Правда (The Truth)

4,6 лет спустя по летоисчислению Тахли (2,8 земных года) Джиму часто снилось, что он находится на мостике. Как будто он уже не провёл там более чем достаточно времени. Но он не может выбирать свои сны. Обычно он имеет довольно смутное представление о том, что переживаемое им не является реальностью. Миссии, ужасно нелепые даже по стандартам Звёздного флота; время, странным образом перескакивающее вперёд; лёгкая размытость деталей, когда он пытается на них сосредоточиться. Поэтому, когда перед его глазами возник нечёткий и недетализированный мостик, у него сразу же возникли подозрения. Ведь минуту назад он был на планете, не так ли? Преследуемый клингонами размером с дом? И чем это закончилось? Он не уверен. Это определённо сон. – Капитан, – произнёс Спок, поворачиваясь к Джиму от научной станции. – Да, Спок, – ответил Джим, откинувшись на спинку своего кресла и откровенно облизывая взглядом тело своего первого офицера. Он изо всех сил пытается не пялиться, когда они оба на смене, и особенно, когда они на мостике. Но если это был сон, то он мог пялиться на всё, на что ему угодно. Его глаза медленно скользили по фигуре Спока, восхищаясь его грацией и силой. Спок понимающе приподнял бровь. Затем он внезапно оказался рядом с Джимом. – А сейчас, капитан, я удовлетворю Вас орально, – сказал Спок. – Что ты сделаешь? – переспросил Джим. Спок не ответил. Вместо этого Джим почувствовал, что его толкают обратно в капитанское кресло. Его брюки внезапно оказались на его лодыжках, а тёплый и влажный рот Спока плотно охватывал его член. Ох! Отличный сон. Джим застонал, грубо вцепившись в волосы Спока. – О, Спок! – воскликнул Джим, толкаясь в рот Спока. Это так, так хорошо. И всё же он ощущал, как в него просачивается смутное осознание реальности. Вместо капитанского кресла под ним была кровать. Вокруг него – каюта вместо мостика. Проклятье! Он пока ещё не хотел, чтобы этот сон заканчивался. Затем где-то в глубинах его разума возникла паническая мысль, которая сразу же испортила весь сон: а что, если всё это – сон? Что, если его воспоминания о том, что они со Споком были вместе, – это лишь часть сна? Подобные сны снились ему ещё до Тахли. С нарастающим чувством страха Джим врезался в реальность, но – о! – минет был реальным. Джим находился в своей каюте, лежал обнажённый в собственной постели, а рот Спока охватывал его член. Джим посмотрел на него сверху вниз, любуясь, как искусно Спок отсасывает ему, а язык щёлкает по головке Джимова члена. Когда Джим стал осознавать реальность более чётко, он сообразил, что стремительно приближается к оргазму. Но как только он был на волоске от сладкой кульминации, Спок внезапно прекратил свои манипуляции и вместо этого поцеловал Джима в губы. И не просто поцеловал, а прикоснулся своими губами так нежно, едва-едва касаясь кожи Джима. Это всё было поддразниванием, и никакого удовлетворения. Джим разочарованно зарычал, схватив Спока и удерживая его неподвижно, пока его язык жадно вторгался в рот Спока. Джим на мгновение сделал перерыв в своих голодных поцелуях, чтобы швырнуть Спока на кровать. Взобравшись на него сверху, Джим снова принялся целовать его так же жадно, как и раньше. Остановился он и сел ровно лишь затем, чтобы внимательно изучить взглядом обнажённого вулканца, лежащего под ним: его тёмные волосы, обычно такие безупречные, были растрёпаны в результате их деятельности. Контраст между тёмными волосами и глазами Спока и совершенством фарфоровой белизны его кожи каждый раз сводил Джима с ума. Хотя, в данный конкретный момент, этот фарфор приобрёл нежно-зелёный оттенок. Спок смотрел на него снизу-вверх с довольной вулканской ухмылкой. Очевидно, это была именно та реакция, которую он просчитал. «Что ж, – подумал Джим, – просто превосходно. Я сотру эту ухмылочку с твоего лица». Спок вызывающе приподнял бровь. Узы становились особо сильны во время сексуальной активности, а Спок, в частности, легко улавливал многие мысли Джима. Он был более искусен в возведении щитов между их разумами, даже в сложных ситуациях. Джим схватил Спока за запястья и прижал к кровати, жёстко целуя. Когда он прижался своим членом по всей длине к члену Спока, он обнаружил, что тот твёрдый и влажный. Естественная смазка Спока покрывала оба их члена, когда те скользили друг по другу настолько восхитительно, что Джим застонал Споку в рот. Прежде чем Джим полностью утратил контроль, он втянул пальцы Спока в свой рот и принялся жёстко их сосать. Спок застонал, и узы завибрировали от его наслаждения. Спок потерял способность удерживать щиты. Узы между ними были теперь сильнее, и они с естественной лёгкостью проникали в разум друг друга. Джим ощущал удовольствие Спока и наоборот. Ощущение наслаждения Спока и возможность лично убедиться, насколько тот возбуждён, для Джима были болезненно эротичны, и он знал, что так будет всегда, независимо от того, как много раз он это испытает. Отзвуки удовольствия друг друга сближали их. Это быстро превращалось в феномен, который Джим любил называть вулканским вихрем оргазма. Он почувствовал по узам лёгкую вспышку раздражения. Спок считал термин Джима неподобающим. За свою жизнь Джим много занимался сексом – ещё одна вспышка раздражения – но эта вулканская способность уз усиливать наслаждение, ну, это нечто невероятное… Спок начал двигаться вместе с Джимом, и они быстро нашли идеальный, абсолютно совершенный ритм. Джим напрочь потерял способность соображать. Они вместе скользили по спирали к кульминации. Джим не мог больше сдерживаться, и он обильно кончил на Спока, покрывая своим эякулятом уже влажный член. Оргазм Джима всё ещё пульсировал в его теле, когда Спок кончил так же обильно. Джим застонал с пальцами Спока во рту, ощущая, как разрядка Спока отражается по узам. На несколько секунд они оба замерли – потные и задыхающиеся. – Ты проснулся от возбуждения, милый? – поинтересовался Джим. Спок приподнял бровь, пытаясь восстановить своё достоинство. – Я полагал, что это было очевидно. Джим рассмеялся. – Ты очень уверенно заявил о своём желании. Джим осторожно отстранился от Спока и потянулся за салфетками, чтобы вытереть их обоих. Полностью чистый, он проскользнул и улёгся рядом со Споком. Когда они лежали рядышком, их ментальные щиты аккуратно возвращались на место. Спок по-прежнему нёс на себе большую часть бремени по укреплению щитов, и, вероятно, так и будет в дальнейшем. Но Джим тоже совершенствовал свои навыки. Спок был в курсе, что Джим что-то тщательно скрывал от него, и это продолжалось уже 3,2 недели. Но Спока это не огорчало. Он безоговорочно доверял Джиму и знал, что всё скрываемое от него Джимом со временем откроется. – Который час? – спросил Джим, зевая. – 0500 часов, – ответил Спок, после чего дал ответ на невысказанный вопрос Джима. – Мы прибудем на место через 32,25 минуты. – Точно, – сказал Джим, вскакивая с кровати, – тогда в душ, а потом на мостик? – Действительно, – согласился Спок, присоединяясь к нему. Тридцать минут спустя Джим и Спок плечом к плечу явились на мостик. – Капитан на мостике! – Кэптин, – сказал Чехов со своим тяжёлым русским акцентом, – мы как раз сейчас будем выходить из варпа. – Превосходно. Чехов, Сулу, продолжайте, – ответил Джим, усаживаясь в капитанское кресло. – Из варпа через пять, четыре, три, два, один, – громко объявил Чехов, а Сулу нажал на переключатель. У Джима перехватило дыхание: Тахли. Спустя столько времени вот она – та самая планета, на которой он обрёл любовь. Планета, столь же дорогая ему, как и сама Земля. Он оглянулся на Спока и увидел почти незаметную вулканскую улыбку на его лице. Джим почувствовал, как по узам к нему перетекала тёплая привязанность. – Мы прибыли на Тахли, кэптин, – сказал Чехов. Джим – с огромным трудом – отодрал своё внимание от Спока и полностью одарил им Чехова. – Спасибо, Чехов. И спасибо, Сулу. – Всегда рады, капитан, – ответил Сулу. – Ухура, – позвал Джим, поворачиваясь к ней, – пожалуйста, установи связь. Я планирую немедленно спуститься на планету, чтобы лично удостовериться, что подготовка к сегодняшнему мероприятию идёт полным ходом. Мистер Спок, Вы со мной. Джим и Спок вместе зашли в транспортаторную, обнаружив там Скотти, который ждал их возле консоли управления. – Время спускаться, капитан? – сказал Скотти. – Да, спасибо, Скотти, – ответил Джим. Тот принялся нажимать кнопки на панели управления, а Джим и Спок ступили на площадку транспортатора. – Как только будете готовы, капитан, – кивнул Скотти. – Активизируй, – ответил Джим. Они материализовались в саду атриума, а тёплые оранжевые лучи местного солнца согрели их лица. Этот сад был очень похож на те сады, которые они видели несколько лет назад во Дворцах Женственности и Мужественности. Но это был новый дворец. Джим и Спок его ещё никогда не видели. Он и в самом деле был возведён совсем недавно. – Джим! – Амреш в восторге вращал своими лицевыми тентаклями. – Спок! О, как приятно наконец снова увидеть вас обоих! – Мы тоже рады видеть Вас, – с тёплой улыбкой сказал Джим, а Спок поднял руку в ta-al, – Великий дедушка аштахлийского народа. – Джим, прошу Вас, зовите меня Амрешем, ведь мы, в конце концов, старые друзья, – сказал Амреш. Улыбка Джима из тёплой мгновенно превратилась в сияющую. – Поздравляю Вас с назначением, Амреш, – сказал Спок. – Это выдающееся и целиком заслуженное достижение. Амреш кивнул, шевеля лицевыми тентаклями. – Это и в самом деле большая честь! По правде говоря, я часто сомневаюсь во всём этом. Должность Великого дедушки – это не то, к чему я когда-либо стремился. И тем не менее, с тех пор, как вы впервые посетили нас, я ощущаю себя исполненным видения места Тахли в Федерации и в галактике. Прорабатывая это видение, я обнаружил себя в роли Великого дедушки! – На Земле часто говорят, что лучшие лидеры – это те, кто не стремится к власти, но получают власть всё равно, – сказал Джим. – Неужели? – засмеялся Амреш. – Надеюсь, я переживу это. – Уверен, что так и будет, – улыбнулся Джим. – Мы очень рады снова оказаться на Тахли. Джим со Споком оба начали рассматривать сады за спиной Амреша. Они были удивлены происходящим прямо перед ними. Сады были наполнены деятельностью и активностью: не только аштахлийцев, но и представителей множества других видов, включая людей, андорианцев, телларитов, триллийцев, вулканцев и даже клингонов. Многие из них были очень просто одеты, а их тела были покрыты надписями на многих языках. Молодые аштахлийки играли в различные спортивные игры с людьми, телларитами, андорианцами и клингонами. Джим узнал ту сложную аштахлийскую игру с несколькими мячами, в которую играл в свой самый первый день на Тахли, который был уже так давно. Он также заметил, что группа людей явно пытается научить аштахлийцев и одного клингона игре в крикет. Джим и Спок отметили множество небольших групп, расположившихся в тени деревьев и занятых беседами. Неподалёку двое вулканцев вступили в дискуссию с пожилым аштахлийцем. Чуть дальше триллийка обращалась к небольшой аудитории, состоящей из людей, аштахлийских мужчин и вулканца. Амреш улыбался, обрадованный изумлённым выражением лица Джима. Хотя на лице Спока сохранялась нейтральная мина, Амреш научился распознавать в этой невыразительной экспрессии вулканское проявление шока. Амреш развёл руки в широком жесте: – Джим и Спок, позвольте мне пригласить вас в самый первый аштахлийский Дворец Правды. Спок приподнял бровь. – Вы упоминали об усилиях по созданию на Тахли мест встречи аштахлийцев с представителями других видов и центров культурного обмена. Насколько я понимаю, это результат? – Это правда, – ответил Амреш, – и это стало нашим грандиозным успехом. Аштахлийцы с каждым днём узнают всё больше и больше о бесконечной галактике, и я верю, что мы также вносим свою достойную лепту. Это первый Дворец Правды и центральное место нашего нового мира. Я собираюсь строить ещё. Везде, где есть Дворцы Женственности и Мужественности, я хочу построить также и Дворец Правды. Идёмте же, позвольте мне показать вам. Амреш провёл их через сад атриума в сторону Дворца. Другие присутствующие в саду не обращали на них внимания. Человек и вулканец, идущие по саду, погрузившись в беседу с пожилым аштахлийцем, не были необычным зрелищем в этом конкретном месте. По дороге Амреш заметил: – Успех культурного обмена, который мы разделили с вами, был основным источником вдохновения для этой инициативы. Меня поразило, как много мы узнали друг о друге и о себе самих. Этот опыт полностью изменил мой взгляд на вселенную. Но, как я понял, это изменило и ваши взгляды также. И, разумеется, вы нашли друг друга. Что может быть лучше для понимания представителей других видов, населяющих Федерацию, как не общая правда? – Амреш на мгновение задумался, а затем указал на ряд дверей. – Вот гостевые комнаты. У нас есть одноместные номера и апартаменты, где несколько гостей могут разместиться вместе. Некоторые гости приходят к тому, чтобы сосредоточиться на поиске своей собственной правды, тогда как другие сфокусированы на поиске истины в своих отношениях и на создании более прочных межличностных связей. Мы предлагаем опыт, основанный как на наших ритуалах женственности, так и на ритуалах мужественности. Наставник подбирает нужное каждому индивидуально. – Очаровательно, – прокомментировал Спок, приподняв бровь. – Для гостей это почти своего рода духовное пристанище. – Это правда, – подтвердил Амреш. – Следуйте за мной, у меня есть ещё кое-что, что я хочу вам показать. Амреш вёл их вперёд, мимо множества дверей, по пути указывая на общественные ванные комнаты и кухни. Они повернули за угол. Амреш указал на ритуальные купальни, в которых смывались надписи с тел участников одного конкретного обряда. – Этот ритуал пользуется популярностью? – спросил Спок. – Я заметил во дворе нескольких индивидуумов с надписями на коже. – Да, он чрезвычайно популярен среди тех, кто стремится понять свои личные истины, – ответил Амреш. – Но и мы также настоятельно его рекомендуем. Амреш зашагал дальше, подводя их к большим, богато украшенным дверям. За ними он провёл их в просторный амфитеатр. Тот представлял собой улей активности, где молодые аштахлийские мужчины бегали взад и вперёд, укладывая подушки для сидения концентрическими кругами, которые сходились к центральной точке в передней части театра. – Вот здесь мы проведём сегодняшнюю церемонию, – сказал Амреш. – Я не могу придумать другого места на Тахли, более подходящего и более символичного для наших новых отношений с Федерацией. – Это идеально, – сверкнул улыбкой Джим, вспоминая амфитеатр в одном из Дворцов Женственности, где они со Споком несколько лет назад стали свидетелями церемонии бракосочетаний по-аштахлийски. – Вы проводите брачные обряды для гостей? – спросил Джим. – О, да, – кивнул Амреш. – Они очень популярны. Обычно отношения в той или иной форме уже существуют. Мы открыты для всех видов супружеских образований, но, конечно же, парные брачные отношения являются нормой для большинства видов. Считается, что этот опыт подтверждает исключительную серьёзность отношений, и, поскольку он является эквивалентом брачного союза на Тахли, он признан законным супружеством в соответствии с законодательством Федерации, если участники регистрируют его как таковой. – Действительно, – заметил Спок, приподняв бровь, – духовное прибежище и место для свадьбы – два в одном. Амреш рассмеялся. Джим отвёл взгляд. – А как насчёт церемонии Талеша? Гости её проходят? – О, да. Это не обязательно, но настоятельно рекомендуется. Здесь мы проводим адаптированную версию обряда, чтобы удовлетворить культурные потребности наших гостей. Церемония Талеша проводится в частном порядке, и на ней присутствует только назначенный гостям наставник. Мы считаем, что с учётом конфиденциальности, она хорошо воспринимается и считается весьма полезной. – Очаровательно, – сказал Спок. – Теперь, – сказал Амреш, подёргивая лицевыми тентаклями, – как вы видите, мы тщательно подготовились к этому вечеру. И есть кое-кто, кто очень хотел бы вас увидеть, прежде чем вам будет нужно подготовиться к официальным процедурам. Ну же, идите, идите. Я не могу задерживать её дольше. Амреш отвёл Джима и Спока обратно в сад. Под тенистым деревом стояла Джейрен с маленьким ребёнком на бедре. Она махала им рукой, радостно улыбаясь, а её лицевые тентакли неистово дёргались. Когда малышка заметила реакцию Джейрен, её лицевые тентакли тоже начали активно подёргиваться. – Джим! Спок! – крикнула Джейрен. Она обняла Джима одной рукой, удерживая малышку на бедре с другой стороны. Девочка всё время с любопытством рассматривала Джима. Затем Джейрен посадила её на другое бедро, чтобы освободить ведущую руку, и попыталась изобразить ta-al, приветствуя Спока. Спок ответил этим же жестом. – Живите долго и процветайте, Джейрен. – Мира и долгой жизни, Спок, – ответила Джейрен очень торжественным тоном, добавив затем своим обычным игривым голосом: – Верно, да? – Действительно. – Я не осмеливаюсь делать это на вулканском, – засмеялась Джейрен. – К счастью, у нас есть много универсальных переводчиков, и это правда! Джим тоже засмеялся. – Языки – это не для каждого. – Ну, они мне не даются! Это уж точно, – ответила Джейрен. – А что же тогда Вам нравится? – спросил Джим. – Ксеноантропология и ксенобиология, – сказала Джейрен. – Я прохожу курсы по антропологии и биологии здесь, на Тахли, и являюсь одним из координаторов преподавательского обмена во Дворце Правды. Мы выясняем квалификацию наших гостей и уговариваем их давать нам бесплатные уроки и читать лекции. Это очень популярно среди женщин. Мы столь многому научились! Но это только начало, мы с моими сёстрами-супругами по выводку хотим переехать на Землю и учиться там. Возможно, мы станем первым выводком в Звёздном флоте? – Действительно, – ответил Спок. – Я желаю вам всего наилучшего в реализации ваших амбиций. – Я тоже, – сказал Джим. – Благодарю. – А кто эта малышка? – поинтересовался Джим, улыбаясь девочке. Она застенчиво улыбнулась в ответ, не отлипая от бедра Джейрен. – Ой, – воскликнула Джейрен, – я подумала, что вы захотите познакомиться с первым ребёнком в нашем выводке. Это Ашен. Ашен, познакомься с Джимом и Споком. – Привет, Ашен, – проворковал Джим, наклоняясь, чтобы заглянуть Эшен в лицо. – Приятно с тобой познакомиться. – Каков её возраст? – поинтересовался Спок. – Ей три с половиной года по-аштахлийски, – ответила Джейрен. – Она очаровашка, – сказал Джим, корча девочке рожицы. Ашен радостно захихикала. – Она Ваш ребёнок, Джейрен? – спросил Спок. – Вы имеете в виду, я ли её родила? – уточнила Джейрен. – Утвердительно, – ответил Спок. – Нет, – качнула головой Джейрен. – Биологическая мать Ашен – Талай. Ашен – одна из троих детей раннего цветения. Первое цветение у меня оказалось бесплодным. В настоящее время Ашен отлучается от груди. Вполне вероятно, что Талай скоро начнёт свою трансформацию, и наш выводок достигнет полного расцвета. Джим и Спок выглядели озадаченными. Джейрен хихикнула. – Я думаю, нам нужно объяснить подробнее, дитя моего выводка, – заметил Амреш. – Ребёнок раннего цветения – это ребёнок, зачатый на ранних стадиях существования выводка, когда тот всё ещё находился под наставничеством дедушки. Первые беременности, полученные в то время, как выводок находится под наставничеством дедушки, называются ранним цветением. Когда Ашен будет полностью отлучена от груди, то, поскольку ещё никто из выводка не трансформировался в мужчину, Талай, скорее всего, трансформируется сама. Когда Талай станет мужчиной, выводок будет плодородным сам по себе. Мы называем время плодородия выводка полным расцветом. – Очаровательно, – сказал Спок, приподнимая бровь. – А если Талай не трансформируется? – Тогда весьма вероятно, что биологическая мать одного из других детей раннего цветения сделает это, когда её ребёнок будет отлучен от груди. В том маловероятном случае, если этого не произойдёт, снова будет назначен наставник, – пояснил Амреш. Спок задумчиво склонил голову. – А бывает ли так, что аштахлийская женщина не трансформируется в мужчину? – Редко, – ответил Амреш. – Но иногда случается, что женщины не могут зачать. Такие женщины обычно становятся акушерками или учёными. – Интересно, – Спок повернулся, чтобы посмотреть на взаимодействие Джима с Ашен. Джиму, который ещё активнее корчил рожицы, удалось отманить Ашен от бедра Джейрен, и они вместе играли в мяч. Амреш и Джейрен проследили взгляд Спока. – Можете ли вы с Джимом иметь детей, Спок? – спросил Амреш. – Утвердительно, – ответил Спок. – Конечно, не без посторонней помощи. Но учитывая необходимость восстанавливать численность вулканского населения, для нас логично изучить наши будущие возможности, чем мы и занимаемся. Джейрен улыбнулась, обменявшись понимающим взглядом с Амрешем. Она подозревала, что дело не только в логичности. – Капитан Кирк! Коммандер Спок! – раздался голос клингона. – Я надеялся пересечься с вами. – Колот, – поздоровался Спок, поднимая ta-al. – Живите долго и процветайте. – Колот! – просиял Джим, глядя на него снизу-вверх с земли, где он играл с Ашен. – В итоге эта планета всё же стала Вашим домом. – О, да, – радостно ответил Колот. – И каким домом! Вы можете заметить, что мне удалось привлечь сюда нескольких клингонов. – Утвердительно, – кивнул Спок, – мы действительно это заметили. – Вы видите перед собой первого клингонского воина правды! – прогремел Колот. – Исполнены величия и чести мои сражения с самообманом, друзья мои. Я принял учение Кавешти и живу на фундаменте правды. – Вы избрали благородный путь, – сказал Спок. – О, да! – воскликнул Колот. – А разве дамы этого не замечают? В частности, наши гостьи – представительницы человеческой расы просто не могут устоять перед клингоинским воином правды! Разве не так, Амреш? – Это правда, – подтвердил Амреш. – Сексуальные приключения Колота весьма примечательны. – Ах! – приосанился Колот. – И этот конкретный клингон никогда не хвастается! Единственный клингон во вселенной, который не хвастается! – Пожалуй, не единственный, друг мой, – ухмыльнулся Амреш. – Просто ты их всех не встречал. – А! – рассмеялся Колот. – Вы видите, как они призывают меня к ответу? Совершенно верно, брат мой. Я не хвастаюсь, и это всё, что я могу сказать по этому поводу. Я рад повидаться с вами. Возможно, вы присоединитесь ко мне выпить после церемонии? – Мы были бы рады, – с вежливой улыбкой ответил Джим. – Тогда до встречи, капитан Кирк! Коммандер Спок! – Колот помахал им и ушёл. – Он достиг невероятного успеха, – сказал Амреш. – Я лично был его наставником. – Действительно, – ответил Спок. – Я уверен, это был поучительный опыт. – Это правда, – улыбнулся Амреш. – Так радостно снова видеть вас обоих, но я думаю, что нам всем следует подготовиться к церемонии. – Вы правы, – вздохнул Джим. – Спасибо, что поиграла со мной, Ашен. Ашен хихикнула, и они все распрощались. Через 6,7 часа они снова собрались вместе. Джим, Спок, Нийота и МакКой составили официальную группу представителей Федерации. Они сидели в передней части амфитеатра вместе с Амрешем и несколькими другими аштахлийскими официальными лицами. Церемония была записана и ретранслирована по всей Тахли и по всей Федерации. Аштахлийские представители пригласили Тароша выступить в начале заседания, как это было у них принято. Джим зачитал официальное письмо от имени президента Объединённой Федерации Планет, в котором Тахли была провозглашена новым членом Федерации, а все её граждане – гражданами Федерации, и всё это немедленно вступило в силу. Амреш произнёс вдохновляющую речь о значении этой церемонии для аштахлийского народа, и о своём видении новой Тахли в составе Федерации. Когда официальная часть подошла к концу и голокамеры были выключены, настало время пира, музыки и танцев. А помимо этого – ещё нескольких выступлений. На этот раз неофициальных. Джим встал, чтобы произнести свою неофициальную речь. Подготовка не заняла много времени, потому что он говорил от всего сердца. – Для меня было большой честью разделить сегодняшний день с аштахлийским народом и стать частью официальной делегации, которая приветствует Тахли в Объединённой Федерации Планет. Когда я впервые встретился с аштахлийцами более 4 лет назад по летоисчислению Тахли, я был впечатлён мощью ваших ценностей – правдивости и принятия, или, как мне нравится это понимать, – искренности и любви. И разве они не идут рука об руку? Кто из нас всем своим существом не стремится быть любимым? Быть самим собой и встретить понимание? Тахли – это выражение вселенского стремления друг к другу, и для меня неудивительно узнать, что представители всех видов со всей галактики уже ищут здесь ответы на свои вопросы. Именно на Тахли я узнал, что для того, чтобы быть любимым, нужно позволить себе быть уязвимым. Это смелый поступок. Возможно, самый сильный поступок из всех возможных. И поэтому, здесь, в соответствии с духом Тахли, я хочу сделать признание. Джим повернулся к стоящему рядом с ним Споку с широким жестом. – Это мужчина рядом со мной, этот вулканец, мой первый офицер – он моя родственная душа. На языке его народа мы – t'hy'la. Я не заслуживаю его любви. Никто не мог бы заслужить. Но я проведу всю свою жизнь, прилагая все усилия, чтобы жить с этим. Я никогда не перестану бояться, что он меня отвергнет. Но я также никогда не перестану быть с ним откровенным и не перестану позволять ему любить меня. Как это принято у народа Тахли, я заявляю, что меня влечёт к Споку! Спок выпрямился, а светло-зелёный румянец покрыл его щёки. – Меня влечёт к тебе, Джеймс Кирк! Джим улыбнулся и протянул пальцы для целомудренного вулканского поцелуя. Толпа разразилась аплодисментами. – Поздравляю, – сквозь шум сказала Нийота. – Мне было интересно, как ты с этим справишься, Джим, – добавил МакКой. – Никогда не видел тебя счастливее. – Спасибо, Нийота, Боунс, – с тёплой улыбкой поблагодарил Джим, а Спок в знак признательности склонил голову. Аплодисменты стихли, и снова заиграла музыка. Нийота схватила МакКоя за руку: – Давай же, идём танцевать. Когда они ушли, Джим принялся крутить в руках свой напиток и застенчиво посмотрел на Спока. – Нам не обязательно официально регистрировать брак, если ты не хочешь. Я просто хотел сказать всё это. Уголок рта Спока приподнялся в лёгкой улыбке. – Думаю, нам стоит его зарегистрировать. Джим просиял. – Мы также можем провести и вулканскую церемонию, конечно же, или земную. Я готов заключить с тобой брак на каждой планете Федерации. Спок приподнял бровь. – Хотя это и согласуется с присущими человеческой расе проявлениями романтики, но это было бы излишне. Джим рассмеялся. – А ты знаком с земной традицией, ну, это традиция в нескольких культурах, в любом случае… под названием медовый месяц? – Действительно, я знаю о ней, ashayam, – ответил Спок. – И ты её одобряешь? – спросил Джим. – Естественно, – сказал Спок, – она вполне логична. Джим одарил его улыбкой. – У «Энтерпрайз» недельная увольнительная на Тахли. Я забронировал нам номер. Спок едва заметно улыбнулся в ответ по-вулкански. – Благодарю тебя, мой t’hy’la, мой супруг.