The test of time

— Ирем, я надеюсь, ты хорошо подумала о том, что я тебе сказала. — вошла в тюремную комнату, остолбенев. — Мурад? Кеманкеш? — глаза расширились при виде сына и супруга, которые устремили все свое внимание на Султаншу. — Ибрагим Паша мне рассказал, как Вы похитили его возлюбленную, чтобы она проболталась о том, как он ужасен и опасен для меня, Валиде. Я разочарован. В последнее время меня столько людей предали, но я даже и подумать не мог, что Вы последуете их примеру. Это нож в спину, Валиде. Вы обещали мне больше не лезть в государственные дела, я все для этого сделал. Я простил Вам запретную связь с Вашим супругом, сделал Вас счастливой, но как Вы отблагодарили меня в итоге? Это не останется безнаказанным, Валиде. И я очень надеюсь, что Кеманкеш к этому не причастен. — прорычал Падишах в сторону Великого Визиря. — Повелитель... — молодой султан прервал мужчину резким взмахом руки и направился вон из темницы. — Мустафа, я не хотела... — потянулась руками к лицу мужа — Уберите руки! Я ведь верил Вам... Я и вправду думал, что Вы заняты нашими детьми, пока Вы нагло врали мне в лицо, проворачивая свои дела за моей спиной. Я не хочу Вас слышать, Кесем Султан. Сейчас я еду во дворец с Падишахом и этой хатун, и я не знаю, что он сделает со мной, но я попытаюсь всячески облегчить Ваше наказание, даже если это будет стоить мне жизни. — грубо отбросил ее нежные руки, которые только накануне вечером целовал. — Нет, Кеманкеш... Прошу тебя... — схватила плотную ткань мужского кафтана. — Вы сами виноваты в том, что сейчас происходит, Кесем Султан. — огрызнулся, оставляя жену одну, пока по ее щекам непрерывно стекали горячие слезы. Женщина понимала, что сейчас нет смысла ехать вслед за Падишахом, да и вообще лучше не попадаться ему на глаза. — Брат-Повелитель! — встретив в коридоре особняка Падишаха, подбежала к Мураду Эдже, обняв его ноги. — Моя луноликая сестренка. — смягчился султан, приседая около девочки и обнимая ее в ответ. — Вы к нам приехали в гости? — искренне улыбнулась маленькая копия Великого Визиря. — Нет, сладкая моя, Повелитель приехал по делам. Прикажи служанок отвести тебя к маме, ей сейчас нужна твоя поддержка. — присел около дочери Великий Визирь. — Я люблю тебя, моя дорогая. — крепко обнял дочь. Со стороны за этим наблюдал Мурад. — Все, иди. — девочка легонько чмокнула отца в щетинистую щеку и резво побежала на поиски хатун. — Что с моей Валиде? Почему ты сказал Эдже идти к ней? — настороженно спросил у Паши. Пытался скрыть волнение, но глаза и голос все выдавали. — Когда я уходил, она была не в очень хорошем состоянии, Повелитель. Хочу, чтобы рядом была дочь, может хотя бы так она успокоится. — Моя Валиде всегда была такой. Всегда лезла в мои дела, всегда ставила под удар мой авторитет. — Повелитель, она не желает Вам зла, она лишь хочет оградить Вас от опасности, как и любой родитель. Вы тоже отец, поэтому поймете и ее, и меня. Будь моя дочь в таком статусе, я бы возможно тоже всячески пытался узнать, кто ее окружает. — Не знаю, Кеманкеш, не знаю. Но в любом случае она скрывала все от меня, за спиной проворачивала свои планы. — Не только Вам она врала, Повелитель. Эта женщина неугомонна. — оба ухмыльнулись, понимая, что мужчина говорит правду. Мурад, похлопав Великого Визиря по плечу, направился к выходу из особняка. Внимание болтавших наложниц привлекла стража, которая удерживала Ирем, ведя ее из покоев султана в темницу. — Хатун, мне нужно кое-что передать Кесем Султан! — вскрикнула Лалезар калфе, которая разгоняла любопытных рабынь, с интересом уставившихся на незнакомую хатун. Женщина лишь презрительным взглядом окинула виновницу шума. И снова за Ирем захлопнули железную дверь, обрамляя в холодные металлические прутья. Уже приняла решение, касаемо слов Кесем, но так и не успела его озвучить. Спустя несколько минут после того, как девушка расположилась на холодной скамье, послышались легкие торопливые шаги. — Что тебе нужно, хатун? — спросила Лалезар, сумев незаметно проскочить между стражниками на входе. — Мне нужно кое-что срочно передать Кесем Султан, мне нужен ее верный человек. — Можешь считать, что он перед тобой, я - Лалезар калфа, правая рука нашей Султанши в гареме Топкапы. — гордо заявила женщина, важно вздергнув голову. — Ты можешь дать мне пергамент и перо с чернилами. — взмолилась Ирем, ухватившись за металлические прутья. — Хорошо, подожди немного. — Лалезар пропала во тьме подвала, а через пару десятков минут вновь показалась, но уже со всем необходимым в руках. Ирем быстро ухватилась за перо и стала небрежно и быстро исписывать пергамент. — Лалезар калфа, нужно, чтобы это письмо дошло до Султанши как можно быстрее, от него многое зависит... Кесем уныло перебирала ветки лаванды, букеты которой, завернутые в плотную ткань, ей постоянно приносил с рынка Кеманкеш. В последнее время эти цветы наравне с розами стали неотъемлемой частью дней Валиде Султан. Она постоянно приказывала личному парфюмеру изготавливать для нее духи из лаванды, в Европе получившие название Венгерской воды, которые, как считалось, имели волшебные свойства сохранять красоту и продлевать молодость хозяйки. Ни одна ванна Султанши не обходилась без этих цветов, в сочетании с розмарином оставляющих стойкий запах на теле женщины. Кесем всегда ставила на свой рабочий стол небольшую расписную вазу с несколькими лавандовыми веточками, источавшими чарующий успокаивающий аромат. Она даже не догадывалась, где ее супругу удается постоянно находить это растение в таком свежем виде, но ей безумно нравилось, когда он после тяжёлых рабочих дней не забывал про ее предпочтения и приносил во дворец аккуратной свернутую ткань с лавандой, смешанной с цветками белоснежного жасмина. И даже когда он приезжал совсем поздно, оставался в своих покоях, утром Махпейкер все равно находила на своем рабочем столе прекрасный букет, так радовавший и ее небесные глаза, и ее оттаявшую душу. И сейчас, прокручивая в голове все эти, на первый взгляд, мелочные детали их совместной жизни, Кесем никак не могла придумать, как помочь мужу. Ее душу съедала густая туча пожирающего страха за любимого человека, она даже не знала, стоит ли ей ждать его живым после случившегося. Как бы не старалась сдержаться, но слезы все-таки брызгнули из глаз, намочив пушистые ресницы и оставляя мокрые отметины на женских щеках. Прикрыла руками лицо и разрыдалась, понимая, что может вновь потерять смысл своего существования, человека, сумевшего растопить глыбы льда, прикрывавшего ее нежную и ранимую душу. Глубоко вдохнула резкий лавандовый аромат в надежде успокоиться, но сейчас ее успокоить могло только одно - крепкие объятия родного любимого человека. — Султанша! — в покои без стука влетел Хаджи, сразу обратив внимание на состояние своей Госпожи. — Кесем Султан, что с Вами? — обеспокоенно потряс покатистое хрупкое плечо. прикрытое за плотной тканью алого платья. — Выйди вон. — прошептала охрипшим голосом. — Султанша, здесь важное послание. Его вроде передала та Ирем хатун. — Кесем моментально воспряла духом и подняла взгляд, полный надежды, на верного слугу, выхватив сверток из мужских рук, в спешке открывая его и пробегаясь глазами по неаккуратным строкам. — Что она пишет, моя Султанша? — Она во всем призналась, Хаджи. Хаджи, он предатель. Ибрагим хочет уничтожить нас. — надрывисто прокричала, пока в груди щемило, отдаваясь болью в висках. — Я так и знала... Хаджи, нам нужно срочно во дворец. Это письмо спасет и Кеманкеша, и меня. Эта хатун ничего не сказала Мураду, сразу же мне написала письмо, мне нужно его как можно быстрее показать сыну. Мужские шаги нарушили давящую тишину подземелья, привлекая к себе взгляды нескольких заключенных, томящихся в темницах. — Ибрагим Паша? — поднялась с холодной скамьи хатун, увидев около своей тюремной комнаты высокого, богато одетого госдеятеля. — Ирем, я вытащу тебя отсюда, ты ведь ничего им не сказала? — Нет... — свет от факелов был крайне тусклым, но это не мешало Паше разглядеть лицо девушки. — Ты врешь. — грубо отрезал, с прищуром наблюдая за хатун. — Я... Я... Да, я сказала все. — твердо произнесла, подняв голову. — Черт, бестолковая. — резко просунул руку между металлических прутьев, схватив горло Ирем. — Кому ты рассказала все? — Я отправила письмо Кесем Султан. — прохрипела, пытаясь снять цепкие мужские руки с шеи. — Будь ты проклят, Ибрагим Паша, будь проклят тот день, в который я согласилась быть вместе с тобой и разделять все твои грязные тайны. — Ты была единственной, кому я доверял, Ирем, и ты поплатишься за предательство. Нужно было сразу тебе язык твой болтливый отрезать. — прорычал Ибрагим, отпустив хатун и бросившись к выходу. — Яшар, ты должен передать кое-что тому разбойнику, как его имя... Муса. — воскликнул, вспомнив имя нужного ему человека, в ответ на что крепкий мужчина молча поклонился. — Султанша моя, карета готова. — отчитался Хаджи ближе к ночи. — Вы уверены, что хотите поехать в такое позднее время, карету починили, но все же... — Ради такого я бы и в полночь поехала, ты это и сам понимаешь. Возьми письмо и пошли к карете, я уже готова. — накинув на алое платье черный плотный плащ и прикрыв голову с небольшой, но изысканной короной капюшоном, направилась к выходу в сопровождении евнуха. — Мелике, присмотри за девочками, я их уложила, но заглядывай к ним, могут проснуться. Кемаля я накормила, он тоже спит, приведи к нему кормилицу. Утром буду здесь, но если что-то случится, обязательно отправь в Топкапы гонца. — девушка, в чьей верности и ответственности Кесем никогда не сомневалась, откланялась и направилась во дворец. Султанша же при помощь верного слуги уселась в карету, которая немедленно тронулась с места. Было принято решение поехать через заброшенные сады, чтобы скоротать путь до дворца, что Хаджи конечно же не одобрял. Дорога преодолевалась быстро, что не могло не радовать Кесем, которой не терпелось уже предъявить Мураду письмо, служившее доказательством предательства Ибрагима в данной ситуации, но все резко пошло не по плану. Карета качнулась и остановилась, а снаружи послышались шорохи и крики. — Султанша. — испуганно пролепетал евнух, беря Кесем за руку и пересаживаясь на ее сторону. — Что происходит, черт возьми?! — прошипела Госпожа, пытаясь разглядеть в окошке, что таил в себе ночной мрак. Сомнений не было — на них напали. — Султанша, не вздумайте выглядывать. — Кесем увидела, как блеснула холодная сталь кинжала в руках Хаджи, который вынул его из пояса. Валиде крепко ухватилась за руку верного слуги, когда дверца кареты скрипнула и в проеме показался силуэт, прикрытый черным плащом, идентичным тому, который был на Госпоже. — Кесем Султан, добро пожаловать. — оскалился разбойник. Хаджи же медлить не стал, набросившись на него и вылетев из кареты. Силы явно были не равны: евнух успел ранить мужчину, но получил серьезное ранение в ответ. Схватившись за поврежденный живот, опустился на землю, пока предатель направился за своей жертвой. — Пусти меня!!! Хаджи! Хаджи! — кричала Госпожа, всячески пытаясь отбиться, но и здесь силы разбойника явно превосходили силы женщины, потому он сумел быстро повалить ее на мягкую траву, крепко прижав. Крепкий мужчина поднес едко пахнущую тряпку к лицу жертвы, предавая ее забвению.