Солнце взойдёт

Трубадур допел, и лютня затихла под его пальцами. — Красивая всё же история, — негромко заметил Принц, когда последние звуки туманными каплями осели где-то на стенах кухни. — Брату нравится верить, что она о любви, — улыбнулась Принцесса. Принц протянул ей вина: — Ты портишь всё удовольствие. Принцесса приняла напиток, но пить не стала. — Я лишь хочу расказать, что скрывается за красивой историей, — объяснила она. — Что Анна не была просто доброй прекрасной принцессой с глазами цвета неба. Она была наследницей, и её растили как наследницу. Конечно, она сделала всё возможное, чтобы самой сесть на престол. Она и воевала с таким успехом потому, что её учили воевать. А её муж отказался короноваться, потому что видел всю хрупкость своего положения: знать не присягнула бы ему, а уж простой народ... Как там говорят? «Когда престол займёт не тот, на небе солнце не взойдёт»? Принц вздохнул с таким нарочито печальным звуком, что Принцесса рассмеялась: — Ну конечно, дело не только в этом! Несмотря ни на что, Анна действительно любила мужа, а он её. И государственными делами наш прадед интересовался мало, предпочитал науку и искусства, — она пригубила своё вино и оглядела всех, откровенно веселясь. — От него-то мой братец и унаследовал свой характер и любовь к трубадур... ству. — Почему это прозвучало как оскорбление? — Принц прижал к груди кружку. — Ты разбиваешь мне сердце! Мария тихо хихикнула. — Итак. Короны нет, осквернённый кровью Священный Меч, вероятно, спрятан, но враг побеждён и в королевстве мир. — Принцесса снова прошлась туда и сюда мимо очага. — За Королевой унаследовал её сын, за ним — наш отец. Что ж... Принцесса остановилась и замолчала, словно подыскивая слова. — Давай я продолжу, сестрёнка. Принц поднялся и пригласил её сесть. А когда Принцесса согласилась, устроился рядом, взял её ладонь и легко поцеловал пальцы. — Наша мать из далекого королевства за холодными морями, где женщины носят косы и сражаются наравне с мужчинами, — начал он. — Наш отец любил её и делал всё, чтобы она была здесь счастлива, но мама всегда тосковала по прежней жизни. Когда мы родились... Принц отпустил руку сестры и сжал в ладонях свою кружку. — Я должен был родиться вторым, — сказал, сдавливая пальцами глиняные бока. — Но какой-то крошечный кусочек времени решил иначе — и вот все вокруг жалеют о минутах, которые отняли у моей сестры возможность стать Королевой. — Послушай... — попыталась остановить его Принцесса. Но Принц перебил её: — Это правда, сестрёнка. И мне нужно, чтобы кто-то её услышал. Все верят, что убитая Принцесса однажды станет Королевой, и тогда наступит прекрасное время. Уж не знаю, что это за время будет, наверное, рай спустится на земли королевства. Но я — помеха с самого рождения, — он усмехнулся невесело. — А в остальном всё было хорошо. Пока однажды нас не попытались убить. Эту часть истории вы, наверное, знаете. — Я думаю, кое-что мы всё же должны объяснить, — сказала Принцесса. — Королева Анна считала, что после всего, что случилось, Корона должна быть возвращена исключительно по доброй воле причастных к краже. Что она в этом видела: знак раскаяния или признание вины — мы никогда не узнаем. Когда наш прадед был лишён права наследовать за своим отцом, вместо него наследовал его брат — средний сын. Бывшие наши враги возвращать Корону и не думали. Несмотря ни на что они считали и её, и наш трон принадлежащими им по праву. Так наша Коронационная Корона стала их Коронационной Короной и так случилось то, что случилось: заговор, предательство, резня в Свете Полуночи. — Вообще-то наши соседи и сами друг друга порезать не прочь, — добавил Принц. — Поэтому от среднего сына потомков и не осталось. С недавних пор у них наследники младшего на троне, а для них добрососедские отношения оказались важнее давних притязаний. И вот Корона вернулась. — Неужто от среднего совсем никого не осталось? — подал голос Монах, до этого всё время молчавший. Принц бросил быстрый взгляд на сестру. — Почти никого, — ответил Монаху. — Да только это к делу, пожалуй, не относится. — Как же так вышло, что на замок напасть смогли, да ещё поубивать почти всех? — спросила Мария. — Обычное предательство, — ответил ей Принц. — Предполагалось, что после убийства Короля и его наследников наши бывшие враги заявят свои права на трон, а предатель получит свою выгоду. Он встал из-за стола на место сестры, сделал несколько шагов, будто собираясь с мыслями, и остановился: — Я расскажу вам, как это было, хотите? Трубадур хотел знать о Принце как можно больше, но отчего-то этот рассказ заранее тревожил его. — Хотим, — ответила за всех Мария и прижала к груди сомкнутые ладони, видно, готовясь сочувствовать героям истории. Принц сложил руки за спиной, обвёл взглядом собравшихся, недолго задержав его на Трубадуре, и начал говорить: — Это случилось в день рождения нашей матери. Нам с сестрой лишь недавно исполнилось четыре года. Как я уже сказал, Королева не любила жизнь во дворце, не любила балы, людей, постоянно её окружающих, но мало ей приятных, и королевских гвардейцев она тоже не любила. Она вынуждена была терпеть, но старалась при любой возможности урезать количество придворных и охраны вокруг себя. В тот день рождения всё планировалось именно так: скромный приём в Свете Полуночи, а на исходе ночи фейерверк на большой площадке для развлечений, недалеко от замка. Охрана, по настоянию Королевы, была невелика, а к вечеру появились обстоятельства, требующие непременного присутствия отца, поэтому ему пришлось уехать, забрав с собой часть гвардейцев. Фейерверк запустили раньше, как только стемнело, из-за того, что мы с сестрой очень хотели посмотреть его вместе с отцом, и он не смог нам отказать. Как мы потом узнали, неожиданный отъезд спас жизнь и Королю, и нам: заговорщики, благодаря человеку, приближённому к отцу, знали, как должен пройти праздник, и планировали напасть под шум взрывающихся огней. Но всё пошло не так, и они опоздали. И напали на замок. Принц помолчал, глядя на одну из свечей, коптящую сгорающим жиром. — Они убивали всех: слуги, мамины фрейлины, — заговорил он опять. — А гвардейцев и тех, кто мог сражаться, было слишком мало. Одна из фрейлин, особенно близкая нашей матери, из тех, что прибыли сюда вместе с будущей Королевой, погибла, чтобы мы могли спастись. Но с ней в замке была её маленькая дочь. Я помню, как мама привязала к себе тканью спящего младенца, помню лицо фрейлины, закрывающей за нами створки окна. Мы должны были вместе с Королевой спуститься по стене, увитой растениями, а фрейлина — обманом увести заговорщиков за собой. А ведь мы столько раз пытались с сестрой карабкаться по этой стене ради забавы! А отец ругал нас за то, что мы подвергаем себя опасности. Но тогда Королева велела нам не плакать и быть храбрыми. Мы все смогли спуститься, взять лошадь и уехать тайной тропой... А фрейлину позже нашли мёртвой. Она убила одного из нападавших и спасла жизнь нам и своей дочери, которая теперь фрейлина Принцессы. Принц откашлялся и продолжил. Никто не проронил ни звука, слушая его. — Мы добрались до дома женщины — кормилицы — она за плату содержала детей в своём доме недалеко от дороги, что вела в Свет Полуночи, а наша мать несколько раз одаривала её вещами, бывая в тех местах. Мать взяла у неё телегу и простую одежду для всех нас, а наши вещи отдала ей и велела сразу сжечь. Но, видно, женщина не послушала её. Когда заговорщики не обнаружили в замке никого из королевской семьи, они бросились на поиски, наткнулись на дом кормилицы, нашли вещи и, думая, что наша мать могла спрятать нас среди детей, убили всех, кто был там, а дом подожгли. Мы доехали до города, но вынуждены были прятаться где придётся, потому что не знали, что с нашим отцом и безопасно ли во дворце. И однажды на нас напали. Какие-то мелкие разбойники с гнусными намерениями. Нас спасла женщина. Воровка. Она потом стала нашей няней. — Принц подошёл к столу, налил пива в кружку и залпом осушил её. — Вот и всё. Надеюсь, теперь вы понимаете, что после всего случившегося значит для нас эта Корона... Трубадур? Что с тобой? На самом деле Трубадур уже не слушал. Сладкий, невыносимый запах заткнул его горло. Трубадур судорожно вдохнул ртом, и запах пролился, кажется, во все его внутренности. — Чем ты пахнешь? — прохрипел Трубадур. — Что? О чём ты? — не понял его Принц. — Этот запах... Сладкий, как цветы... Ты всегда пахнешь... Ответ нашёлся у Принцессы: — Наверное, это белила! — сказала она и обратилась к брату. — Ты ведь пользуешься теми, мамиными? — Да. Наверняка это они! — Принц сел возле Трубадура и встревоженно смотрел на него. — Доктор смешал их для мамы, а теперь ими пользуюсь я: от остальных у меня кожа краснеет. Трубадуру хотелось плакать. Но вместо этого он рассмеялся. — Я был там! — простонал он, и собственный голос показался ему чужим. А потом он закрыл лицо, и слёзы, горячие, как огонь, обожгли его ладони.