Catch the nameless - easy!

      Арсений       Я пошёл следом за студентом в лабораторию, ну мало ли навернется.       "Да-да, Арс, навернется на тебя"       Я зашёл внутрь и услышал, как тот что-то возмущенно бормочет, а после вообще взбесился и взял в руки скальпель…       — Антон…       Но он меня перебил, и я прекрасно понимал, что юноша все говорит правильно, даже не запнулся ни разу, пока доказывал мне что-то очень быстро. Мне пришлось лишь кивнуть и проследить за его дальнейшим действиями. Может я и не ошибаюсь насчёт него, и действительно, он хороший помощник.       Как только Антон достал сверток ткани из тела, я выругался и пулей вернулся к Диме.       — Кто делал вскрытие? — Я злился, очень злился, что важную деталь проигнорировали, а точнее не заметили из-за собственной халтуры.       — Чего рычишь, не рычи, новенький делал, у него уже есть опыт работы с телами, чего завелся то? — удивлённо ответил Дима, поправляя очки.       — А то, что сейчас Антон вытащил какую-то фигню из тела, — сделал паузу, переведя дыхание — так, я иду искать этого долбаеба, а ты иди к Шастуну и удостоверься в том, что первокурсник лучше справился с работой, чем этот ваш рукожопый патологоанатом, у которого есть опыт работы, — передразнил Позова, показав кавычки пальцами на последних словах.       Я нашёл этого Даню за попиванием кофе и листанием ленты Тик Тока, и за шкирку привёл к Диме. Тот возмущался, и даже брыкался, за что мне его пришлось прихлопнуть по голове. Старших надо слушаться вообще-то.       И тут начался ор, от которого у меня заложило уши. Но я ни о чем не думал, кроме парня, который если бы сейчас не рвался показать себя, то мы упустили бы такую важную деталь… Не люблю таких людей, как Даня. Да и внешне он мне доверия не вызывал, хотя бы из-за придурковатого вида, и совершенного не знания своего дела.       Антон       — Сначала вынимают толстую и тонкую кишки, потом ломают ребра, чтобы тщательнее изучить лёгкие, сердце, печень, далее делают надрезы…       Штудируя совершенно краткими понятиями, как заколдованный вспоминал, что идёт за каким чередом.       — Самым последним снимают скальп, берут снимают черепную коробку, так будет виден мозг…       Но кажется, меня никто не слушал.       Я стоял в стороне, и наблюдал над суматохой. Кто-то на кого-то орал, кто-то стыдился, кто-то кого-то учил, а я и мои мысли вообще были не тут. Откуда в мужчине сверток?       Пока те кричали и что-то делали, я достал с верхней полки микроскоп и медленно развернул сверток, положив его на стёклышко. Я действовал очень аккуратно и бережно, будто в моих руках крыло бабочки, и нет-нет, да разорву.       Перед моими глазами открылся вид на шикарный толстый зуб, довольно массивный. Где-то местами была запекшаяся старая кровь, а где-то были даже трещинки. Над зубом явно издевались, и вытаскивали с грубой силой. Становилось всё интереснее и интереснее.       — У трупа все зубы на месте? — поинтересовался я.       Арсений       — Проверь, ты же у нас гений, — съязвил Антону тот самый Даня и уж простите, я не удержался и вдарил тому кулаком по лицу.       — У тебя уже минус один, марш отсюда! — крикнул на него и встряхнул рукой, - И чтобы я тебя здесь не видел, понятно?       "М-да, давно в зале не занимался"       Дима уже сутулился над телом, проверяя ротовую полость трупа, заглядывая туда чуть ли не с головой:       — Нет, восьмёрка отсутствует. И ладно бы, если давно был вырван, я бы ещё понял. Многим вырывают, чтобы зубы мудрости не лезли и не портили ряд. Но тут… Прям ну не стоматолог это делал, и это ещё мягко сказано. Расстерзали это место в кашу, прям больно смотреть…       Мы посмотрели на него с непонимающим видом.       — Да блять, вы не учились медицинском, извините. Заднего зуба нет, если говорить на пидорском, — закатил глаза Дима.       Я прожег в нем дыру.       Антон       Я хмыкнул, не удержавшись.       Сзяв пинцетом зуб из свертка ткани, я сверил его, вставив в дырку у трупа. И тут дамы и господа, я приахуел. Мои доводы оказались верны, ну, а то, что сверток ткани вообще был в пищевом тракте, так это выше моих пониманий.       Осознание происходящего будоражило, а в кончиках пальцев слегка покалывало. Я получал что-то вроде удовольствия от происходящего, но мне сложно назвать это возбуждением. Мне слишком нравится этим заниматься, но ещё больше то, что эту работу делаю я.       Сбросив все ненужные мысли, я вернулся к делу.       — Зуб, ткань… что-то это как-то всë странно.       Настроив микроскоп, я стал рассматривать ткань. По левое ухо кто-то начал говорить, но мне это было до лампочки, так сказать, как до Луны. Если уж я и берусь за дело, то я покажу, что не пальцем деланый.       "Ткань, как старинная, ужасно потрепанная, нитки так и торчат. Цифры римские, какая-то дата…18 век"       Неприятное чувство заставило моё тело свернуться в трубочку, и внутри все похолодело… Я поднял свои глаза в сторону Арсения Сергеевича, и не мог ни сказать ни слова. Меня впервые охватывает такая паника…       Арсений       — Что ты там сказал про пидорство? — я наехал на Диму.       — Тих-тих, мне выбитой челюсти не хватало и пока мы с тобой тут базарим, Антон делает всё за нас.       Я посмотрел на студента и увидел лишь ужас в его глазах:       — Антош, что случилось?       Быстро подошёл к нему и обхватил ладонями его лицо, заставив смотреть прямо на меня. У меня руки были теплее лица парня.       — Что ты увидел, не молчи, Тош.       Антон       — Если я не ошибаюсь, — я слишком шумно сглотнул, — это обряд.       — Ткань восемнадцатого века… Арсений Сергеевич, зуб в свертке.       Я дышал глубоко, как только мог, не поддаваясь панике.              Спустя несколько минут, чуть подуспокоившись, свалился на ближайший стул и рассмеялся.       — Я думал, что такое только в фильмах бывает.       Арсений       — Что за обряд? Блять, Дим, кто у нас шарит в этой фигне? Антон, ты уверен?       Я не на шутку начал волноваться, но не из-за ситуации, а из-за парня. Вопросы так и лезли, но, если честно, я не очень верил в эту фигню с обрядами и прочими магическими штуками.       — Суркова вроде, сейчас позову.       Через минуту прибежала запыхавшаяся Оксана и, недовольно скривившись, наконец выдохнула. Не любит она этот кабинет, сколько сама не раз об этом говорила. Не её это.       — Че там такое? Сейчас разбрёмся, а вы блин, тоже, как два паникёра, ёмаё, — она подошла к Антону, положив свою руку ему на плечо, начала медленно поглаживать. И парень начал ей рассказывать.       Антон       "Арсений Сергеевич волнуется, это приятно"       Я начал рассказывать шёпотом Оксане:       — На самом деле, я слышал про этот обряд. Там в сверток клали зуб жертвы и заставляли проглатывать. Вроде ещё цветок — парализатор был, но это не точно. Но так делали ведьмы, а после их обнаружения — тех сжигали на костре. Но как и зачем, какой мотив я не знаю. Откуда, скажи мне, может быть старинная ткань, да и ещё так нормально сохранившаяся? Ты вообще понимаешь всю суть происходящего?       — Я в большом тупике, честно, Антон, но про такой обряд я тоже слышала.       Она недолго хмурится, а потом брови взмывают вверх и на её лице появляется улыбка.       — Замок заброшенный знаешь? Естественно, не у нас находится, скорее всего, ткань оттуда. Или просто антикварный магазин у какой-нибудь гадалки, — она пожала своими тонкими плечами, взяла ткань и положила в пакетик.       — Дим, отнеси на анализы, я скоро приду и вместе проведем их.       Позов, кивнув Оксане, забрал пакет с тканью и скрылся за дверью.       Арсений       Я в это время позвонил Матвиенко и спросил про допрос, который он уже должен был провести среди некоторых людей в университете.       — Как дела?       — Пока не родила, Попов, взял бы и помог, наплевав на то, что преподаёшь здесь, — обиженно сказал друг, я не хотел сейчас препираться.       — Хорошо, жди, скоро приеду вместе с Шастуном, только не ной, серый.       — Бля-я, опять ты малолеток кадришь?       — Пасть заткни.       Я отключился, Антон с Окс что-то ещё говорили друг другу, а потом девушка поцеловала того в лоб, похвалила и убежала.       — Собирайся, поедем помогать с допросом Серёже, жду в машине.       Я вышел из здания, приняв в лицо порцию прохладного воздуха, и закурил. Горло неприятно саднило, а руки слегка подрагивали от нервов.       Усталый вздох был как индикатор. Физически и морально переносить все это, довольно сложно, но такова работа следователя. Каждый день приходится сталкиваться с чем-то таким, что постоянно полоскает твою душу на ржавой тёрке.       Немало моих друзей, уже похожи на стариков, которые пережили чуть ли не войну. Волосы седые, руки трясутся, а один из…даже с жизнью покончил. Так просто. Написал записку, заглотнул побольше снотворного, и считай, больше и не проснулся. Помню, как Димка сам же и оперировал его, потом весь остаток дня ходил понурый. Ему бы тоже крепиться как-то нужно, его работа не меньше давит.       "Тебе было сказано не иметь никаких отношений, ты работаешь в ебаной организации, где расследование может пойти против тебя, так почему ты привязываешься к парню?"       За первой сигаретой пошла вторая.       Антон       Я собрался быстро, натягивая пальто, и ещё издалека, ей богу, как собака, учуял запах сигарет. Завилял невидимый хвост, и я уже представлял, как стрельну это сокровище, примкну губами…       "Ммм, родненькие мои, я иду"       Вот кого угодно ожидал, но не преподавателя. Тот стоял, и серьёзно смотрел в даль, как будто сейчас горе какое-то произошло и он отойти не может.       — Арсений Сергеевич, можно? — и не дождавшись его разрешения, перенял с его губ сигарету и прильнул к ней своими, наполняя свои лёгкие дымом.       Арсений       Кто-то отобрал у меня сигарету и я уже готов был дать ему пизды, но увидев, что это Шастун, лишь покачал головой.       — Тебе девятнадцать лет, а дымишь, как паровоз.       Я забрал сигарету обратно, затянулся и выкинул бычок в урну.       — Поехали, давай, садись в машину.       Антон       — Мф, злой.       Я показал язык в спину мужчины и, улыбнувшись сам себе, последовал за ним.       Не успел пройти и метра, как мой телефон завибрировал в кармане. Слегка это вызвало небольшой диссонанс, но через секунду, я уже поднимал трубку.       Я махнул Попову, чтоб тот шёл к машине, а сам ответил на звонок.       — Алло, да, пап, привет, что случилось?       В трубке послышались всхлипы и мое сердце сделало кульбит.       "Что, что произошло?!"       — Антон, ты только не пугайся сразу, — очередной всхлип.       — Ну-ну, говори, пап.       — Мама в коме, у неё очень тяжелое состояние… что-то случилось после родов, осложнение какое-то, я не знаю, Антош…       Дальше отца я уже не слышал. Я не смог спокойно дышать, буквально захлебываясь слезами. Мне пришлось бросить трубку, не дослушивая колебания родителя - дальше бы я не смог ничего слушать.       Я зажал ладонью рот, но все равно издал жалобный скулеж. Мое сердце разрывалось, было невыносимо больно, а слезы текли градом. Я поднял лицо вверх, чтобы хоть как-то успокоиться, и часто задышал.       Только не это.       Арсений       "Да бля, чего он там застрял"       Я уже вышел из авто и хотел сказать Антону пару ласковых, но, увидев в каком он состоянии, выбросил эту идею.       "Черт!"       Я подбежал к парню и посмотрел в его глаза, полные горьких слёз. Моё сердце сжалось, что так ранило мальчика, если буквально недавно он с ехидной улыбкой забирал у меня сигарету?       — Антош, что случилось?       Я вытер пальцем скатившиеся слезы. Но этого было мало, он не хотел успокаиваться.       — Ну-ну не плачь, чш-ш.       Я прижал его к себе, чувствуя, как он дрожит, сжал крепче, проводя своей рукой по волосам парня.       Антон       — Мама в коме, какие-то осложнения пошли после родов, — на выдохе сказал я, постепенно успокаиваясь.       Я медленно вышел из объятий, и истерично икнув, наконец выдохнул. Усталость дала о себе знать, поэтому ноги еле держали меня.       — Арсений Сергеевич, — прошептал я, — можно я домой поеду?       Засунув руку в карман, я достал конфету из глянцевой обёртки и засунул себе в рот. Такую вторую же положил Попову в ладонь.       — Восстанавливает потраченный сахар в крови из-за нервов, — пояснил я и пошел к машине.       Арсений       В руку мне приземлилась конфета, и я убрал её в карман. В машине проследил за тем, чтобы парень пристегнулся, и дал по газам. День, конечно, выматывающий.       — Отвечаю на твой вопрос. Одного я тебя никуда не отпущу в таком состоянии, пусть Матвиенко сам разбирается, — сказал я чуть строго.       "Справится сам, не маленький"       Антон       — Надо, Арсений Сергеевич, надо… — уже в полудреме пробормотал я и уснул.       Арсений       Не обращая внимания на слова парня, я ехал домой, где наверняка уже ждала Альфа. Да и отпускать парня пока не хотелось.       Подъехав, я взял спящего Шастуна на руки и аккуратно донёс его до квартиры, воспользовавшись лифтом.       — Так, Альфа, тихо.       Предупредил я ее с порога, и та легла на коврик, закрыв нос лапами.       — Умница.       Сняв ботинки, я донес Антона до своей кровати и положил его, укрыв толстым пледом, предварительно сняв его ботинки вместе с пальто.       Его верхняя одежда была буквально пропитана туалетной водой «Boss» и недешевым спреем-дезодорантом «Аxe» кожа и печеньки. Невероятное сочетание, но мне оно нравилось, и нравилось то, как Антон за собой следит. Если правильно управляться и делать даже банальные вещи, ты засядешь в памяти человека, и твой запах, будет преследовать тебя повсюду.       — Спи, парень, слишком много стресса за сегодняшний день.       Погладив его по голове, я наконец выдохнул.       — Альфа, на кухню.       Шёпотом сказал я собаке и питомица тихонько прошмыгнула в указанное место. Давно, я кстати, не ел.