Готовы, капитан, — усмехнулась МакКиннон, с безмятежным лицом доедая омлет.       Джеймс хотел уже поворчать на ее беспечность, но вовремя вспомнил, что Марлин его лучшая охотница и ей можно.       Они все поднялись из-за стола и дружно направились на выход. Вслед им слышались подбадривающие крики и пожелания удачи.       Дойдя до раздевалки и переодевшись в форму, Джеймс собрал их вокруг себя с напутственной речью.       — Ричард и Кристофер, — он обратился к своим загонщикам, — вы сильнее и быстрее любого бладжера. На вас надежда, что мы не только победим, но победим все целые и невредимые!       — Будет сделано, капитан! — Ричард отдал честь и широко улыбнулся.       — Марлин, Джес, Лора, — он посмотрел на охотниц, — мне хочется сказать, что вы самые красивые игроки в квиддич, но это не поможет нам победить, — девушки счастливо улыбнулись, а Лора покрылась густым румянцем, — Джес, не забывай, что ты не одна на поле, чаще передавай мячи Лоре и Марлин. Лора, не геройствуй со сложными трюками. Марлин…просто сделай все, как всегда.       Девушки кивнули. Джеймс повернулся к вратарю.       — Грегори, ты наша потрясающая находка. На всех тренировках ты показывал прекрасный уровень игры. Конечно, охотники пуффендуйцев не так сильны, как наши девчонки, но расслабляться все равно не стоит, — Джеймс ему улыбнулся, тот в ответ скривил лицо в подобии улыбки. Для Грегори это был первый матч и он заметно волновался. Джеймс положил ему руку на плечо и несильно сжал, — ничего не бойся! Мы же гриффиндорцы! Мы всегда выходим в бой с высоко поднятой головой и полной уверенностью в победе!       — Да, мы победим! — Грегори собрался и во взгляде появилась некоторая уверенность.       Джеймс в этот момент подумал, кто бы его подбодрил. Его и самого слегка потряхивало. Это его последний учебный год. Ему надо не просто заполучить кубок школы, а сделать это с полным триумфом.       — Не стоит забывать, — сказала Джес, — что всех наших заслуг не было бы, если бы не наш любимый капитан — звезда квиддича и первоклассный ловец!       — За Джеймса Поттера! — дружно крикнула команда, под общий смех.       Джеймс почувствовал, как его губы растягиваются в улыбке. Он взлохматил свои волосы и раскинул руки в стороны.       — Идите сюда!       Все сплотились вокруг него в тесный кружок и обнялись.       — Ну, все. На поле! — скомандовал Джеймс и первый вышел из раздевалки.       Они уже вышли на границу поля, как вдруг Джеймс почувствовал, словно он что-то забыл. Упустил что-то важное. Он оглянулся на свою команду — все уверенной походкой идут за ним.       Но что же? …что?       Что-то внутри него нехорошо шевелилось. Он проверил свои перчатки, даже метлу прощупал и оглядел. Взлохматил еще раз волосы, на случай, если они нормально выглядят. Но что-то все равно не давало покоя.       И вдруг — всполох огненных волос вдалеке.       Вот оно! Как я мог?!       Из года в год, перед каждым матчем, Джеймс просил Лили поцеловать его на удачу, но она этого никогда не делала, морщась и воротя нос. И как могло такое случиться, что в этом году он об этом забыл.       Лили бежала к нему от раздевалок, приподняв полы мантии и счастливо улыбаясь. Джеймс остановился и поймал ее в свои объятия. Она сразу же обвила его шею руками и нежно прижалась губами.       — На удачу, — сказала она, улыбнувшись.       — Без нее никуда, — улыбнулся он ей в ответ и еще раз быстро поцеловал в губы.       Он отпустил Лили, и она заторопилась в сторону трибун. Джеймс догнал свою команду.       — Ну, теперь удача точно на нашей стороне, — ухмыльнулась МакКиннон. Джеймс ей подмигнул и прошел вперед.       Команды выстроились в два ряда напротив друг друга. Гриффиндорцы в алой форме и пуффендуйцы в желтой. Капитаны команд пожали друг другу руки, мадам Трюк подала свисток и четырнадцать игроков взмыли вверх. Стадион тут же заполнился голосом бессменного и бесспорно самого лучшего комментатора в лице Алисы Стоун.       — И игра началась! Если вдруг кто проспал, напоминаю, сегодня первый матч в сезоне, и открывают его Гриффиндор и Пуффендуй!       Джеймс не следил за игрой, он краем уха слушал Стоун и огибал поле в поисках снитча. Он знал, что его команда не подведет и был в них полностью уверен. Они еще никогда не были в такой отличной форме и в победе Джеймс не сомневался. Особенно учитывая откровенно слабую команду у пуффендуйцев, у которой в прошлом году ушли сразу три сильных игрока.       Спустя пять минут игры Джессика первая открыла счет. Джеймс глянул на нее. Ей что-то выговаривала Марлин. Очевидно, та опять не передала ей мяч и рисковала. Он не любил, когда его охотницы ссорились, хоть и знал об этой проблеме Джес — всегда самой забивать голы.       — Отставить ругаться, команда! — рявкнул им Джеймс, пролетая мимо.       — Есть отставить ругаться, капитан, — усмехнулась Джес, они с Марлин дали друг другу «пять» и разлетелись.       Пока двое его охотников выясняли отношения, Лора в одиночку боролась с тремя противниками, не давая тем прорваться к кольцам. Кристофер мастерски подрезал одного бладжером, другого сбила с пути Лора, но третий упрямо летел к кольцам с мячом в руке. Джеймс даже завис в воздухе, следя, как справится со своим первым мячом его новый вратарь.       — Да! Грегори Милхаус берет мяч! — прокричала Алиса. — Делает пас Марлин МакКиннон и она устремляется к кольцам противника…       Джеймс вскинул кулак в воздух и в мыслях расцеловал Грегори. Он был единственный, за кого Джеймс переживал в своей команде, но сейчас и эти сомнения отпали.              Счет уже составлял 80:10 в пользу Гриффиндора, когда он увидел снитч. Золотой мячик вспыхнул возле трибуны слизеринцев и Джеймс тут же устремился туда.       Ловец пуффендуйцев сразу пристроился в хвосте. Но с Джеймсом ему было не сравниться. Он сильнее прижался к метле, увеличивая скорость до максимума, обошел охотника Пуффендуя, увернулся от бладжера и в последнем рывке схватил снитч.       — Джеймс Поттер ловит снитч, и Гриффиндор побеждает со счетом 230:10! — Стоун с трудом перекрикивала взорвавшийся криками стадион.       Джеймс не успел насладиться игрой в полной мере. По его мнению, все прошло слишком быстро, но радость и восторг победы быстро заполнили его душу.       Команда со всех концов поля летела к нему навстречу, облепляя со всех сторон и с радостными возгласами сжимая в объятиях. Такой кучей они и приземлились.       На поле выбегали радостные гриффиндорцы, одноклассники и его личная толпа поклонниц. Но он больше всего хотел увидеть Лили и Мародеров, которые не заставили себя ждать и все вместе навалились на него, стоило ему ступить на землю. Больше всех, конечно, старались Лили и Сириус, обнимая его с разных сторон. Джеймса очень забавила их шуточная игра кто кого переревнует.       — Поздравляю, мистер Поттер, — к толпе подошла МакГонагалл и сухо поздравила с победой, — надеюсь, вы продолжите в том же духе.       — Не переживайте, профессор! Уж кубок квиддича я вам обеспечу, — улыбнулся Джеймс. И МакГонагалл, на удивление всем, коротко ему улыбнулась, прежде чем развернуться и уйти.       — А теперь все в башню отмечать победу! — крикнул Сириус, как только МакГонагалл удалилась на приличное расстояние.              К их приходу гостиная Гриффиндора была уже украшена множеством шаров, огромным знаменем со львом в короне и кубком в лапе, различными конфетти и мишурой. Мародеры еще накануне закупились сливочным пивом, а по приходу отправили пару шестикурсников добыть еды на кухне. Кто-то принес волшебное радио и на полную громкость включил Rolling Stones, а ближе к вечеру Сириус достал свой огневиски.       Вечеринка затянулась до поздней ночи, пока, по обыкновению, не пришла МакГонагалл и не разогнала всех спать. Сняла кучу баллов и отчитала всех гриффиндорских старост за безответственность.       Вечеринка превратилась в частную и плавно перетекла в спальню Мародеров, где помимо них еще были Лили и Марлин.       Ремус негромко включил волшебное радио, Джеймс достал карты, а Сириус вторую бутылку огневиски. Первую он выпил практически самостоятельно и был уже изрядно пьян.       — Сыграем? — спросил Джеймс у всех, показывая колоду карт.       — На раздевание! — тут же прокричал Сириус. — Хотя, я уже вас всех видел голыми, кроме, разве что, Цветочка, — Сириус ухмыльнулся и подмигнул Лили.       — Мечтать не вредно, — проворчал Джеймс, — но тебе я даже мечтать запрещаю.       — Пьяный Сириус еще хуже трезвого, — сказала Лили под смех Мародеров. Она уже перестала смущаться пошлых шуточек Сириуса и равнодушно на них реагировала.       Они поставили круглый стол между кроватей, на одну из которых сели Джеймс с Лили и Ремусом, на другой разместились Марлин и Сириус, а Северус устроился на стул.       — Ну, так во что сыграем? — вновь спросил Джеймс.       — Давайте в «дурака», — предложил Ремус.       — Так не интересно, — поморщился Сириус, — давайте хотя бы на желания.       — Никто не будет играть с тобой на желания, Сириус, — заметил Северус.       — Какие же вы смертельно скучные!       — Давайте на желания, но только в пределах этой комнаты, — предложил Джеймс.       — Сохатый, я всегда знал, что ты единственный нормальный человек среди этого сборища, — Сириус расплылся в улыбке. — Значит, так, первый победивший загадывает желание проигравшему.       — Только давайте без всяких пошлостей, — проворчал Северус.       — Обижаешь, — протянул Сириус и тут же ухмыльнулся.       В первой игре выиграл Джеймс, а проиграл Сириус.       — Это подстава! — возмущался Сириус, который, вообще-то, играл всегда хорошо и никогда не проигрывал, — вы все сговорились против меня!       — Давай, Джеймс, загадай ему что-нибудь особо отвратительное, чтобы больше и мысли не допускал играть на желание, — подначивал друга Северус.       — Сириус, — Джеймс прокашлялся и серьезно посмотрел на друга, — тебе придется обмотаться гриффиндорским знаменем, надеть свою корону Королевы, встать на стул и с чувством, толком, расстановкой спеть школьный гимн.       — Я еще отыграюсь, — бросил им Сириус и отошел за своим гриффиндорским знаменем, которое служило ему покрывалом.       Нацепив знамя на подобии плаща, завязав узел на груди, он нацепил корону и встал на стул. Сириус залпом выпил из стакана остатки огневиски, прокашлялся и, устремив взор вверх и вытянув к потолку одну руку, затянул гимн:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь…

      Сириус пел на манер военного марша, страшно фальшивил и не попадал в тональность. Первая не выдержала Лили, повалившись на кровать и с трудом сдерживая смех. К ней тут же присоединились и остальные.

…сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс, А мы уж постараемся тебя не подвести.

      Сириус снял корону и низко поклонился, под громкие аплодисменты.       Следующие пару часов пролетели в один миг.       Один раз проиграла Лили — ей пришлось последующую игру кукарекать. Другой раз проиграл Северус — ему предстояло до конца вечера каждые десять минут говорить Сириусу: «Ты самый умный и красивый». Потом проиграл Ремус и танцевал чечетку под Селестину Уорлок. Два раза проиграл Джеймс — первый раз он декламировал стихи, в следующий раз пришлось очистить и съесть мандарин без помощи рук. И еще раз проиграл Северус, которому пришлось изображать тюленя.       В последней игре выиграл Сириус, а проиграла Марлин.       — Что бы тебе загадать, Марлин? — Сириус притворно задумался. — Придумал! Тебе нужно поцеловать победителя!       В комнате повисло напряжение, которое, впрочем, не заметили ни Марлин, ни Сириус, которые уже целовались.       Джеймс знал, почему эта ситуация не нравится именно ему — он уже давно говорил Сириусу, чтобы тот не трогал его охотниц. Но вот почему Северус стал недовольным, Ремус грустным, а Лили нахмурилась, Джеймс не понял.       — Ну все, хорош уже, — прервал их Джеймс.       Разрумянившаяся Марлин отлипла от Сириуса и похихикала. Сириус же с раздраженным видом потянулся за своей бутылкой и опять наполнил стакан.       — Уже поздно, ребята, — Лили поднялась, — я, наверное, пойду к себе.       — И правда, — согласился Северус и тоже поднялся. — Что-то мы засиделись.       Ремус тоже поддержал. Расстроенной выглядела только Марлин, которая бросала на Сириуса тоскливые взгляды. А он с непроницаемым и мрачным лицом уже допивал огневиски.       Джеймс отправился провожать Лили.       — Может быть, я зайду к тебе? — спросил он, вдоволь нацеловавшись с ней в пустой гостиной.       — Зайди, — улыбнулась Лили.       — Правда? — Джеймс от нее немного отстранился, чтобы взглянуть в глаза и игриво приподнял брови.       — Ага, — ответила она.       — Я только забегу в спальню и буду минут через десять, — сказал он, все еще не выпуская Лили из объятий.       — Буду ждать, — Лили еще раз поцеловала его.       Джеймс вздохнул и с трудом отпустил ее. Дождавшись, пока Лили скроется в лестничном проходе, он поднялся обратно в свою спальню, столкнувшись на выходе с Марлин.       — Марлин, — позвал ее Сириус, — подожди меня в гостиной, я сейчас спущусь.       — Хорошо, — просияла она и вышла.       Сириус в это время сидел на подоконнике и докуривал сигарету.       — Какого черта, Бродяга? — возмутился Джеймс. Сириус на него напряженно посмотрел. Северус и Ремус тоже остановились и уставились на них.       — Ты о чем? — спросил Сириус, затянувшись.       — Марлин? — Джеймс показал на дверь, откуда только что вышла девушка.       — И что? — лицо Сириуса сейчас не выражало ни одной эмоции.       — Как, что?! Мы же с тобой еще в прошлом году договорились, что ты не будешь доставать моих охотниц!       Сириус заметно расслабился и расплылся в улыбке:       — А, вот ты о чем. Не переживай, все нормально будет.       — Нет, не будет. Ты опять ею попользуешься и бросишь, а она потом не сможет нормально играть!       Северус хмыкнул:       — А я-то уж решил, что ты переживаешь за сердце несчастной МакКиннон.       — Ну, и это тоже, конечно, — немного поубавил пыл Джеймс, — она же подруга Лили.       — Расслабься, Джеймс, я все предусмотрел, — сказал Сириус и встал на ноги.       — Неужели? Почему именно Марлин, Сириус? Ты забыл, что было на пятом курсе?!       — Почему ты вообще так печешься о ней? — Сириус начал раздражаться. — Или дело все в том, что тебе не дает Эванс, и ты хочешь и других лишить этого удовольствия?!       Джеймс побагровел от возмущения.       — Это тут вообще не причем!       — Неужели?! — повторил он за Джеймсом. — А по-моему, как раз-таки при чем!       Джеймс разозлился.       — А может проблема как раз-таки у тебя?! Если ты не можешь жить, чтобы не…присунуть куда-нибудь?! Ты вчера от когтевранки какой-то пришел, сегодня после игры уходил куда-то с пятикурсницей, а сейчас Марлин! Может ты болен и следует обратиться к ветеринару?!       У Сириуса злобно сверкнули глаза. Даже Ремус уже не решался вмешаться.       — Почему бы тебе, Сириус, не найти другую?! — продолжать орать Джеймс. — В школе полно твоих девиц, которые только и ждут, пока ты их навестишь!       — Да потому что! Это!.. — от Сириуса разве что искры не летели, — это… все не то! Я уже по горло сыт этими…сутки напролет выносят мозг! Сил моих уже больше нет! Вы еще тут лезете все со своими советами! Забудь, оставь, возьми себя в руки! Не могу я!..Она мне всю душу наизнанку вывернула! Невозможно!       Сириус вылетел из комнаты и с грохотом хлопнул дверью. В комнате повисла звенящая тишина.       — Кто-то вообще что-то понял? — Джеймс повернулся на Северуса и Ремуса.       — Думаю, он просто перебрал, — ответил Северус.       Джеймс перевел непонимающий взгляд на Ремуса, тот покачал головой и ответил:       — Он сам должен с этим разобраться, Джеймс.       — С чем?!       — Просто дай ему время, — вздохнул Ремус.       — А если не поможет, отведем его к Кеттлберну на осмотр, — усмехнулся Северус.       Для Джеймса и Сириуса было не редкостью поорать друг на друга, но обычно они тут же мирились. Поэтому сейчас Джеймс чувствовал злость и обиду на друга.       Он еще зло попыхтел, потом махнул рукой и направился обратно к Лили. Он и так уже задержался слишком долго.       В гостиной никого не оказалось, и Джеймс с недовольством подумал, что Сириус и Марлин уже куда-то уединились.       Он обернулся оленем и поднялся до комнаты Лили, постучав в дверь. Лили открыла в туже секунду, словно за дверью его ожидала. Джеймс опять с трудом протиснул свои рога в дверь и в комнате вновь принял свой облик.       При взгляде на искрящиеся глаза Лили, на ее счастливую улыбку, все тревоги и недовольства тут же забылись.       — Я не видел тебя десять минут, а успел ужасно соскучиться, — прошептал он ей на ушко, обнимая ее за талию.       — Тебя не было несколько дольше, — она игриво улыбнулась, — все хорошо?       — Все хорошо, — повторил Джеймс и прижался к ней губами.       Они вновь оказались на кровати. Его поцелуи становились все более горячими, а руки все более смелыми.       Лили прервалась на мгновение и аккуратно сняла с него очки, убрав их на тумбочку. Джеймс тут же повернул ее лицо обратно на себя и продолжил целовать. Оставляя легкие поцелуи на ее шее, на ее скулах, изящном носике, остром подбородке. И страстно целуя ее в губы.       Он нежно касался ее тонких рук, обнимал ее, сжимая в руках узкую талию, и вел руками по ее длинным ногам. Он прикасался к ее горячей коже и сходил с ума от ее близости.       — Джеймс, подожди, — Лили попыталась остановить его руку, уже скользящую на границе ее белья. — Джеймс.       Он с трудом остановился и, тяжело дыша, уткнулся в ее шею. Ему хотелось продолжения. Сегодня он был опьянен победой, всеобщей радостью и сливочным пивом. Разгорячен вечеринкой, ссорой с другом и поцелуями любимой девушки. И ему, как никогда, хотелось продолжения.       «…тебе не дает Эванс, и ты хочешь и других лишить этого удовольствия…»       Мерлин…       Джеймса и правда начинало немного волновать, что Лили все еще сопротивляется. С их первого поцелуя уже прошло два месяца. Она знает, что он любит ее уже несколько лет. Знает, что он любит ее сейчас и будет любить вечность. И ему не давала покоя мысль, почему она не хочет этого так же, как он.       — Джеймс? — позвала Лили.       — М-м? — промычал он ей в ответ, все также уткнувшись ей в шею.       — Все нормально?       — Нормально.       Если не считать того, что меня сейчас на атомы разорвет от желания.       Он попытался повернуться так, чтобы не доставлять Лили дискомфорта, но при этом продолжать обнимать ее.       — Как всегда, Лили, — вздохнул он и попытался улыбнуться, — мы можем просто лежать и целоваться.       — Или спать, — она сладко зевнула и провела рукой по его волосам.       — Да, так будет более гуманно с твоей стороны, — улыбнулся он.